Полвека назад во время тренировочного полета разбился первый космонавт Земли Юрий Гагарин. О последних днях жизни и версиях гибели кумира миллионов вспоминает «Газета.Ru». После защиты дипломной работы в академии Жуковского первый космонавт Земли Юрий Гагарин приступил к летной практике — тренировочным полетам на самолете МИГ-15 УТИ. В период с 13 по 22 марта 1968 года он совершил 18 полетов общей продолжительностью семь часов. Последний, контрольный полет с летчиком-инструктором Владимиром Серегиным должен был состояться 27 марта. Жена Гагарина Валентина в это время находилась в больнице. 21 марта врачи разрешили Гагарину забрать ее домой на пару дней.

«Юрий превратил мое возвращение домой в вечеринку, — вспоминала она. — Моя сестра и другие гости ждали нас дома. Я вошла в квартиру и остановилась у стола Юрия. Я начала читать речь, которую он готовил для конференции ЮНЕСКО... Это был последний раз, когда мы были вместе».

Пасмурным утром 27 марта Гагарин и Серегин прошли предполетный медицинский контроль и подготовились к вылету. В 10:18 самолет поднялся в небо с подмосковного аэродрома Чкаловский в Щелково. Гагарину и Серегину предстояло совершить два полета продолжительностью по 30 минут каждый. Полет должен был проходить между верхним и нижним слоями облаков, где была хорошая видимость. С экипажем поддерживалась постоянная радиосвязь, на командном пункте за самолетом следили радиолокационные станции. Уже в 10:30 Гагарин сообщил об окончании задания и попросил разрешения развернуться и лететь на базу. А затем связь внезапно оборвалась. Когда, по расчетам командования, топливо в самолете должно было закончиться, присутствующие поняли — случилось нечто серьезное. В зону пилотирования немедленно вылетели вертолеты. Поиски продолжались более трех часов. Наконец в 14:50 один из вертолетов обнаружил обломки самолета примерно в 65 км от аэродрома. Генерал-полковник авиации, помощник главкома ВВС по космосу Николай Каманин описал увиденное так: «Самолет упал в густом лесу, угол падения приблизительно 47–50, скорость в момент удара о землю была 660–680 км/ч. При ударе и последовавшем взрыве самолет развалился на мелкие части. Передняя часть самолета ушла в землю примерно на четыре метра. Крылья, хвостовое оперение, подвесные топливные баки и кабина разрушились и были разбросаны в полосе 300 на 200 м. По некоторым признакам стало ясно, что экипаж погиб и что погибшие это Ю. А. Гагарин и В. С. Серегин». От удара самолет разлетелся вдребезги. Залитые топливом обломки смешались с землей и снегом. Солдаты раз за разом прочесывали лес до середины апреля, просеивали грунт мелким ситом. Так удалось собрать 95% фрагментов самолета. Найденное позволило сделать вывод, что все или почти все устройства, узлы, приборы и агрегаты на самолете были и в момент столкновения с землей работали нормально. Утром 28 марта на месте падения самолета приступили к работе члены Государственной комиссии. Были обнаружены фрагменты тел Серегина и Гагарина, опознанные родственниками и сослуживцами. На месте авиакатастрофы были найдены личные вещи пилотов, бумажник с водительскими правами и фотографией Королева, а также — на ветке — клочок летной куртки Гагарина с талонами на питание.

«Когда мы узнали, что самолет Гагарина и Серегина разбился, то сразу была организована поисковая операция. Я принимал участие в поисках, — вспоминал космонавт Алексей Леонов. — Около суток сохранялась надежда, что Юра сумел спастись... Только на следующее утро мы узнали страшную правду. И так случилось, что сообщить о ней пришлось мне.

Все человеческие останки, даже самые маленькие, которые удалось собрать на месте гибели самолета, складывались в обычное эмалированное ведро зеленоватого цвета, и ими занимались эксперты-криминалисты. Когда мне на предмет опознания показали эти останки (ведро было почти полным), я увидел довольно большой лоскут кожи, по виду — часть плеча и шеи — со знакомой родинкой. И тогда я понял: Юры больше нет...».

От самих пилотов мало что осталось. Но эксперты определили, что тела летчиков в момент удара находились в рабочей позе — руки на рукоятке управления, ноги на педалях. От удара оба погибли мгновенно. Для расследования была собрана специальная комиссия, состоявшая из четырех подкомиссий: по изучению летной подготовки экипажа, проверке организации и обеспечения полетов 27 марта; по изучению и анализу материальной части самолета; по оценке состояния летчиков до и во время полета, официального опознания погибших и специальная подкомиссия КГБ, выяснявшая, не была ли катастрофа результатом теракта или злого умысла недоброжелателей. Комиссия допросила более тысячи человек, составила карты места падения самолета, исследовала обломки. Этот тип истребителей не оснащался аварийными самописцами, поэтому всех деталей выяснить не удалось. Отчет комиссии был засекречен. Официальные выводы были таковы: экипаж из-за изменившейся в полете воздушной обстановки (подробности не уточнялись) совершил резкий маневр и сорвался в штопор. Несмотря на попытки летчиков вывести машину в горизонтальный полет, самолет столкнулся с землей, экипаж погиб. Отказов или неисправностей техники обнаружено не было. Химический анализ останков и крови летчиков посторонних веществ не выявил. Анализ отпечатков стрелок кабинных и наручных часов Гагарина показал, что катастрофа произошла в 10:31, то есть через 50—70 секунд после последнего радиообмена с Гагариным.

«Как правило, когда самолет разбивается, стрелки приборов оставляют отпечатки на циферблатах, по которым можно определить показания приборов в момент удара. По найденным среди обломков шкалам приборов определили некоторые параметры в момент удара, а по срезам деревьев в месте падения самолета — траекторию последних метров полета.

Скорость составляла 680 километров в час, а перегрузка более 8. Это соответствовало выводу из пикирования близко к пределу возможностей человека и даже с превышением допустимой перегрузки для самолета. Время, определенное по отпечаткам стрелок на остатках самолетных часов и наручных часов Гагарина, отличалось примерно на 15 секунд. Это момент был всего на 45-60 секунд позже последней радиопередачи Гагарина, записанной на магнитофонной ленте», — писал в мемуарах летчик-испытатель Степан Микоян.

Отсутствие информации о причинах аварийной ситуации стало благодатной почвой для домыслов взбудораженного народа. Люди строили свои версии произошедшего. Поползли слухи о том, что Гагарин якобы сел за штурвал, будучи изрядно пьян, и о том, что его смерть была спланирована Брежневым, завидовавшим славе Гагарина. Некоторые предположения были и вовсе фантастическими — якобы в зоне выполнения задания находился НЛО, телепатическое внушение пришельцев парализовало команду, и самолет потерял управление. Версия о теракте имела под собой некоторые основания. Специалисты, занимавшиеся осмотром места происшествия, выяснили: у Серегина и Гагарина не было парашютов. Их стропы были аккуратно обрезаны. Однако предположение о том, что авария была подстроена, быстро развеялось — парашюты нашлись в соседней деревне. Мародеры добрались до разбившегося самолета раньше поисковой службы и, очевидно, решили, что плотная ткань пригодится в хозяйстве. Найденная в грунте тушка сойки породила еще одно предположение — самолет сорвался в пике из-за столкновения с птицей. Но орнитологи установили, что сойка была ни при чем — ее атаковал ястреб. Также предполагалось, что УТИ МиГ-15 мог попасть в вихревую струю пролетавшего поблизости самолета и Гагарин с Серегиным не справились с управлением. Однако сообщений об опасном сближении не поступало. Согласно еще одной версии, самолет столкнулся с метеозондом. В районе падения самолета были найдены десятки метеозондов. Но если бы причина падения была в столкновении, стекло кабины разрушилось бы в полете и его разметало бы по всей территории. На самом же деле его осколки кучно легли в образовавшуюся при ударе воронку. Инженерам удалось разыскать более 94 процентов остекления. В 2011 году начальник департамента по обеспечению деятельности архива производства президента РФ Александр Степанов со ссылкой на рассекреченные выводы комиссии привел следующую информацию:

«Исходя из анализа обстоятельств летного происшествия и материалов расследования, наиболее вероятная причина катастрофы — выполнение резкого маневра для отворота от шара зонда. Или, что менее вероятно, — для предотвращения входа в верхний край первого слоя облачности», — сказал Степанов, цитируя документ.

Также в нем упоминалось, что «резкий маневр привел к последующему попаданию самолета в закритичный режим полета и сваливанию в условиях усложненной метеорологической обстановки». Космонавт Алексей Леонов, близкий друг Гагарина, продолжает склоняться к тому, что именно другой самолет, который сблизился с машиной Гагарина, виноват в гибели первого в мире космонавта. По словам Леонова, у него есть письмо от директора института НИЦ ЭРАТ. В котором тот рассказал, что встречался с летчиком Су-15, беседовал с ним, и его действия являлись «однозначной причиной гибели» Гагарина и Серегина.

«Однозначной причиной гибели стал летчик, который опустился ниже 400 метров под облака, включил форсаж и прошел рядом, не видя Гагарина. Это был самолет Су-15, он прошел на расстоянии 10–15 метров на скорости звука, возмущенным потоком перевернул самолет Гагарина. Им не хватило полторы-две секунды по времени, чтобы вывести машину», — рассказывал он.

«Он, кстати, жив. Ему уже за девяносто. В 1988 году Героем Советского Союза стал...», — писал Леонов о пилоте того самолета в автобиографической книге «Время первых. Судьба моя - я сам...». Леонов же ссылается на совет зампредседателя ВПК и Андрея Туполева (летчик Су-15 был «туполевский»): «Не поднимайте этот вопрос, дело не поправите, человека загубите». Эти слова вызвали негодование члена Государственной комиссии по расследованию причин гибели Гагарина Арсения Миронова. 99-летний специалист прислал в редакцию «Комсомольской правды» длинное письмо, в котором сообщил, что 27 марта 1968 года поблизости могли пролетать лишь два самолета, один из которых шел на посадку, когда самолет Гагарина еще только набирал высоту, а второй вылетел уже после падения.

«Мне остается только напомнить Вам мою оценку причины катастрофы, — писал Миронов. — Это «человеческий фактор», который относится не только к неправильным действиям летного экипажа, но и людей, участвовавших в обеспечении полета. При этом хочу заранее сказать, что Ю.А. Гагарина следует исключить из этого перечня, так как он в этом полете был проверяемым, и вся ответственность за безопасность полета лежала на инструкторе».

Также он изложил свое видение ситуации — по версии Миронова, к катастрофе привели множественные нарушения организации летной работы и дисциплины. По словам специалиста, нарушения были следующие. Серегин опоздал на полет и полетел без корректировки плановой таблицы полетов, из-за чего интервал между взлетом самолета Серегина и Гагарина и взлетом второго самолета МиГ-15УТИ сократился с 30 минут до 3 минут. Полет был начат несмотря на то, что погода не соответствовала требованиям для выполнения упражнения. При полете в зону допущены отклонения от маршрута влево в сторону зоны, где должен был летать летчик Андреев, служба управления полетами аэродрома Чкаловский не вмешалась в это отклонение. После входа в свою пилотажную зону выполнение упражнений Гагариным все же было начато, но прекращено примерно через 4 минуты. Серегин не был подготовлен к выводу самолета МиГ-15УТИ из штопора, кроме того, установлено, что его летная проверка давно не проводилась. После смерти Гагарина его жене передали письмо, которое тот писал еще перед историческим полетом в космос в 1961 году. Он боялся, что погибнет в полете, и заранее прощался с родными.

«Я пока жил честно, правдиво, с пользой для людей, хотя она была и небольшая. Когда-то еще в детстве прочитал слова В. П. Чкалова: «Если быть, то быть первым». Вот я и стараюсь им быть и буду до конца. Хочу, Валечка, посвятить этот полет людям нового общества, коммунизма, в которое мы уже вступаем, нашей великой Родине, нашей науке,» — писал он.

28 марта в 21:15 состоялась кремация останков Гагарина и Серегина. 30 марта урны с прахом погибших были захоронены в Кремлевской стене. Это был первый случай в истории страны, когда день траура был объявлен в связи со смертью человека, не являвшегося на момент смерти действующим главой государства.