Его считали одним из самых талантливых хакеров мира, но за всю свою непродолжительную жизнь он не взломал ни одной корпорации и не украл никакие данные. Его называли преступником, но судили только за вандализм и подделку карточек для уличных телефонов, после чего он занимался исключительно защитой персональных данных. Он создал устройство, которое могло бы совершить переворот в общении между людьми в 1990-х, но вдруг свел счеты с жизнью, так и не попытавшись вывести его на рынок. «Лента.ру» рассказывает историю хакера из Германии Бориса Флоричича, смерть которого оставила немало вопросов.

«Мы не нашли ничего подозрительного»

«Самоубийство или нет?» — с таким заголовком на первой полосе вышла небольшая берлинская газета Neuköllner Volksblatt 29 октября 1998 года. Неделей ранее, 22 октября, в парке в столичном округе Нойкельн был найден мертвым 26-летний Борис Флоричич.

Под снимком погибшего в материале была подпись: «Молодой человек был очень одаренным. Действительно ли он ушел из жизни добровольно?» А в тексте журналист сформулировал вопрос еще точнее, упомянув, что друзья Бориса считали его полным жизни и ни в коем случае не склонным к суициду: Флоричич в свои 26 лет считался серьезным специалистом по шифрованию, а незадолго до случившегося произвел настоящий фурор своей дипломной работой.

Журналист Neuköllner Volksblatt в материале уточнил, что Флоричич исчез еще в субботу, а нашли его в четверг. Чем он занимался все это время, детективы не знали.

Спустя несколько дней журнал Stern опубликовал подробный отчет по делу, который окончательно запутал читателей. В нем содержалась скрупулезная реконструкция последнего дня, когда Флоричича видели живым. 17 октября, за пять дней до того, как его нашли в парке, мать подала на обед его любимое блюдо — спагетти с травами. Поев, он сказал: «Пока, я пошел», — однако в этот момент в дверь позвонил его друг, который хотел одолжить у него что-то для своей диссертации. Они немного прогулялись, после чего их пути разошлись.

Пятью днями позже, когда пропавшего нашли мертвым, при нем обнаружили удостоверение личности, ключи, мобильный телефон и несколько сотен немецких марок. Он был одет в черные джинсы и ветровку.

«Мы не нашли ничего подозрительного — никаких свидетельствующих о самообороне ран, никаких следов насилия, а также медикаментов или наркотиков в крови. Ничего. Если это было убийство, то оно было идеальным», — сказал журналистам местный полицейский.

Гений с плохими оценками

Флоричич рос неподалеку от парка, в котором его жизнь и оборвалась, — в неблагополучном районе Гропиусштадт, наполненном насилием, криминалом и наркотиками. В начале 1970-х, когда эти кварталы только заселялись, они считались тихими и спокойными, а жизнь в них текла размеренно: здесь не было модных ночных клубов и заведений с дурной репутацией. Высотки тянулись к небу, перемежаясь с обычными двухэтажными зданиями, но не было ощущения, что ты находишься в бетонных джунглях — спасало обилие зелени.

В одном из таких многоквартирных домов и рос Борис Флоричич. Он родился в 1972 году, его родители вскоре разошлись, но, несмотря на это, сохранили не только теплые отношения, но и общий бизнес — небольшое, однако приносящее стабильный доход туристическое агентство.

Даже после развода семья в полном составе путешествовала, особенно часто навещая загородный дом на родине отца в Хорватии — в живописном местечке на побережье полуострова Истрия.

«Еще в детстве Борис разбирал все, что попадалось ему под руку, — вспоминал отец. — Радио, телевизоры, часы, газонокосилки — ничто не было в безопасности».

Пойдя в школу, ребенок сразу привлек внимание учителей. Когда первоклассников попросили нарисовать что-нибудь на свое усмотрение, большинство сконцентрировались на животных, домиках или родителях. Однако Борис внезапно нарисовал батарейку, не забыв про указывающие полярность знаки «плюс» и «минус». Учительница пригласила родителей в школу и предположила, что их шестилетний ребенок может быть исключительно одаренным.

В итоге Флоричич бросил школу после 10 класса и отказался даже пытаться сдать вступительные экзамены в вуз. На уроках ему было скучно, он чувствовал себя непонятым, а учителя открыто говорили о его гиперактивности и непоседливости. Дополнительной проблемой стала дислексия Флоричича, из-за которой он с трудом концентрировался на письме.

Вскоре он все же подал заявку в Берлинский технический университет, выбрав специальность инженера по коммуникационной электронике со специализацией в области информационных технологий. Заведующий кафедрой Рудольф Рапп до сих пор помнит студента, считавшегося трудолюбивым и надежным, но чересчур замкнутым.

«Он был типичным одиночкой», — говорил он, добавляя, что Флоричич показывал средние результаты на тестах. Тем не менее во время учебы, несмотря на желание проводить время наедине с собой, Флоричич никогда не отказывался от участия в групповых тренировках и даже посещал регулярные спортивные занятия по пятницам. Но когда вся группа отправилась в Англию, он к ним не присоединился, решив потратить деньги на новый жесткий диск для компьютера.

Одна разгромленная будка

Вандализм в Берлине в те годы вряд ли у кого-нибудь вызывал удивление, однако в ночь на 3 марта 1995 года разбуженные жутким грохотом жители района Альт-Мальсдорф все же вызвали полицию. Приехавший патруль застал необычную картину: двое парней крушили кувалдами телефонную будку. Обоих сразу задержали и забрали десятикилограммовое орудие преступления.

Ребята и не пытались скрыться. Одним из них оказался 23-летний Флоричич, вторым — его друг Даниэль. На допросе оба признались в причинении ущерба, после чего поехали с полицейскими по местам своего жительства для обыска. Но там детективы не нашли ничего, что указывало бы на причастность задержанных к каким-либо другим преступлениям.

Летом того же года материалы дела передали в Берлинское управление уголовной полиции. Там найденные у преступников предметы подверглись более тщательному изучению. У Флоричича в кармане, например, обнаружили три пластиковые карты с чипами, необходимые для звонков из таксофона. Внимательно осмотрев их, детективы удивились: это оказались самодельные имитации.

Легкий следственный эксперимент подтвердил догадку: с помощью таких карт можно было совершать неограниченное количество звонков, причем абсолютно бесплатно.

Чипы таких карт были оснащены примитивной по современным меркам программой, ее задача — сообщать телефону, как обращаться с картой, вставленной в слот. Телефон подавал на нее питание и начинал принимать с чипа данные, в том числе серийный номер карты и остаток средств на счете. Устройство могло даже в тестовом режиме списать с карты небольшую сумму и вернуть ее обратно. Судя по всему, найденные у преступников чипы были украдены из других телефонных будок — вероятно, точно так же разбитых вандалами.

Стефан Редлих, занимавший в 1995 году должность заместителя начальника отдела по борьбе с компьютерными преступлениями в Берлинском управлении уголовной полиции, осознал важность полученной информации. Он решил еще раз обыскать дом Флоричича и застал его сидящим на полу посреди комнаты. Редлих упоминал, что подозреваемый «страдал, как ребенок», но не столько из-за неприятной ситуации, в которой он оказался, сколько из-за того, что лишился изъятых силовиками компьютеров Amiga.

К удивлению оперативников, на повторном допросе Флоричич без колебаний признался, что ему первому в мире удалось взломать систему телефонных карт Deutsche Telekom. Более того, молодой человек, известный среди единомышленников под ником Tron — в честь героя вышедшего в 1982 году одноименного фантастического фильма студии Walt Disney, — гордился этим.

«Вы же не можете криминализировать применение математических формул, не так ли?» — удивленно говорил Флоричич на допросе, будто искренне недоумевая из-за того, что ему приписывают нечто предосудительное.

«Он был полным чудаком», — резюмирует Редлих свои воспоминания о молодом взломщике.

Немецкий суд не проникся доводами обвиняемого. В сентябре 1995 года Флоричича приговорили к шести месяцам условно за изготовление симулятора и еще к шести — за порчу телефонной будки. Система сложения наказаний дала итоговое решение — десять месяцев.

Местные журналисты назвали этот случай мошенничества беспрецедентным для Германии. Deutsche Telekom ввела в эксплуатацию свои первые 500 таксофонов с оплатой картами в 1988 году. К 1995 году было продано более 200 миллионов таких карточек, использовавшихся в 165 тысячах таксофонов.

Но Tron ошибался, утверждая, что он стал первопроходцем: за два года до него аналогичные подделки уже изымались полицейскими. Впрочем, версия Флоричича с технической стороны оказалась более продвинутой — при каждом новом контакте с устройством оно видело один и тот же баланс, якобы списывало деньги, но при новой итерации баланс оставался прежним, обеспечивая бесконечный финансовый цикл.

Ученик умнее учителя

Уже через месяц после приговора Tron начал проходить практику от университета в компании Angewandte ComputerTechnik (ACT). Там он подготовил проект на тему электронных кошельков, включавший исследование двух вопросов. Первый — сравнение разработок телекоммуникационных компаний, банков, железных дорог и местного общественного транспорта. Второй — разработка небольшого устройства для отображения баланса электронного кошелька, предполагавшая выбор экономичных компонентов, проектирование простой схемы и компоновку микрочипа.

Глава отдела разработки ACT Томас Каль был куратором Флоричича и сразу после знакомства задал практиканту несколько вопросов о смарт-картах, чтобы проверить уровень его знаний. Ответы его приятно удивили.

Когда они познакомились поближе, Флоричич рассказал, как во время семейного отдыха в Хорватии нашел таксофоны с опцией оплаты картой. Тогда он взял валявшийся в кладовке у родственников компьютер Amiga, починил его, принес в телефонную будку и «взломал программу». И это, по словам стажера, заняло у него гораздо меньше времени, чем приведение в чувство самой ЭВМ.

Подход, который Tron так критиковал, называется «Безопасность через неизвестность»: производители систем безопасности — например, методов шифрования, кодирования карт, программного обеспечения — не раскрывают, в чем именно заключаются предпринятые ими меры. Противники этой концепции считают, что это лишь раззадоривает взломщиков и повышает вероятность того, что защищенное таким способом рано или поздно станет добычей хакеров.

Кодирование и дешифровка секретной информации были одними из любимых тем Флоричича. Его коллега по ACT говорил, что Борис «мог бы часами читать лекции об этом».

Стажировка Флоричича закончилась в феврале 1996 года. Подготовленный им проект был выставлен на конкурс — в случае победы его претворили бы в жизнь. Однако выиграла разработка другой компании.

От платного ТВ — к сим-картам

Всего за неделю до того, как Tron разбил кувалдой телефонную будку в Альт-Мальсдорфе, он написал электронное письмо. Его адресатами были все посетители конкретной ветки одного из компьютерных форумов, посвященной взлому телевизоров.

То сообщение — единственная задокументированная самопрезентация Флоричича. Он рассказал о том, где живет и учится, раскрыл свой возраст, а также поделился предпочтениями в кино: он обожал сериал «Звездный путь» и фильмы ужасов, отмечая, что в каждой действительно качественной картине кого-нибудь должны расчленить бензопилой.

Но, что важнее, он признался, что его интересует электроника в целом, а также цифровые данные и способы их передачи, взлом всех видов устройств и их компонентов, протоколов телефонной связи, и, конечно, систем платного телевидения. Флоричич похвастался своими последними достижениями: ему удалось разблокировать канал с эротическим контентом.

Взломщик хотел поделиться своими наработками с единомышленниками, а также узнать ответы на важные для него вопросы, связанные с безопасностью методов защиты пластиковых карт платного телевидения от манипуляций.

В те годы, вдоволь наигравшись с разблокировкой каналов для взрослых, Флоричич обратил внимание на другое смежное направление — мобильную связь, ведь сим-карта, если не вдаваться в подробности, — точно такой же пластик с микропроцессором. Она тоже может хранить пользовательские данные, текстовые сообщения и платежную информацию.

При этом сведения шифруются во время передачи между телефоном, базовой станцией сети и мобильным телефоном. Процесс этот, пусть он куда более сложен, но принципиально очень похож на взаимодействие таксофона с карточкой абонента.

Система проверяет, является ли пользователь тем, за кого себя выдает. Это делается с помощью механизма «запрос-ответ»: базовая станция отправляет на телефон случайную комбинацию цифр, которая благодаря специальному алгоритму распознается процессором и отправляется обратно — так происходит верификация. Кроме того, сим-карта генерирует шифр, действительный только для данного вызова — сеансовый ключ, используемый для кодирования самого разговора.

Используемые алгоритмы долгое время оставались в строгом секрете. Однако вскоре метод шифрования сети GSM был взломан полулегальным объединением Chaos Computer Club (ССС), появившимся в ФРГ еще в середине 1980-х. Один из девизов организации сводится к тому, что все данные, кроме персональных, должны быть общедоступны. На заре существования с CCC сотрудничали члены так называемой «ганноверской пятерки» — хакеры во главе с Карлом Кохом, пытавшиеся продавать секреты Соединенных Штатов советскому КГБ.

С Chaos Computer Club во второй половине 1990-х подружился и Флоричич. Вечером по четвергам энтузиасты электроники, компьютерные гики и бывшие радиолюбители встречались в азиатском ресторане в берлинском районе Вильмерсдорф. Они обменивались знаниями и деталями, и нередко на этих неформальных посиделках появлялся и Tron.

«Он был одним из самых талантливых хакеров Европы, доказавшим, что телефонные карты можно подделывать. Он разработал и создал первую так называемую чудо-карту, чтобы привлечь внимание прессы, но перешел в своих исследованиях черту дозволенного и получил условный срок. После этого переломного момента Tron присоединился к CCC. Впоследствии он направил свою творческую энергию на проекты, которые больше не приводили к конфликтам с законом», — говорилось в официальном заявлении объединения по случаю гибели Флоричича.

«Tron написал программу, позволявшую чипу на карте просматривать протоколы, то есть то, что происходит внутри мобильного телефона», — говорил тогда один из сподвижников Флоричича.

«Типичный случай провала концепции "безопасности через неизвестность": если бы консорциум GSM раскрыл все стандарты заранее, уязвимость была бы обнаружена своевременно», — ликовали в CCC, не планируя, впрочем, применять полученные знания для совершения реальных преступлений.

Связь будущего

В аналоговой телефонии устная речь преобразуется в электрический сигнал, передающийся по медным проводам через сети общего пользования. Фактически используется прямое соединение между абонентами и телефонными станциями. Защищенность таких звонков от прослушивания, мягко говоря, невысока — злоумышленнику достаточно лишь грубо врезаться в линию.

Цифровая телефония решает эту проблему благодаря использованию технологии ISDN (Integrated Services Digital Network — цифровая сеть с предоставлением комплексных услуг). Здесь голоса абонентов разбиваются на биты и байты, то есть оцифровываются.

ISDN-телефон в реалиях 1990-х можно было назвать небольшим, но весьма функциональным компьютером. Однако и он был уязвим для атак, пусть и более интеллектуальных, чем при использовании традиционных устройств. Для этого необходимы серьезные технические знания, но если мотивом злоумышленника был бы, например, промышленный шпионаж, то эти знания у него наверняка будут.

В начале зимы 1998 года Борис Флоричич писал свою дипломную работу. Ее темой стала разработка совместимой с ISDN-сетями системы шифрования, которая гарантировала бы конфиденциальность общения между собеседниками.

Несмотря на то что такая задача перед ним не ставилась, студент собрал готовое устройство, которое назвал криптофоном. Tron использовал алгоритм IDEA, предполагающий, что полный ключ шифрования должен быть известен обоим участникам коммуникации. Чтобы снизить вероятность его компрометации, для каждого нового сеанса связи требуется новый ключ. При этом для обмена ключами нужен безопасный канал передачи.

Эту проблему можно решить, защитив ключ асимметричным алгоритмом. При таком шифровании ключ для шифровки сообщений можно распространять публично, но работать он будет только в связке с другим, закрытым ключом, который хранится в секрете. Такое нагромождение алгоритмов шифрования обеспечивает высокий уровень безопасности.

Руководивший работой Флоричича профессор Клеменс Кордецкий назвал ее гениальной. Правда, студент оказался не первым, кто придумал подобное устройство, что, впрочем, нисколько не умаляет его заслуг.

После защиты диплома Tron начал неспешно искать работу. Дело практически не двигалось с мертвой точки, несмотря на помощь товарищей по CCC: на собеседованиях Флоричич производил впечатление замкнутого самодура, не желающего вписываться в корпоративные требования и подчиняться общим правилам. Параллельно он искал способы унифицировать криптофон, рассчитывая на коммерческий успех продукта в будущем. Однако этому не суждено было сбыться.

Версию о суициде подвергли сомнению из-за содержимого желудка хакера

В четверг, 22 октября 1998 года, незадолго до пяти вечера, в редакцию берлинского таблоида B.Z. поступило сообщение о том, что в общественном месте обнаружен труп. Как правило, в таких больших городах это не вызывает особого энтузиазма у репортеров, пока в деле не возникнет какой-нибудь пикантной детали, но издание все равно решило отправить фотографа Гюнтера, чтобы запечатлеть тело на всякий случай.

Прибыв по указанному адресу, сотрудник газеты увидел на южной стороне улицы почтовое отделение. Рядом с ним находился молодежный центр, а напротив — станция метро Britz-Süd и просторная прямоугольная рыночная площадь с одноэтажными зданиями в стиле 1970-х годов — практичными, квадратными и скромными. Между станцией и почтой раскинулся узкий парк, шириной около 50 метров, но длинный и параллельный дороге, с деревьями и густыми, почти в человеческий рост, кустами, кажущимися со стороны непроходимыми и чужеродными для городского пейзажа.

Прежде чем репортер успел кого-то о чем-то расспросить, к нему подошел усатый детектив: «Ничего интересного для прессы». Из этого опытный Гюнтер сделал вывод, что речь, скорее всего, идет о суициде.

Выяснилось, что тот самый нервный пенсионер часом ранее прогуливался с собакой по парку. Почувствовав острую необходимость сходить в туалет, он свернул с тропинки и отошел на несколько метров в кусты. И ужаснулся: на дереве рядом с забором, отделяющим парк от дороги, было тело. На нем — футболка и черные джинсы, а ветровка, столь необходимая в осеннем Берлине, лежала на земле.

Благодаря содержимому бумажника покойного прибывшие по вызову полицейские установили его личность. Им оказался пропавший без вести пять суток назад 26-летний Борис Флоричич.

Прежде чем врач смог более подробно осмотреть тело, его сфотографировали спереди и сбоку, акцентируя внимание на шее. В объектив попал ствол дерева с расцарапанной, будто по нему кто-то взбирался вверх, корой. На одном из снимков экспертов детектив стоит на складной лестнице, наглядно демонстрируя высоту ветки.

Согласно протоколу вскрытия, официальной причиной смерти стало острое кислородное голодание. На шее отчетливо виден отпечаток. На 65-килограммовом покойнике нет никаких гематом, которые свидетельствовали бы о том, что тело перемещали после смерти.

Итоги вскрытия однозначно определяют время гибели: Флоричич к моменту обнаружения был мертв больше суток. Это задает достаточно широкий диапазон, заканчивающийся в среду, 21 октября, то есть спустя четыре дня после исчезновения.

За это пыталась зацепиться мать Флоричича. Она не верила в версию самоубийства и требовала, чтобы полиция провела расследование и выяснила, где ее сын находился с субботы, 17 октября, когда он и пропал. С ней многие соглашались.

Противников версии суицида особенно смущал отчет о содержимом желудка молодого человека: «Примерно 400 миллилитров, крупные куски пасты, ароматные, с кусочками салата, без мяса». Мать покойного утверждает, что ее сын никогда не ел салат, то есть его накормили им насильно где-то в другом месте незадолго до смерти.

«Однако в субботу, незадолго до его ухода из дома, мать приготовила его любимое блюдо: спагетти с нарезанными вручную листьями базилика в соусе. В частично переваренном виде они даже напоминали салат. Поскольку после смерти желудок больше не может переваривать пищу, Tron, должно быть, съел это блюдо из пасты примерно за четыре-шесть часов до смерти. Таким образом, остаются только два варианта: либо это именно та паста, которую он съел дома, и Борис Флоричич умер в субботу вечером, либо он находился в неизвестном месте с субботы по среду, но недалеко от квартиры родителей, в среду снова съел похожее блюдо — либо снова с базиликом, либо, возможно, с салатом, — и умер», — писал Буркхард Шредер, который не соглашался с версией о насильственной смерти.

Проводивший вскрытие судмедэксперт Маркус Ротшильд прямо заявил, что удушение — это «невероятно глупый способ инсценировки самоубийства». Криминальная полиция пыталась выяснить, появлялся ли взломщик где-нибудь с субботы по среду, однако результата это не дало — Флоричича никто не видел. Его мобильный телефон выключился в воскресенье вечером из-за разрядившейся батареи.

«Смерть короля хакеров»

Борис Флоричич никогда не смотрел в глаза человеку, которого встречал или видел впервые. Эту деталь подмечали практически все его новые знакомые, но даже при этом он производил впечатление дружелюбного и открытого человека. А еще — застенчивого и сдержанного в личных вопросах. Никто, даже его родители, не обсуждали с молодым человеком, почему он совершенно не интересовался противоположным полом.

«Он жил в соответствии со своим убеждениям, только в своем собственном мире. Но и в повседневной жизни был совершенно нормальным», — вспоминал один из его приятелей.

Руководствуясь этим, Tron отклонял чрезвычайно заманчивые предложения о работе, и те, кто мог оценить его карьерные перспективы, недоуменно качали головами.

«Лучше бы все просто оставили меня в покое», — неоднократно повторял молодой человек.

В последующие после смерти взломщика недели многие хакеры и компьютерные энтузиасты по всему миру опубликовали онлайн-некрологи в память о нем. Крупные международные издания направили в Берлин журналистов, чтобы они провели расследование обстоятельств его ухода из жизни. Никому из них не удалось найти хоть какие-то зацепки, свидетельствовавшие о насильственном характере преступления. 20 ноября одна из крупнейших вечерних газет Израиля «Едиот Ахронот» опубликовала четырехстраничный отчет под названием «Смерть короля хакеров». Именно им Борис Флоричич остался в памяти своих современников и единомышленников из 1990-х.