Почему не опубликованы переговоры Терешковой с Землей

В 2018 году Россия широко отмечала 55-летие полета Валентины Терешковой. На выставках и в телесюжетах вновь звучали ее знаменитые слова: «Я — Чайка! Полёт проходит нормально». Однако лишь спустя десятилетия стали доступны документы, раскрывающие подлинную драму этого полета — драму, где за парадным фасадом скрывались смертельный риск и жесткий политический расчет.

Идеальный старт и тревожные сигналы

16 июня 1963 года старт «Востока-6» прошел безупречно. Генерал Николай Каманин, курировавший отбор космонавтов, восторженно записал в дневнике: «Она провела старт лучше Поповича и Николаева!».

Но уже на вторые сутки эйфория сменилась тревогой. На Земле заметили: ухудшение самочувствия Терешковой, скупые, уклончивые доклады, длительные периоды молчания.

Ситуацию усугубляла мощная солнечная активность, грозившая опасным облучением и нарушавшая орбиту корабля. Комиссия приняла решение срочно сажать «Восток-6» на третьи сутки.

Перед этим Терешкова должна была испытать ручное управление, чтобы убедиться в его исправности, но сразу сделать это она не смогла. Наблюдавшее за полётом руководство опасалось, что если управляющая кораблём автоматика выйдет из строя, то его придётся сажать вручную.

Как выяснилось позднее, проблемы с системой управления действительно были — в ходе сборки космического аппарата механики допустили ошибку при монтаже проводов, из-за чего корабль поворачивался не в ту же сторону, что и во время отработки на тренажёре: при команде на снижение «Восток-6», начинал подъём по орбите и наоборот.  К счастью, в автоматическом режиме полярность была правильная и при посадке ручное управление не потребовалось. Однако более 40 лет об оплошности знали только специалисты – Терешкова не рассказывала о ней по просьбе главного конструктора Сергея Королева. Долгое время не были известны и другие подробности полёта.

Когда происхождение важнее навыков

Но подобную скрытность достаточно легко объяснить. Практической надобности в полёте женщины в космос не было, более того, против выступали как Сергей Королёв, так и игравшие немалую роль в советской космической программе академик Мстислав Келдыш и главком военно-воздушных сил Константин Вершинин. С другой стороны, генерал Николай Каманин горел этой идеей, хотя руководствовался при этом не необходимостью, а общественным мнением.

Во время заграничных поездок вместе с Юрием Гагариным он подметил, что чаще всего первого космонавта спрашивают, когда на орбиту отправится представительница прекрасного пола. К тому же, возможно, большое влияние на него оказала масштабная кампания вокруг американской лётчицы Джерри Кобб, которая требовала включить её в отряд астронавтов. По-видимому, Каманин понимал, что полёт женщины за пределы Земли – дело ближайшего будущего и в условиях жёсткой конкуренции с США за лидерство в космической сфере упускать такую возможность — непростительно. Поэтому генерал приложил все силы, чтобы уговорить руководство СССР.

То, что отправка женщины в космос – скорее имиджевая история – подтверждается тем, как проходил отбор. Поскольку представительниц прекрасного пола в офицерском звании в СССР не было, конкурс было решено провести по «спортивному» направлению – через ДОСААФ. Предъявленные критерии были совсем неказистыми: возраст до 30 лет, ростом до 170 сантиметров и весом до 70 килограммов. Единственное более-менее серьёзное условие – приличный опыт в прыжках с парашютом.

В итоге после рассмотрения шорт-листа из личных дел 58 женщин были отобраны пять: Жанна Ёркина, Татьяна Кузнецова, Валентина Пономарева, Ирина Соловьева и Валентина Терешкова. Практические знания и навыки, пригодные для полёта в космос, из них на тот момент имела только Пономарёва – она освоила управление самолётами По-2 и Як-18 и по специальности была инженером-механиком жидкостных ракетных двигателей. Правда, у неё был муж и ребёнок, что сильно смущало проводящих отбор.

Впрочем, именно между Пономарёвой и Терешковой развернётся главная борьба за место на «Востоке-6». И если бы она проходила ещё до полёта Гагарина, то, вероятно, в ней победила бы более подготовленная с профессиональной точки зрения Пономарёва. Однако на тот момент советское руководство уже знало, какую роль в общественной жизни будет играть первая женщина-космонавт, поэтому далеко не последним критерием при выборе была способность кандидата вести активную деятельность – встречаться с людьми, выступать на публике, в том числе за границей, как говорил Каманин, «прославляя коммунизм и привлекая в нашу стороны миллионные массы людей».

С этой точки зрения лучшие позиции были именно у Терешковой – дочери из крестьянской семьи, ткачихи по основному образованию.Есть даже версия, что точку в отборе первой женщины-космонавта поставил сам глава государства Никита Хрущёв, который особо благоволил представительнице текстильной промышленности. Кроме того отец Валентины, Владимир, погиб во время советско-финской войны, когда ей было два года, и это давало ей дополнительные очки.

История не терпит сослагательного наклонения

В итоге в космос отправилась именно Терешкова, даже несмотря на то, что по результатам теоретической подготовки и медицинского обследования она заняла последнее место среди кандидатов. Возможно, полети вместо неё Пономарёва, за которую ратовали в том числе медики, первая женщина на орбите перенесла бы полёт куда легче. Что, впрочем, не отменило бы технических неполадок, и, конечно, не умаляет заслуги «Чайки».

Ну, а «секретность», связанная с полётом, конечно же объясняется тем, что лишняя огласка советскому руководству нужна не была. СССР важно было стать первой страной, которая отправила женщину в космос, и ничто не должно было испортить важный момент. Правильно это или нет — уже не имеет никакого значения. Важно, что Советский Союз и Валентина Терешкова вошли в историю космонавтики.