Фаза раскрытия
— Вы для нас в Аналитическом центре ТАСС открывали год нашего председательства в БРИКС, теперь этот год завершается. Что получилось, а что не очень? Насколько реализована наша программа? Были ли какие-то сюрпризы, и если да, то что оказалось самым неожиданным?
— Получилось почти все. Отмечу на удивление позитивный, энергичный отклик новичков на все инициативы и предложения. Творческий вклад со стороны многих участников в решение самых замысловатых задач — типа создания финансово-банковской инфраструктуры, альтернативной западным системам расчетов и примыкающим элементам.
Из разочарований — более медленный, чем нам хотелось бы, прогресс на треках практического сотрудничества БРИКС, направленных, например, на создание товарных бирж. Хотя идея внедрена. Необходимость досконально объяснять логику инвестиционной платформы. Казалось бы, очевидная вещь: у нас ее нет и ее нужно внедрять, но приходится тратить немалые силы и время, чтобы разжевать, что к чему.
Что касается отсутствия институционального укрепления БРИКС, это не разочарование. Потому что БРИКС проходит фазу раскрытия к государствам-партнерам, и сейчас не до этого. Какие-то обременения в виде международных секретариатов или других надстроек стали бы только перегружать лодку.
Девять с половиной
— Как раз насчет оргвопросов. БРИКС сейчас — это что: "десятка"? "Девятка"? Мы саудовцев считаем или нет?
— "Девять с половиной", как в названии известного фильма (известны трагикомедия "8 ½" Федерико Феллини и эротическая мелодрама "Девять с половиной недель" Эдриана Лайна — прим. ТАСС). Сдвигов нет. Саудовская Аравия продолжает в том же жанре, как начала в январе уходящего года. Участие в мероприятиях, которые представляют для нее интерес, и некоторая дистанция от разработки документов и совместного принятия решений.
— Как себя проявляют "новобранцы" объединения?
— Как зрелые, хорошо профессионально подготовленные, энергичные партнеры. Никаких пробуксовок, никаких искусственных затяжек чего бы то ни было и хороший отклик на новые идеи.
— Вот, кстати, о партнерах. Статус "страны-партнера" понятен, он вполне сложился? И если да, в чем его особенность в сравнении с полноправным членством?
— Статус вполне сложился. Все государства, которым направлено приглашение стать партнерами, получили подробные конкретные пояснения, что этот статус предполагает. По большому счету он предполагает участие в механизмах БРИКС (в некоторых автоматически, а в других — по отдельному консенсусному решению стран-участниц). И вынесение собственных идей, если таковые есть у партнеров, на суд "старожилов" — но без участия в согласовании документов и, конечно, голосовании. В этом смысле к принятию решений они не допущены.
— А в каком состоянии заявка Сирии? Грубо говоря, если новые власти страны подтвердят заявку, мы готовы будем ее рассматривать?
— Вне всякого сомнения. Мы серьезнейшим образом рассматриваем заявки всех стран, и Сирия здесь — не исключение. Но мы никого не подгоняем, ни к чему не стимулируем и с уважением относимся к любому выбору. В конечном счете это слишком серьезный вопрос, чтобы гнаться за какими-то [формальными] показателями с точки зрения состава участников.
Без "вредоносных воздействий"
— Переходим к содержательной стороне. Вы упомянули, что одно из важнейших направлений — система платежей и расчетов. Понятно ли нам сейчас, как далеко партнеры готовы идти? Если, скажем, в новом году Бразилия и Иран, как мне говорили на финансовом форуме объединения в Москве, будут готовы переходить от слов к делу, мы им составим компанию?
— Разумеется. Более того: компанию им составят и остальные! Та схема, которая сейчас на столе и которая будет реализовываться, — это не схема долларозамещения во всех расчетах. Это схема создания дополнительного контура для работы в условиях, когда основной и привычный для всех долларовый канал в силу не зависящих от БРИКС причин дает сбои.
Добавлю: финансовая схема сама по себе — при всей ее важности — недостаточна для того, чтобы система могла правильно функционировать. Нужны еще клиринговые механизмы (ими тоже занимаемся) и системы страхования сделок, включая страхование перемещения товаров и грузов, которые тоже не зависели бы от вредоносных воздействий извне. Вот в совокупности это тот минимум, который мог бы позволить "бриксам" сказать, что дело сдвинулось и появилась реальная альтернатива.
— Все же уточню. Про ту же готовность переходить к делу мне говорили гипотетически. А реальная-то перспектива такая есть?
— Она не просто есть. Она не гипотетическая.
— Много было также разговоров о космосе. Какой-нибудь общий проект вырисовывается?
— Если говорить о практических проектах, на сегодня все так или иначе крутится вокруг того, что было создано несколько лет назад. Это группировка спутников дистанционного зондирования Земли, куда страны, входившие в БРИКС на том этапе, внесли в разной форме свои национальные вклады.
И работает: продукция эта востребована, ею пользуются. Сейчас вопрос в том, чтобы к этой схеме, к этому соглашению присоединились новые участники. Здесь тоже есть определенное движение; надеюсь, в год бразильского председательства оно будет более интенсивным.
— Сейчас у всех на слуху тема искусственного интеллекта. В БРИКС она тоже на первом плане?
— Искусственный интеллект — среди главных тем уже сейчас. Но в еще большей мере эта тема будет задавать тональность бразильскому председательству.
Конкретика будет отрабатываться в режиме государственно-частного партнерства. Сложности — в сопряжении усилий: разные страны по-разному продвинулись на данной площадке. Есть очевидные, объективные лидеры, и на переднем плане — Китай. Есть нишевые успешно продвигающиеся направления в этой области у каждой из стран. Есть и отстающие; мы их будем подтягивать.
— А только что прозвучавшая идея правозащитного центра БРИКС — это взято с потолка или что-то реальное, обсуждаемое и планируемое?
— Знак популярности и узнаваемости БРИКС в том, что этот ярлык, эту "торговую марку" многие начинают сейчас наклеивать на собственные проекты. Не уверен, что это добавляет динамики (дай Бог, чтобы было именно так), но именно в данной области подобная структура — неформальная, сетевая, объединяющая тех, кто этим занимается профессионально и устойчиво, — была бы небесполезна. Потому что и в этой области нужен объективный, не искаженный западной идеологией взгляд на вещи.
Выходы из тупиков
— Совершенно согласен. Хотел бы перейти к проблемам и вызовам, среди которых на первом плане — угроза Трампа по поводу доминирования доллара. Мол, только замахнитесь на святое, мало не покажется. Насколько это серьезно и опасно?
— Мы готовы объяснять и Трампу, и кому угодно, что мы не посягаем на доллар. Мы делаем выводы из той безответственной и фундаментально ошибочной политики, которую Вашингтон при сменявших друг друга администрациях (не исключая и первую администрацию г-на Трампа) проводил в этой сфере.
Классическая оценка была дана нашим президентом: пилят сук, на котором сидят. Это так и есть. В отсутствие выхода из тупиков, которые США создают для себя и других, выходы приходится создавать самим.
А что касается угроз, — мы привыкли, что Соединенные Штаты, независимо от партийной окраски находящихся в Белом доме деятелей, ничего кроме угроз не используют. По большому счету договариваться они разучились — сколько бы будущий хозяин Белого дома ни декларировал свою приверженность "политике сделок". Вот, кстати, и проверим, насколько он готов к сделкам.
— А от БРИКС какой-то реакции, может быть, даже коллективной, на подобные угрозы можно ожидать? Я вот таких коллективных демаршей не припоминаю. У нас подобной "мягкой силы" нет или мы ее просто не показываем?
— Я не читал более сильных совместных заявлений по ситуации на Ближнем Востоке, чем те две страницы весьма плотного и реально суперэнергичного текста, которые посвящены данному блоку тем в Казанской декларации.
Я согласен, что БРИКС недорабатывает с точки зрения быстрого и динамичного реагирования на меняющуюся ситуацию. Отчасти это связано с тем, что в подходах стран к разного рода сюжетам есть свои нюансы. Отчасти — с недостаточной культурой быстрого реагирования. Будем ее формировать.
В прошлом бывали ситуации, когда выпускались тематические специализированные заявления. Мы будем наращивать возможности для их повсеместного продвижения — в том числе и для того, чтобы они узнавались более широкой аудиторией, как именно "бриксовский" продукт.
Не скрещивать ужа с ежом
— Значит, по поводу публичных заявлений — просто мой недосмотр. На злобу дня — о Сирии. Если нарочно обострить: спецоперация боевиков и тех, кто за ними стоит, не обнуляет наши планы? И по БРИКС, и вообще по переходу к многополярному миру? И по геостратегическим проектам типа коридора "Север-Юг"?
— Не облегчает, понятно. Но и не обнуляет. А мобилизует и консолидирует волю. Что касается транспортных коридоров, актуальных планов создавать таковые по той территории или компонентам этой территории, которые сейчас оказались во власти людей, составлявших непримиримую оппозицию правительству Башара Асада, и не было.
Есть другие, не менее значимые геополитические последствия происходящего, которые один из новых участников БРИКС, а именно Иран, формулирует лучше нас. Называя группировки, в максимальной степени затронутые происходящим, "осью сопротивления". Но это все из разряда другой геополитики.
— А кто там за кулисами? Кто пытается нам дать "встречный шах"? Киев не просматривается?
— Точно просматриваются США. Безусловно бенефициаром произошедшего является Израиль. И хотелось бы предостеречь определенные "горячие головы" в Западном Иерусалиме от упоения возможностями. И напомнить им, среди прочего, что аннексия Голанских высот, о чем сейчас многие говорят, категорически недопустима. Израилю необходимо вернуться к выполнению в полном объеме известного соглашения с Сирией 1974 года.
— А в БРИКС мы обсуждаем с партнерами такие темы? Может ли БРИКС как-то помочь урегулированию ситуации?
— В БРИКС мы обсуждаем все, что касается Ближнего Востока. Безусловно эта ситуация тоже станет предметом рассмотрения. Тем более, что в БРИКС уже давно сложился формат специализированных консультаций по Ближнему Востоку на уровне профильных заместителей министров иностранных дел.
И поскольку сейчас все более актуальной становится тема инклюзивного политического процесса, в ходе которого должны быть определены рамки будущего политического устройства с точки зрения организации и функционирования правительства Сирии, и поскольку то, что мы видим на сегодня, достаточно фрагментарно и носит в прямом смысле слова переходный характер, — конечно, БРИКС естественным образом сделает это предметом обсуждения. Надеюсь, и не просто обсуждения, а углубленной координации и в идеале выработки общих подходов.
— Мне в одном комментарии попалась идея, что, мол, Москва не слишком упиралась в Сирии, чтобы Запад не очень упирался по Украине. Подобное вообще вообразимо?
— Я против подобных искусственных и оторванных от реальности схем. Во времена Мичурина делались попытки прививать груши на яблони. В первом поколении деревьев где-то что-то получалось. Но генетически эти опыты успеха не приносили. Так и здесь: попытки то ли скрестить ужа с ежом, то ли обменять килограмм апельсинов на полдня “all inclusive” (курортное обслуживание по принципу "все включено" — прим. ТАСС) в Турции. Я такого себе представить не могу.
Без швов и пауз
— Хорошо. Заключительный короткий раздел — о перспективах. Мы сейчас сдаем полномочия в БРИКС Бразилии. Для нас это что значит: переводим дух и закрываем тему до следующего председательства?
— До конца российского года остаются две недели. И за это время мы должны окончательно довести до ума ситуацию с партнерами, обнародовать список тех, с кем мы все согласовали. И передать бразды (что номинально было сделано в Екатеринбурге, а фактически будет происходить после того, как о партнерах будет объявлено) уже бразильцам. А те без раскачки начнут, как только закончатся Рождественские каникулы.
— Я про нас спрашиваю. Мы свой год отработали и у нас теперь что — передышка?
— Давай так. Во-первых, груз председательства, включающий организационную сторону проведения мероприятий, согласование календарей, состыковку графиков с другими международными событиями — конечно, этот груз от нас уйдет. Этим будут заниматься бразильцы. Они уже этим занимаются, как и любое председательство.
Это наши инициативы, в год нашего председательства выдвинутые. И там много вопросов. Дальше: у нас есть идеи в сфере гармонизации деятельности налоговых служб. У нас много заготовок по таможенным делам. Мы способны целую серию мероприятий в плане поддержки бразильского председательства провести на своей территории — если на то будет согласие остальных участников. Потому что любые решения — и по чувствительным, и по менее чувствительным вопросам — в БРИКС принимаются консенсусом.
— Да, мы это всегда подчеркивали. А у нас в России дальнейшей координацией будет заниматься МИД или какая-то особая структура?
— МИД. Как занимался, так и будет заниматься.
Луч надежды
— Напоследок: хотелось бы надеяться, что новый год будет более спокойным и мирным, чем уходящий. Но уверенности в этом нет. Какие, на ваш взгляд, для этого нужны условия, и готово ли мировое большинство, в том числе в формате БРИКС, способствовать формированию таких условий?
— Мировое большинство этим уже занимается — и самым активным образом. Все те страны, которые за последнее время выдвигали инициативы, направленные на урегулирование кризиса на Украине и вокруг нее, так или иначе связаны с БРИКС. Либо входят в объединение, либо, как мы надеемся, станут партнерами в самое ближайшее время.
Но не только в этих рамках видно влияние мирового большинства на происходящее. Оно проявляется и в том, что при голосовании по множеству вопросов на Генассамблее ООН, и на других площадках прежней робости в отстаивании национальных взглядов (в том числе на противоходе или в качестве противовеса тому, что навязывается коллективным Западом) у этой группы мы не видим.
И существование БРИКС является в каком-то смысле "лучом надежды" для тех, кому в отсутствие БРИКС, наверное, было бы сложнее формировать национально ориентированную суверенную внешнюю политику.