Россвязь и Роспечать стали Минцифрой
В пятницу на сайте Кремля появился текст президентского Указа об упразднении Роспечати и Россвязи, и передаче их функций Минцифры РФ. Упразднение Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям и Федерального агентства связи в Указе объясняется необходимостью совершенствования государственного управления в этой сфере, сокращения административных барьеров, оптимизации полномочий и численности федеральных органов. Отныне функции упраздненных ведомств будет выполнять Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций. В ведении которого напомним, находится и Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций.
Минцифру в ее нынешнем виде начали «лепить» еще в сентябре, когда постановлением правительства Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ (Минкомсвязи) лишилось слова «связь»: с этого момента правительство официально закрепило за ним наименование Минцифры.
Напомним, что слово «связь» непременно присутствовало в названии этого органа исполнительной власти еще с 1932 года, когда Народный комиссариат почт и телеграфов СССР был преобразован в Наркомсвязь. В 2004 году в течение двух месяцев это было Министерство транспорта и связи, потом «транспорт» убрали в отдельное министерство, и появилось Министерство информационных технологий и связи, существующее в его нынешнем виде с мая 2018 года: по предложению тогдашнего премьер-министра Дмитрия Медведева, Министерство связи и массовых коммуникаций было преобразовано в Министерство цифрового развития, то бишь, в Минцифру. Это «старое новое» министерство, ко всему прочему, получило полномочия регулятора работы удостоверяющих центров, доверенных третьих сторон и проверки соблюдения ими требований закона «Об электронной подписи».
- Такое преобразование понадобилось для реализации цифровой повестки дня, которой занимается весь мир, и которая является абсолютно актуальной и в нашей стране, - пояснил тогда Медведев.
Во главе свежеиспеченного ведомства сначала поставили Константина Носкова, но в январе 2020 года на его место посадили Максута Шадаева.
Всё это во многом напомнило прежние времена, когда, например, при Сталине, а потом и при Хрущеве происходило укрупнение министерств и ведомств, и доходило до того, что, скажем, для размещения гигантского аппарата Министерства сельского хозяйства в Москве было выделены несколько огромных зданий. Примерно в то же время, в конце 50-х – начале 60- годов, в СССР появились такие монстры, как совнархозы. Правда, управленческая гигантомания ни к чему хорошему не привела, и дело кончилось разукрупнением министерств и ведомств при Брежневе.
В принципе, укрупнения-разукрупнения оставались любимой «игрой» любой всякой власти, от Ленина до Горбачева, и нынешняя власть тут не исключение. Очевидно, время от времени в Больших Кабинетах приходят к мысли о полной централизации всего и вся, но потом, когда огромные неповоротливые управленческие машины показывают свою неэффективность, министерства опять начинают дробить по функциям, и всё возвращается на круги своя. Если добавить к этому «подковерные войны», без которых не обходится ни одна бюрократическая система, то решения об упразднении одних, и создании других «контор» становятся уже сопутствующим элементом таких !войн».
Очевидно, под решением о передаче функций двух ведомств под одну крышу Минцифры лежат куда более глубокие проблемы, связанные, в том числе, с резким падением спроса – а значит, и предложения, - на печатную продукцию, производство которой связано с целым экономическим комплексом и «букетом» предприятий и ведомств, от целлюлозно-бумажных комбинатов и типографий до Почты России. А поскольку количество печатных СМИ неуклонно уменьшается, держать «под них» целую Роспечать уже не имеет никакого смысла. Возможно, были и другие резоны реформировать Минцифру, но не исключено, что одной из причин упразднения сразу двух больших федеральных ведомств стало вымирание бумажной прессы.
А нет прессы – к чему тогда Роспечать?
Разговоры на эту тему активизировались в апреле, когда заместитель главы Минкомсвязи Алексей Волин предрек сокращение количества СМИ в России.
- После пандемии коронавируса средств массовой информации станет на 10−15 процентов меньше, - сказал тогда замминистра. – Такое сокращение произошло бы и без пандемии, так как газет, интернет-изданий, телеканалов и радиостанций сегодня существует больше, чем этот рынок в состоянии прокормить. А процент безработицы среди журналистов будет не так высок, потому что многие сотрудники региональных и федеральных СМИ работают в нескольких редакциях, и профессионалы без работы не останутся.
Примечательно, что этот спич Волина случился буквально через пару недель после того, как его шеф, глава Минкомсвязи Максут Шадаев направил премьер-министру России Михаилу Мишустину письмо, в котором попросил включить СМИ в перечень отраслей, наиболее пострадавших от коронавируса.
«Доходы СМИ, несмотря на активную и востребованную обществом во время пандемии работу, сокращаются, - писал министр премьеру. – Практически все печатные СМИ нуждаются в государственной поддержке…».
Конечно, дело тут не только в пандемии, - тиражи печатных СМИ неуклонно сокращаются последние двадцать лет. И дело не только и даже не столько в том, что публика больше не читает «бумажных» газет, - в тех же Штатах, да и в Европе на бумаге выходят практически все ведущие издания, и там они почему-то остаются прибыльными. Дело, скорее, в резком оттоке рекламы в сторону более мобильных электронных СМИ, когда «бумажные» издания просто не интересны потенциальным рекламодателям. Достаточно сказать, что до 90 процентов рекламы сегодня публикуются в электронных СМИ и на сайтах, а «бумаге» от многомиллиардного рекламного пирога остаются жалкие крошки
Этой проблеме были посвящены и парламентские слушания на тему «Печатная пресса в России: проблемы и перспективы», прошедшие в Госдуме 10 апреля прошлого года по инициативе председателя думского Комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи Леонида Левина. Тогда говорили и о растущих
ценах на бумагу и услуги доставки, вспоминали сокращение сетей газетных киосков в ряде регионов России, сокрушались по поводу растущей конкуренции со стороны цифровых медиа и оттока рекламодателей от «бумажных» СМИ.
И это правда. Сегодня одной из самых больших проблем «неонлайновой» прессы стало распространение. Раньше, в советские времена, существовала налаженная система распространения газет и журналов через киоски «Союзпечати». Увы, сегодня таких киосков все меньше и меньше, а значит, и распространять газеты негде. Свежайший пример, - буквально на днях Челябинский арбитражный суд признал банкротом крупнейшую сеть газетных киосков, работающую с советских времен, - из-за долга в полмиллиарда рублей в «Роспечати» введено конкурсное производство. Гендиректор отстранен, а решать судьбу предприятия предстоит конкурсному управляющему, главная задача которого — расчеты с кредиторами. В такой ситуации газетные киоски могут быть распроданы уже до конца года…
«Рецептом» спасения «бумажных» СМИ на слушаниях в Госдуме называли пересмотр экономических условий для работы издательств периодических СМИ. В частности, предлагалось повысить допустимую долю списываемого тиража с 10 до 30 процентов, ввести льготы на социальные отчисления аналогичные применяющимся для предприятий IT-индустрии и установить режим заморозки цен на бумагу в период подписной кампании. Говорили и о проблемах распространения таких изданий. Многие предлагали взять за основу европейскую модель работы киосков, где помимо прессы продаются другие товары спонтанного или ежедневного спроса. Выступавшие пришли к мнению, что это потребует не только комплексных изменений в законах, но и системной работы на уровне региональных администраций. Но все эти красивые слова разбились о заключительную речь Леонида Левина.
- Говоря о цифровизации отрасли, мы должны помнить, что Интернет – это составная часть модели работы всех СМИ в будущем, - сказал тогда министр. - Исходя из реалий сегодняшнего дня, важно учитывать, что молодежь для чтения новостей или публицистики предпочитает использовать цифровые платформы.
Правда, министр согласился и с тем, что наша страна достаточно неоднородна: где-то уже тестируются сети 5G, но есть и районы, где нет даже мобильной связи. А значит, наивно было бы требовать от районных газет таких территорий немедленно начать работать в онлайне. Но что делать таким изданиям, и как им выживать в новых условиях, – министр не сказал.
Сегодня уже ясно, что государство не станет помогать «тонущим» традиционным газетам и журналам: им ясно дали понять: спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Профессиональные издания, не выдерживающие конкуренции с электронными СМИ и расплодившимися как грибы после августовского дождичка блогерами, обречены на исчезновение, как обречена на исчезновение и традиционная профессиональная журналистика, на смену которой пришли полуграмотные «звезды» Сети, собирающие миллионы просмотров на показе своей новой «татушки», или просто пялящиеся в экран компьютера. И уже никому не интересно, что профессиональная журналистика – часть нашей истории и культуры. Там, где всё решают деньги – до культуры ли?