«“единой России” и России вообще была бы очень полезна сильная оппозиция»

«“Единой России” и России вообще была бы очень полезна сильная оппозиция» Опрос к съезду партии В январе—феврале 2017 года партия «Единая Россия» проводит XVI отчетно-выборный съезд, на котором, помимо всего прочего, было выбрано руководство политической силы на следующие пять лет. “Ъ” поинтересовался у известных людей, что они думают о съезде «Единой России». Артем Тарасов, председатель совета директоров Института инноваций, первый легальный советский миллионер: — У меня тяжелые впечатления от «Единой России». Я шел на выборы в Госдуму по Красноярскому краю как конкурент ЕР, честно отработал, была заметна поддержка народа. В городе Канске, где агитация была суперактивная, я официально получил ноль голосов! Победа «Единой России» вызвала шок, что является гарантией того, что не будет никакой оппозиции. Форма власти и управления страной, которая демонстрируется на внешнем рынке, не соответствует реалиям. Надо привести все термины к действительному состоянию, и тогда не будет непонимания, что происходит в стране. Ирина Хакамада, член Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека: — Это не партия, это второе министерство, которое обеспечивает формальность законодательства… А если учесть, что кроме инициатив президента в этой партии инициируется еще куча всякой ерунды, то это вообще один сплошной минус. С такой партией большинства парламент забывает выполнять даже свои конституционные функции. И прогнозировать их будущее совсем не хочется… Владимир Хотиненко, режиссер: — Одно могу сказать: «Единой России» и России вообще была бы очень полезна сильная оппозиция. Потому что полное единодушие опасно и, как правило, заканчивается печально. Эту мысль озвучил не так давно Песков, пресс-секретарь президента. И в этом я с ним абсолютно согласен. Сергей Степашин, председатель Императорского православного палестинского общества, экс-директор ФСБ, экс-министр юстиции, экс-министр внутренних дел, экс-председатель правительства, экс-председатель Счетной палаты: — Я беспартийный, и о судьбе «Единой России» я как-то не задумывался. Марк Урнов, научный руководитель факультета прикладной политологии НИУ-ВШЭ: — В плане выборов партия действительно устойчива. Не уверен только, что она работает как самостоятельная политическая сила, потому что завязана на рейтинг президента. Восторгов у населения партия не вызывает, и низкая явка на выборах в Госдуму это показала. А потом, есть ли у нее сейчас реальные конкуренты? У Жириновского одни разговоры об оппозиции, коммунисты всерьез в оппозицию даже не играют, «Справедливая Россия» тоже. Из реальной оппозиции «Яблоко» — непопулярно, а всяким новоделам нужно время для раскрутки, и то при условии, что их лидеров допустят на ТВ и они будут там мелькать каждый день. Андрей Колесников, руководитель программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Московского центра Карнеги: — Будущее у нее есть. КПСС ведь не закончила свое существование, фактически переименовавшись в эту самую «Единую Россию». Название у партии хорошее, оно годится для долгой жизни. Пока у нас автократический тип правления, партия власти должна быть. И заменить ее ничто не сможет. На этом съезде кардинального ничего быть не могло. А вот ближе к выборам 2018 года могут быть серьезные изменения. В середине следующего президентского срока политическая система претерпит серьезные изменения. Произойдет радикальная смена поколений — и коммунисты будут не те, и жириновцы. Любовь Слиска, бывший зампред Госдумы, бывший член высшего совета партии «Единая Россия» (в 2012 году вышла из партии): — Партия меня разочаровала, и я не вижу, чтобы она менялась. Все связи с ней я похоронила, поставила точку и даже думать об этом не хочу. Лучше уж про Трампа. Юрий Лужков, экс-мэр Москвы, в 2001–2010 годах сопредседатель высшего совета партии «Единая Россия»: — По внешним признакам ЕР все выиграла и всех победила. А страна проиграла. На фоне слов лидера ЕР господина Медведева: «Денег нет, но вы держитесь», у меня возникает сомнение, что большинство проголосовавшего народа одобряет этот тезис. Поэтому результаты выборов показались мне странными. И победа партии меня не обрадовала, а встревожила. Когда-то, в мою бытность одним из организаторов и сопредседателей партии, я высказал мысль, которая не понравилась коллегам и тогдашней власти. Я сказал, что Госдума с победившей ЕР похожа на птицу с одним крылом. Такая птица не летает, а нам нужен полет в будущее. Нам нужны движение, развитие экономики и государства, а здесь — одно крыло… В мире почти повсеместно сложилась ситуация, когда при многопартийности в стране есть две главные политические силы, которые между собой соперничают. Как правило, одна — либерального толка, вторая — социального. И развитие стран идет не через революции, а через спокойную смену этих волн: власть переходит от либеральной парадигмы к социальной и обратно. В такой ситуации, да еще и при независимой судебной системе, не допускаются нарушения конституционных основ и исключаются злоупотребления — политические, социальные, финансовые. У нас же при таком превалировании одной партии над другими ничего подобного нет. И пока не видно никаких признаков, что правящая партия взяла четкий курс на развитие, скажем, экономики и социальной сферы.