Фейерверк под лезгинку

На недавнем фестивале фейерверков «Ростех» в Москве в числе финалистов выступила команда «Пироком» (Черкесск — Ставрополь) — крупнейшая пиротехническая компания на Северном Кавказе, по версии Российской пиротехнической ассоциации, одна из лучших в стране. Корреспондент «Это Кавказ» побеседовал с капитаном команды Сергеем Земцовым о редкой профессии, без которой не может обойтись ни один большой праздник. От «конфеток» до салютов — Пиротехник — довольно редкая специальность. Как вы пришли в эту отрасль и где учились мастерству? — Все началось в детстве с тяги, как у всех мальчиков, пострелять. Это были петарды, карбиды, сера со спичек. Еще мы использовали различные химические составы. Помню, еще первоклашкой по дороге в школу видел, как пацаны постарше взрывали так называемые «конфетки». Мне было очень интересно, потом я стал пробовать сам. Несчастных случаев, к счастью, не было. Максимум пальцы иногда обжигали, или карбидом разрывало бутылку, и все оказывались в белой жиже. Помню один эпизод. Парень сделал «конфетку», положил ее во внутренний карман пиджака, и когда лез через забор, нечаянно прижал ее к перекладине. Был хлопок. Парень, к счастью, не пострадал, но рубашку и пиджак испортил. — Значит, правду говорят, что все пиротехники — пироманы? — Да, это обычная психологическая зависимость, которая особенно остро проявляется весной и осенью. Кто-то любит по магазинам ходить, кто-то — охотиться, а кто-то — стрелять… Это заложено природой в человеке. Животные инстинкты никто не отменял, и мужчины как бегали и стреляли живность в древности, так и продолжают это делать сейчас. Это правильно, когда родители, видя живой интерес детей к пиротехнике, покупают небольшие петарды и в своем присутствии разрешают стрелять. Ребенок настреляется и не будет просить. Это стоит недорого и не продлится долго. Конечно, нужно сразу объяснить правила: в руках не взрывать, под ноги не кидать, в кармане не держать. Если пользоваться петардами по инструкции, ничего плохого не произойдет. — От родителей вам не доставалось за опасное увлечение? — Папа узнал про мою любовь к самострелам поздно, так что особенно не доставалось. Кроме тяги пострелять мне было интересно рисование, я довольно успешно закончил художественную школу, то есть общее представление о прекрасном у меня было. Эти два увлечения в будущем сошлись в одну любовь — к фейерверкам. В 1993 году я закончил Ставропольский политехнический институт, филиал в городе Черкесске. Нигде не было работы, впереди — неопределенность. Полгода проработал на швейной фабрике. Почти случайно, во время командировки, попал на выставку фейерверков в Москве. При себе были деньги, купил на них фейерверки и очень выгодно продал здесь местным предпринимателям для розничной торговли. Этот момент стал своего рода отправной точкой. Потом я занимался многими вещами: видепрокат, швейный и вязальный цеха, мебель, электропроводка, строительные блоки. Но про пиротехнику не забывал. В 1997 году поехал в Челябинск, на заводе пиротехники познакомился с технологами, самим производством, купил их продукцию и успешно перепродал. Именно тогда я задумался о профессиональных фейерверках. И через три года я и члены моей команды впервые сделали профессиональный новогодний салют на заводе резиновых технических изделий в Черкесске. Жители республики оценили его на отлично, было много восторженных отзывов. Вдохновившись успехом, мы стали учиться. Смотрели видео и пытались сами придумать какие-то комбинации из того, что было. Делали фейерверки по рассказам, вернее, по обрывкам информации, которую узнавали от пиротехников. Их тогда было несколько десятков на всю Россию. В 2002 году была создана компания «Пироком». Сегодня в ней около 40 человек, пиротехников 24, из них 10 мастеров. Риск и зрелищность — Получается вы — самоучка. А где сегодня можно выучиться на пиротехника? — Для подготовки нормального пиротехника нужно не менее пяти лет. Если к нам пришел новичок и через год показал себя с хорошей стороны, мы отправляем его на кратковременные курсы для пиротехников в НИИ прикладной химии в Сергиевом Посаде. Все члены моей команды прошли эти курсы. Дальше все уникальные знания приобретаются в процессе работы. Очень важно, чтобы человек приходил с техническим образованием, с хорошей общеобразовательной базой. У такого человека есть представление о безопасности. Ему уже не нужно объяснять, что необходимы защитные очки, шапка, специальная обувь и огнетушитель на всякий случай. Процесс перехода от «гуманитарности» мышления к инженерии довольно сложный. — Насколько ваша работа опасна? — К счастью, я не видел ни оторванных рук, ни голов, ни каких-то больших травм. Хотя все это было, и на Кавказе в том числе. Когда я учился в институте, нам говорили: больше всего гибнет профессионалов и новичков. Новички лезут туда, куда не знают, а профессионалы думают, что они уже все знают. Причины взрыва могут быть самые разные, от банального окурка до технических нюансов. В трех метрах человек сбил окурок, и пепел прилетел на воспламенитель. В 2000-х, когда на рынке доминировала российская пиротехника, стрелять можно было только из металлических стволов. И только в хлопчатобумажной спецодежде. Никакой синтетики, шерсти — чтобы не было статического электричества. У пиротехников существовал целый ритуал. Ты садишься заряжать изделие, погладил трубу руками — снял с себя статику, подготовил изделие. Снова погладил трубу, снял статику. Иногда мы жертвуем зрелищностью в пользу безопасности. В нашей компании это приоритет. В молодых амбициозных компаниях я встречал обратное отношение. Желание нас переплюнуть иногда сильнее правил безопасности. — Пиротехники — суеверный народ? — Я могу сказать за себя. Я не то чтобы суеверный, но есть определенные ритуалы. От начала до конца большого проекта я предпочитаю не бриться. Очень много в этой работе случайностей. Кто-то крестится перед началом. Фейерверк под лезгинку — Как придумывается фейерверк и как потом воплощается в жизнь? — Начнем с того, что фейерверки для больших городских праздников требуют наличия лицензии, специально оборудованного склада и транспорта, согласования с силовиками, органами власти. Сначала мы обговариваем пожелания заказчика, определяемся с бюджетом, получаем или делаем фонограмму и после этого начинаем делать проект, моделируя его в специальной программе. Когда бюджет большой, а фейерверк сложный, то его невозможно сделать вручную. Это будет некрасиво. Но комета, летящая на компьютере и в действительности, могут сильно отличаться. Компьютер не дает полную визуализацию. И тогда к процессу создания подключаются интуиция и опыт. Дальше я домысливаю и достраиваю рисунок в голове. — Про вас пишут: «Команда очень любит использовать в своих выступлениях мелодии народов региона и вдохновляется горной местностью»… — Да, больше никто в России не делает фейерверков под лезгинку. Наш фейерверк зажигательный, быстрый, с быстрой сменой картинок. Вальс и лезгинка — это же совершенно разные вещи. В наших фейерверках отмечают драйв, энергетику, колорит. Мы ведь начинали работать здесь, в регионе, неудивительно, что люди хотели услышать свои мелодии. Наш стиль отличает частая, но аккуратная смена картинок. Когда смотришь наш показ, едва успеваешь считывать орнаменты, у нас каждый элемент сложнее предыдущего. На высшем уровне — Какие достижения команды «Пироком», по вашему мнению, самые значимые? — Прежде всего, это участие в самом престижном фестивале в России — «Ростехе». Это финал чемпионата России, и это, бесспорно, новый статус, самый высокий в нашей стране. Из-за известных событий в этом году фестиваль прошел в онлайн-формате. Чтобы на него попасть, мы выступали в Сочи. Это был конец июля, 40-градусная жара. Нужно было собрать три разных фейерверка в течение дня и стрельнуть вечером в течение часа. Плюс жесткие требования безопасности, ограничение по материалам, соответственно, вариаций было не много. Считаю, что наш коллектив хорошо справился. Нас пригласили в финал как лучших. Вторая большая победа — это грандиозный салют на фестивале «Студенческая весна» в прошлом году в Ставрополе. Для безопасности мы соорудили 15 вышек, и фейерверк был смонтирован на высоте 11 метров над землёй. Это позволило достичь безопасного для окружающих расстояния и максимальной зрелищности. Это был и самый дрогой наш заказ — несколько миллионов. Что касается финала «Ростеха», то мы получили возможность участвовать в полноценном фестивале, когда он будет возобновлен в международном формате. Хочу сказать, что 4 команды из 6, которые участвовали в финале, уже представляли Россию на международном уровне. Получение диплома финалиста подтвердило наш статус. Сейчас мы точно можем сказать, что ближайшая к нам компания такого уровня находится в Москве. Мы и так это понимали, а теперь это подтверждено документально. — Что дает самим пиротехникам участие в подобных фестивалях? — Возможность встретиться на одной площадке с такими профессионалами, как команды из Калининграда, Москвы, Санкт-Петербурга, Хабаровска, — для нас это очень круто. Собравшись вместе, мы можем обсуждать наработки, идеи и варианты их решения. Фестиваль — это самый высокий уровень, когда собираются лучшие из лучших. Ты должен раскрыть тему, которая определяется на этот фестиваль, и показать нечто такое, что до тебя никто не делал, или, к примеру, сделать что-то лучше, чем делали до тебя. Чистота исполнения, зрелищность, сложность — вот основные критерии экспертной оценки в нашем деле. Невероятно тяжело, на удивление красиво — Вспомните самый необычный заказ на фейерверки. — Необычный заказ в плане беспрецедентных мер безопасности был у нас в Гудермесе, в резиденции всем известного человека. Еще запомнилось, как нас позвали в Домбай на юбилей бывшего главы Карачаево-Черкесии. Мы приехали, а там снег по грудь. Полдня добирались до площадки, потом полдня ее расчищали, это было невероятно тяжело. Но салют получился на удивление красивым. Запомнилось, как в Дагестане делали герб — 9 квадратных метров на здании правительства республики. Меня, правда, чуть не сдуло с этой конструкции с высоты четвертого этажа. В начале 2000-х годов нам могли позвонить в 6 часов вечера и сообщить, что через четыре часа необходимо стрельнуть большой фейерверк в Домбае. Или за 4 часа сообщить, что в Ставрополе нужно стрельнуть на празднике. С тех пор мы стали делать запасы на случай экстренного вызова. Было и так, что приехали, расставили фейерверк, а заказчик заснул. Потом в три часа ночи проснулся, и мы все это время ждали, когда это случится. — Где по Северному Кавказу больше всего любят фейерверки? — Наверное, в Карачаево-Черкесии. Считаю, что в этом есть и наша заслуга. Мы смогли установить низкую цену при хорошем качестве. — У вас двое сыновей. Передалась им любовь к пиротехнике? — Мои дети, безусловно, принимают участие в моем деле. На фестивале старший сын был и помогал мне. Но у молодежи интересы могут отличаться от наших пожеланий. Не могу сказать точно, но надеюсь, они будут продолжать мое дело.