Бремя приличий

Вся привлекательность и определенная выигрышность западного уклада жизни зиждется главным образом на наличии работающих правил взаимоотношений в обществе, процедур реализации прав и осуществления полномочий. Из этого произрастает то хорошее, чему не грех позавидовать и что следовало бы заимствовать, пишет колумнист украинского еженедельника «2000» Петр Петров. Эта ценность досталась западным народам недешево – после кровавых столетий, в течение которых ни о каких правах человека большинство населения и не помышляло. Она, конечно, для внутреннего потребления. Были времена, когда можно было культивировать ее внутри западного общества при одновременном соблюдении определенных внешних приличий. Теперь эти времена, как видно, заканчиваются. Начинается глобальный откат. Историческое время ускоряется, возрастает турбулентность мировых социально-политических процессов. Тому причиной – молниеносное распространение информации, обуславливающее тысячекратное ускорение коммуникаций. Притом что аппетиты увеличиваются, а ресурсы уменьшаются, оно вынуждает к быстрому принятию решений сильными мира сего, которым в некоторой мере не чужды человеческие слабости и в полной мере свойственны пороки. Зачем и куда человечеству нужно так спешить – это уже другой вопрос. Между тем противоречия между необходимостью быстрого достижения глобальных целей и постулатами демократии становятся непреодолимыми. Теперь уже не только не до тщательного соблюдения договоренностей и ритуалов, но даже не до имитации такого соблюдения. Не до церемоний. Некогда рефлектировать и осмыслять, поскольку нужно опередить, перехватить. Некогда устанавливать истину, да и незачем, поскольку она может оказаться невыгодной взыскующему (а подчас она заведомо невыгодна). Таким образом, принятые правила становятся помехой, бременем, обузой, а потому отбрасываются. Это хорошо видно по отношению к международному праву и уменьшению авторитета международных организаций, предназначение которых сводится к функциям неких площадок, где произносятся речи, ни к чему никого не обязывающие. Суды, пресловутая «четвертая власть» и многие другие демократические институты становятся инструментами правящих сил. Соблюдать приличия и быть справедливым может позволить себе отдельный индивид (при этом кое-чем рискуя), но не клики и партии, ведущие внутреннюю борьбу и противостояние с внешними конкурентами. Все многочисленней примеры мирового беспредела со стороны «образцовых демократов» из США и Европы. С их благоволения в норму входит не замечать вопиющего преступления или объявлять вердикт еще до начала расследования. Смотря, что выгодно. По нынешним понятиям боевые яды могут и не убивать. Оппозиционер к «неправильной» власти не может просто так заболеть, перепиться, свалиться пьяным в канаву, быть отравленным любовницей, априори не может быть коррупционером. Все, что ему вменяется, это заведомые инсинуации заведомо преступной власти. Зато оппозиционеру к «правильной» власти свойственны все мыслимые человеческие пороки. Одинаковые действия властей по подавлению мятежей могут объясняться и как установление порядка, и как вопиющее нарушение прав и свобод граждан. Предполагаемая причастность к избирательному процессу может объявляться грубым вмешательством в выборы, а явное их режиссирование – оказанием помощи в развитии демократических институтов. Ввиду изложенного вполне закономерен кризис идеалов общественного устройства. При злонамеренной дискредитации идей коммунизма стремительно теряет свой ореол и демократия. В остатке – только утилитарная идея материального пресыщения, которая, являясь тупиковой, как раз и порождает безумную и безысходную гонку за удовлетворением нарастающих желаний и затягивает в воронку убыстряющегося времени. На истоптанной идеологической почве прорастают такие уродливые ростки, как историческая сатисфакция темнокожих. А могут произрасти еще претензии к христианству, утверждавшемуся не столько благодаря воплощению заповедей Христа, сколько огню и мечу. Кровоточат противоречия между ортодоксальной религией, уважением чувств верующих, предписываемым демократией, и претензиями на безоглядное самовыражение, предоставляемыми свободой слова. В частично мусульманской Франции редакция Charlie Hebdo продолжает размещать в своем журнале карикатуры на пророка Мохаммеда, религиозные фанатики продолжают совершать в связи с этим кровавые нападения, а французские власти – заявлять о непреклонной решимости защитить свободу слова. К примеру, на Украине, в которую фетиш «образцовой демократии» экспортируется по явно завышенным ценам, такие тенденции отображаются самым неприглядным образом. Она оказывается как бы у разбитого корыта и в каком-то смысле беспризорной. Здесь еще звучит еврооптимистическая и демократическая риторика, к Европейскому Союзу выдвигаются требования конкретизировать условия полноправного членства Украины, но все это все больше напоминает треск проигрываемой на патефоне пластинки. Поскольку уже не до реверансов, глава дипломатии Европейского Союза Жозеп Боррель после визита в Киев и встречи с президентом Владимиром Зеленским заявил, что Евросоюз – не «благотворительная организация или банкомат». То ли дело – помочь в «реформировании страны», под которым следует понимать главным образом налаживание механизмов контроля за формированием и деятельностью колониальной администрации. Оно-то так – ЕС не банкомат, но, если бы в таком духе европейские чиновники выражались осенью 2013 г., не внушали и не поддерживали бы миф о чудодейственности евроассоциации, Украине, возможно, удалось бы избежать многих бед. Собственно говоря, реформированию Украины, если это можно так назвать, западные «партнеры» помогали фактически все годы ее «независимости». Под пристальным вниманием опекунов произошло полное вырождение политической системы, проявляющееся в оголтелом популизме, профанации, нашествии дилетантов, превращении партий в бизнес-проекты, отбрасывании стандартных требований к партийной деятельности. Что происходит с политической терминологией? Все эти «треки», «кейсы», «нарративы» в устах полуграмотных деятелей – от поверхностности, стремления прослыть, произвести впечатление, замутить суть вопросов, а не внести ясность. Политические активисты и лидеры в своем большинстве – это по сути толпы кочующих мошенников. «Воскрешение» партийных ячеек на местах аккурат в канун выборов, если вдуматься, говорит о пренебрежительном отношении к избирателю. Скорое появление партийных брендов – свидетельство мошенничества, сопоставимого с финансовыми пирамидами, а их бесследное исчезновение – предательство активно соблазнявшихся в свое время сограждан. «Народная самооборона», «Фронт изменений», «Народный фронт» и многие другие – ау, где вы, такие боевые и народные, неужели достигнуты ваши программные цели обеспечения благоденствия обожаемой вами Украины? Под нынешние местные выборы наскоро оживляются или сколачиваются, как разборные конструкции, политпроекты, жизненный цикл которых напоминает цикл жизни бабочек. Засуетились дорожники, коммунальщики и мысли в головах политтехнологов насчет оригинальных обещаний по поводу скорого решения хронических проблем. Одна забота – под какой вывеской и какими способами, ничем не брезгуя, собрать нужное количество голосов, только бы сохранить власть или попасть в нее. При фасадном усложнении избирательного законодательства с декларируемой целью создания условий для избрания наиболее достойных за кулисами с еще большим цинизмом развивается укоренившаяся практика задействования админресурса, подкупа избирателей, грязных технологий, сговоров, манипуляций, приводящая к прямо противоположному результату. Если вдуматься, происходят тотальные профанация и надувательство. Впрочем, здесь выдвигается трудновыполнимое с учетом современных веяний требование – вдуматься, ибо критическое мышление тоже становится бременем.