Концлагерь "Березка", или Как я собирал холодильники в Подмосковье

Исповедь вахтовика, который так и не стал «бригаденфюрером». Рынок труда во времена пандемии переживает свои худшие времена. Люди бегут от безработицы, едут в неизвестные места и соглашаются на любые обещания. На этом зарабатывают мошенники по трудоустройству. Аутсорсинг загоняет работника в бессрочную кабалу. Аутсорсинг при «Единой России» Чисто и хорошо было в районе поселка Дорохово Рузского района, пока в 2006-м корейцы не построили здесь свой завод LG. Местные жители cюда не идут работать. На производстве занято свыше 2000 человек – едут работяги со всей страны, от Ростова до Старого Оскола. 50% рабочих – из Таджикистана, Узбекистана и Киргизии. Маленькая зарплата, 12–14-часовой рабочий день. Работа по выходным и праздникам. В офисе аутсорсинговой компании «Эксперт», что в одном здании с центральным отделением партии «Единая Россия» в Хамовниках, я прошел короткое формальное интервью с директором Денисом Шустовым. В это время зашел хозяин «Эксперта» Александр Леонидович. Рубашка и диплом МГУ произвели на него неизгладимое впечатление, он тут же объявил, что устроит меня «бригаденфюрером» – на его диалекте это надсмотрщик, освобожденный от изнурительной работы на производстве, занятый контролем рабочих-вахтовиков. Мне пообещали месячное проживание в бывшем пансионате, трехразовое питание с достойным окладом за 12-часовую физическую работу вахтой по 6 дней на складе LG – труд, на который я пошел осознанно, сменив профессию, привычное окружение и столичную суету. В цехах LG работа на износ Мне рекомендовали взять с собой сменную сезонную одежду, индивидуальные столовые приборы. Из рабочей униформы обещали бесплатные футболки и комбинезоны. На месте перечисленная униформа оказалась платной, и по факту ее никто не носил. Все работали в своей одежде. Позже выяснилось, что мой договор (есть в редакции) фактически продавал меня в натуральное рабство. Если на собеседовании мы заключали соглашение о 30-дневной вахте, то в договоре срок выполнения услуг был оформлен с 3 августа 2020 г. по 31 декабря 2020 г. Моя зарплата по договору составляла всего 12.000 рублей вместо оговоренных 40.000 рублей в месяц. В беседе со мной обсуждалась оплата 1600 руб/час. После подписания договора «Эксперт» отправил меня на такси, и через два часа я оказался у ворот пансионата «Березка». Места оказались живописными, но сырыми и со злыми комарами. Фронтальная часть забора – за колючей проволокой. Не хватало только вышек. «Добро пожаловать на зону!» – приветствовали меня с внутренней стороны КПП три мужика с лицами пепельного цвета. Охранник предложил продуть многоразовый алкотестер, проворчав: «Одних алкашей к нам отправляют», – и ознакомил с правилами проживания в общежитии, каждый из пунктов которых заканчивался депремированием, по-простому – штрафом. Пронос на территорию оружия, алкоголя, наркотиков, взрывоопасных веществ – 3000 рублей. Выпил или отказался от проверки – 5000 рублей. Любой конфликт – еще минус тыща. Намусорил – заплати 100 рублей. И так далее. Пропуск в общежитие Общага Главный администратор лагеря – блондинка Надежда – показала путь в столовую, пребывающую в постоянном ремонте. Два огромных медных чайника с остывшим чаем, хлеб и микроволновка. Повара – те же вахтовики. В первый день можно было попросить добавку. Ассортимент примитивный, с рационом из советского прошлого. Макароны, рис, рыба, курица, однажды давали плов. Ужин в этой столовой ничем не отличался от обеда. Суп, второе и чай. Без салатов, овощей и фруктов. Нехитрый монотонный быт общежития – комната, перекуры на крыльце, душ, столовая. Восемь жильцов на железных двухъярусных шконках в тесной комнате в два окна, из мебели – стол, пять тумбочек и шкаф. На потолке два светильника без плафонов с лампочками Ильича. Комендантский час с 1:00 до 6:00. Место для курения – строго на крыльце корпуса. Шаг влево, шаг вправо – получаешь замечание от охраны. Ходить по гостям в разнополые корпуса запрещено. В общежитие рабочих просто так не попадешь На воротах – подобные надписи Состав контингента (со слов охраны): 70% – бывшие уголовники, 20% – потерявшие цели и надежду, а 10% – поверившие в мечту работяги. Общение в основном происходит на языке фени – т.е. через мат. Первое знакомство с соседом по комнате Андреем, электросварщиком, отсидевшим 8 лет, прошло в виде блицопроса: «Откуда?» – «Из Москвы». – «Сидел?» – «Нет». – «Наркоман?» – «Нет». – «Верующий?» …Люди не понимали, каким макаром на вахту занесло журналиста из Москвы. День сурка Каждый день в 8:20 без завтрака и без масок в автобус битком набивалось с сотню работников. Полчаса движения до места работы – завода LG. На его проходной та же очередь, но уже с требованием надеть маски. Проверка по паспортам. Кого-то из иностранцев тут же разворачивали из-за просроченных регистраций. В 9 утра уже автоматом прощаешься с солнцем на весь день. Долгие 12 часов смены в крытом ангаре каждые два часа прерываются на 9-минутный перерыв на перекур. Час – на обед. На предприятии маски носили все – и рабочие, и менеджеры. Моим наставником оказался весьма юркий трудолюбивый 50-летний таджик Нурик, отработавший на LG уже два года. Под его контролем я расфасовывал большие сетки радиаторов для холодильников. Работа тяжелая, на выносливость: вскрытие ломом и молотком больших деревянных контейнеров, извлечение из них и установка железных сеток в формовые стойки. Медлить нельзя – ждет конвейер. Процедура нехитрая, но от физической нагрузки весь день мокрый от пота. За 12 часов устаешь сгибаться-разгибаться. К вечеру от нагрузки суставы и поясница отзываются монотонной болью. В 22:00 выходишь из ангара уже в сумерки. У проходной LG уставшие люди снимают маски и как сельдь в бочку набиваются в единственный автобус. Окна автобуса от дыхания запотевают. Предъявив свои пропуска в полутемном освещении, работники заходят через приоткрытые ворота КПП «Березки». Не у всех хватает сил дойти на ужин в столовую, где за неприхотливой порцией еще нужно отстоять очередь на раздаче. Кто успеет, примет душ – и спать. Следующим утром наступает день сурка. Самой изнурительной оказалась работа на конвейерной сборке. Одну из работниц увезли с инсультом. Изнывающие от мозолей люди пашут там как каторжные, чтоб заработать денег. Руководство считает, что их зарплата для «деревни» более чем приличная. В отчаянии люди категорично обещают, что это их последний рабочий день. Но утром молча отправляются в переполненный автобус на очередную смену. Безысходность стокгольмского синдрома. Человек ко всему привыкает. На третий рабочий день ко мне подошла соседка напротив – фасовщица Венера, молодая, спокойная и непривыкшая к русским в цехе девушка из Киргизии. Решила познакомиться. Разговорились. На LG она работает вахтовым методом без отпусков уже три года, получает 150 руб. в час, питается в столовой завода, но главное – живет в человеческих условиях, снимая квартиру рядом. Запомнилось знакомство за одним из обедов с 22-летней студенткой Вероникой из Старого Оскола. Она уже заканчивала 40-дневную вахту в отделе контроля по минимальной ставке оплаты вахты – 100 руб. в час – и в целом работой на заводе была удовлетворена: за плечами у нее остался «гораздо более утомительный труд в «Макдоналдсе». Вероника смотрит на все не по годам мудро, даже скандальная история с нашумевшей поножовщиной в женском душе «Березки» из-за очереди к единственной стиральной машине не напугала ее. Выяснилось, что, возможно, она опять приедет с вахтой на LG. Такие разные мнения с одной вахты. Вахтовый метод 6/1 – через пару месяцев человек превращается в выжатый лимон, потом он понимает, что работал почти даром. На подходе уже следующая партия наивных, которые желают работать на производстве, зарабатывать и создавать, а на деле будут использованы. Огромная текучка кадров. Старожилы вспоминают работника, который ушел из «Березки» без зарплаты, не доработав до окончания 30-дневной вахты всего два дня. Анатолий Салунов * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №34-2020 под заголовком «Концлагерь "Березка", или Как я собирал холодильники в Подмосковье».