«У нас была синергия». Интервью Анны Шафран — о расставании с Владимиром Соловьевым после 12 лет совместной работы
Егор Тишин: Скажите, как вам кажется, на ваши взгляды сильно повлиял Владимир Рудольфович Соловьев? Вы же с ним проработали больше десятилетия бок о бок. А в недавнем интервью вы назвали его мэтром и сравнили с древнегреческим философом, а себя — его учеником. Анна Шафран: Да, мы с ним проработали даже около 12 лет, если я не ошибаюсь. Действительно, очень долго. И, безусловно (я это говорила и продолжаю говорить), я считаю Владимира Рудольфовича мэтром российской журналистики. Это очень талантливый человек. И у него есть действительно много чему поучиться. И мне действительно повезло. Я это говорила и повторю. У меня была уникальная возможность находиться рядом с мастером и учиться. Этой возможности многие хотели бы добиться, иметь, платить большие деньги. А так сложилось, что я работала рядом и, в общем, приобретала все эти знания, умения, навыки. И за этот опыт, который я получила, работая рядом с Владимиром Рудольфовичем многие годы, я очень ценю. И, безусловно, это тот багаж, который станет залогом и дальнейшей моей работы. ЕТ: На ваши конкретные взгляды на жизнь, на политику повлияла работа? АШ: Да, безусловно. Владимир Рудольфович — очень глубокий человек. И по части отношения, переосмысления и рефлексии он, конечно, на меня сильно повлиял. Мы очень долго работали вместе именно ввиду того, что была вот эта синергия по части каких-то философских вопросов, вопросов, связанных с какой-то духовной составляющей, видением этих проблем. И мы здесь понимали и понимаем друг друга абсолютно без слов. Знаете, бывает, что у коллег устанавливается такая химия, благодаря которой можно просто по взгляду и по жесту понять, что человек думает, и эта химия, безусловно, была и есть. Все так. ЕТ: Если я правильно помню, как раз в том же недавнем интервью вы рассказывали, что первые с ним две встречи у вас были не очень успешными. И после этого очень удачно сработались друг с другом, вот так провели почти 12 лет. Но в то же время вы тогда же рассказали про конфликты. Вы же рассказали про одну историю, когда, по вашим словам, он чуть было вас не выгнал из студии с криками уходить и так далее. А что тогда было? В чем была суть конфликта? Не сошлись во мнении или в чем-то другом была суть? АШ: Вы знаете, это действительно было на предыдущей станции, где мы работали. Я хоть убей не помню, в чем была суть конфликта. Но то, что был серьезный конфликт — это факт. Нормально. Знаете, любой человек, который работал в медиа, СМИ и тем более в прямом эфире, понимает, что партнерство и работа в эфире предполагает очень разные возможности. И, конечно, как и в жизни, люди ссорятся, мирятся и сходятся по каким-то вопросам. Это абсолютно нормально. Это жизнь. Я, честно, не могу вспомнить предмет того спора, но спор действительно был. ЕТ: А вообще как бы вы сказали, в чем вы с Соловьевым похожи, а в чем отличаетесь? АШ: Это очень сложный вопрос. Мы похожи отношением к работе. Для нас работа — это очень важная составляющая нашей жизни. Я думаю, что мы оба перфекционисты, стремимся к результату. И работа — это даже, я бы сказала, наша жизнь. Именно Владимир меня научил такой цельности, тому, что эфир превыше всего. И весь мир может подождать, и все что угодно может случиться, но прямой эфир ты обязан отработать. И будь всегда в форме, всегда готовым, что бы у тебя в жизни ни происходило. Будь всегда в тонусе. Это очень важное качество. Не у всех, насколько я понимаю, оно есть. И не каждый над ним работает. Но, может быть, просто потому, что в жизни некоторых людей это не так необходимо. Но у меня это есть. И я думаю, что, конечно же, во многом это качество у меня от Владимира. Именно потому что мы работали с ним долго вместе. ЕТ: А почему вы сейчас все-таки разошлись? Теперь получается, что у вас есть две передачи, в одной из которых вы соавтором выступаете, а в другой — автором. Но почему вы больше не будете вести эфиры с Владимиром Рудольфовичем? АШ: Что касается радио «Вести ФМ», у меня уже много лет есть авторская программа, которая выходит в вечерний прайм-тайм с понедельника по пятницу в 19 часов. Называется «Стратегия». Совместно с Сергеем Судаковым мы ведем программу «Теория империй». Кроме этого, на телеканале «Спас» я веду итоговую информационную программу «Главное с Анной Шафран». У меня есть интернет-проект «На шаг впереди. Геополитический прогноз» со Светланой Драган. Бывает целый ряд других историй. А почему с Владимиром мы расстались? Потому что выяснилось, что у нас на текущий момент сложились разные взгляды по некоторым вопросам, в частности, по закону о едином регистре населения Российской Федерации. ЕТ: По закону о едином регистре — я читал в вашем телеграм-канале, в том числе вашу критику этого закона. Если я правильно помню, один из для вас важных моментов — это то, что, возможно, это не так безопасно и что данные могут утечь. Правильно я помню? А у вас есть еще какие-то претензии к этому законопроекту, точнее, уже принятому Думой законопроекту? АШ: К закону уже. ЕТ: К закону, да. АШ: Он, правда, еще не подписан президентом. В Совете Федерации уже проголосовали. У меня целый ряд претензий. И это огромный список. И не только у меня, а у общественных деятелей, у Общественной палаты Российской Федерации, у юристов, у журналистов. И можно очень подробно ознакомиться с вопросами, которые есть и стоят в связи с этим законом. Просто надо очень много эфирного времени, для того чтобы разобрать по пунктам. Но если уж совсем в целом говорить, то этот закон представляет серьезные риски и грозы как для внутренней жизни нашей страны, связанной с безопасностью наших граждан, прикосновенностью частной жизни, с угрозами мошенничества и так далее, так и вовне. Что еще более серьезно, на мой взгляд, — это угроза утечек. Поскольку мы понимаем — иностранные службы бдят. И, скажем, у нашего главного геополитического противника, у Соединенных Штатов Америки, мы, Россия, прописаны в доктрине безопасности как один из основных врагов даже. И понятно, что у ЦРУ и аналогичных специальных служб в задачах стоит, естественно, получение и такого рода баз, такой информации. И в тот момент, когда информация консолидируется именно таким образом, а есть целый ряд технических вопросов, которые открыты в качестве реализации этого закона, это большие риски. И я еще раз хочу подчеркнуть. Мы, те, кто выступают против этого закона, не против как такового подхода к цифровизации и так далее. Нет, боже упаси. Я просто говорю о том, что цифровизация — это средство, а не цель. Она должна служить во благо человеку, гражданину и государству. Мы понимаем тот момент, когда очень удобным становится получать справки, не стоя в очереди, оплачивать штрафы без очередей. Прекрасно. И дай бог чтобы дальше мы развивались в том же духе, шли этим путем. Но в тот момент, когда возникают серьезные вопросы, связанные с безопасностью, возникают риски, связанные с безопасностью нашей страны как внутри, так и вовне, мы должны очень внимательно подходить к этим вопросам без ненужной спешки. А проблема в том в случае этого закона, что он принимался крайне быстро, в большой спешке, и абсолютно были проигнорированы те самые тревоги людей и широкой общественности, которая просила о довольно простой вещи — об общественных слушаниях, о парламентских слушаниях, круглых столах, с тем чтобы сесть и спокойно со специалистами, экспертами поднять все волнующие вопросы и их обсудить, с тем чтобы в консенсусе были выработаны нужные, грамотные и полезные для нашей страны решения. Это абсолютно нормально, демократическая вещь. В рамках развития гражданского общества нет никаких проблем. А закон, к сожалению, был принят очень быстро, в большой спешке, я считаю — абсолютно неоправданно.
