Анти-конференция без «туристов»: как прошел московский Science Barcamp

Последние майские выходные несколько десятков ученых, научных журналистов и популяризаторов, студентов, сотрудников технологических компаний и институтов развития провели в интенсивном онлайн-общении на анти-конференции Science Barcamp. Чем офисные работники похожи на членов племени, нужен ли «Tinder для ученых» и как за шесть часов преврать идею в мультфильм – в материале Indicator.Ru. Отличие баркемпа как формата от любой традиционной конференции — максимально открытая к изменениям программа. По правде говоря, программы может и не быть. На московском Science Barcamp к началу мероприятия были запланированы только вводные доклады и несколько вечерних презентаций, которые должны были помочь участникам построить командную работу. Основную часть расписания организаторы составили после питчей от всех желающих. Всего участники предложили 28 тем, и почти всем нашлось место в программе. Новые предложения возникали и в процессе общения: например, научный журналист и президент АКСОН Александра Борисова провела сессию об итальянском жестовом языке после того, как рассказала об этом способе общения на лекции лингвиста Софии Рос о языках-мессенджерах, а бионформатик Артур Залевский устроил перепись твиттер-аккаунтов ученых после сессии химика Георгия Шахгильдяна о горизонтальных связях в науке. Всего организованное по президентскому гранту мероприятие собрало больше 150 участников, но одномоментно на площадке присутствовало по несколько десятков человек, максимум 90. Онлайн-формат баркемпа, как выяснилось, имеет некоторые издержки: качество связи не всегда позволяет участвовать в нем с дачи, да и сосредоточиться на мероприятии бывает трудно, находясь физически у привычного компьютера с рабочими задачами и нем и домашними делами вокруг. Но плюсов формата, пожалуй, оказалось больше. Хотя этот Science Barcamp формально проходил в Москве, к нему смогли присоединиться участники из-за границы и из самых разных городов России, в том числе из далекого дальневосточного Благовещенска. И хотя не каждый смог провести полные три дня в режиме видеоконференции, найти время на онлайн-сессию многим было гораздо проще, чем на офлайн-встречу. В последний день некоторые участники написали в отзывах, что поверили в формат онлайн-конференции, и хотя бы частично его следует использовать и на баркемпах после самоизоляции. Главные задачи Science Barcamp его организатор Сергей Савчук описывал в интервью перед стартом мероприятия так: «сделать науку ближе к обычным людям, помочь ученым найти пересечения с активными жителями города, сформировать новые горизонтальные связи, которые приведут к новым проектам». Соответственно этим темам были отобраны и немногочисленные вводные доклады: о любительской астрономии и самодельных космических аппаратах, о городской и корпоративной антропологии, о научном волонтерстве в России. Антрополог Денис Сивков рассказал о своем исследовании энтузиастов, которые самостоятельно разрабатывают и запускают объекты на орбиту и в стратосферу. Он выяснил, что далеко не все из них согласны называть себя «любителями»: на самом деле нередко это сотрудники предприятий космической отрасли и даже космонавты-испытатели. В свободное время они занимаются проектами, на которые в рабочее время нет разрешения начальства или времени. Но есть, конечно, и новички, путь которых к космосу начинается с музеев космонавтики и советских учебников. Компоненты для спутников они находят в хозяйственном за углом, но при этом создают не только работоспособные, но и интересные в своей простоте решения. Тему вовлечения не-экспертов в научный процесс продолжила научный сотрудник Института статистических исследования и экономики знаний Высшей школы экономики Валентина Полякова. Она представила итоги исследования научных добровольцев среди россиян. Волонтеров, готовых помогать в научной работе, в России пока немного — около 3% опрошенных в рамках Мониторинга активности субъектов инновационного процесса. Но 30% респондентов отметили, что им могла бы быть интересна работа ученого. «Возможно, люди просто не знают о сообществах и практиках, в которые они могли бы включиться. Имеет смысл популяризировать это направление, не просто рассказывать о науке на фестивалях, но и показывать обычным людям, что они тоже могут подключаться к научным», — резюмировала Полякова. Изменить картину в отечественной гражданской науке и привлечь больше россиян к наблюдению за космическими объектами, животными и растениями, обработке данных и другим типичным задачам добровольных помощников ученых предлагает проект АКСОН «Люди науки». С другой стороны к теме сближения ученых и людей не из мира науки во вводном докладе подошла научный сотрудник Центра городской антропологии КБ «Стрелка» Елизавета Головина. Она рассказала о своей работе по исследованию городских сообществ, которая помогает учесть при проектировании общественных объектов интересы и желания горожан. Когда-то городские антропологи, как и классики этнографии в колониальные времена, исследовали «городские племена», разные формальные и неформальные сообщества, в том числе криминальные. Современная антропология города все чаще развивается из желания ученого не просто изучить объект, а как-то повлиять на ситуацию. Так, ученые со специализацией на городской среде и сервисах выступают «мостом» между архитекторами и горожанам, которым предстоит жить рядом с новыми объектами. При этом они стараются выяснять мнение не только экспертов и активистов, но и «молчаливого большинства». Какие проблемы видят жители в городской среде? Что, по их мнению, должно в ней появиться? Какие их потребности район пока не удовлетворяет? Антропологи погружаются в «поле» с помощью интервью и других методов качественных исследований, параллельно изучают цифровые следы горожан, а затем отстаивают их интересы на следующих этапах проекта. Правильное планирование городской среды способно не только создать удобные для жителей места, но и снизить число ДТП в определенных точках, как и уровень преступности. Иногда именно в человеческом измерении, в беседах с жителями можно выявить даже незаметные для цифровых методов проблемные зоны. Однако антрополог не может гарантировать, что в реальность воплотится тот проект, который он отстаивал. Кроме того, призналась Головина, заказчики строительных проектов обычно не согласны на долгое «поле» — антропологам приходится менять методологию исследований, чтобы справляться с ними быстрее. Во второй день анти-конференции тему пользы антропологии для решения повседневных проблем продолжил Марк Кукушкин, основатель компании «Тренинг-Бутик» и партнер Best T&D Group и ASR. В докладе о корпоративной антропологии он провел параллели между культурой офисных работников и племен. Он начал с истории об убыточной компании Haier, в которой новый директор на глазах всех сотрудников расколотил кувалдой бракованные холодильники и реорганизовал работу завода. Эта кувалда до сих пор хранится в музее как своеобразный тотем, выражающий суть позиционирования компании, ее историю и корпоративный дух. Почетные значки об участии в проектах могут выполнять ту же роль, что и зубы и перья добытых зверей и птиц на шее индейца. Из таких атрибутов состоит культура компании, определяющая поведение сотрудников, организацию пространства и труда. Ключевые пункты в работе корпоративного антрополога — этичное отношение к объекту изучения и качественные методы для поиска и описания интересных культурных феноменов. Исследователь долго наблюдает, подмечая детали свежим взглядом, обсуждает с коллегами, затем формулирует позицию. Это поможет организации установить новые практики и ритуалы или исправить неудачный подход. Например, заинтересовать прийти пораньше можно бесплатным завтраком, а стать собраннее помогут утренние встречи, где работники во всеуслышание объявляют четкие цели на день. Корпоративные антропологи уверены, что процветать будут те организации, которые фокусируются на человеке: помогают знакомиться внутри небольших групп, могут быть внимательны к здоровью и нуждам сотрудника (в том числе эмоциональным), а вместо унылых, линейных планерок проводят «костровые практики», где выслушивают все точки зрения, а начальство, как вожди африканских племен, удаляются посовещаться и вскоре возвращается с вынесенным решением. Подобный «человечный» подход и на удаленке поможет сотрудникам чувствовать себя комфортно. Темы вовлечения добровольцев в науку и ученых в решение городских и корпоративных проблем, судя по числу слушателей и активности в чатах, вызвали интерес. Но для параллельных тематических сессий участники предложили совсем другое: доклады по отдельным научным проблемам, вопросы коммуникации между учеными, сложности с привлечением талантов и с организацией мероприятий во время самоизоляции. Среди 28 тем во время питча оказались и опасные для человека зоонозные инфекции, и проблемы искусственного интеллекта, и мотивация к участию в научных турнирах, и психологические исследования в цифровой среде, и вопросы переезда в новые страны и изучения иностранных языков. Некоторые участники пришли на баркемп с докладами о своем опыте, например, главный специалист пресс-службы Российского научного фонда Юлия Шуляк на примере грантополучателей рассказала, как и зачем ученым общаться с журналистами, а представители российского Greenpeace объяснили, как каждый человек может использовать геоинформационные системы для охраны природы. Но было немало и тем, заявленных спикерами для дискуссии и обмена опытом. Например, биолог Евгения Ефимова попросила коллег поделиться удобными онлайн-ресурсами для научной работы, а химик Георгий Шахгильдян предложил подумать над новыми форматами развития горизонтальных связей в науке. Две эти сессии прошли одна за другой и стали гвоздем программы первого дня. Идею Георгия создать «Tinder для ученых» поддержали, правда, не все, но участники и без того познакомились, пообщались, обменялись ссылками на чаты молодых ученых и другие закрытые сообщества и задумали организовать новые. Обмену опытом была посвящена и беседа на сессии о поиске талантов. К дискуссии о том, как заинтересовать школьников массово участвовать в конкурсах и олимпиадах, подключились не только организаторы таких мероприятий, но и учителя. Они указывали на неочевидные проблемы, с которыми можно столкнуться: к примеру, если сделать разветвленную сеть конкурсов в регионах, то вхождение победителей в олимпиадные списки и дополнительные плюсы для поступления могут привести к завышению баллов на местах и коррупции. Иногда разумнее награждать возможностями: стажировками, переводом в лучшие школы, бесплатными курсами в центрах подготовки к ЕГЭ. Кроме того, учителя, участвующие в обсуждении, указали на распространенную ошибку: желая вовлекать детей в массовые активности, организаторы забывают, что педагогу за месяц приходят десятки конкурсов с просроченным дедлайном, а многие ученики еще не умеют самостоятельно ставить долгосрочные цели и реализовывать проекты без кураторства. Привлечь уже мотивированных детей, отличников и олимпиадников, несложно. Рассчитывая на почти поголовное участие, нужно понимать желания и возможности «середнячков» и сделать задания и сам процесс интересным для тех детей, которым веселье и личный контакт важнее баллов и дипломов. Для пиара своих конкурсов и акций можно действовать не только через школы (сотрудники которых устали и не хотят дополнительной нагрузки), но и через родителей, а среди педагогов для сотрудничества выбирать «активистов», которым не сидится на месте (например, участников программы «Учитель для России»). Главная активность второго и третьего дней Science Barcamp, впрочем, была лишь отчасти связана с темами сессий. Трек под названием «Смыслотон» призван помочь участникам поделиться идеями со всем миром. Поскольку «мир соткан из идей» (и смыслов), то их распространение должно менять реальность. Участники баркемпа предлагали свои идеи, стараясь сконцентрировать их коротко, емко и ясно, оттачивая посыл. Затем они рассматривали, как донести свою мысль, исходя из ожиданий и запросов конкретной аудитории, формулируя текстовое сообщение. На следующий день к работе подключились художники-мультипликаторы, которые оформили визуальный ряд для сопровождения этой информации, а участники команд озвучили ролики. Одним из голосов итоговых роликов стал, например, руководитель дирекции популяризации Фонда инфраструктурных и образовательных программ «Роснано» Сергей Филиппов. Идеи для роликов были самыми разными. В десятке тем оказались и общие (как лесные пожары, способы превратить образование по скучному учебнику в игру, мотивация на пути к самосовершенствованию, важность общения с широкой аудиторией для ученого), и странные и неожиданные (например, влияние гомосексуальной некрофилии у птиц на наше понимание природы). Обсуждать и оттачивать формулировки по каждой идее вызвались пять–шесть участников и кураторы. По замыслу, в каждой команде должен был оказаться хотя бы один проводник (человек, который разбирается в теме и может отвечать на вопросы), инопланетянин (тот, кто ничего не знает и готов новые вопросы задавать) и сборщик (который будет не защищать собственное видение, а собирать тезисы и мысли проводника в общую картинку для ролика). Формат подразумевает, что идею удастся «очистить от шелухи» и выразить коротко, емко и ясно всего за шесть часов. Участникам советуют опираться на то, что презентацию забудут, но нужно стараться «заронить зерно» в мысли аудитории, заранее подумать, что об этом ролике человек сможет вспомнить через неделю после его просмотра. По задумке организаторов, нужно представлять, какую проблему может решать такое видео, на что оно вдохновляет и к какому образу будущего — каким изменениям мира вокруг, человеческих целей и ценностей — может привести такая идея. Итоговые ролики сильно отличались и по стилю анимации, и по настроению, и по полноте описания идеи, но скучных среди них не было. Одни получились скорее рекламными роликами отдельных проектов (например, конкурса научного видео или самого Science Bar Hopping), другие — призывами к размышлению о проблемах охраны окружающей среды, образования или о природе научного открытия. Ознакомиться с роликами можно на YouTube-канале баркемпа. «Смыслотон» оказался центральным мероприятием всего баркемпа — в отзывах в заключительный час анти-конференции участники говорили, что никогда не планировали участвовать в создании научно-популярных роликов, но поучаствовали; не думали, что смогут меньше чем за сутки проработать такое количество идей с почти незнакомыми людьми, но смогли, и пришли к действительно интересным мыслям; что вообще собирались только послушать отдельные сессии, побыть на баркемпе «туристами», а в итоге вовлеклись и провели в онлайн-пространстве с новыми знакомыми почти три дня. «Урожай» идей, выдвинутых для дальнейшей проработки, может показаться небогатым. Участники захотели провести дискуссию о том, почему Россия импортирует научпоп-форматы, но не экспортирует никаких местных; создать телеграм-канал для студентов с информацией о конкурсах и конференциях; собрать на единой площадке все найденные за время баркемпа полезные онлайн-сервисы для ученых. Но, конечно, результаты мероприятия этим не исчерпываются: остальные (новые связи, контакты, знания и навыки) просто сложнее формализовать. Проект продолжается — уже в пятницу, 5 июня, начинается Science Barcamp в Воронеже. Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще. Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.