Уроки унижения, или Учитель — это звучит подло?

Ко мне за юридической помощью обратились родители восьмиклассника. Они ещё не утратили веры в то, что недостойный учитель будет уволен. Их обнадёживает первая реакция директора школы на их официальное обращение: «Добрый день. Ваше заявление с приложением получила. Приношу извинения за некорректный стиль общения учителя. Лично испытываю неприятные эмоции и стыд. Выясню обстоятельства у классного руководителя. Проведу педагогическое расследование. С уважением…». По просьбе родителей пока не раскрываю имён участников и места действия, но уже есть признаки того, что дело пытаются замять и даже повернуть против пострадавших: профессионально непригодного учителя выгородить, а смело воспротивившихся унижениям и травле детей вынудить к переходу в другую школу. Однако обычно плохого решения у этого дела не будет, чему порукой эта статья. Если право и справедливость не восторжествуют в стенах конкретной школы, последуют обращения в Рособрнадзор, прокуратуру и выше, вплоть до руководства страны. В целях же развития общественной дискуссии по актуальной проблеме воспитания нового поколения российских граждан поведаю эту историю в виде документальной сказки, которая быль, да в ней намек — добрым молодцам — урок. В некотором царстве, в некотором государстве жила-была школа. Престижная школа, не абы какая — гимназия. И работала в ней учительница истории и обществоведения. Тоже не абы какая учительница, а заслуженная — «Отличник народного просвещения». Назовём её для простоты изложения Шехерезадой Ивановной. Почему именно Шехерезада Ивановна, спросите вы? Можно было бы назвать и Бабой-ягой, потому что она годами детям ядовитые свои небылицы травила. Но надо быть добрее, поэтому так. Сказ о слабостях Екатерины I «Портанутая латышская Марта Скавронская прошла сотни мужчин в своей жизни. [.] Жениться на бабе портанутой, грязной, которая прошла все круги шалашей и шатров, и таскалась со всеми, спала с каждым первым во время войны ливонской (вместо Северной — прим. автора) — не царское дело. Почему эта грязная латышская портануйя оказалась рядом с ним? У Петра начинался припадок, похожий на эпилептический. Она сажала его на колени, сжимала его и начинала гладить его и качать как ребёнка, и в этих припадках Пётр переставал биться. Ну, и потом, гиперсексуальная, с большим опытом женщина. [.] Дура портанутая, Екатерина I, когда Пётр мало и слабо исполнял свои мужские обязанности — у него была аденома предстательной железы, заведёт себе любовника». (Портанутая — это такой сетевой сленг, используется как синоним «кривой», «сломанный» и т.п.). Сказ о слабостях Екатерины II «Агатовые комнаты связаны с ещё одной частью жизни Екатерины II… Есть такие взрослые экскурсии в которых показывают, что у разных народов есть техники искусства любви. Наивные девочки и мальчики, считающие, что сексуальная жизнь не является составной частью их жизни, иногда наламывают дров, потому что не умеют вступать в сексуальные отношения и не умеют правильно доставлять друг другу сексуальное удовольствие. Екатерина очень заточена была на эти вопросы и поэтому на стенах Агатового павильона вы увидите сцены любовных отношений. Ничего нового в мировой практике, это считается шедеврами и в Индии, и в ряде храмов Альджанры (sic!), ну, соответственно, японцы этим занимаются. Но люди, которые понимают, что, например, гейша — это тоже самое, что проститутка, не понимают ничего. Есть искусство любви, ему нужно учиться. [.] И [есть], соответственно, места, где люди доставляли себе за закрытыми дверями удовольствия.» Таким местом и стало для Шехерезады Ивановны учебное заведение, в котором она трудоустроена. Приятно же ходить на работу, как на праздник, который всегда с тобой. Тут, «за закрытыми дверями» класса наш «Отличник народного просвещения» и «доставляла себе удовольствия» во весь опор своего темперамента, демонстрируя восьмиклассникам удивительное искусство, которому её обучили в Ленинградском государственном педагогическом институте им. А.И. Герцена. «Самое большое, что бесит меня в вашем классе — это идиоты» Шехерезада Ивановна «доставляла себе удовольствия» с девочками. Им она при всём классе вставляла шпильки. Скажет одной: «Знаешь, вот там тебе место — горничной, в лёгкую вообще. Застилай себе постельки и застилай». Или другой: «Прежде чем батрачить на кого-то за три копейки, надо самой попробовать кем-то поуправлять». И всем приятно. «Постельки застилать», — это пунктик такой у Шехерезады Ивановны, когда речь заходит о девочках. И ещё «кофточки». Кофточками (правда, без указания расцветки) пестрит цитатник Шехерезады Ивановны. Похоже, ничто сексистское Шехерезаде Ивановне не чуждо. Да и то сказать, чего можно ожидать от праправнучек Евы? Одной из них Шехерезада Ивановна так и сказала: «Ты из ребра адамова — белого, пустого и безмозглого». Хотя тут ещё надо взвесить, какому полу больше выпало, женскому или мужскому? Да, с мальчиками Шехерезада Ивановна «доставляла себе удовольствия» тоже. Об одном из них принародно: «Данный молодой человек может быть офисным планктоном». Другому при всех: «Пережёг мозги что ли, высвечивая волосы?!». Третьему: «Балбес — это надолго». Четвёртому: «Мне с тобой скучно. Пускай пустышкам с тобой будет интересно». Вы тоже заметили, что Шехерезада Ивановна неравнодушна к проблеме наполненности? «Ты очень большой по размеру, но совсем пустой по содержанию», — сказала она одному высокому мальчику. «Заточена была на эти вопросы» Не довольствуясь девочками и мальчиками в классе, Шехерезада Ивановна заглазно «доставляла себе удовольствия» с их родителями: «Вот нестандартный молодой человек с очень хлопотливой, мелочной, суетящейся мамой»; «Потому что жаба с большими глазами (в смысле жадная — прим. автора) — это мама кое-какой девочки»; «Да ваше семейство я знаю. Вы все дебилы, дегенераты и неудачники. Такие как ваш отец, его я тоже учила, тот ещё придурок. Ты, как и твоя сестра, у меня больше тройки не получите». Мощь интеллекта Шехерезады Ивановны буквально выжигает «низкоподлость» (это её словечко) всего окружающего на много миль вокруг: «Не думала, что его семья такая бедная»; «При нищете, в которой живёт сейчас Прибалтика, жуткой нищете, они все барыжат: продуктами, кофточками — ну, чем могут»; «Латвия готовит экспортный товар (гастарбайтеров — прим. автора), мы не готовим. Нам самим нужны не люди, которые будут физически работать, а те, кто будут развивать науку»; «Финляндия — нищая страна». Вы только не подумайте, что Шехерезада Ивановна какая-нибудь там, прости Господи, ура-патриотка. Режет правду-матку: «Что такое казённая школа? Казённая школа это мы. Потому, что нас содержит муниципальный совет. Мы — нищая школа, нищего дотационного района». И вообще ей не чужды идеи либерализма, ибо «буржуазия — это люди, которые просто много работают» в отличие от всяких там «нищебродов», а Сталин — «тиран, душитель, диктатор». Современно мыслит Шехерезада Ивановна. Ведь в некотором царстве, в некотором государстве знак «Отличник народного просвещения» абы кому не вручают. «Учитель истории и обществоведения средней школы» — это звучит гордо. Кстати, об обществоведении. Шехерезада Ивановна внимательно следит за всеми перипетиями внутренней политики и воспитанников своих не забывает сориентировать в присущей ей манере иносказания. «Личная зависимость — это когда любимых разлучали, использовали право первой ночи. Это когда помещик, если ему нравилась крестьянка, забирал её на первую ночь и делал с ней что хотел… Поэтому вспомните, что скоро у нас ещё и голосование по Конституции, которая нуждается в поправках…», — сообщила она восьмиклассникам незадолго до ухода на дистанционное обучение под конец учебного года. Ну, разве это не мило?! «Неуместна в педагогической среде» Было бы мило, кабы не дети. Можно лишь поражаться тому факту, что Шехерезаду Ивановну до сих пор не уволили за профнепригодность. Так, например, заключение психолога не оставляет сомнений: детям общество Шехерезады Ивановны противопоказано. «Высказывания учителя истории свидетельствуют о проблемах личностного характера, которые неуместны в педагогической среде, поскольку травмируют еще неустойчивую психику ребёнка, дают неверное представление его образа «Я», подрывают уверенность школьника в себе и своих силах, понижают самооценку ребёнка и создают условия для развития невроза», — говорится в заключении по ознакомлении с цитатником. По мнению психолога, личность учителя находится в постоянном и не осознаваемом внутреннем конфликте, который проявляется не просто в заниженной самооценке, а в глубоком комплексе неполноценности. Чтобы выжить в этой ситуации психика педагога выработала механизм подпитки собственной значимости за счёт унижения и обесценивания всего и всех вокруг — живых (учеников и их родителей) и мёртвых (исторических личностей и персонажей), соседних стран и школы, в которой трудится. В свою очередь, неудовлетворительна и юридическая оценка Шехерезады Ивановны, виновата она в грубом нарушении должностных обязанностей учителя согласно ст. 48 закона «Об образовании в Российской Федерации», перечень её нарушений таков: пренебрежение правовыми, нравственными и этическими нормами; оскорбление чести и унижение достоинства обучающихся и других участников образовательных отношений; подрыв познавательной активности, самостоятельности, инициативы и творческих способностей обучающихся; навязывание ученикам своих сугубо личных сумасбродных убеждений относительно государственных деятелей в истории России, а также препятствие формированию у обучающихся собственных убеждений относительно предмета изучения; допущение реплик о неполноценности по признаку социальной и национальной принадлежности. Сердобольный читатель скажет, что у заслуженного педагога профессиональное выгорание. В некотором царстве, в некотором государстве у любого проступка найдётся адвокат. Но ясно одно, человеку с такими проблемами и наклонностями не место в системе образования, если мы действительно хотим, чтобы школа готовила достойную смену, а не плодила «офисный планктон», «дебилов и дегенератов». По-моему, самый гуманный выход из сложившейся ситуации — это отправить Шехерезаду Ивановну «на заслуженный отдых». Тут одно из двух: или руководство отправляет её на пенсию, либо родители детей ведут её к прокурору. И тогда уже люди узнают Шехерезаду Ивановну по имени, а школу — по номеру. Не следует тешить себя мыслью, что это единичный случай. К сожалению, в педагоги идут люди не только по зову сердца, но и по причинам далёким от призвания. В данном случае родители услышали своего ребёнка, поверили ему, проверили его жалобы, убедились в их обоснованности и встали на его защиту. Но сколько лет издевательство над детьми сходило Шехерезаде Ивановне с рук и сколько таких шехерезад подвизается на ниве просвещения на просторах необъятной России? Между тем, участники образовательного процесса — администрация, учителя, учащиеся и их родители обязаны помнить, что назначение школы развивать и укреплять, а не развращать и разрушать ребёнка. Если действительно всё лучшее — детям, то к чему им в школе Шехерезада Ивановна?!