День в истории. 4 мая: старосветский помещик стал украинским премьером

В родстве и свойстве Род Лизогубов, вместе с Кочубеями, Скоропадскими и Галаганами составлял самую верхушку малороссийского дворянства, выросшего из казацкой старшины. В отличие от многих своих соседей и приятелей, это семейство не искало ни польского шляхтича, ни молдавского боярина среди прародителей и довольствовалось тем, что можно было отследить документально. Недаром Гоголь, чья бабушка по отцу была из Лизогубов, смеялся над подобными генеалогическими изысканьями. Лизогубы роднились не только с Гоголями-Яновскими, но и с Кочубеями, Закревскими, Гудовичами, Милорадовичами и многими другими местными аристократами. Как и положено мальчику из выдающейся семьи, Федя учил историю отечества по собственной родословной. А был в ней полный комплект для бывших гетманских земель. Он знал, что Иван и Яков Кондратовы, прозванные по отцу Лизогубами, принимали участие в междоусобицах, начавшихся по смерти Богдана Хмельницкого, и именно в Руину выдвинулись из рядовых реестровых казаков в полноценную казацкую старшину. Иван Лизогуб уже в 1661 году был уманским полковником, а его брат Яков ездил шестью годами позже посланцем в Москву от Брюховецкого, а затем был генеральным есаулом при гетмане Дорошенко, который, как известно, до перехода на царскую службу был «недостаточно пророссийским» и «не так встал» после раздела Малороссии по Днепру. Сына своего Ефима Яков Кондратьевич женил на Любови Петровне Дорошенко, дочери «неправильного» гетмана. Затем Яков пересёк Днепр, перешёл на сторону Самойловича и поселился в Конотопе, а в 1696 году оказал Петру I при взятии Азова большие услуги в качестве наказного гетмана. С тех пор земли вокруг местечка Седнев на Черниговщине закрепились за этой семьёй. В соучастии Мазепе в его измене никто из Лизогубов не был замечен. И это неудивительно, ведь Яков проиграл будущему кавалеру ордена Иуды № 1 состязание за гетманскую булаву. Яков Ефимович Лизогуб, тёзка и внук основателя рода, в 1717 году был включен Иваном Скоропадским в число генеральной старшины. И тоже по блату, ведь его брат Семён был зятем этого гетмана. Таков был первый опыт сотрудничества этих двух семей, возобновлённый 201 год спустя. В 1724 году Яков Лизогуб отвезён в Петербург и предан суду по обвинению в единомыслии с Полуботком, а после восстановления гетманства Данило Апостол назначил его генеральным обозным. Жил Яков Ефимович долго: в 1745 году он был одним из депутатов, ездивших в Петербург с ходатайством о вторичном восстановлении гетманства. Так что и Кирилл Разумовский получил булаву не без участия Лизогубов. При таком послужном списке рода попадание в дворянское сословие не представляло никакого труда, и отец будущего премьера, Андрей Иванович был настоящим барином, хотя и с местными особенностями. В 1846 году он подружился с Тарасом Шевченко, писавшим семейные портреты, Лизогубов. Вместе со своим братом Ильей Андрей Лизогуб морально и материально поддерживал поэта в ссылке, переписывался с ним, посылал бумагу, рисовальные принадлежности, книги и деньги. Нарушив именное запрещение писать и рисовать, Тарас Шевченко между 23 июня и 11 декабря 1847 года нарисовал свой первый автопортрет в солдатском мундире и фуражке-бескозырке и прислал его А. И. Лизогубу. Позднее Андрей Иванович был членом губернского комитета по освобождению крестьян и слыл либералом с местной спецификой. Спонсор терроризма и другие братья У Андрея Ивановича было три сына, почти как в сказке Петра Ершова «Конек-Горбунок»: «Старший умный был детина, Средний был и так и сяк, Младший вовсе был дурак». Только вот в семье Лизогубов в роли «дурака» оказался средний — Дмитрий Андреевич (1848-1879). В 1860 году в связи с болезнью отца семья выехала в Ниццу, где Дмитрий обучался и окончил курс неподалёку, в коллегии Монпелье. Вскоре умерли отец и мать. В Екатеринославе Митя выдержал выпускной экзамен гимназического курса и в 1870 году поступил на юридический факультет Петербургского университета. На 4-м курсе решил бросить учёбу, перестал платить за занятия и был отчислен. Семейство оставалось богатым, и это нарушение платежной дисциплины возникло не по причине безденежья. Дмитрий Лизогуб ушел в «народ», стал участвовать в радикальных кружках, арестовывался, но всегда был отпущен за отсутствием состава преступления. В конце концов, он попал в общество «Земля и воля», которому деньги Лизогуба оказались нелишними. Он был готов был передать всё своё состояние на революционные цели, однако, будучи под надзором полиции, ему удалось внести в центральный кружок только около 50.000 рублей. Часть этих средств пошла на организацию терактов, и 10 августа 1879 года Дмитрий Лизогуб был повешен на скаковом поле в Одессе, а затем захоронен в безымянной могиле на Карантинном кладбище. Старший и младший братья российского предтечи Усамы бен Ладена дослужились до чина действительного статского советника. Илья Андреевич (1846-1906) беспорочно служил в министерстве юстиции, был членом Тифлисской судебной палаты. Поживи он на несколько лет дольше, пришлось бы старшему из Лизогубов участвовать в рассмотрении дел местных абреков, которые, в отличие от его покойного брата, доставали деньги не из собственных сбережений, а путём вооруженного разбоя. Но, увы, другой состав суда отправил товарища Сталина по этапу в Туруханский край. Младший из братьев Лизогубов, Фёдор Андреевич (1851-1928) также до поры до времени делал вполне благонадёжную карьеру — окончил в Петербурге реальное училище и стал агрономом. В родных местах был и мировым судьёй, и Городнянским уездным, а затем и Черниговским губернским предводителем дворянства. Во второй половине 90-х гг. XIX в. у Ф. Лизогуба было почти 2000 десятин земли в Городнянском уезде Черниговской губернии, а также несколько хуторов Лохвицкого уезда Полтавской губернии, там же действовал завод по выработке кирпича и клинкерной плитки. Неудивительно, что его дальнейшее служение переместилось на Полтавщину. Лохвицким уездным земским собранием Фёдор Андреевич избирался почётным мировым судьёй по Лохвицкому уезду в 1896, 1897, с 1900 по 1903 год. Полтавским губернским земским собранием он неоднократно избирался председателем Полтавской губернской земской управы с 1901 по 1915 год. 6 декабря 1903 года Лизогуб был произведён в действительные статские советники. На этом посту он зарекомендовал себя как покровитель развития украинской культуры и искусства — приятельствовал с чиновником Полтавской казенной палаты Афанасием Яковлевичем Рудченко, известным как писатель Панас Мирный. Вместе они были инициаторами открытия памятника И. П. Котляревскому в Полтаве, куда приехали и Иван Франко, и Леся Украинка с матерью, и Михаил Коцюбинский. Фёдор Лизогуб был председателем специальной конкурсной комиссии, которая выбрала проект для нового здания Полтавского губернского земства. Победителем конкурса стал архитектор Василий Кричевский, а построенное им здание стало первым образцом самобытного ответвления русского модерна — модерна украинского, использовавшего мотивы традиционной церковной и жилой архитектуры Малороссии. При участии Лизогуба был открыт и Полтавский городской музей, который сегодня размещается в бывшем здании губернского земства. Материально поддерживал Лизогуб школу художественных промыслов им. Гоголя в Миргороде. В 1909 году отмечалось 200-летие Полтавской битвы, и на торжества приехал сам государь. Во многом благодаря земству город превратился в мемориал русской славы. С элементами того же украинского модерна была построена часовня на месте, где во время торжеств располагался палаточный лагерь делегации крестьян Полтавской губернии, в котором праздничный день встретил Николай II. В 1914 году Лизогуб руководил сбором средств на памятник Шевченко к столетию поэта, но тогда открыть этот монумент местным земцам не дали. Императорская фамилия по достоинству оценила деятельность Фёдора Лизогуба. Пять орденов, три медали, личное благоволение государя и великих князей — всё это показывало, насколько далёк был он от революционеров и радикалов. Да и партийность у него была вполне умеренная — Фёдор Андреевич принадлежал к октябристам. С 1915 года он стал членом Совета земельного самоуправления и начальником канцелярии при наместнике Кавказа великом князе Николае Николаевиче. В его задачу входило создание системы местного самоуправления в Закавказье, а также прием беженцев из Османской империи и их быстрой натурализации. Сотни тысяч армян, спасшихся от геноцида, были приняты и получили российское подданство без всяких промежуточных стадий и трат, например, на перевод документов с турецкого языка. Ни один беженец не был выдворен обратно на раздирание младотуркам. Неудивительно, что с февраля 1917 года Лизогуб был назначен заведующим отделом иностранных подданных Министерства иностранных дел Временного правительства, товарищем (т.е. заместителем) министра Павла Милюкова, а затем и Михаила Терещенко. Когда же большевики захватили власть, Фёдор Андреевич вернулся в родные места. Пан премьер Итак, старой России не существовало как единого государственного целого. Лизогуб в этой ситуации из малоросса-любителя превращается в профессионального украинца. Еще во время подготовки к шевченковскому юбилею он стал приятелем профессора Михаила Грушевского, и тот устроил его консультантом по земским вопросам при Генеральном секретариате Центральной Рады. Однако Раду Лизогуб справедливо считал сборищем выскочек и самозванцев и, понятное дело, поддержал переворот своего дальнего родственника Павла Скоропадского, при котором сразу получил пост министра внутренних дел. 4 мая 1918 года Федор Андреевич стал главой украинского правительства. Вот теперь-то власть в этом осколке империи сможет перейти к его настоящим хозяевам, которые смогут навести порядок в новообретённой державе так, как смогли это сделать у себя в имениях. По крайней мере так представлялось дело гетману, его окружению и сторонникам. Но их «держава» была санкционирована оккупационными немецкими войсками, введенными в край с согласия большевиков после Брестского мира. Иак что действовать гетманцам приходилось с оглядкой на эти обстоятельства. В течение лета 1918 под председательством Федора Лизогуба была проведена работа по созданию постоянной штатной структуры воинских частей и флота (проводить мобилизацию для ее наполнения немца первоначально не позволяли), по демобилизации торгового флота и укрепления органов Государственной стражи, возникшей после разгрома полиции. Занимался Лизогуб и дипломатией. В августе 1918 года он был направлен в Берлин и там заявил о готовности гетманского правительства пойти на федеративные отношения с Россией в случае падения большевиков. В столице Германии Фёдор Лизогуб не удостоился аудиенции у кайзера Вильгельма II и не был принят рейхсканцлером фон Гертлингом. Он встречался со статс-секретарем имперского ведомства иностранных дел Германии Паулем фон Гинце и обсуждал с ним, как пишет историк Руслан Пыриг, «проблемы границ, заключение мирного договора с советской Россией, вопросы, связанные с Крымом, Холмщиной, Черноморским флотом, Вооруженными силами Украины. Немцы поддержали притязания Украины по Черноморскому флоту, однако это обусловливалось выплатой украинской части долговых обязательств Российской империи в размере 200 млн золотых рублей». Заметим, золотых царских рублей, а не карбованцев с подписью Лебидь-Юрчика. Федор Лизогуб, как и Павел Скоропадский, был сторонником постепенной украинизации, но, как и многие русские управленцы, водворявшиеся в Киеве после него, высказывался за единую украинскую православную Церковь и отдал гуманитарную сферу в полновластное владение агрессивной националистической полуинтеллигенции, тем самым выскочкам, которых презирал всей душой. В большинстве школ при его правительстве было введено преподавание украинского языка, напечатаны несколько миллионов экземпляров украинских учебников. При его деятельном участии основано около 150 новых украиноязычных гимназий, в том числе в сельских районах. В Киеве и Каменец-Подольском открыто два новых украинских университета, основан национальный архив, национальная библиотеку с более 1 млн томов, открыты Украинская Академия Наук, первый молодежный национальный театр, художественная галерея и другие учреждения. Как утверждает Пыриг, «после опубликования гетманом П. Скоропадским 14 ноября 1918 «Грамоты Гетмана всей Украины ко всем украинских граждан и казаков Украины» и провозглашения федеративного союза Украины с будущей небольшевистской Россией Ф. Лизогуб сложил свои полномочия». Но это еще большой вопрос, связано ли одно с другим. Есть более простое и логичное объяснение отставке премьера. Германское правительство 11 ноября 198 года капитулировало перед Антантой в Компьенском лесу. Стало ясно, что войска с территории Украины будут выводиться и гетманат — не жилец. Ни петлюровцы, ни тем более большевики с такими, как он, церемониться не будут, а белые далеко, и к тому же украинствующих не жалуют. Так что надо убегать. Вместе с супругой Фёдор Андреевич бежал сначала в Германию, а затем и в Белград, где скончался в 1928 году. Его младшая дочь Вера Фёдоровна с мужем, Михаилом Грум-Гржимайло осталась в Советской России и умерла в ленинградскую блокаду.