Слухи о том, что находящееся в мавзолее тело Ленина ненастоящее, стали распространяться почти сразу после открытия мавзолея для посетителей. Кому в голову пришла идея сохранить тело вождя для потомков? Как получилось, что многодневное прощание растянулось на несколько десятилетий? Обо всем этом, а еще о том, как с подачи партийного руководства советский вождь вел двойную жизнь после смерти, рассказал в рамках лектория премии «Просветитель» в Летнем кинотеатре-лектории ВДНХ антрополог, профессор Калифорнийского университета в Беркли (США) Алексей Юрчак. Фрагменты лекции «Лента.ру» впервые опубликовала в июле 2016 года. В день 150-летия со дня рождения Владимира Ленина редакция публикует их повторно В первые годы слухи о том, что тело Ленина ненастоящее повторялись и в зарубежной прессе. Чтобы развеять их, в середине 1930-х годов партийное руководство пригласило представителей западных СМИ в мавзолей. Американский журналист Луис Фишер писал, как в их присутствии Борис Збарский, который вместе с Владимиром Воробьевым первыми бальзамировали тело Ленина, открыл герметически закрытый стеклянный саркофаг, взял вождя за нос и повернул его голову влево и вправо, чтобы показать, что это не восковая фигура. После развала Советского Союза слухи о том, что тело Ленина является искусственной копией, возобновились. В ответ на них Илья Збарский, сын первого бальзамировщика, писал: «Я проработал в мавзолее 18 лет, и я точно знаю, что ленинское тело сохраняется в отличном состоянии. Всевозможные слухи и выдумки об искусственной кукле и о том, что от тела сохранились только лицо и руки, не имеют никакого отношения к реальности». Однако заявление Збарского не остановило распространение слухов. В конце 90-х в газетах появились версии существования нескольких тел ленинских двойников, которыми время от времени подменяют тело вождя. В ответ на это профессор Юрий Ромаков, ведущий эксперт лаборатории, разъяснил в интервью «Эху Москвы», что тело в мавзолее является настоящим телом Ленина, находится в отличной форме и не нуждается в подменах. В 2008 году Владимир Мединский, в то время еще депутат Госдумы, заявил, что тело вождя реальным считать нельзя, но по другой причине: «Не обманывайтесь иллюзиями, будто то, что лежит в мавзолее, является Лениным. Там осталось всего 10 процентов от его реального тела». Еженедельник «Власть» решил проверить эту цифру. Во время вскрытия тела Ленина и последующего бальзамирования были удалены внутренние органы и жидкости, которые заменили на бальзамирующие растворы. Подсчитав количество удаленного материала, «Власть» пришла к выводу, что депутат Мединский несколько ошибся. В Мавзолее лежит не 10 процентов ленинского тела, а 23. Если поближе познакомиться с материальным составом ленинского тела, окажется, что заявления о его неподлинности имеют под собой реальную основу. Все зависит от того, как ее определять. Для ученых ленинской лаборатории, которые уже 92 года занимаются поддержкой этого тела, всегда было важно сохранять его динамическую форму — то есть физический вид, вес, цвет, эластичность кожи, гибкость суставов. Даже сегодня суставы в ленинском теле сгибаются, торс и шея поворачиваются. Оно не затвердело, не превратилось в высохшую мумию, поэтому называть его мумией, как это постоянно делается в СМИ, неправильно. Для того чтобы поддерживать это тело в гибком состоянии, его на протяжении многих лет подвергают уникальным процедурам, в результате которых биологические материалы заменяются на искусственные. Процесс этот идет медленно, постепенно. С одной стороны, на уровне динамичной формы тело, безусловно, является настоящим, с другой стороны, на уровне биоматериалов, из которых состоит, это скорее копия — все зависит от точки зрения. В советские годы специальная комиссия, состоящая из партийных руководителей, медиков и биологов, периодически проверяла состояние ленинского тела. Они изучали пятна и морщины на его поверхности, водный баланс внутренних тканей, эластичность кожных покровов, химический состав жидкостей, сгибаемость суставов. Ткани обрабатывались, жидкости заменялись на новые, морщины разглаживались, содержание кальция в костях восполнялось. С точки зрения этих комиссий, состояние тела Ленина даже постепенно улучшалось. Но обычные посетители всегда видели его неподвижным, застывшим на века, в стеклянном саркофаге, одетым в темный костюм. Из открытых участков посетители видят только руки и голову. Никто, кроме партийного руководства и небольшой группы ученых, не видел других частей ленинского тела, никогда не слышал об их состоянии или научных процедурах, которым тело подвергалось. Оно существует как бы в двух режимах видения. Политическое руководство и приближенные специалисты всегда видели одно тело, а обычные граждане — другое. Политическая роль, которую тело играло в советской истории, возможно, выходит далеко за рамки простого пропагандистского символа, который нужен был якобы для того, чтобы мобилизовать народные массы на поддержку партии и правительства. Мне кажется, с годами тело Ленина стало выполнять и другую политическую задачу. Для того чтобы в этом разобраться, вернемся в начало 1920-х годов. Весной 1922 года Ленин почувствовал себя больным и утомленным; по настоянию руководства партии он уехал на несколько месяцев в подмосковные Горки. Живя там под присмотром врачей, он продолжал руководить партией и приезжать на заседания в Москву. Но в мае 1922 года у него случился удар, в результате которого он временно потерял способность говорить, читать и писать. Руководство партии установило строгий контроль над информацией о политической ситуации в стране, которая могла доходить до Ленина. Новые правила отражали не только реальную заботу о здоровье вождя, но и желание нейтрализовать сильного политического соперника. В июне 1922 года секретарь ЦК Леонид Серебряков жаловался в письме другу, что Дзержинский и Смидович «охраняют Ленина как два бульдога», не позволяя никому подойти к нему близко или даже войти в дом, где он живет. В следующие полтора года состояние Ленина ухудшалось, ненадолго улучшалось и снова ухудшалось. Весной 1923 года, после третьего удара, он практически полностью потерял способность общаться с окружающими. Тем временем политическое соперничество в руководстве партии резко возросло. В этом контексте вождь не исчез с политической арены страны, его образ поменялся, приобретя совершенно новый оттенок. Реальный Ленин, который продолжал жить в Горках и писать тексты, был изолирован от политической жизни. Одновременно в политическом языке был создан новый канонический образ. Большинство мифологических образов Ленина, которые нам хорошо знакомы по советскому времени, были созданы именно в тот период его болезни, за несколько лет до смерти. В начале 1923 года в публичный язык страны был введен термин «ленинизм». Вскоре в партийной практике появились ритуалы присяги на верность ленинизму. В марте 1923 года в Москве был учрежден Институт ленинизма. Весной 1923 года «Правда» призывала сдавать любой кусочек бумаги, на котором было что-то написано ленинской рукой, в это учреждение. Одновременно то, что вождь думал, говорил и писал в действительности в 1922-1923 годах, было полностью отделено от его канонического образа. Ленин как политическая фигура в последние годы жизни оказался расчленен надвое: одна его часть была исключена из политической жизни страны, а вторая часть — канонизирована. Именно в результате этих двух процессов исключения и канонизации в начале 1920-х годов была создана новая доктрина ленинизма. С тех пор каждый советский руководитель, от Сталина до Горбачева, занимался корректировкой этой доктрины, придумывая собственную версию, вводя в оборот ранее неизвестные ленинские работы и выводя другие, давая новую трактовку известным материалам, цитируя Ленина в отрыве от изначального контекста, меняя смысл его высказываний и фактов жизни. В 1990-м году, менее чем за год до обвала советского государства, ЦК КПСС признал, что все предыдущие версии ленинизма содержали в себе искажение реальной ленинской мысли. В декабре того же года профессор кафедры марксизма-ленинизма писал в газете «Рабочая трибуна»: «Наша трагедия заключается в том, что мы не знаем Ленина. Мы никогда не читали его работ в прошлом и не делаем этого сейчас. На протяжении десятилетий мы воспринимали Ленина через посредников, толкователей, популяризаторов и иных исказителей». Историк жаловался, что Институт марксизма-ленинизма, главный авторитет в области ленинского наследия, на протяжении 70 лет выполнял особенную функцию, давая добро на публикацию тех ленинских текстов, которые соответствовали принятым на данный момент канонам, независимо от того, насколько они были далеки от реальных слов вождя, меняя или сокращая другие тексты, которые не соответствовали этим канонам. В своей речи по случаю 120-летия со дня рождения Ленина в апреле 1990 года Горбачев заявил: «Ленин остается с нами как величайший мыслитель XX века». Затем он добавил, что надо переосмыслить теоретическое и политическое наследие Ленина, избавиться от искажения и канонизации ленинских выводов и предложил отказаться от термина «ленинизм». Ленин умер 21 января 1924 года. Сначала плана сохранить его тело на века не было. Сразу после смерти вождя профессор медицины Алексей Иванович Абрикосов провел вскрытие, а затем процедуру временного бальзамирования — с тем, чтобы сохранить тело на протяжении 20 дней, пока будет идти публичное прощание. В процессе вскрытия и временного бальзамирования Абрикосов перерезал многие артерии и большие сосуды. Впоследствии профессор говорил, что если бы планы по длительному сохранению Ленина существовали на момент смерти, он бы не стал этого делать, так как при бальзамировании тела на длительный срок эти сосуды используются для доставки бальзамирующей жидкости во все части тела. Затем тело было выставлено для публичного прощания в Колонном зале Дома Союзов. Несмотря на исключительно холодную зиму, когда температура ниже минус 28 держалась несколько месяцев подряд, толпы граждан стекались в столицу со всех уголков страны, чтобы отдать последнюю дань вождю. Похороны Ленина были назначены на 27 января. Спустя шесть дней после его смерти на Красной площади рядом с могилами революционеров был построен деревянный мавзолей, в котором должны были захоронить вождя. 27 января тело Ленина было перенесено туда, однако было решено не закрывать саркофаг на некоторое время — в связи с продолжающимся шествием желающих проститься с вождем. Каждые три дня комиссия по организации похорон в составе партийных руководителей и приближенных врачей проверяла состояние тела. Из-за низкой температуры и благодаря качественной временной бальзамировке Абрикосовым, на теле не появлялись признаки разложения — его можно было оставлять открытым. Первые явные признаки разложения появились лишь через два месяца, в марте. Благодаря неожиданно длительному периоду, в течение которого они отсутствовали, у партийного руководства была возможность оттягивать погребение и одновременно обсуждать его возможную судьбу. На бесконечных заседаниях комиссий по увековечиванию памяти Ленина велись жаркие споры, именно тогда победило предложение сохранить тело на более длительный срок. Поначалу многие в партийном руководстве считали эту идею не просто утопической с точки зрения науки, но и контрреволюционной. Например, Троцкий, Бухарин и Ворошилов полагали, что длительное сохранение и публичный показ тела Ленина превращает его в подобие религиозных мощей и напрямую противоречит материалистическим принципам марксизма. Бонч-Бруевич соглашался, что «важно не тело, а мемориал»: Ленина следует захоронить в мавзолее, выполняющем эту задачу. Но другие члены руководства страны — например, Леонид Красин — утверждали, что если удастся сохранить тело еще на какой-то период, пусть даже не насовсем, в этом есть смысл. По крайней мере, это позволит трудящимся всего мира принять участие в длительном прощании с вождем мирового пролетариата. Решающим в судьбе Ленина стало заседание комиссии по организации похорон 5 марта 1924 года. После очередного длительного обсуждения возможных вариантов с учеными-медиками, большинство которых высказались скептически о возможности длительного сохранения, члены партийного руководства попросили их покинуть зал. Мнения участников обсуждения разошлись, и в тот день ничего не решили. Точнее, решение было половинчатым: попробуем сохранить, но без уверенности, что это возможно и нужно, и без обещаний, что это навечно. В конце марта было решено попробовать экспериментальный метод бальзамирования тела, предложенный профессором Владимиром Воробьевым из Харькова и биологом-биохимиком Борисом Збарским. Процедура не имела аналогов, и в ее успехе ни Воробьев, ни Збарский не были уверены. Они проработали четыре месяца в специальной лаборатории, созданной прямо внутри временного мавзолея. Многие процедуры им приходилось придумывать и корректировать на ходу. К концу июля 1924 года они доложили партийному руководству об окончании работ. Если тело будет обрабатываться и бальзамироваться согласно их методу, заявили они, высока вероятность того, что оно сохранится на довольно длительный срок. Когда члены комиссии спросили, на какой именно срок следует рассчитывать, Воробьев сказал: «На этот вопрос я позволю себе не отвечать». 24 июля в советской печати появилось официальное заявление, гласящее: «Разумеется, ни мы, ни наши товарищи не хотели создавать из останков Владимира Ильича какие-то мощи, посредством которых мы могли бы популяризовать или сохранить память о нем. Мы придавали и придаем величайшее значение сохранению облика этого замечательного вождя для подрастающего поколения и будущих поколений». В этом заявлении комиссии проявилось то же парадоксальное отношение к телу Ленина, которое было в многочисленных спорах о его судьбе. То, как руководители партии и приближенные ученые говорили о нем, когда стало известно, что некоторое время оно разлагаться не будет, напоминает то, как партийное руководство относилось к Ленину в последние месяцы его жизни. Тогда еще живой вождь был исключен из политической жизни и спрятан в подмосковных Горках, а в публичном языке партийной прессы и речей появился другой, канонизированный Ленин. В дискуссиях комиссии по организации похорон мы сталкиваемся с подобным двояким отношением, когда обсуждались планы погребения вождя и одновременно — планы сохранения его непогребенным, закрытого склепа и публичного показа. Эта двоякость отразилась и в том, что на протяжении месяцев споры и обсуждения тела Ленина велись одновременно в двух различных комиссиях. Первая называлась комиссией по организации похорон, а вторая — комиссией по сохранению тела. Многие партийные руководители принимали участие в работе обеих. Восприятие Ленина в среде партийного руководства было странным: будто бы в мавзолее лежали два тела — обычный, постепенно разлагающийся труп человека, и телесное воплощение чего-то большего, грандиозного, отличающегося от Ленина и превосходящего его. Хотя на момент бальзамирования эти два тела еще состояли из одной и той же биологической материи, такое положение дел, как мы уже знаем, долго не продлилось. Двоякое отношение к телу Ленина в среде партийного руководства воспроизводилось и в последующие годы. В советское время возникла политическая модель, связывающая принцип воспроизводства суверенной власти с принципом удвоения тела вождя. Она возникла неожиданно и незапланированно — просто совпало несколько условий: долгий период болезни, когда Ленина одновременно изолировали от политической жизни и канонизировали в образе ленинизма. Из-за холодов той зимы тело не подверглось разложению, что дало возможность обсуждать его судьбу. Важно учитывать и особенности социально-культурной организации ленинской партии нового типа — уникального политического института. В советской политической системе культура суверенной власти напоминала смесь двух моделей: абсолютной монархии и либеральной демократии, где роль тела играет абсолютная истина. В отличие от суверенной монархии, ни один лидер партии и государства после Ленина не мог занять его место, находящееся за пределами политического пространства. Истина в этой системе была выражена на языке ленинизма. Любой руководитель СССР, включая Сталина, был обязан апеллировать к ленинизму для легитимации своей власти и не мог поставить эту доктрину под вопрос или заменить другой истиной. Каждый из них мог потерять бразды правления, если бы оказалось, что он искажает ленинизм. Иллюстрацией этого тезиса служат два важнейших феномена власти в советской системе: возникновение исключительного культа личности Сталина и полное развенчание его после смерти. Теперь становится понятным, какую роль в политической системе СССР играло тело Ленина. Оно функционировало как материальное воплощение геройского деперсонифицированного субъекта, советского суверена. Оно было удвоено, являясь совмещением смертного и бессмертного тел. То, как тело Ленина поддерживалось на протяжении десятилетий, отражало совокупность этих двух тем. Смертным телом суверена был труп конкретного человека, а бессмертным — погребальная кукла, которая воспроизводилась путем специальных процедур и ритуалов. Постоянно возникающие слухи о том, что ленинское тело — всего лишь копия, в некоторой степени ошибочны, а в некоторой степени верны. Оно реальное, но его постоянно меняют. Его биологические материалы заменяются на новые, но в результате его форма остается неизменной. Этот проект возник постепенно — как часть сложной космологии, смысл которой для партийной системы, включая ее руководство, никогда не был ясен до конца. Работа над телом Ленина всегда велась в атмосфере строжайшей секретности, за закрытыми дверями. То же самое происходило и с ленинскими текстами, высказываниями и фактами биографии. Благодаря такому подходу ленинизм всегда выглядел как нечто фундаментальное, неизменное и вечное, в то время как в действительности он незаметно менялся, подстраивался партийным руководством под нужды текущего момента. Эта доктрина в таком подходе выглядела как источник действий партии, а не продукт партийных манипуляций, и то же самое касалось не только текстов, но и тела Ленина. С обвалом советской системы в 1991 году ленинское тело оказалось выключенным из нее. Постсоветское российское государство не закрыло мавзолей, но резко сократило его финансирование. На протяжении последних 25 лет однозначного решения о судьбе тела Ленина так и не было принято. Сегодня оно остается в мавзолее в публичном доступе, а лаборатория продолжает работать. Конец советской системы не привел к автоматическому уничтожению этого тела, не превратил его в застывший разлагающийся труп, но при этом и не сделал из него искусственную куклу.
