Лес рубили в Коми, а щепки полетели в Москве

Правоохранительная система России не перестаёт удивлять Правовой отдел редакции «АН». Уж, казалось, после того как наши корреспонденты своими глазами увидели, как низовые правоохранительные и судебные органы выполняли решение вышестоящих инстанций о выдавливании «воров в законе» из Москвы, применяя метод Глеба Жеглова, удивить нас нечем. Но даже тогда судьи, не находясь при исполнении и, разумеется, рассуждая абстрактно, намекали, что в апелляции подобные безобразия точно отменятся. А вот дело, о котором мы хотим рассказать сегодня, непоколебимо держится и дошло уже до обжалования в Верховном суде РФ. Хотя, по нашему мнению, оно не должно было пережить даже первую апелляцию в судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Республики Коми. НО ОБО всём по порядку.Начнём с официальной информации на сайте СК РФ ОТ 31.10.2018: «В Коми бывший начальник департамента Пенсионного фонда Российской Федерации и его заместитель признаны виновными в совершении коррупционного преступления. Собранные следственными органами Следственного комитета Российской Федерации по Республике Коми доказательства признаны судом достаточными для вынесения приговора бывшему начальнику департамента капитального строительства и имущественных отношений Пенсионного фонда Российской Федерации Сергею Рыжкову и его бывшему заместителю Игорю Кондратенко. Они признаны виновными в получении взятки, совершённой группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере (ч. 6 ст. 290 УК РФ). Следствием и судом установлено, что в 2013 г. Отделение Пенсионного фонда РФ в Республике Коми провело аукцион, по результатам которого с ООО «РЭЙТ» был заключён государственный контракт купли-продажи здания для нужд Отделения в г. Ухте стоимостью более 165 млн рублей. Рыжков и Кондратенко, действуя группой лиц по предварительному сговору, согласно ранее достигнутой договорённости с одним из собственников здания, содействовали решению вопроса о выделении денежных средств на приобретение здания, а также заключению и исполнению государственного контракта. За это они потребовали от собственника и представляемых им лиц денежное вознаграждение в размере 18 млн рублей. В течение 2015–2016 гг. обвиняемые получили в качестве взятки часть от общей суммы в размере 8 млн рублей. Дальнейшая передача денег проходила под контролем сотрудников ФСБ России. В июле 2017 г. после получения 4, 5 млн рублей был задержан привлечённый фигурантами посредник, а в последующем – с поличным Кондратенко и Рыжков. Всего фигуранты получили в виде взятки 12, 5 млн рублей от общей суммы в размере 18 млн рублей. Приговором суда подсудимым назначено наказание: Рыжкову – в виде 10 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима со штрафом в размере 180 млн рублей и лишением права занимать определённые должности в течение 12 лет; Кондратенко – в виде 5 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 36 млн рублей и лишением права занимать определённые должности в течение 5 лет. Также судом принято решение о конфискации у подсудимых полученных в качестве взятки денежных средств». Сразу обратим внимание и запомним, как сильно разнятся приговоры у этой «группы лиц по предварительному сговору». Преступление они совершали одно, но наказания совершенно разные. Одному, Рыжкову, – 10 лет колонии строгого режима, другому, Кондратенко, – 5 лет колонии общего режима. Рыжкову – штраф 180 млн рублей и поражение в правах на 12 лет. Кондратенко – штраф 36 млн рублей и поражение в правах на 5 лет. У нас есть версия, почему так вышло. Но, прежде чем мы её расскажем, давайте запомним пару дат из процитированного выше сообщения СК. Это 2013 год, когда отделение Пенсионного фонда (далее ПФ. – Прим. «АН») в Республике Коми купило здание для собственных нужд, и 2015 год, когда осуждённые, по версии следствия, начали получать взятки. Почему пауза затянулась? Почему собственники здания тянули с «откатом»? ЗАО «Республика Коми» Дело в том, что 2015 год в Коми запомнился россиянам не тем, что осуждённые по делу, о котором мы рассказываем, начали получать взятки, а тем, что, опять же по сообщению Следкома России от 19.07.2015: «ФСБ России и Следственным комитетом Российской Федерации пресечена деятельность преступного сообщества, возглавляемого главой Республики Коми Вячеславом Гайзером, его заместителем Алексеем Черновым, а также Александром Зарубиным и Валерием Веселовым. Управлением по расследованию особо важных дел Следственного комитета 18 сентября 2015 года возбуждено уголовное дело в отношении 19 руководителей и участников преступного сообщества, совершивших в период с 2006 по 2015 год преступления, предусмотренные статьями 210 (преступное сообщество) и 159 (мошенничество) Уголовного кодекса Российской Федерации». «В ходе обысков в рабочем кабинете главы Коми в здании постоянного представительства Коми в Москве обнаружены денежные средства и коллекция дорогих часов. Согласно видеозаписи, следователи проводили обыски в рабочем кабинете главы региона в его присутствии. Они вскрыли сейф, внутри которого находилась крупная сумма денег в пачках. На видео запечатлена и коллекция дорогостоящих часов, стоимость одной из марок которых составляет порядка 1 млн долларов. Следователи обнаружили и другие предметы, документы, представляющие интерес для расследования, в частности, проект по приобретению самолёта Bombardier Learjet 60», – писал по горячим следам ТАСС в тот же день, 19 сентября. 10 июня 2019 г. Вячеслав Гайзер был приговорён к 11 годам лишения свободы в колонии строгого режима и штрафу в 160 млн рублей. Правда похоже на приговор Сергею Рыжкову? Но не это главное «совпадение». Главное, что «Показания по «делу Гайзера» начали собирать с 2012 года», – пересказывает межрегиональный интернет-журнал «7x7» признание Прокурора Коми Сергея Бажутова на ежегодной предновогодней встрече 24 декабря 2015 г. с журналистами: «Начало, наверное, всё-таки – это Казарцев [бывший мэр Ухты Олег Казарцев]. Первое из таких громких дел. Это была весна 2012 года», – цитирует «7x7» главу надзорного ведомства. Собственно о том, что Гайзера посадили, используя «деятельное раскаяние» мэров, прокуратура и не скрывала. Вот что писала «Комсомолка» 24 сентября 2015 г., практически сразу после громких арестов: «Резонансному задержанию предшествовал ряд уголовных дел о коррупции в Коми, возбуждённых по материалам региональных прокуратуры и ФСБ. Об этом «Комсомолке» сообщили представители прокуратуры республики. Но подробности о том, какие именно показания давали арестованные мэры против республиканской верхушки, не раскрываются в интересах следствия. Арестованные мэры надеялись, что отделаются легко: что их дела закроют или будет условное наказание. Но когда они поняли, что им грозят реальные сроки и никто с площади (из правительства республики. – Прим. ред.) их защищать не собирается, начали давать показания. Причём не только по своим эпизодам, но и по другим». Но это ещё не всё, «совпадения» только начинаются. На свободу – с дипломом повара Упомянутый выше бывший мэр Ухты Олег Казарцев и предприниматель Александр Фогель – взяткодатели по нашему делу, но проходят как свидетели обвинения, потому что, по мнению системы правосудия Республики Коми, своё уже получили и деятельно раскаялись. «Возбуждению уголовного дела в отношении чиновников (Рыжкова и Кондратенко. – Прим. «АН») по статье «Получение взятки» предшествовало досудебное соглашение между прокурором Коми и бывшим руководителем администрации Ухты, который, будучи фигурантом дела по факту растраты муниципального имущества, указал о готовности сообщить сведения о даче совместно с предпринимателем взятки представителям ПФР, – писало сетевое издание «КомиОнлайн». – Уголовное преследование в отношении ухтинского предпринимателя Александра Фогеля не инициировалось ввиду добровольного сообщения о преступлении и активного способствования его раскрытию и расследованию. Летом (2018 года. – Прим. «АН») его осудили за совершённое совместно с экс-мэром Ухты Олегом Казарцевым хищение указанного здания (здание по проспекту Ленина, д. 40 «а», которое купил ПФ. – Прим. «АН») и земельного участка под ним. Позже Верховный суд Коми заменил это наказание на условное в связи с полным возмещением А. Фогелем причинённого вреда. Фогель отделался испугом, но и Казарцеву грех жаловаться, напоминает «КомиОнлайн»: «О. Казарцев заключил с прокурором Коми досудебное соглашение о сотрудничестве. Уголовное дело в отношении него выделили в отдельное производство. Ухтинский горсуд 18 июня 2018 года признал экс-мэра виновным в растрате в особо крупном размере и превышении должностных полномочий. Ему назначено наказание в виде 7, 5 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима, штрафа в размере 700 тысяч рублей. Также он на 2, 5 года лишён права занимать должности на госслужбе и в органах местного самоуправления. Наказание назначено с учётом приговора, вынесенного О. Казарцеву в 2015 году, когда его осудили за мошенничество в особо крупном размере, растрату и организацию подделки документов». Уже 9 ноября 2018 г.,т.е. через четыре месяца (!) после столь сурового приговора, «Первое антикоррупционное СМИ» удивлённо писало: «Многократно осуждённый за коррупцию экс-мэр Ухты выйдет из колонии по УДО». 22 ноября эту информацию ИА «Комиинформ» «подтвердила старший помощник прокурора Коми Наталия Спиридонова: «Олег Казарцев выполнил все условия досудебного соглашения, заключённого с ним прокуратурой. В том числе предоставил информацию о бывших должностных лицах Пенсионного фонда России, в отношении которых судом впоследствии были вынесены обвинительные приговоры». Как сообщил «Комиинформу» источник в администрации колонии, бывший мэр выучился на повара и получил диплом, дающий ему право трудоустроиться на свободе по выбранной профессии». Уж коли мы взялись сравнивать приговоры, то на чей приговор похожи наказания Казарцеву и Фогелю – на Кондратенко или Рыжкова? Это риторический вопрос, тем более что Игоря Кондратенко бывшие коллеги недавно видели в Москве, видимо, также уже вышел по УДО. Уважаемая система правосудия Республики Коми, вы вот это всё серьёзно? Казарцев с весны 2012 г. находится под прессом прокуратуры и ФСБ, и поверить в самостоятельность его и Фогеля действий в сентябре 2013 г. решительно невозможно. Надежда только на Бога Ну и последняя параллель на сегодня. Ноябрь 2018 года. Отрывок из репортажа интернет-журнала «7x7» о том, как в Замоскворецком суде Москвы обвиняемые по уголовному делу в отношении бывшего руководства Коми продолжают давать показания: «Бывший начальник управления информации администрации главы республики Павел Марущак рассказал, почему оговорил коллег. Спустя 10 дней после ареста к нему пришёл оперативник ФСБ Павел Павлов и сказал, что его не отпустят, пока он не скажет то, что им нужно. При этом Марущак и Павлов оказались знакомы – пересекались в «юридической тусовке» Сыктывкара. По словам Марущака, оба понимали, что он невиновен, и тогда подозреваемый осознал, что единственный способ выйти на свободу - признать вину и дать нужные показания. Он их формулировал, их заносили в протоколы, Марущак подписывал. – Я давал показания и о фактах, которые знал, и о тех обстоятельствах, которые мне прямо излагались во время допросов оперативными сотрудниками. Один из допросов был напечатан до допроса и передан на флешке следователю, – вспомнил Марущак. В итоге обвиняемый согласился дать показания в обмен на досудебное соглашение». Декабрь 2019 года. 70-летний Леонид Андреевич Рыжков, полковник запаса, прослуживший в Вооружённых силах более 30 лет на Дальнем Востоке и в Москве, пишет вопрос на пресс-конференцию президента РФ Владимира Путина: «На фоне событий, разворачивающихся в настоящее время с журналистом Иваном Голуновым, прошу Вас обратить внимание на уголовное преследование моего сына Рыжкова С. Л., которое аналогичным образом было сфальсифицировано сотрудником ФСБ (конкретно Павловым), а затем и следователем Овсянниковым. В ходе незаконных действий моему сыну были подброшены денежные средства в его кабинет в г. Москве и он был обвинён в получении взятки в 1, 5 млн рублей. При этом никаких доказательств, подтверждающих данный факт, в материалах уголовного дела нет. Подброшенные денежные средства были обработаны красящимся веществом, но характерных следов на руках моего сына обнаружено не было, что подтвердила экспертиза, есть решение в деле. Несмотря на то что, по мнению следственных органов, преступление совершено в г. Москве, моего сына в нарушение закона территориальной подследственности РФ вывезли в Республику Коми в г. Сыктывкар, а затем в г. Ухта РК, где в дальнейшем суд осудил его на 10 лет лишения свободы и 180 млн штрафа, а также был наложен арест на земельный участок и дом в д. Чиверево Мытищинского района. Участок приобрёл я ещё в 1993 году, а потом в 1998 году построил дом и впоследствии оформил его на единственного сына. О том, что дом строился на мои денежные средства, есть подтверждения председателя садоводческого товарищества, заверенное нотариусом, а также заявления моих соседей по даче. Однако следователь Овсянников отнёсся формально, не изучив кадастровые документы, кем и когда построен дом, и подал документы на наложение ареста. Получается так, что законы используют и интерпретируют так, как посчитает следователь. Анализируя приговоры осуждённым по такой же статье, где были обнаружены и доказаны миллиарды, штрафы в разы меньше, чем моему сыну без каких-либо доказательств, – это ещё раз подтверждает то, что он «наказан» за то, что не согласился пойти на провокацию вышестоящего руководства. Два года моего сына провоцировали на сделку против руководства Пенсионного фонда РФ, но, так как он не пошёл на это, решили унизить, оскорбить, сломать любым путём (5 дней карцера, постоянные переброс из камеры в камеру, запрет на телефонные звонки и свидания с нами, престарелыми родителями, с супругой и малолетней дочерью и многое другое). Я обращался к Вам через администрацию президента, к генеральному прокурору России, в Следственный комитет России, к генеральному прокурору Коми, но здесь сплошная бюрократия и все мои письма возвращались следователю, который вёл дело, а он делал отписки по своему усмотрению. А господин Иванов из Генеральной прокуратуры РФ ответил: «Обращайтесь в вышестоящие органы». Видимо, он имел в виду БОГА. Жаль одного, что всю жизнь служил родине и на старости лет столкнулся с таким двухсторонним стандартом законов: бездушием, бюрократизмом и тупиком правовой системы. Прошу Вас как гаранта Конституции РФ только об одном – об объективном расследовании дела моего сына и чтоб суды не отвергали оправдывающие доказательства, а безответственных работников правоохранительных органов привлечь к ответственности». Шито белыми нитками Конечно, «шито белыми нитками» тот ещё штамп, но как ещё назвать это дело? И ведь Леонид Рыжков в письме Путину перечислил только самые вопиющие эпизоды. А кассационная жалоба Сергея Рыжкова в Судебную коллегию Верховного суда занимает 44 страницы убористого машинописного текста. Мы физически сможем в этой статье лишь обозначить некоторые факты. И, возвращаясь к письму Леонида Рыжкова, где он пишет об анализе подобных дел. Действительно, наказание Сергей Рыжков получил под стать Гайзеру, Хорошавину, Захарченко,далее продолжите сами, как и по срокам, так и по штрафу, вот только у вышеперечисленных лиц имущества и денежных знаков арестовано на многие миллиарды, а у Рыжкова арестован лишь дом, да и тот на поверку оказывается домом отца. Но, прежде чем перейти к перечислению «белых ниток», поделимся первым вопросом, который возник у нас после первого прочтения документов по делу: где логика? По фабуле обвинения Кондратенко, неоднократно передавая Рыжкову взятки от Фогеля – Казарцева, всегда отдавал всю сумму, а Рыжков уже делил на троих: себе, подельнику, и, как, видимо, надеялось следствие, третья часть шла кому-то там наверх в ПФ. А во время проведения «Оперативного эксперимента» 11 июля 2017 г. Кондратенко дербанит 4, 5 млн рублей взятки от Фогеля – Казарцева и несёт Рыжкову почему-то 1, 5 миллиона. Но и это ещё не всё – на официальном видео «Оперативного эксперимента» не видно, взял ли Рыжков деньги, которые принёс Кондратенко. Там, в этом «Оперативном эксперименте», ещё много несостыковок, например, почему Кондратенко здоровался с Рыжковым несколько раз? Это, кстати, логически понятно – для того, чтобы у Рыжкова остались следы от люминесцирующего вещества, которым были обработаны деньги, которые брал и дербанил Кондратенко, хотя и был предупреждён оперативниками о недопустимости контакта с обработанными поверхностями. Если хватит места, мы об этих косяках ещё поговорим. Но впечатление, которое возникло после первого прочтения документов, т.е. наше личное мнение, таково: вполне возможно, что «Оперативный эксперимент» был провокацией взятки, но всё сразу «пошло не так». А ведь показания Кондратенко (постоянно меняющиеся, об этом ниже) и «Оперативный эксперимент» – основное «доказательство вины» Рыжкова. «Ни один из остальных свидетелей, которые были допрошены, не указал, что им известно что-то о действиях Рыжкова по этому делу, основная часть впервые его видела в зале судебного заседания, – комментирует для «АН» это дело адвокат Игорь Запоточный. – Если говорить «про логику», то что делает нормальный взяточник, получив искомое? Прячет: в портфель, в сейф, в стол. А пакет или конверт (обвинение так и не определилось, в документах, есть указания и на пакет, и на конверт, который Кондратенко передал Рыжкову) так и лежал на столе на видном месте». Ну а теперь перейдём к белым ниткам. Во-первых – это нарушение правил территориальной подследственности и подсудности. «Преступление» было совершено в Москве, а значит, возбуждать дело должен был московский СК и судить, соответственно, московский суд. Мало того, в своей жалобе Сергей Рыжков отмечает, что «постановление о возбуждении уголовного дела от 12 июля 2017 года вынесено в г. Сыктывкаре в 12 час. 20 мин. Протокол осмотра места происшествия от 12 июля 2017 г. был составлен в период времени с 11 час. 00 мин. до 14 час. 00 мин. Таким образом, ещё не был окончен осмотр места происшествия (мой рабочий кабинет в г. Москве), по результатам которого якобы были обнаружены денежные средства в сумме 1.500.000 руб., а в отношении меня уже было возбуждено уголовное дело». Во-вторых, «Оперативный эксперимент» был проведён без санкции суда, а следовательно, не может являться доказательством. В своей жалобе Сергей Рыжков пишет: «4 февраля 2010 г. было выпущено информационное письмо заместителя генерального прокурора РФ Гриня В.Я. №69‑11‑2010 «О применении отдельных положений Закона «Об ОРД» в связи с Постановлением Европейского суда по правам человека по жалобе №4378/02 «Быков против Российской Федерации». Проведение ОРМ «Оперативный эксперимент» без санкции суда влечёт недопустимость всех доказательств, полученных в ходе ОРМ, в соответствии со ст. 75 УПК РФ. В материалах уголовного дела отсутствует решение суда о праве на проведение ОРМ «Оперативный эксперимент», «Наблюдение» с использованием скрытых технических средств видео- и аудиозаписи, что, соответственно, влечёт незаконность данного ОРМ, недопустимость всех доказательств, указанных ранее, в том числе и видео- и аудиозаписей, и протоколов их осмотра». Всего, повторим, в жалобе 44 страницы убористого машинописного текста о существенных нарушениях уголовно-процессуального закона, права на защиту и принципа состязательности, принципа презумпции невиновности и многое-многое другое. Поражает и апелляция с кассацией – например, защита доказывает, что Рыжков не мог получить одну из взяток от Кондратенко 18 мая 2016 г. в городе Москве, как утверждает следствие, так как в этот день находился в Симферополе. О’кей, говорит апелляция и подтверждает кассация – давайте изменим обвинение в части срока передачи этой взятки «в период с 18 мая 2016 года по 03 июня 2016 года». Ну чтоб наверняка. Принцип состязательности сторон? Нет, не слышали. «В ситуации, когда обвинение не нашло своего подтверждения, государственный обвинитель мог только отказаться от обвинения, а не изменять обвинение, предъявленное органами предварительного расследования. А суд апелляционной инстанции не мог принять изменение обвинения, так как этим изменением не только не улучшалось моё положение, а, напротив, ухудшалось положение осуждённого по отношению к обвинению, предъявленному органами предварительного расследования», – вполне резонно пишет в жалобе Сергей Рыжков. И в судебном заседании суда первой инстанции, и в суде апелляционной инстанции Кондратенко «признавал факт получения им денег от Фогеля, но не как денежные средства в виде взятки, а как денежные средства, полученные путём мошенничества», – утверждает Рыжков и цитирует последнее слово Кондратенко: «Я виноват, Ваша Честь, в том, что не смог удержаться и не взять предлагаемые денежные средства, по сути, предлагаемые просто так. Всё было абсолютно законно, сама сделка законна и не подлежит сомнению её стоимость на то время. Я не мог ни на что повлиять, так как это не входило в мои должностные обязанности и сам механизм задействует большое количество людей и подразделений, что повлиять на это практически невозможно». Апелляция ничего этого не слышит: «В судебном заседании Кондратенко И.А. полностью признал себя виновным, уличив при этом как себя, так и Рыжкова С.Л. в получении взятки». Хотя, напоминает Рыжков, «в соответствии со ст. 294 УПК РФ, если участники прений сторон или подсудимый в последнем слове сообщат о новых обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела, то суд вправе возобновить судебное следствие». «Считаю важным отметить, что в ходе суда было установлено, что никаких нарушений в ходе своей деятельности Рыжков не нарушил, здание ПФР купил по цене ниже рынка, это подтвердили все. Если бы было завышение, то за это обвинение бы точно зацепилось, – резюмирует адвокат Запоточный. – Вопиющим цинизмом стало то, что в суде были зачитаны показания Кондратенко, которые он давал следователям, ответил на вопросы обвинения, а отвечать на вопросы Рыжкова и его защиты отказался. И обратите внимание, за что, за какие страшные действия прокуратура запросила беспрецедентное наказание Рыжкову 14 лет и 6 месяцев при максимальном наказании 15 лет, или это простая обида, месть за его принципиальную позицию, его сопротивление. Полгода скостили только из-за того, что не могли по-другому, т.к. у Рыжкова на иждивении малолетняя дочь 5 лет». ОТ РЕДАКЦИИ. Учитывая, что Третий кассационный суд отказал в рассмотрении кассационной жалобы, то перспективы кассационной жалобы в Верховный суд, на наш взгляд, равны нулю. Поэтому редакция в соответствии со ст. 39 и 47 Закона Российской Федерации № 2124-I от 27 декабря 1991 г. «О средствах массовой информации» решила обратиться с запросами: К генеральному прокурору РФ Игорю Викторовичу Краснову с просьбой провести по изложенным в статье фактам прокурорскую проверку. К Уполномоченному по правам человека в РФ Татьяне Москальковой. Мы просим уполномоченного провести проверку по фактам пыток Рыжкова С.Л., изложенным в письме Рыжкова Л.А. К председателю Совета при Президенте России по развитию гражданского общества и правам человека Валерию Фадееву с просьбой поручить провести проверку по фактам пыток Рыжкова С.Л. члену совета, эксперту по пыткам с мировым именем, председателю «Комитета против пыток» Игорю Каляпину. И последнее. В ПФ РФ никто не верит, что начальник департамента капитального строительства и имущественных отношений Сергей Рыжков брал взятки. На наш взгляд, именно поэтому ни региональное, ни местное, ни первичное отделения партии «Единая Россия» в Москве, как нам известно, даже не приостанавливали членство Сергея Рыжкова. Существует ли первичная организация партии «Единая Россия» в ИК-6 УФСИН России по Владимирской области, и если да, то прикрепился ли по месту отбывания наказания Сергей Рыжков, нам неизвестно. Но, как нам кажется, высшему руководству партии «Единая Россия» пора уже проявить большее участие в судьбе Сергея Рыжкова и попробовать помочь восстановить честное имя однопартийца.