Первый герой войны: Владимир Каменщиков открыл счет сбитым немецким асам уже 22 июня

Широко известным стал возглас «Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!». Но почти все прославленные авиаторы стали известны только после 1942 года, когда Красная Армия получила новые самолеты и была выработана современная тактика воздушного боя. Первым же советским асом стал Владимир Каменщиков. Он начал сбивать фрицев еще на фанерном «И-16». 18 марта исполнилось 105 лет со дня рождения Владимира Григорьевича. Правда, из-за коронавируса торжественные мероприятия в его честь отменили. Мать умерла, когда Володе было семь лет. Воспитывал его отец - машинист паровоза. Поэтому после окончания школы фабрично-заводского ученичества Каменщиков- младший начал работу токарем в паровозоремонтном депо. В 1932 году он поступил в военно-строительный техникум, а в 1935-м добился направления в Сталинградскую военную школу летчиков. В 1937 году свежеиспеченный лейтенант женился на молоденькой учительнице истории Ольге Петровне. Финка по национальности, она предложила назвать вскоре родившегося сына необычным именем Русфин. Войну семья встретила в Могилеве. - Жена, Русфин, отец приехали за день до начала войны из Сталинграда ко мне в отпуск. Вечером пошли всем семейством в театр. Вернулись домой поздно. Жена меня ночью будит: «Авиация над городом летает». Я говорю ей: «Маневры». Однако вышел на крыльцо посмотреть. Нет, не маневры,- вспоминал потом в интервью Владимир Григорьевич. - Светло от пожаров, взрывы и дым над железной дорогой. Оделся и пошел на аэродром. Только пришел, а меня сразу посадили в самолет. Над Белостоком встретил два «Ме-109». Одного сбил, второй ушел. Навстречу новое звено, а патронов нет. Взорвали они мне два бака, а под сиденьем третий бак. Меня как из ведра огнем облило, расстегнул ремни, выбросился на парашюте. Костюм горит, в сапоги налился бензин и тоже горит, а мне кажется, что я не опускаюсь, а вишу на одном месте. А тут «мессеры» заходят, очередями пулеметными по мне. Тут мне немец помог. Я висел как раз над водой, а «мессер» перешиб очередью стропу моему парашюту. Я прямо в воду свалился и купол потух сразу; а если б не это, то обязательно сгорел бы, пока до земли добрался. С ожогами на лице и руках летчик попал в госпиталь. Но пробыв там несколько дней, сбежал. Вернулся в свою часть весь в бинтах. Из-за повязки на голове шлемофон не надевался. Так перемотанным через четыре дня снова вступил в бой. - Вылетел разведывать дороги, ведущие из Гомеля в Бобруйск, Рогачев и Могилев. Это была территория, оккупированная врагом. Разведку произвел, летел обратно. И тут встретился с 11 немецкими истребителями. Пошел в лоб ведущему звена, у него скорость была выше, чем у меня. Мгновенное сближение. Я поймал в прицел ведущего. Он не выдержал и рванул вверх. Я нажал на гашетку пулемета, и очередь прошила «мессер» от мотора до хвоста. После этого меня взяли в оборот другие летчики, я начал с ними кувыркаться. Еще одного сбил. Затем двоих. Как ранили самого, перебили ключицу, я не помню: напряжение было колоссальным. Спасли меня зенитчики, которые открыли огонь. Немцы стали уходить. А я тем временем смог спуститься на бреющем полете на свой аэродром, - рассказывал летчик. Шасси не выпускались, пришлось садиться на брюхо. Потом техники насчитали в самолете 280 пробоин! Прошло лишь полтора месяца войны, когда Каменщикова представили к званию Героя Советского Союза. «В бою не чувствует усталости, иногда в день делает по 10 вылетов», - записано в его характеристике. Уже летая с Золотой Звездой на груди при защите Москвы он получил серьезное ранение. Пуля прошла через голову и вышла у правого глаза. Оперировал героя известный хирург Александр Вишневский, и через несколько месяцев ас смог вернуться в строй. - Как я могу по земле ходить? Я летать должен, - говорил он военкору уже в Сталинграде. - У немцев есть, конечно, ничего летчики, но большинство все же дерьмо. В бой не вступают, хитрят, крадутся с хвоста, исподтишка ударить норовят, они вообще до конца не выдерживают. А то так бывает: кто свернет? Он или я? Я никогда не сворачиваю. Впиваюсь в машину и уж тогда ничего не испытываю. Я раз видел его глаза - пустые они.... Погиб Владимир Григорьевич 22 мая 1943 года в сражении под Белой Калитвой. На его счету было 48 сбитых лично и в групповых боях немецких самолетов. Похоронен герой в сквере на площади Павших Борцов в Волгограде. Вместе с русским летчиком в интернациональной могиле лежат татарин Хафиз Фаттяхутдинов и Рубен Ибаррури - сын генсека Компартии Испании Долорес Ибаррури. Вдова героя Ольга Петровна до середины 70-х годов работала директором школы № 1 имени Владимира Каменщикова в Балашихе Московской области. За самолет - кило сала В Великую Отечественную войну советские воины получали зарплату (рядовой -17 руб., командир взвода - 700 руб., комбат - 1100 руб.), а подвиги оценивались не только орденами и медалями, но и премиями. Первой практика материальных поощрений распространилась на летчиков. За сбитый бомбардировщик выплачивали 2000 руб., за транспортный самолет - 1500 руб., за истребитель - 1000 руб.«Прейскурант» был весьма подробным, вплоть до уничтожения паровоза противника - 750 руб. и танка - 500 руб.Правда, получить деньги удавалось не всегда. Факт удачной атаки должны были подтвердить свидетели или съемка видеофиксатора. Рекорд по самому «высокооплачиваемому» бою принадлежит Михаилу Борисову. Он 4 мая 1945 торпедировал стоявший на рейде линкор «Шлезиен». Герою выплатили 10 тыс. руб. Много это было или мало? Средняя месячная зарплата рабочего в военные годы составляла 573 руб., инженера - 1209 руб. Колхозники получали 150 руб. Продукты и товары в государственных магазинах продавались по карточкам по довоенным ценам, а на рынке все продавалось в разы дороже. Например, пол-литровая бутылка водки стоила от 300 до 800 руб. Килограммовая буханка 150 - 200 руб. Пачка сталинских папирос «Герцеговина Флор» - 200 руб. Килограмм сала можно было купить за 1500 руб., а банку американской тушенки - за 400. Топ-5 сталинских соколов Иван Кожедуб На его счету 64 немецких самолета. Кроме того, два сбитых в 1945 году американских истребителя «Мустанг», которые атаковали его по ошибке. Александр Покрышкин По официальной статистике, 59 сбитых лично самолетов и шесть в группе. Но сам летчик утверждал, что поджег почти сотню вражеских машин. Николай Гулаев Сбил 57 самолетов лично и три в группе. Один вражеский бомбардировщик, когда у него кончился боезапас, таранил. Григорий Речкалов Накануне войны на врачебно-летной комиссии у него был обнаружен дальтонизм. Плохое зрение не помешало уничтожить56 самолетов лично и 6 в группе. Кирилл Евстигнеев Сбил 53 самолета сам и еще 3 - в группе. Летал на истребителе «Ла-5ФН», построенном на личные средства пчеловода Василия Конева.