Когда уже нас заберут в Россию?

Жизнь на грани выживания в географическом центре Европы в XXI веке под обстрелами. Увы, это нынешние реалии необъявленной Украиной войны против населения Донбасса. Как живут старики в зоне обстрела и о чём они мечтают? «АН» побеседовали с 75-летней пенсионеркой Ольгой Новиковой, все годы войны выживающей в многострадальном посёлке Октябрьский (ДНР). КОГДА-ТО, в мирное время, посёлок Октябрьский Куйбышевского района Донецка являлся более чем комфортным для проживания. Но многолетняя война внесла свои печальные коррективы: расположенный рядом с донецким аэропортом Октябрьский стал мишенью для украинских карателей, беспощадно наносящих по нему артиллерийские удары. Пик «умерщвления» этого посёлка пришёлся на 2014–2016 годы: сейчас здесь относительное затишье, которое, впрочем, иногда прерывается вражескими прилётами. Изрешечённый осколками, депрессивный, но непобеждённый, Октябрьский продолжает выживать назло тем, кто вынашивает бредовые идеи особого статуса Донбасса в составе Украины. О которой, отметим, здесь напоминает практически всё: разрушенные от обстрелов здания, наспех оставленные жильцами дома и мемориал памяти местных жителей, погибших в результате агрессии киевской хунты: на мраморных обелисках высечены имена более двухсот жертв, в том числе детей. 75-летняя пенсионерка Ольга Михайловна Новикова провела в Октябрьском все годы войны. Она живёт на улице с ярким и многообещающим названием – Кремлёвский проспект. «Простить стреляющих в нас? Да никогда! Как можно с ними помириться? Их ведь всех перелечить надо, но для начала нужно убрать из Украины всех бандитов», – бабушка охотно вступает в диалог и даёт исчерпывающий ответ на вопрос о возможном примирении с Украиной. «Я не обижаюсь на Украину и украинский народ, но вот банде этой никогда не прощу, я с ними жить никогда не смогу!» – резюмирует пенсионерка. В годы Великой Отечественной войны её мать и отца фашисты угнали в Германию. Там, в Германии, Ольга Михайловна и родилась. Потом она долгое время жила на Западной Украине – в Ивано-Франковской области. «Там до сих пор у меня есть немало родственников по линии отца, а по материнской линии имеются родственники и на Киевщине. Может, они тоже стреляют по нам?» – грустно улыбается бабушка, пытаясь понять, в какой момент могло произойти столь кощунственное разделение среди граждан когда-то единой страны. У Ольги Михайловны – 40‑летний трудовой стаж: 30 лет она проработала на шахте в отделе делопроизводства и ещё 10 лет – слесарем по ремонту приборов. Сейчас получает мизерную пенсию. Покупает в секонд-хенде свитера, распускает и делает из ниток разные поделки на радость себе и родным. У бабушки есть 5 внуков и 3 правнука: все они живут неподалёку, помогают, поддерживают. Её сын Валерий Новиков (позывной «Лека») в феврале 2015 года умер после успешного завершения Дебальцевской операции: дали о себе знать ранения и сердце. Ему было 47 лет. Осталась дочь Людмила. «Представляете, мой Валера до сих пор находится у них на сайте «Миротворец»! Они и дочку туда засунули за то, что она с автоматом сфотографировалась», – бабушка удивляет своими познаниями в столь «деликатной» пропагандистской сфере противника. Оказывается, она умеет пользоваться Интернетом, а также любит смотреть российское телевидение. А ещё Ольга Михайловна хранит дома небольшую библиотеку, состоящую в основном из украинских книг. Говорит, что книги выбрасывать не будет: они, по её словам, не виноваты, что в головах украинского руководства вместо мозгов – опилки. «Когда стреляют, я либо молитвы читаю, либо беру с полки какую-то книгу и перечитываю её. Так всё же спокойнее», – рассказывает пенсионерка. Из окна её квартиры, расположенной на первом этаже, виднеется здание местной школы. «Господи, если бы вы видели, что здесь творилось! Как бомбили эту школу, да и больницу, которая расположена рядом, тоже бомбили! А сюда к нам долетали осколки, это был ад», – Ольга Михайловна показывает жестом, где был вражеский «прилёт», а также въевшиеся в стены её жилища осколки. В школе и больнице, что по соседству, бросаются в глаза новые пластиковые окна: первый признак того, что старые, родные, приказали долго жить. К слову, местные уже сбились со счёта, сколько раз на этих объектах проводили остекление… «Когда же нас услышит самый главный человек? – спрашивает Ольга Михайловна. – Но он не хочет нас слышать!» «А кто главный?» – интересуемся. «Которого Владимиром Владимировичем величают! Ну почему он никак не хочет нас забрать? Мы ведь хотим в состав России, чтобы никакой Украины здесь не было!» – говорит бабушка. «Я сепаратист, колорад, ватник и старая калоша – вот так всем и говорю! Хочу помереть здесь, в Октябрьском, но чтобы уже в России», – пенсионерка показывает свой портрет, на котором запечатлена в юности. «Вот здесь мне 22 года. Как думаете, доживу до конца этой проклятой войны? Заберут нас в Россию?» – риторический вопрос, и куда его адресовать, мы можем лишь догадываться… Оксана ШКОДА