Горенки были одним из имений графа Алексея Григорьевича Разумовского

Оригинальная фигура русской истории — Алексей Григорьевич Разумовский был вторым сыном реестрового казака Григория Яковлевича Розума и его супруги Натальи Демьяновны (урождённой Демешко). Он родился 17 (28) марта 1709 года на хуторе Лемеши Козелецкого повета Черниговской губернии. С раннего детства занимался сельскими работами и был пастухом «общественных стад». Тяга к знаниям у него была изначально, природная лень набрала силу лишь с годами. Алёша бегал в соседнее село Чемер учиться у дьячка грамоте и петь на церковном клиросе. Это учение очень не нравилось отцу мальчика, не раз бившему сына, и тому пришлось учиться тайком. Застав однажды сына за книгой, пьяный Розум схватил топор и погнался за ним. Алексей так испугался, что бежал из родительского дома и более туда не возвращался. Странным образом родные как бы и не заметили пропажи. Уже в начале 1731 года, когда парню было 22 года, через Чемер проезжал полковник Фёдор Степанович Вишневский, возвращаясь из Венгрии, куда ездил за покупкой «Токайского» для императрицы Анны Иоанновны. Пленившись мягким басом и наружностью парубка, он уговорил дьячка отпустить с ним в Петербург его воспитанника. В Петербурге Алексей Григорьев (под этим именем он явился в столицу) был помещён в хор при большом дворе цесаревны Елизаветы Петровны. Вскоре этот гибкий, смуглый, высокий парень с прекрасным голосом, чёрными глазами, в которых светились ум, покой и юмор, стал пользоваться особым почётом, был отделён от прочего хора певчих, считался наравне с камердинерами цесаревны и получал равное с ними содержание. Когда от простуды он потерял голос, царевна-ровесница перевела его в бандуристы. Симпатия давно переросла в любовь, как оказалось, до гроба. Вскоре в ведении бесхитростного фаворита, не ударившего пальцем о палец, оказался весь небольшой двор цесаревны. Розум уже звался Алексеем Григорьевичем Разумовским. После известного переворота 1741 года в пользу «дщери Петровой», в котором он не принимал никого участия, бывший певчий превратился в генерал-поручика и действительного камергера. Карьерный рост шёл сам собой. В день коронации Елизаветы Петровны Разумовский стал кавалером ордена Андрея Первозванного, носителем целого ряда военных званий, хотя и не имел никакого понятия о военном деле, а соответственно, и владельцем многих тысяч крестьянских душ. Понимая, что опыта пастуха и певчего недостаточно, для того чтобы удержаться при дворе, Разумовский окружил себя людьми весьма замечательными. Назовём лишь нескольких просвещённых лиц: Григорий Николаевич Теплов, Василий Евдокимович Ададуров (первый русский действительный адъюнкт Академии наук, позднее куратор Московского университета), Александр Петрович Сумарок, Иван Перфильевич Елагин, бывший при нём адъютантом, и т.д. Кульминация невольной карьеры наступила в 1742 году, когда в подмосковном селе Перово, то есть в наших краях, состоялось тайное венчание императрицы с Алексеем Григорьевичем. В столице Алексей Григорьевич поселился в покоях, смежных с покоями императрицы. По утрам они завтракали вместе. При дворе в моду вошло всё украинское. Благодаря страсти Разумовского к музыке была заведена итальянская опера; при дворе состояли бандуристы, а украинские певчие пели на сцене и на клиросе; на придворных обедах появились малороссийские блюда. Алексей Григорьевич Разумовский был человеком сентиментальным и очень набожным, без фарисейства. При посредстве Разумовского миссионеры посылались даже в Сибирь, Камчатку и на Кавказ, были напечатаны Евангелие и духовные книги для грузин… Разумовский стал обладать огромной, практически неограниченной властью. В 1744 году по случаю заключения мира со Швецией в Або он вместе со своим братом Кириллом получил графское достоинство Российской империи. Вскоре по его желанию императрица предприняла поездку в Малороссию, во время которой познакомилась со всей роднёй Алексея Григорьевича. Характерны его слова при получении звания генерала-фельдмаршала в 1756 году: «Государыня, ты можешь меня назвать фельдмаршалом, но никогда не сделаешь из меня даже порядочного полковника. Смех, да и только!». Положение обязывало, и пышный двор Елизаветы Петровны побуждал Разумовского не отставать от своих приятелей. Он, по свидетельству Щербатова, первым стал носить бриллиантовые пуговицы, звезду, ордена и эполеты и ввёл в моду большую игру, во время которой его беззастенчиво обкрадывали. С конца 1740-х годов, с приближением к императрице Ивана Шувалова, влияние Разумовского несколько ослабло. Именно в это время, а точнее в 1747 году, он и купил имение Горенки. Однако императрица и бывший пастушок по-прежнему были близки. Даже умирая, Елизавета попросила остаться около её постели лишь трём людям: наследнику Петру Федоровичу, его жене Екатерине Алексеевне и Разумовскому. При её кончине у изголовья Елизаветы находились братья Разумовские. «Слёзы их были искренними, и скорбь их была вполне сердечной», — отметил нельстивый современник. Граф просил увольнения от службы, и 6 марта 1762 года последовал указ, чтобы «графу А.Г. Разумовскому, генералу-фельдмаршалу, быть уволенным и вечно свободным от всякой военной и гражданской службы». После воцарения Екатерины II новая императрица послала канцлера Михаила Воронцова выяснить, действительно ли Разумовский был обвенчан с Елизаветой, но тот на глазах посланца государыни сжёг какие-то документы. При этом он сказал: «Я не был ничем более, как верным рабом Её Величества, покойной императрицы Елизаветы Петровны, осыпавшей меня благодеяниями превыше заслуг моих… Теперь вы видите, у меня нет никаких документов… Прощайте, ваше сиятельство, да останется всё прошедшее между нами тайною; пусть люди говорят, что им угодно, пусть дерзновенные простирают свои надежды к ложным величиям, но мы не должны быть причиною толков». Воронцов возвратился к императрице, в подробности донёс ей обо всём происшедшем. Екатерину II не мог не тронуть редкий пример такого самоотвержения и благородства. Она оказывала престарелому графу знаки особого уважения и обращалась с ним скорее как с родственником, а не как с подданным. Разумовский чуждался гордости и ненавидел коварство. Не получив никакого образования, одарённый от природы основательным умом, он был ласков, снисходителен, приветлив с младшими и любил заступаться за несчастных. Он пользовался общей любовью. С годами он стал хворать и в последние месяцы 1770 года не вставал уже с постели. 6 июля 1771 года граф скончался в Аничковом дворце, имея от роду 62 года, 4 месяца и 10 дней. Он погребён в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры в Петербурге. Всё состояние и владения умершего графа, в том числе Горенки, перешли по наследству его младшему брату Кириллу, который затем передал Горенки своему сыну Алексею. При всей бурной жизни Алексей Григорьевич потомства не оставил. Но имя его обросло легендами и сюжетами, мнимыми и истинными, отражёнными в литературе и кино. Святослав Коновалов