«Если не приступить к демеркуризации «Усольехимпрома» сейчас, мы получим химическую бомбу»
Главная опасность Алексей Михайлович, во времена СССР, когда комбинат работал, требования к экологии и безопасности были другие? И как это отразилось на нынешней ситуации? — Действительно, и на этом сходятся многие специалисты, акцент делался в первую очередь на производство. Контроль последствий производства, конечно, был, но это уже вторичные позиции. Тем не менее нельзя сказать, что контроля не было. И любое производство его соблюдало. И пока предприятие работало, вред экологии, безусловно, был: и в атмосферу выбросы, и в воду. Причем сбросы в воду были гораздо серьезнее, чем сейчас, – маленькими ручейками. И в почву много чего попадало. Все это сказывалось, отражалось на здоровье людей: и тех, кто работал на предприятии, и кто проживал вблизи. Если завод сейчас не работает, откуда и какая угроза исходит? — Главная опасность – накопленные вещества. Там не только ртуть, а вся таблица Менделеева. Это тонны веществ, концентрация которых превышает допустимые нормы в сотни и тысячи раз. В виде испарений они попадают в атмосферу. Масштаб другой при неработающем производстве, но это происходит бесконтрольно. Поэтому механизм, как это влияет на человека, непонятен. В этом и беда. При работающем производстве многие факторы учитывались, и в случае неблагоприятных метеоусловий было понимание, куда это понесет, людей предупреждали. Сейчас этого нет. «Усольехимпром» – огромный комплекс: под сотню цистерн с непонятными химическими реактивами, километры коммуникаций, сотни зданий и сооружений. Что таит в себе наибольшую опасность и что необходимо устранять в первую очередь? — В 2019 году было исследование Росприроднадзора, в котором приняли участие все необходимые службы. Результаты показали, что ртуть присутствует не только в цехе, где она использовалась, но и на промышленной площадке, в почве и воде. Конечно, в разной концентрации, но есть. Как и наличие других веществ. Сейчас прокуратура настаивает, чтобы площадка была полностью обследована. После этого, имея на руках точную картину, необходимо будет отметить наиболее важные точки и всю площадку включить в государственную программу рекультивации. Потому что это очень серьезные деньги. Развитие после ликвидации Сейчас создан проект демеркуризации, имеется дорожная карта, началось выделение средств: Усолье-Сибирское вошло в национальный проект «Чистая страна». И есть мнение, что первый этап демеркуризации сам по себе довольно опасен для населения. Это верно? — Сейчас готовы экологическая экспертиза и главгосэкспертиза. В их процессе специалисты, подчеркиваю – узкие специалисты, учитывают все риски, поэтому они предусмотрены в проектной документации. Это целый отдельный раздел. И если бы это было опасно или непрогнозируемо, проект бы просто не прошел экологическую экспертизу. Тут больше задача в надзоре и мониторинге. Если не начать реализовывать его сейчас, то получится бомба замедленного действия. Когда начинался проект, речь шла об одном подрядчике. Теперь появился «Росатом», который настаивает на проведении дополнительных проверок. Это дополнительное время и деньги. Насколько необходимо присутствие «Росатома» и насколько обусловлены его требования? — Нельзя забывать о цехе ртутного электролиза, где сосредоточены основные накопления ртути. Она накапливалась в самом здании и в линзе под ним. Этим необходимо заниматься в первую очередь, но и остальная территория в большей или меньшей степени заражена ртутью. И, насколько нам известно, правительство с «Росатомом» прорабатывает вопрос обследования и очистки всей площадки. А эти работы необходимо проводить параллельно с демеркуризацией цеха электролиза, поскольку с него ртуть вымывается. Алексей Михайлович, очень часто нам говорят о том, что демеркуризация – это второе дыхание для Усолья-Сибирского, что после ликвидации «Усольехимпрома» город заживет по-другому. Есть примеры, когда после ликвидации производства город получал новый импульс развития? — Ближайший пример – Саянск. Там был «Саянскхимпласт». Но там одно отличие – предприятие было действующим, и поэтому смогло самостоятельно, без серьезной помощи из федерального центра, применить технологии демеркуризации и ликвидировать ртутное загрязнение. Теперь им достаточно контролировать захоронение ртути и не допускать ее распространения. Еще один пример – Павлодар в Казахстане. Поэтому нельзя сказать, что для Усолья проект нереальный. Он вполне реализуемый. Но для начала нужно все ликвидировать, а уже потом думать о развитии. Фото: irkobl.ru
