Экс-полковника СКР Максименко содержат в одиночной камере, которой нет

На заседании Мосгорсуда в среду, 15 января, по делу высокопоставленных офицеров Следственного комитета России (СКР) бывший полковник ведомства Михаил Максименко впервые дал свою оценку обвинений в получении взятки со стороны предпринимателя Дмитрия Смычковского. При этом он отказался отвечать на вопросы гособвинения и судьи, объяснив это оказываемым на него сотрудниками ФСБ давлением, которое выражается в содержании его на протяжении полутора лет в одиночной камере СИЗО «Лефортово» и не доставлении писем от родственников. Защита офицеров СКР приступила к аргументации невиновности своих подопечных. В свою очередь, гособвинение с предоставлением доказательств вины закончило. С подробностями из зала суда — корреспондент NEWS.ru. Максименко, занимавший до своего ареста в 2016 году пост начальника Управления межведомственного взаимодействия и собственной безопасности СКР, уже второй раз оказался на скамье подсудимых — в апреле прошлого года Мосгорсуд лишил его звания и назначил 13 лет колонии строгого режима со штрафом в 165 млн рублей за две взятки. Нынешнее дело касается обвинения его в получении $1 млн за освобождение из СИЗО друга криминального авторитета Захария Калашова — Андрея Кочуйкова (прозвище — Итальянец). Вместе с Максименко на скамье подсудимых оказались бывший глава Следственного комитета Москвы (СК) генерал Алескандр Дрыманов и экс-начальник столичного следственного управления СК по ЦАО полковник Алексей Крамаренко. Обвинение настаивает, что миллион между собой поделили перечисленные офицеры, включая бывшего заместителя Максименко, Александра Ламонова, который заключил сделку со следствием и уже осуждён. Помимо этого, в получении денег подозревается находящийся в розыске предприниматель Смычковский. 15 января Максименко заявил, что хочет выступить публично на открытом заседании, и исключил из своей речи данные, находящиеся под грифом «секретно». Начал экс-полковник с того, что категорически отверг обвинения в своей причастности к организованной группе, в которой, по версии обвинения, состоят также перечисленные офицеры СК. Обвинение не имеет никаких объективных подтверждений и связано лишь с желанием оказать давление и склонить к оговору. И сформировать в обществе негативное мнение в отношении меня и Следственного комитета, — заявил Максименко, отметив, что такой метод уже был использован против экс-генерала СК Дениса Никандрова, который в итоге заключил сделку со следствием и дал показания против коллег. Своё общение со Смычковским, который якобы и передал всем деньги от взяткодателя, Максименко отрицать не стал, заявив, что знает его как уважаемого бизнесмена «со связями во властных структурах», а не как человека, связанного с криминальной средой. Мы поддерживали товарищеские отношения. Бывали друг у друга в гостях, проводили досуг, однако никаких общих дел у нас никогда не было, — отметил обвиняемый. — Смычковский рассказал мне, что знаком с Крамаренко и характеризует его негативно. Говорил, что Крамаренко готов фабриковать любое уголовное дело и посадить невинного. Считаю, что с учётом отношения Смычковского к Крамаренко он не обратился бы к последнему с предложением денег в качестве взятки, — уверен Максименко. Сам Максименко к Крамаренко, в производстве управления которого и находилось дело Итальянца, тоже относился негативно и даже хотел его уволить. Кроме того, и Никандров, по его словам, недолюбливал Крамаренко и называл «карьеристом и непорядочным человеком, который идёт по головам». Совершенно надуманно звучат доводы, что я мог объединиться с этим человеком в организованную группу. В связи с имеющейся у меня к нему неприязнью в 2016 году у меня вообще были мысли инициировать по нему проверку, собрать компромат для принятия решения руководства СКР об увольнении Крамаренко, — рассказал Максименко, не уточнив, почему он всё же не стал официально заниматься проверкой деятельности коллеги. Кроме всего прочего экс-полковник заявил, что у него не было полномочий принимать процессуальные решения, которые были, например, у Дрыманова, Крамаренко и Никандрова. Отметил Максименко и своего бывшего зама Ламонова. Тот, по его словам, действительно мог получить деньги за освобождение Кочуйкова «и присвоить их себе». Получение денежных средств Ламовым и Никандровым — так Максименко объяснил на суде «согласованность их действий». Как уже было сказано, и Ламонов и Никандров пошли на сделку со следствием и признали вину. Последний, по словам Максименко, тоже общался с бизнесменом Смычковским и хотел купить его Porsche. У него (Смычковского. — NEWS.ru) есть автомобиль Porsche​, которым Никандров заинтересовался и хотел приобрести. Больше относительно его общения с ним мне неизвестно, — сказал подсудимый. Единственный, о ком хорошо высказался Максименко, — это генерал Дрыманов, который, по его словам, тоже не мог получить деньги от Смычковского за освобождение Итальянца (прозвище). Знаю Дрыманова как порядочного и честного человека, у меня никогда не было никакой информации, ни слухов о его причастности к каким-либо коррупционным действиям, — заключил бывший полковник CК. На дополнительные вопросы, в том числе вопросы судьи, Максименко отвечать отказался, обосновав это давлением со стороны ФСБ, которое «продолжается до сих пор» и выражается в том, что его держат «в самых жестоких условиях в одиночной камере» без связи с родными. Я полтора года содержусь в одиночной камере. На мои жалобы говорят, что в «Лефортово» нет одиночных камер, просто вы содержитесь отдельно от всех, — завил экс-полковник, отметив, что писем он также не получает. Отказ от ответа на вопросы суда он видит как единственную возможность борьбы с «данной несправедливостью». Ранее NEWS.ru писал, что Дрыманову, в отличие от остальных, вменяется ещё один эпизод взятки — получение от Никандрова банковской карточки с €9850 на счету за покровительство. Допрос последнего в Мосгорсуде проходил в закрытом режиме из-за секретности материалов дела. На вопрос журналиста о том, что сподвигло экс-генерала на порицаемый в обществе поступок, а именно дачу показаний на начальника, Никандров заявил о «подставе» со стороны руководства и коллег.