Есть ли в ЛДНР гражданское общество?

«Русская весна» на Донбассе, изначально выглядевшая как апофеоз гражданского общества, с годами выцвела и потускнела. Бесчисленные общественные движения упразднены. На их место пришли официальные и никому, кроме властей, не интересные суррогаты. Население народных республик крайне редко вступает в диалог с властью, а когда это все-таки происходит, беседа ведется как будто на разных языках. Словно что-то треснуло в тот день, весной 2014, когда с повестки дня был снят вопрос о воссоединении с Россией. Кто-то пытался объяснить это политической необходимостью, кто-то делал вид, что ничего не произошло. Правительство тогда было условное, туго спеленатое в борьбу различных фракций и сил, ничего реально не контролирующее. Привычка молчать о важном быстро стала визитной карточкой молодых республик. Местные журналисты в большинстве своем опасливо придерживались нейтралитета, российские говорили и писали в соответствии с редакционной политикой, порождая и низвергая героев, плодя мифы и навсегда лишая широкую общественность возможности разобраться в происходившем в те месяцы. Только что, буквально на коленке, созданные СМИ и Министерства информации работали по наитию, постоянно получая по шапке то от одной, то от другой фракции, а то и вовсе от силовых структур. К тому моменту, когда на царство были помазаны Игорь Плотницкий и Александр Захарченко, общественная жизнь в республиках замерла. Политические партии упразднили в угоду Минским соглашениям, «дореволюционные» общественные организации в большинстве своем свернули деятельность, а новые бурно исчезали и появлялись, существуя вокруг живительных потоков гуманитарной помощи. В СМИ было введено правило, робкие попытки отменить или обойти которое возникают лишь сегодня: во что бы то ни стало молчать о проблемах, не давать поводов для злопыхательства врага, любую негативную информацию объяснять происками и дезинформацией. Тяжело сказать, какие выгоды получило правительство ЛДНР от принесенного обета молчания, но ущерб очевиден. В первую очередь цензура ударила по авторитету местных газет и телеканалов — вынужденные замалчивать бесчисленные проблемы (вполне понятные в стесненных обстоятельствах) и публиковать лишь положительную информацию и топорные разоблачения преступлений Киева, СМИ приняли вид «лихой и придурковатый». Информативность значительно снизилась, равно как и доверие населения. В поисках более или менее реалистичных данных о происходящем в республиках, население ринулось в социальные сети, однако достоверность информации в них сомнительна — ситуацией активно пользуется и украинская пропаганда, и местная оппозиция, и блогеры, черпающие свои бесконечные «инсайды» из загадочных источников. В 2019 году в ДНР предприняли первую серьезную попытку наладить взаимодействие с представителями общественности за пределами компетенции Министерства информации. В результате глава Общественной палаты ДНР Александр Кофман провел несколько встреч с представителями местной блогосферы, после чего между правительством республики и отдельными авторами началось постепенно расширяющееся сотрудничество. Бесспорный (пусть и единственный) успех Общественной палаты — еще несколько лет назад блогеров либо игнорировали, либо вызывали на профилактические беседы, но уж никак не стремились к сотрудничеству с ними. Серьезной проблемой по сей день является доступ к информации. Практически все аспекты жизни республик глубоко законспирированы. Публикуемая статистика носит спорадический характер. Чаще всего речь идет просто о «выполнении 130% от плана» или «получении прибыли на 20% больше», но исходные данные не приводятся. Тайной являются даже миграционные или промышленные показатели. Информационные запросы для аккредитованных СМИ работают крайне редко — для этого есть пресс-конференции, осмысленность которых порой равна нулю. Еще один удар пришелся по общественным организациям. Закон «Об общественных объединениях» появился в ЛДНР только весной 2016 года (с 2015 действовало временное положение), причем процедуру регистрации сделали крайне некомфортной и затратной, а формулировки — противоречивыми, так что даже Союз писателей ДНР удалось полноценно зарегистрировать лишь осенью 2019 года (и это с учетом того, что в Народном совете ДНР — два местных писателя). В ЛНР аналогичная организация до сих пор имеет неформальный статус. Точные списки общественных объединений ЛДНР в публичном доступе отсутствуют, но это и не важно, так как, не считая россыпи совсем крохотных локальных организаций (представляющих пенсионеров, инвалидов, афганцев и т. д.), вся «общественная» жизнь республик сосредоточена вокруг нескольких движений и фондов, полностью интегрированных в правительство. Причем изначально они более или менее отражали фракционную борьбу в Народном совете ЛНР и ДНР, однако по мере консолидации власти в одних, единственно верных руках, их количество значительно снизилось. Так, в июне 2018 года в ЛНР аннулировали регистрацию 21 общественной организации. Говоря о правительственных общественных движениях, стоит заметить, что к гражданскому обществу они имеют сомнительное отношение. Членство в них добровольно-принудительное для всех бюджетников и госслужащих, студентов, учеников старших классов. Деятельность носит фестивально-патриотический характер — участие в массовых мероприятиях и митингах. Хотя на местах случаются приступы здравомыслия, когда локальные руководители пытаются организовать действительно полезные акции. Несмотря на светский характер республик, официальной религией фактически является Православие. Всем иным конфессиям принята негласная установка в регистрации либо отказывать, либо максимально затруднять её процесс. Причины для этого есть — представители различных протестантских конфессий неоднократно попадали в поле зрения спецслужб в связи со шпионажем, распространением экстремистской литературы, пропагандой. Лояльно относятся к Украинской Православной Церкви Киевского Патриархата, однако приходов почти не осталось — большинство священников уехало на Украину, причем по собственному почину. Стоит признать, что УПК КП никогда не была популярна на Донбассе. В ЛДНР абсолютно незаметны неправительственные правозащитные организации (правительственные, впрочем, тоже не слишком ярко себя проявляют), что, учитывая несовершенство судебной системы, делает граждан практически беззащитными. Любопытное наблюдение сделала донецкий блогер Юлия Скубаева. «Наши граждане не идут в суд, они «идут на пана с вилами, лопатами и топорами» — это последняя стадия отчаяния. Когда я обратилась к юристам, оказалось, что по трудовым спорам к ним никто не обращался за все время существования Республики. А если бы обращались в суд, у граждан возникли бы претензии уже к суду, т.к. выяснилось бы, что все иски, которые рабочий подает на работодателя, а большая их часть подведомственна министерствам Республики, затормаживаются, человека начинают пинать как футбольный мяч», — пишет Скубаева. В подобной ситуации наличие эффективных правозащитных организаций могло бы стать шансом разорвать порочный круг, однако активность в этой сфере в данный момент почти нулевая. В целом, если считать гражданское общество некоей прослойкой, связующим звеном между гражданами и государством, следует признать, что в ЛДНР этот элемент в данный момент отсутствует. Причем, в первую очередь, в связи с внутренней политикой правительства, направленной на подавление любого публичного обсуждения внутренних неурядиц. Ну, какая может быть в ЛДНР правозащитная организация, если официально это царство всеобщего благоденствия и справедливости? В итоге, под предлогом соображений информационной политики и безопасности, республики пять лет пытаются оживить слепленный из официоза голем, но он упрямо остается неприглядным и уродливым. Потому что заменить профсоюзы, реально защищающие права работников отрасли, их мертворожденными, официально благословленными суррогатами еще никому не удавалось. Также как и заменить творческие объединения «официальной» культурой, порождающей лишь посредственность, свято верующую в свою элитарность. Невозможно заменить молодежные организации скверными копиями, мечущимися между пионерией и Селигером… В результате приходится наблюдать гротескную и такую знакомую картину, когда граждане предпочитают лишний раз не связываться с государством, потому что себе дороже; чиновники на местах замалчивают проблемы ради имитации успехов; аппарат главы республики черпает информацию о проблемах из помойки социальных сетей, а сам глава и его эмиссары вынуждены ездить по городам и весям, чтобы там устраивать сходы и пытаться услышать людей… И это все в республиках, которые можно проехать от края до края за несколько часов. Бред? Но, во-первых, так удобно самим чиновникам, попросту имитирующим деятельность вместо реальной работы. Во-вторых, это отчасти неизбежно на фоне вялотекущей войны и экономической стагнации. И самое главное — в какой-то мере это рудимент довоенных времен, когда на митинги правящей партии выгоняли бюджетников и студентов, на выборах раздавали продуктовые наборы, а ряженные казаки, выступив перед школьниками, массово записывали их в свои ряды. Впрочем, в какой-то мере это присуще и России, и любому другому государству. Вопрос в том, что отсутствие диалога, связи между властью и населением в ЛДНР чрезвычайно тормозит развитие республик, наносит серьезный ущерб сегодня и чревато тотальным кризисом власти в будущем.