Революционеры, святые, воры в законе. Как выглядит "Бутырка" изнутри — и кто в ней сидел
Бутырский замок построен в форме квадрата: прямоугольные корпусы, в центре — храм, по углам — башни. Сейчас этот район — Новослободская улица, кольцевая станция метро — считается центром. А в старину он и Москвой-то не был. "Бутырками" тогда называли небольшие селения, отделенные от города полем или лесом. Потом город разросся, а название осталось — и дало имя тюрьме. Она была пересыльной: в ней люди ждали этапа. Потом превратилась в следственный изолятор. Сейчас здесь помимо подследственных есть и осужденные по мягким статьям. "Пока они в колонию доедут, срок кончится", — объясняет начальник СИЗО №2 (официальное название "Бутырки", или, как еще говорят, "Бутырок") Сергей Телятников. Едва ли не каждый год в СМИ заговаривают о возможном переезде изолятора. Предполагается, что для заключенных построят новое здание за пределами центра города — так уже поступили со знаменитыми петербургскими "Крестами". Но разговоры об этом длятся уже больше десяти лет. В СИЗО объясняют: за здание никто не держится, будет приказ — переедут. Но пока переезжать некуда. Сейчас тюрьма официально перенаселена: здесь содержится более 2000 заключенных при лимите 1850. Правда, если сравнивать с 90-ми годами (когда из-за тесноты и духоты смертность в СИЗО доходила до 40 человек в год), то сейчас здесь, по крайней мере, можно жить. Но лучше не стоит. Хотя в разное время сюда попадали по-настоящему великие люди. Какая была эпоха — такие были и сидельцы. "Тюрьма, из которой не бегают". Царские времена Маленький коридор, несколько запертых дверей с надписями "Архив" и деревянный книжный шкаф. Набор книг в нем странный — Диккенс, Шиллер, тома Большой советской энциклопедии и почему-то школьный букварь. Мы в Пугачевской башне — наверное, самом знаменитом месте "Бутырки". Считается, что здесь ждал казни Емельян Пугачев. Это миф: бунтовщик сидел в подвале Монетного двора, что на Никольской улице. Сейчас в башне музей. Сначала непонятно, где он помещается, — не в архивах же. Но наш провожатый берет ключ, и оказывается, что за книжным шкафом скрыта дверь. Так обычно прячут сейфы. Здесь таких обманок и секретов — много. Сюда, в Пугачевскую башню, 25 мая 1906 года привезли Марию Спиридонову. Ей был 21 год, ее называли Марусей и описывали так: "Хорошенькая, совсем крошечная, стройная, со светло-каштановыми волосами, которые распущенные закрывают всю ее фигуру ниже колен". Она играла на рояле, особенно любила сонаты Бетховена. Конторщица в губернском дворянском собрании. Эсерка. Убийца. Ее задержали, когда она по заданию партии смертельно ранила чиновника. Били, насиловали, приговорили к казни. Рассказывали, что она просила веревку покрепче, говорила, что в России вешать не умеют. Ей заменили казнь каторгой, и, пока она ждала этапа, "Пугачевская башня бралась приступом" — все "политические" хотели с ней пообщаться. Во время прогулок заключенные пытались перекрикиваться — как, кстати, и сейчас. Теперь, чтобы помешать им, в эти часы включают громкую музыку. "Тюрьма была страшно переполнена. В камерах, которые были выстроены для 25 человек, помещалось по 65 и даже по 100 человек", — писала эсерка Мария Школьник, сидевшая там в те же месяцы. Другой "политический" по фамилии Ядов рассказывал о 30–35 сокамерниках: "Мы спали на столе, под столом, около стола, вплоть до самой двери". Чистоту пола проверяли носовым платком, за грязь или окурки — карцер. Медную посуду, в которой приносили еду, надо было чистить кирпичным порошком до блеска — говорили, что из-за этого она за год потеряла половину своего веса. На обед давали кислые щи и пшенную кашу. Заключенных пороли и могли открыть стрельбу по строю, если кто-то в нем сделает движение. Во время прогулок заставляли снимать шапки на морозе и тренироваться говорить начальнику: "Здравия желаем, ваше высокородие" — это длилось по 10–15 минут и заканчивалось простудами. Иногда, правда, арестанты сами пытались заболеть, чтобы попасть в больницу. Такое обращение привело к бунту: в январе 1911 года одна из камер, выйдя на работу в мастерскую, убила четверых надзирателей и ранила еще одного. Как пишет Ядов, это не было попыткой побега: "Бутырки" 1909–1912 годов были тюрьмой, из которой не бегают". Стрелявших повесили, всю камеру выпороли, надолго лишили свиданий, переписки и табака. Но режим через какое-то время стал легче. Примерно в то же время, в 1909 году, в бутырской одиночке №103 за революционную деятельность сидел Владимир Маяковский. Показать эту камеру сейчас уже никто не сможет: нумерация с тех пор менялась не раз. Он писал и читал — символистов и классиков, в том числе Бальмонта, который тоже сидел в "Бутырке" (всего несколько дней и на 20 с лишним лет раньше), и Льва Толстого, который приходил в тюрьму, когда работал над романом "Воскресенье". При советской власти в "Бутырке" побывает одна из дочерей Льва Николаевича. Так тюрьма странным образом связывала эпохи. Мария Спиридонова из Пугачевской башни уехала на каторгу. Но в "Бутырку" она еще вернется. После революции ее освободят. Она займется политикой, вместе с эсерами выступит против большевиков, подпадет под репрессии, будет арестована, сбежит, побывает в психиатрической больнице. Потом снова — тюрьмы и ссылки. В сентябре 1941-го ее расстреляли. Из 57 лет жизни она провела в ссылках и тюрьмах больше половины. Незадолго до смерти Спиридонова написала: "Самое страшное, что есть в тюремном заключении, — это превращение человека в вещь". "Спасибо, Сталин и НКВД позаботились, посадили в тюрьму!" Годы репрессий Иван Хренов, москвич. Сын служащего Таганской тюрьмы, сам какое-то время работал там бухгалтером. В 1921 году принял сан диакона. В начале 30-х ему предложили стать агентом ОГПУ. После отказа один сотрудник сказал: "Нам бы побольше таких стойких людей". Арестован в 1937 году по доносу. Расстрелян на Бутовском полигоне. Татьяна Гримблит, родилась в Томске. В 17 лет начала работать в детской колонии, заработанные деньги тратила на помощь заключенным. Обвинялась в контреволюционной деятельности, прошла через ссылку и лагерь. В 1937 году ее арестовали в пятый раз. Расстреляна на Бутовском полигоне. Николай Гусев, жил в шалаше в Подмосковье. Зарабатывал тем, что продавал ягоды и грибы и сдавал утильсырье. Местные верующие считали его "блаженным и прозорливым", приходили к нему за исцелением. Арестован в 1937 году. Не дожил двух месяцев до своего 18-летия. Расстрелян на Бутовском полигоне. И еще десятки имен. Сейчас эти люди причислены к лику святых как мученики. В годы репрессий они сидели в храме "Бутырки". Теперь его стены расписаны изображениями арестантов. Уже в 1918-м тюрьма была перенаселена так, что в прачечной устроили камеру на 70 человек. Площадь стандартной камеры в "Бутырке" — 54–70 квадратных метров, она рассчитана на 20 человек. В конце 20-х в таких камерах держали по 40–60 заключенных, в 38-м доходило до 140. Спали по очереди. Новички ложились на пол, и, чтобы попасть на нары, надо было ждать неделями. Чтобы вместить больше людей, в храме тоже оборудовали камеры. Писатель Варлам Шаламов, побывавший в "Бутырке" дважды, писал, что в 1937-м там кормили "отлично": утром — каша, днем — суп, в котором "ложка стояла", вечером — то же блюдо, что на завтрак. Писатель Иванов-Разумник, сидевший здесь примерно в то же время, рассказывал, что у еды был ощутимый привкус соды. В тюремной лавочке можно было закупаться раз в десять дней, но с условием: взять "в нагрузку" не менее 200 грамм чеснока. Сокамерник-доктор объяснял ему: чеснок должен спасать от цинги, при этом он "возбуждает половую деятельность", а сода в больших количествах — гасит. Заключенные конца 20-х жаловались на вшей и грязь. В конце 30-х же "Бутырка" пропахла средством для дезинфекции и "прямо блестела". Мы в маленькой комнатке, заставленной книгами, — это тюремная библиотека. Сейчас в ее фонде 25 тысяч книг, в том числе издания 1930-х годов. Если верить Шаламову, в те годы здесь можно было найти даже уже изъятую повсюду литературу. Книги распределялись так: тюремный библиотекарь приносил их в камеру из расчета одна книга на троих, а выбранный сидельцами камерный "библиотекарь" делил их между заключенными. Первыми выбирали те, у кого тюремный стаж был больше. Остальные довольствовались тем, что осталось. Иванову-Разумнику так однажды попалась книга, выпущенная под его редакцией. В годы репрессий в средней тюремной камере можно было встретить десятки блестящих людей. Заключенные читали друг другу лекции о том, в чем сами были специалистами, — о табаке, конструкции аэропланов, русской литературе или жизни животных. В камере Иванова-Разумника однажды устроили вечер чтения стихов "на всех языках мира": состав заключенных позволял читать и на арабском, и на латыни. Сокамерник Шаламова, 16-летний неграмотный крестьянин из Подмосковья, только в тюрьме научился читать и рисовать печатные буквы и хотел, чтобы "следствие длилось бесконечно": жителям его деревни бутырская еда и не снилась. В воспоминаниях о "Бутырке" вообще встречается много такого, что сейчас мы бы назвали сюрреализмом. Инженер и экономист Галина Левинсон рассказывала: во время оправки (два раза в день по полчаса) женщины старались постирать хотя бы нижнее белье. После этого вся камера, стоя на нарах, размахивала трусами — сушила. Левинсон сидела в "Бутырке" в камере "жен изменников Родины" в 37-м. Примерно тогда же и за то же там оказалась режиссер Наталья Сац. За десять лет до этого Левинсон училась в школе, которой та руководила. Елена Жуковская тоже была репрессирована в 1938 году, вслед за мужем, заместителем торгпреда в Германии. В "Бутырке" она решила, что попала в камеру для душевнобольных: одежда женщин была похожа на смирительные рубашки. Оказалось — это мужское белье большого размера: женского не было. Одной из сокамерниц Жуковской была жена авиаконструктора Андрея Туполева. Сам он тоже сидел в "Бутырке". Писательница Евгения Гинзбург в камере встретила четырех женщин в мятых вечерних платьях и на каблуках. Решила — это "девушки легкого поведения". Оказалось, они — члены партии, их забрали прямо после театра и три месяца не разрешали передач. В камеру к Иванову-Разумнику однажды посадили "банного деда" — сотрудника тюрьмы, работавшего в бане. При нем мылись и мужчины, и женщины. На вопрос, не было ли ему стыдно, отвечал: "Кабы была одна голая баба — ну это точно, было бы совестно, а 100 голых баб — вполне не впечатлительно!" Его арестовали за неосторожную фразу "при Ленине этого не было" — о рубцах и синяках, которые он видел на заключенных. Он получил пять лет лагерей. Баня, кстати, была "почтовым отделением" тюрьмы. Арестанты жевали хлеб, засовывали в мякоть записки и оставляли такие шарики на полу в предбаннике. Нашедший их "распечатывал" и, если адресат был в его камере, доставлял ему письмо. На стенах тоже писали записки. Этот способ общения заключенные используют и сейчас — но он, конечно, был и остается нелегальным. Одна из таких надписей гласила: "Писатель Пильняк приговорен к расстрелу". Бориса Пильняка расстреляли в апреле 1938 года. За год до этого Шаламов видел в бутырской библиотеке его "Повесть непогашенной луны". Скорее всего, эту книгу можно найти там и сейчас. "Ментовская подстава" и дерзкие побеги. 90-е и нулевые годы В "лихие 90-е" "Бутырка" снова была переполнена. В 1984 году там находилось около трех тысяч заключенных, в 1992-м — уже восемь тысяч. Однажды, когда кормить арестантов было нечем, тогдашний начальник СИЗО Геннадий Орешкин решился на неожиданный шаг: созвал у себя воров в законе. А в 1994 году произошел скандал: ночью в изолятор проникли несколько криминальных авторитетов, чтобы встретиться с арестованными ворами в законе. Им помогли сотрудники СИЗО, в результате ставшие фигурантами уголовных дел. Эти два случая — точно не мифы. Но дальше начинаются разногласия. Нынешний начальник "Бутырки" Сергей Телятников утверждает, что это вообще не две разные истории, а одна: "авторитеты" пришли в СИЗО, чтобы снова договориться с начальником о еде для зеков. СМИ же писали, что в "Бутырке" была полноценная "сходка" с алкоголем и "девочками". А организовал ее 26-летний Сергей Липчанский, он же Сибиряк. Четырьмя годами ранее он стал самым молодым вором в законе. Сибиряк родился в Братске, был пятым ребенком в неполной семье, первую судимость получил в 17 лет. Занимался кражами и вымогательством. В 19 у него всегда при себе были деньги, которых хватило бы на покупку машины. В 89-м сидел в "Бутырке". Как пишет криминальный журналист Николай Модестов, в камере Сибиряк держал двух кошек, которых по праздникам кормил курицей. А ему самому приносили еду с рынка по списку. Он свободно передвигался по СИЗО и хорошо там одевался. Одна сотрудница вообще не признала в нем заключенного, разговорилась и сказала, что любит груши. На следующий день она получила пакет фруктов. Липчанский якобы даже выпивал с сотрудниками, при этом требуя у них вывернуть кители наизнанку, чтоб погоны не блестели. Если что-то из этого правда, то легко поверить, что Сибиряк мог устроить в СИЗО "сходку". Сам он тогда был на свободе, а в "Бутырку" пришел на встречу с сидевшим тогда вором в законе Шакро Старым — то ли о чем-то договориться, то ли отпраздновать день его рождения. "Сходку" накрыли. Сам Сибиряк говорил Модестову о той истории: "Ментовская подстава". Поднимаемся по железным лестницам, проходим по коридорам. Где-то здесь снимали камеры гестапо для "17 мгновений весны". Доходим до прогулочных двориков. Правда, "двориками" их можно назвать с большой натяжкой: это просто комнатки на крыше с решетками вместо потолков. В 1992 году из такого дворика сбежали двое подследственных: сумели приподнять решетку, выбрались к расположенной рядом мебельной фабрике и вышли через ее проходную. Их поймали через несколько дней. Этот побег стал первым почти за 90 лет: несколько побегов было совершено до революции (но о них почти ничего не известно), а в советское время о беглецах, даже если они и были, не сообщалось. В 1996 году из "Бутырки" в первый и последний раз сбежала женщина. 26-летняя Наталья Сорокожердева училась в Саратове на юриста, работала в суде, а потом бросила учебу и переехала в Москву, где занялась валютными махинациями. В "Бутырке" она оказалась в одной камере с девушкой, которая скоро должна была выйти на волю, и договорилась о "подмене" (это известная схема). Через три дня Сорокожердеву задержали. С того же года в "Бутырке" перестали содержать женщин — теперь их можно увидеть только в психиатрическом отделении следственной больницы. Самым резонансным случаем стал побег трех "пожизненников" в сентябре 2001 года. Владимир Железогло, Анатолий Куликов и Борис Безотечество были приговорены за убийства. Они познакомились в камере. По словам Железогло, инициатором побега был Безотечество. До тюрьмы он работал на кладбище — копал могилы. А началось все с того, что во время прогулки они нашли длинную проволоку и тайком принесли ее в камеру — "на всякий случай". Штукатурку ковыряли проволокой, песок — руками. Его мешали с водой и сливали в унитаз. Подкоп сделали за одну ночь. Стали выходить в подземелье, чтобы найти выход. Когда нашли, сбежали. Двоих поймали через три недели, третий скрывался около полутора лет. Во многом преступникам помогло ветхое состояние СИЗО. Как здесь говорят, теперь это уже невозможно. По крайней мере, последний побег из "Бутырки" произошел больше девяти лет назад. Тогда 25-летний вор из Белоруссии перелез через стену высотой 4,5 метра. На воле он занимался альпинизмом. А одним из самых знаменитых побегов из "Бутырки" стал тот, которого никогда не было. Феликс Дзержинский попал сюда в 1916 году. По легенде, он сбежал отсюда в бочке с мусором. На самом деле его освободили после Февральской революции. Кажется, он стал единственным заключенным "Бутырки", чью цитату теперь можно увидеть на тюремном плакате. На нем написано: "Тут больше, чем где-либо, нужно иметь доброе сердце". Источники: "Дело М.А. Спиридоновой", С.П. Швецов (1906 год); "Каторга и ссылка". Историко-революционный вестник, №1 (кн 8), В.Д. Виленский-Сибиряков, Ф.Я. Кон, И.А. Теодорович (1924 год); "Проявите гуманность и убейте сразу…", письмо М.А. Спиридоновой (1937 год); "Тюрьмы и ссылки", Р.В. Иванов-Разумник; "Бутырская тюрьма", В.Т. Шаламов, "Я постаралась забыть…" Г.И. Левинсон; "Иметь силу помнить: Рассказы тех, кто прошел ад репрессий", сост. Л. М. Гурвич; "Крутой маршрут", Е.С. Гинзбург; документальный фильм "Бутырка", автор и ведущий Юрий Липатов, телеканал Россия (2005 год); "Москва бандитская", Н.С. Модестов; "Кто такой Сергей Сибиряк?", Николай Модестов, "Вечерняя Москва"; "Железогло раскрыл тайну подземного побега из Бутырки спустя годы", интервью Еве Меркачевой, "Московский комсомолец" и другие открытые источники. Бэлла Волкова, Габриэла Чалабова
