Мэган Виртанен о том, откуда у петербуржцев любовь к минимализму
Историк моды и колумнист «Собака.ru» Мэган Виртанен рассказывает о «nordic style»: кто сформировал тренд на все однотонное, простое и очень теплое, и почему именно он прижился у петербуржцев. Среди множества книг о методах достижения «маленького уютного счастья», которые стали модными в последние годы, наибольший отклик в сердце петербуржца вызывают, пожалуй, книги о «маленьком скандинавском уютном счастье». Датское «hygge», норвежское «koselig» или шведское «mys»: все они о том, как провести долгую темную зиму максимально комфортно. Неудивительно, что и одежда от скандинавских дизайнеров, с ее тесной связью утилитарности с эстетикой, тоже пришлась ко двору. «Выбор между Вольво и Саабом» — так в шутку формулировали в 1970-е годы принципы, на которых строилось «социальное государство». Недорого, практично, износостойко: именно благодаря этим принципам скандинавский функциональный дизайн стал популярен в 1950-е. Работы Ханса Вегнера и Алвара Аалто получили международное признание, скандинавов начали называть «нациями дизайна», но вот в области моды прорыва не случилось. За редкими исключениями. Katja of Sweden прославилась благодаря своей звездной клиентке Ингрид Бергман уже в конце 1940-х, а к 1960-м ее показы проходили в Париже. На компанию работали лучшие тогдашние скандинавские дизайнеры текстиля — Астрид Сампе, Виола Гростен, Майя Исола, а основным источником вдохновения оказались шведский национальный костюм и саамские сапоги. Основанная в 1951 году финская компания Marimekko мировой славой была обязана Жаклин Кеннеди, которая не только купила несколько платьев, но даже попала в одном из них на обложку журнала Sports Illustrated. Наконец, Норвегия внесла свой вклад в мировую моду сначала свитерами с узором «сетесдал», а затем, в 1952, свитером «Мариус», названным в честь актера и спортсмена Мариуса Эриксена. Там, где нужны утепленные дома, защищающая от холода одежда и больше освещения, качество и прочность вещей гораздо важнее изящества и моды. Эстетика хутора, стиль, восходящий к образам крестьян и рыбаков, рационально сконструированная одежда, добротная и удобная в повседневной носке — все это категорически не совпадало с тем, что подразумевалось под «модой» в 1960-70-е годы. Холщовые куртки Роди Хейнца, созданные на основе униформы шведской армии, или появившийся в 1966 комбинезон-унисекс Сигстена Херргорда могли привлечь международное внимание, но ненадолго. Там, где нужны утепленные дома, защищающая от холода одежда и больше освещения, качество и прочность вещей гораздо важнее изящества и моды Ситуация начала меняться в 1990-е, с их трендом на минимализм. Чистота линий, простота и функциональность, свойственные скандинавскому дизайну, стали востребованы и на подиуме. Европу покоряли Хенрик Вибсков, Петер Йенсен, основатель Acne Studios Джонни Йоханссон. Другие предпочли никуда не уезжать, и остаться верными не только месту, но и принципам: у Филиппы Кнутссон в каждой коллекции есть вещи, которые практически не меняются из сезона в сезон с 1993 года, а Whyred до сих пор продают точно ту же парку, что и в 1999-м. Настоящий прорыв для скандинавских дизайнеров одежды все же случился только в 2000-е, когда во всем мире заговорили об этичности производства одежды, возврате к традиционным техникам и «медленном потреблении», где качество превыше количества. То, что изначально лежало в основе скандинавского дизайна одежды, стало наиболее востребованным. «Локомотивом» скандинавской моды стала Малене Биргер, основавшая бренд by Malene Birger в 2003 году, а к настоящему времени открывшая почти тысячу магазинов во всем мире и числящая в клиентках герцогиню Кембриджскую. Немалую роль сыграла и государственная поддержка: с 2005 года датчане пытаются сделать Копенгаген одним из центров мировой моды, да и прочие скандинавские страны не отстают. Пожалуй, глядя из Петербурга, хотелось бы пожелать даже не «больше творений скандинавов на вешалках в магазинах» (хотя и этого тоже), а именно таких же стратегий развития дизайна.
