Арт-­директор фестиваля современного танца «На грани» Лариса Барыкина: "Урал – самое мощное поле для contemporary dance. Это признают все".

От contemporary dance до балетной неоклассики под академическую музыку Бетховена, Шопена, Стравинского и Прокофьева – арт­директор IX Международного фестиваля современного танца «На грани» Лариса Барыкина соберет на четырех театральных сценах города два десятка танцевальных коллективов. Лариса Барыкина Арт-­директор IX Международного фестиваля современного танца «На грани» Судя по афише, пять дней фестиваля обещают быть очень насыщенными. Конечно. Урал – самое мощное поле для contemporary dance. Это признают все. Каждый год появляются дебютанты, потому что это поле очень живое. Есть и хэдлайнеры. Хотя профессионалов современного танца в России в принципе очень немного. Этот вид творчества не получил широкие права гражданства. И моя задача - дать возможность быть увиденными, может быть, что-то изменится в их творческой судьбе, откроются новые дороги. «На грани» – это определенная идеология и четкая концепция. На фестивале нет конкурса, но есть обсуждения. Я приглашаю специально обученных людей – театроведов, искусствоведов, критиков танца, которые ежевечерне высказываются об увиденном. Но не возбраняется выступать и зрителям. Это открытый паблик ток, интереснейшая дискуссия. Многие участники говорят, что это главная фишка фестиваля, как и ставшие уже традицией премьеры. В этом году их будет более десяти. Это всегда интрига. Но я доверяю хореографам, а они доверяют мне. Новые постановки представят Эксцентрик-балет Сергея Смирнова, MINOGA dance company, театры «Провинциальные танцы» и «Щелкунчик» из Екатеринбурга, Челябинский театр современного танца. Зарубежные участники будут? Эстонский театр Fine5, который зрители обожают, привозит две работы – сценическую постановку и перформанс в Хрустальном фойе Музкомедии. Кроме того, будет много спектаклей-копродукций. Я, например, очень горжусь, что знаменитый французский хореограф Клод Брюмашон из так называемой новой волны восьмидесятых годов поставил «Дикие маки» с труппой «Балета Евгения Панфилова». Думаю, это выступление сильно впечатлит зрителей. Французского акцента фестивалю добавит и Кристин Ассид, которая не в первый раз сотрудничает с екатеринбургским ТанцТеатром, и уже известный в Екатеринбурге Дени Плассар, работавший с казанским театром «Пантера», их «Арена», кстати, попала в номинанты «Золотой маски». Очень любопытный опыт покажет молодой бельгийский хореограф Йерун Вербрюгген. Он объединил две труппы театра «Балет Москва» – неоклассическую, где танцуют на пуантах, и современного танца, в спектакле «Тапнцпол», посвященном американским танцевальным марафонам тридцатых годов прошлого столетия. Это баттл длиной в час, от которого, думаю, драйв и энергетика будут бить ключом. мне всегда дороже то, что у человека в голове и за душой Если сравнивать с самым первым фестивалем 2008 года, что изменилось? Очевидно, что мы сформировали публику, которая нас знает, любит и ждет. Начиная с того момента, как только были объявлены даты фестиваля, мой телефон не замолкает – всех интересует, что, где, когда. И от желающих участвовать нет отбоя. Екатеринбург – столица contemporary. Здесь всегда были и будут люди, которым интересен этот вид искусства. Участники эволюционируют, с точки зрения техники, например? Если честно, меня, эксперта и критика «со стажем», сложно удивить. Тем не менее, иногда это случается. Даже не с точки зрения техники. Родовое отличие российского контемпорари заключается в том, что у нас больше идей, чем технологий. Но мне всегда дороже то, что у человека в голове и за душой. На Западе предпочитают алгоритмы и стандарты – к примеру, французы часто ставят целью исследовать нечто с помощью человеческого тела. Выходит забавно, порой – голимая концепция и ничего больше. А в России люди живут сложным конгломератом интеллекта и эмоций. Попадая в театр, зрители не хотят просто наблюдать физические упражнения, связанные с определенной концепцией. Они ждут, что должен случиться «ожог», встряска. Символичное название – проект на грани чего? Во-первых, фестиваль буквально проходит на границе материков – Европы и Азии. Но главный смысл в том, что программа состоит из хореографических работ, которые находятся всегда на грани разных искусств – контемпорари, литература, музыка, арт. Чистых форм и строгих канонов на фестивале нет. Но есть движение, поиск и эксперимент. Не в моих правилах бросать начатое. И я знаю, сколько людей ждут фестиваль каждый год. Какое будущее у современного танца? Когда меня спрашивали об этом десять лет назад, я сказала, что этот вид искусства будет развиваться в своей нише, как проектная деятельность. Так и происходит. Только тогда было больше надежд и иллюзий, сейчас их у меня нет. Но факт в том, что contemporary dance был и будет интересной средой. Это лабораторная площадка, куда все идут за идеями – киношники, художники, театральные режиссеры. Почему вам по-прежнему интересна эта тема? Не в моих правилах бросать начатое. И я знаю, сколько людей ждут фестиваль каждый год. В начале девяностых годов, когда «открылись шлюзы», рухнул «железный занавес», я наблюдала увлекательный процесс бурного развития современного танца, которого до этого вообще не было в нашей стране. Можно книгу написать, потому что все участники этого процесса – мои хорошие знакомые или друзья. Никогда не забуду того же Евгения Панфилова – великого, я считаю, хореографа из Перми. Он довольно рано ушел из жизни, но то, что успел сделать – гениально. Его хореография – искусство текущей жизни здесь и сейчас. Некоторые спектакли остались в труппе, но они уже другие. Авторский стиль танца сохранять гораздо сложнее, чем классику, поскольку главное, что нужно передать – это не количество и качество движения, а то, что за ними, некую экзистенциальную суть. IX Международный фестиваль «На грани», Театр Музыкальной комедии, Театр балета «Щелкунчик», ТЮЗ, 23-27 ноября