Сыктывкарская гофманиада на IV фестивале музыкальных театров России "Видеть музыку"
Слово о фестивале "Видеть музыку" На фестивале "Видеть музыку" – каким бы он ни был (никто из нас не без греха) – для театров свободный вход. Для всех. Ограничений и рамок – минимум. Фестиваль привозит в Москву не подогнанную под тот или иной "нужный" формат театральную провинцию, а такую, какая она есть, аутентичную – приглашённые театры сами выбирают, что показывать. Никаких экспертных советов, жюри и раздачи слонов всем сёстрам. Никаких фильтров, никакого конкурса – всего того, что сеет в рядах обиды, раздор и шатания. Максимум – конференции, семинары и круглые столы. И это главное. Фестиваль стремится показать обзорную "картину мира" (не исключая самую отдалённую и, может быть, в чём-то отстающую глубинку). "Видеть музыку" показывает нам то, что есть, а не то, чего хотелось бы определённому и весьма узкому сегменту законодателей театральной моды, учитывающих в большей степени свои (хорошо, если только художественные) интересы, и в самой меньшей – зрителя. Это как естественный и искусственный отбор. Фото: http://respublika11.ru Если бы не "Видеть музыку", доехал бы до столичного зрителя Театр оперы и балета Республики Коми из Сыктывкара с оффенбаховскими "Сказками Гофмана"? Вряд ли. Насколько мы успели понять и изучить нравы "Золотой маски", её фильтры по умолчанию закрыты для подобных театров с более консервативной сущностью и направлением, не говоря уже о дискриминации по достаточно проблемному и болезненному критерию качества (в особенности, музыкального и исполнительского). Очевидно же, что многие оперные театры из глубинки, несущие там свет просвещения, объективно не в состоянии конкурировать с мощнейшими по бюджетам и творческим силам федеральными грандами – не говорю про Большой и Мариинский, но с теми же Екатеринбургом, Пермью, Новосибирском и т.д. А ведь любопытно, что происходит не только у самых образцово-показательных, прогрессивных, модных и богатых – кто станет это отрицать? Однако по всем городам и весям не наездишься – а тут как бы с доставкой на дом. Четвёртый фестиваль музыкальных театров, можно сказать, продолжил или даже завершил Год Оффенбаха (200 лет композитору) одним из самых таинственных его произведений – не только по сюжету и колориту, но и по своей судьбе (фатально сгоревшая партитура породила массу вариантов и редакций, как и в случае с нашим "Князем Игорем"). Фото: Алиса Козлова/kp.ru Сыктывкарский театр, которому уже более 60 лет (а с учётом музыкально-театрального ГУЛАГа за колючей поволокой и того больше), несмотря на явную неоперность окружающего контекста, всегда отличался повышенным интересом к редкому и забытому. Ещё недавно здесь шли такие безусловные для наших широт раритеты, как "Фаворитка" Доницетти или "Чёрное домино" Обера. Не часто играются у нас и "Сказки Гофмана" – особенно в провинции. Признанный мэтр оперетты в своей итоговой опере поставил достаточно сложные задачи и высокую планку – и для оркестра, и для певцов (как, скажем, в том случае, когда все четыре воплощения "вечной женственности" поручаются одной певице), не говоря уже про сценическое воплощение, поскольку тут сразу же встаёт вопрос ребром, какими же средствами реализовывать всю эту специфическую "фантастику" новелл Гофмана. "Сказки Гофмана" на московской сцене. Предыстория В своё время театральная Москва восторгалась свердловскими спектаклями Александра Тителя и Евгения Бражника. И действительно, вполне вероятно, что это было самое лучшее и свежее в нашей тогдашней опере. Когда в 1987 году Екатеринбургский театр оперы и балета (Свердловский театр им. А.В. Луначарского) приехал в Первопрестольную на свои последние месячные гастроли, среди всех диковинок и новинок он привёз и "Гофмана". Летом 1988-го года в Москву приехал ещё один "Гофман", на сей раз валлонский. Это были небольшие, но до сих пор памятные гастроли Королевской оперы из Льежа (с заоблачной Олимпией – Марией Исабель Рей-Кастелло, которой вскоре суждено было стать звездой весьма крупного калибра и петь в лучших европейских театрах). Фото: Алиса Козлова/kp.ru Именно оммажем вышеописанному, своеобразным ностальжи-приветом из прошлого и стал сыктывкарский Оффенбах, поставленный главным режиссёром театра Ильёй Можайским. Даже редакция выбрана та же, что шла когда-то в Свердловске (Екатеринбурге), с той же последовательностью актов: "Олимпия", "Джульетта", "Антония". Напоминает о спектакле Тителя-Левенталя и двухэтажная сценографическая выгородка художника Юрия Самодурова… "Сказки Гофмана", поставленные Азатом Максутовым, ушедшим из театра, перешли к дирижёру Дмитрию Лузину. Но настолько адекватно подхвачена чужая работа! Сразу чувствуются нешуточные опыт и мастерство, и именно в области музыкального театра и работы с певцами. Будем надеяться, театр доверит Лузину (сегодня он – дирижёр симфонического оркестра Алтайской филармонии в Барнауле) постановку ещё какой-нибудь достойной его партитуры. Об артистах оперной сцены Республики Коми Земля Коми, несмотря на частичную вечную мерзлоту, дала оперному миру весомый урожай голосов. Это и Владимир Ванеев, и Эдуард Цанга, и начинавшие здесь баритоны Николай Путилин, Валерий Тюменцев, Александр Байрон и Михаил Журков. Более тонким знатокам, возможно, известно имя сопрано Марии Фонтош, солистки Шведской Королевской оперы, поющей по всему миру (выпускница Республиканского колледжа искусств в Сыктывкаре). А кому-то более знакомы имена и искусство колоратурных сопрано Надежды Гулицкой, Светланы Мерзловой или меццо Ларисы Поминовой (операманская Москва, надеюсь, запомнила её Варвару в "Не только любовь" Щедрина и бриттеновскую Лукрецию в "Поругании", которое было дано театром "Санктъ-Петербургъ Опера" на позапрошлой "Видеть музыку" в ЦОПе Г.П. Вишневской). Ну а внимательные завсегдатаи Мариинки, вероятно, уже приметили в спектаклях молодого уроженца этих мест бас-баритона Ефима Завального. Фото: Театр оперы и балета Республики Коми Сыктывкарские "Сказки Гофмана" на фестивале "Видеть музыку" в Москве Если свердловский "Гофман" Тителя шёл в русском переводе (талантливая и остроумная работа Анатолия Кордунера), то "Гофман" Можайского – какая неожиданность! – идёт согласно тренду дня на языке оригинала – естественно, не без Сыктывкарского акцента. И всё время думалось: ну почему не по-русски!? (раз уж у нас "опера для публики"). Те же причины, надо думать, диктовали, и необходимость традиционных купюр, дабы не выйти за пределы допустимого "зрительского формата". Сейчас принято усиливать свою продукцию столичными приглашёнными гастролёрами. В титульной партии планировалось выступление давно и плодотворно сотрудничающего с театром солиста МАМТа, бурятского тенора Чингиса Аюшева, но в его родном коллективе было сделано всё возможное (и это традиция!), чтобы этого не произошло. В результате "Сказки Гофмана" оказались немного без Гофмана – старательный, но лишённый сценического обаяния и куража, с ощутимым деми-характерным звучанием, выпускник Петербургской консерватории Борис Калашников сделал всё, что в его силах – но, к сожалению, в борьбе с одной из сложнейших партий мирового репертуара победила всё-таки партия, а не певец, голос которого не кажется крепко и до конца поставленным (отчего проблемы прежде всего со стабильностью опоры и верхних нот). Фото: Театр оперы и балета Республики Коми В облике антагониста Гофмана (читай Мирового Зла) впервые после изгнания вернулся на большую сцену бас Дмитрий Степанович. Один из самых противоречивых персонажей нашей вокальной сборной. Но Четыре Злодея – именно та роль, в которой ему есть чем блеснуть (естественно, не академизмом пения, а его драматической выразительностью и качествами "животного сцены"). Как ему и свойственно, артист исступлённо и истово бросался на амбразуру и во все тяжкие, из огня да в полымя, но особенно на месте оказался в партии Миракля, злодея № 4 – Доктора Зло. И кровь стыла в жилах, несмотря на неровность вокальной подачи. Вечный спутник пьяного романтика – Никлаус/Муза – обрёл очень приятное тёплое лирическое меццо с хорошим резонансом в лице Галины Петровой (Маликовой); ради такого случая был даже открыт знаменитый проникновенный "романс со скрипкой" C'est l'amour, перенесённый авторами постановки в финал эпилога. Фото: Театр оперы и балета Республики Коми Крупный, тембристый, тёмно-кремовый голос-красавец и – при определённых условиях (если не будет злоупотреблять нажимом и форсированием) – большие перспективы у Антонии – выпускницы Московской консерватории Ираны Ибрагимли. А прима театра Ольга Сосновская в Джульетте, хотя и играла со всей честностью профессионализма породистую (и умную!) куртизанку, не "рычала" в порыве напускной страсти, как часто случается в этой партии (особенно у меццо), но показала, что значит подлинное искусство "тихого пения" со всеми возможными градациями piano и исполнительской культурой, отшлифованной солидной камерной практикой. Достойно выступили и другие исполнители: Валерия Яремчук (оживающий Портрет матери Антонии), лауреат телеконкурса Ирины Архиповой "Большой приз Москвы" бас Максим Палий (Креспель/Лютер), баритоны Рубэн Навасардян (студент Герман) и Андрей Ковалёв (Шлемиль), а также ветеран труппы, заслуженный характерный тенор Геннадий Муралёв в роли Универсального Слуги (Андреас/Кошениль/Питикиначчо/Франц). Фото: пресс-служба Фестиваля музыкальных театров России "Видеть музыку"/Evgeniya Turusheva Но единственная безусловная исполнительская сенсация вечера – Олимпия Анастасии Морараш. Столь чистый и звонкий хрусталик, я думаю, сегодня в Москве не сыскать! Морараш буквально взорвала зал. После знаменитых куплетов о птичках спектакль на некоторое время остановился – настолько все пришли в восторг от столь совершенного (в неожиданном контексте) исполнения солистки из Сыктывкара! Заключение Сыктывкарскую амбициозность по достоинству оценила и официальная российская театральная общественность – "Гофман" из Коми (представьте себе!) фигурировал даже в лонг-листах "Золотой маски" (что весьма и весьма непросто, особенно спектаклю "традиционной ориентации") и стал победителем в номинации "Состав" на III-й Национальной оперной премии "Онегин" в Петербурге (2018). Оперные истории Гофмана в исполнении, может быть, и не слишком искушённых, но искренних и верящих в чудо сыктывкарцев со всей очевидностью продемонстрировали избалованной, снобистской Москве, что к оперной провинции не стоит относиться снисходительно: Сыктывкар не только хочет, но и может быть реально оперным городом. Перед нами как раз тот случай, когда амбиции совпали с возможностями, несмотря на все трудности (как то суровые климатические условия или текучка кадров). Фото: Театр оперы и балета Республики Коми Вкупе с параллельно возникшей на той же волне "Онегин-премией" появление на игровом поле оперы фестиваля "Видеть музыку" означает, что эпохе монополии – без рынка, альтернативы и намёка на конкуренцию – приходит конец. Также читайте на портале Ревизор.ru обзор мюзиклов IV фестиваля музыкальных театров России "Видеть музыку" Читайте на портале Ревизор. ru итоговый обзор балетных спектаклей IV фестиваля музыкальных театров России "Видеть музыку" Читайте на портале Ревизор.ru итоговый обзор оперных спектаклей в рамках IV фестиваля музыкальных театров России "Видеть музыку"
