Западный «анклав российской культуры» глазами московского журналиста
Перед отъездом из Калининграда решил заглянуть в филиал Московской государственной академии хореографии, на торжественном открытии которого мне посчастливилось присутствовать чуть ранее. В этот день во временном пристанище филиала МГАХ должны были начаться первые занятия самых маленьких победителей конкурсного отбора. Мой навигатор MAPS.ME вывел на жёлтое здание странного архитектурного решения на Московском проспекте. Над входом – блёклая растяжка «Областной центр культуры молодежи». Через огромный холл с традиционной советской отделкой камнем, напротив входа, зияла дыра в виде лестницы в подвальное помещение. Пока я знакомился с перечнем творческих коллективов, которые занимались в Центре, сзади подошла женщина и громко спросила: - Кого потеряли? - Ищу класс Академии Большого театра. - Мариинку знаю, а про Большой – нет. Но всё равно покажу, где занимаются балетом. Мы спустились по лестнице и пошли по еле освещенному коридору. - Маша, ты не записалась! - раздался мужской голос сверху. - Проснулся! - засмеялась тётя Маша. - Сейчас отдышусь и приду, отмечусь! - Перед сменой решила пособирать грибков. Пожарю на ужин, да и на супчик хватит. Зять у меня шибко грибы уважает, - разъяснила мне тётя Маша, тяжело переваливаясь и таща два пластиковых пакета. Мы вышли в большой холл. - Я с вами дальше не пойду. А вы поднимайтесь по лестнице и поверните налево. Первая дверь направо. Это и есть зал хореографии. Около него сидели молодые женщины и обсуждали вопросы кооперации – кто, где и когда сможет забирать малышей и отвозить на занятия. В зале шёл урок «Введение в профессию», на котором восемь девочек слушали рассказ о классическом балете, народных танцах и костюмах. Незадействованная в уроке концертмейстер Галина Николаевна Пашкова вызвалась проводить меня в «учительскую». «Без меня вы вряд ли её найдёте», - пояснила она. Мы шли по очередным тёмным коридорам, которые, наконец, привели в небольшую комнату с двумя хлипкими чёрными столами, двумя стульями и коробками с файлами. Пахло свежей масляной краской. - Присаживайтесь! Артём Михайлович везёт ещё несколько коробок с документами, которые мы должны были получить на прошлой неделе. Мы здесь первый день, поэтому не смогу предложить вам ни чаю, ни кофе, ни воды, - извиняющимся тоном сказала заместитель директора филиала Ольга Александровна Мещерина. - Тяжёлый у вас здесь воздух. Никакой вентиляции! Дышать нечем. Надо бы проветрить, - забрюзжал я. По-хозяйски подошёл к окну, повернул ручку наскоро установленного «европакета» и…увидел грязное стекло внешнего окна. Оно было намертво закрыто. - Давайте откроем дверь, - предложила Ольга Александровна. – Может будет полегче. Чем могу вам помочь? Я вкратце изложил цели своего прихода. Поскольку лично видел и слушал российского вице-премьера Ольгу Голодец и калининградского губернатора Антона Алиханова на официальном открытии филиала, которые убедили меня и других граждан Российской Федерации в чрезвычайной важности происходящего, мне захотелось быть свидетелем такого исторического события, как первый урок будущих звёзд Русского балета. Но больше всего меня волновал вопрос о том, как и где родилась идея столь масштабного, интересного и полезного во всех отношениях проекта. Все опрошенные мною ранее официальные лица заученно однотипно отвечали, что они действовали в соответствии с поручением президента России создать до 2024 года культурно-образовательные комплексы в трёх регионах России - Владивосток, Калининград, Кемерово - и требованием, чтобы обучение во всех этих культурных анклавах велось при соблюдении самых высоких профессиональных стандартов. До сих пор я знал Владимира Владимировича как креативного автора успешных инициатив в области нефти и газа, дзюдо и художественной гимнастики, хоккея и олимпийского движения, но о его повышенном интересе к сфере классического музыкального искусства услышал впервые. И мне, любопытствующему обозревателю нашей жизни, захотелось узнать больше подробностей. Может быть, в имеющихся в филиале документах о создании в Калининграде культурного кластера с филиалами Большого театра, Московской государственной академии хореографии, Центральной музыкальной школы при Московской консерватории, Высшей школы музыкального и театрального искусств найдутся ссылки на первоисточники, на приказы, распоряжения, по которым можно было бы восстановить картину. Может быть есть какие-то документы, которые помогли бы мне в изыскательской работе. Мне также хотелось бы узнать побольше и программе обучения и его методиках. - Документы я сейчас просмотрю, а вот о методиках могу сказать совершенно определенно - это секрет фирмы. Секрет Большого театра. Мы все давали подписку о неразглашении. Считайте, что это государственная тайна! В нашу беседу неожиданно вклинился молодой человек небольшого роста с модно повязанным на шее шарфом и осанкой Наполеона. - Я – официальный представитель Рособрнадзора. Меня зовут Антон Алексеевич Ширяев. Я прибыл для проведения запланированной проверки документов на соответствие стандартов обучения… - Ещё не успел закончиться первый академический час занятий, и уже проверка! Что-то странное происходит в нашем чиновничьем мире. Вице-премьер правительства России торжественно открывает филиал, всенародно объявляет о том, что данное учебное заведение является чуть ли не самым лучшим в мире и что мы должны гордиться им, а чиновник подотчётного правительству ведомства второго порядка приезжает через два дня проверять правильность сказанных вице-премьером слов! А ведь должно быть наоборот - сначала исполнители бюрократических процедур и ритуалов тщательно проверяют на соответствие все лицензии и документы и, убедившись, что всё в полном порядке, рекомендуют чиновнику высшего полёта – т.е. категории А - публично произнести правильные слова! Не помню, сказал ли я это в слух, или моё лицо было настолько искажено изумлением, но Антон Алексеевич полез за удостоверением, повторяя: - Я действую исключительно в соответствии со своими полномочиями…у нас проверка запланированная… Вы даже не взглянули на моё удостоверение… Вспомнив чудный эпизод из фильма Георгия Данелии «Я шагаю по Москве», когда полотёр в исполнении Владимира Басова, выдавая себя за заслуженного литератора, поучает молодого писателя, как надо заниматься сочинительством, я максимально серьёзно спросил: - А ксива ваша крутая? Ну, в коже с теснением? С печатью-штампом и голограммами? Молодой человек начал было исследовать свои «корочки», но тут с документами в комнату вошёл Артём Шпилевский: - Директор филиала я, а это товарищ из Москвы, который тоже интересуется методиками. Но мы их не покажем… - Но я же официальный представитель «Рособрнадзора»! Вот моё удостоверение! Шпилевский, достав своё удостоверение, сказал: - Вам мы обязательно покажем… - Нет-нет! Не мне, а моему эксперту. Я не один. Сейчас я её приведу! А мне нужны копии документов, список которых я вам покажу чуть позже. - Но у нас ещё нет копировальной техники. И Интернета у нас нет! Компьютер подключен к моему телефону, а связь здесь работает неважно, - попыталась объяснить Ольга Александровна, но Антон Алексеевич уже убежал искать в тёмных коридорах Центра своего эксперта. Мне, конечно же, было интересно понаблюдать, как будут делиться два стула на пятерых, но здесь я был явно лишним. Получив заверения госпожи Мещериной, что она непременно позвонит, как только освободится, чтобы обсудить результаты поиска интересующих меня документов, я решил поехать посмотреть строительство самого западного «анклава российской культуры». По пути заглянул в зал хореографии, где преподаватель Айдар Ахмадиев под аккомпанемент Галины Николаевны проводил урок гимнастики. У выхода встретил мужчину, которые крутил в руках какой-то металлический предмет. - А что у вас так темно? Все плафоны и лампы стырили что ли? Торчат только провода… - Да нет, - ответил мужчина, не отрываясь от своего занятия. – Хотели сделать косметических ремонт, помыть стёкла, покрасить стены и потолки по случаю приезда представителя правительства из Москвы. Но приехало местное начальство и сказало, что в таком помещении принимать высокопоставленных гостей неудобно. Даже стыдно. Решили встречать там, где весной принимали Путина. Ну а здесь пока оставили как было… От Московского проспекта до строительной площадки на острове Октябрьский не более 4 км на машине. На проходной охранник проверяет сумки и рюкзаки, как будто это мясокомбинат или ювелирный завод. Подхожу к работяге «на перекуре» и задаю вопрос: - Строительные работы на объекте заморожены? - Почему? Ведутся… - А почему никого не видно? Нет никакого движения транспорта, трудового энтузиазма. Краны стоят. - Ну, старых подрядчиков выгнали, не справлялись. А новые налаживают производственный процесс… - А кто налаживает? Мужчина бросил окурок в канаву, мотнул головой в сторону огромного транспаранта перед въездом на территорию и быстро скрылся за бытовкой КПП. Читаю. Инвестор/Заказчик: Фонд «Национальное культурное наследие». Учредителями фонда, который был создан в мае прошлого года, как известно, выступают четыре федеральных бюджетных учреждения - Третьяковская галерея, Эрмитаж, Мариинский и Большой театры. Но если кто-то подумал, что речь идёт про оперу, картины и балет, то будет удивлён и разочарован. Основными видами деятельности Фонда являются инженерные изыскания, инженерно-техническое проектирование, управление проектами строительства, выполнение строительного контроля и авторского надзора, предоставление технических консультаций. В качестве дополнительных видов деятельности заявлены ещё 54 позиции – от производства отделочных работ и печатания газет до деятельности предприятий общественного питания. А возглавляет эту организацию с полным названием «Фонд проектов социального и культурного назначения «Национальное культурное наследие» и уставным капиталом в 0 рублей бывший заместитель министра строительства и ЖКХ РФ по вопросами стандартизации и ценообразования Хамит Давлетьярович Мавлияров. В начале своей карьеры Мавлияров был плотником, но постоянно прогрессировал и рос. Возглавлял госкомитет по строительству и архитектуре Башкортостана и чуть не стал президентом этой республики, поработал в контрольном управлении президента РФ. Но особенно плодотворно он функционировал в госкорпорации «Олимпстрой» в постоянном контакте с нынешними вице-премьерами Дмитрием Козаком и Виталием Мутко. Читаю дальше. Генеральный подрядчик: ООО «Стройгазмонтаж». - Ба! Знакомые всё лица! В ноябре 2007 г. «Газпром» создал ООО «Стройгазмонтаж» для повышения координации и эффективности строительных работ на основе своих пяти крупных активов - «Краснодаргазстрой», «Волгогаз», «Ленгазспецстрой», «Спецгазремстрой» и «Волгограднефтемаш». Однако уже через полгода «Газпром» выставил эту компанию на продажу, и её без какой-либо реальной конкуренции приобрёл Аркадий Ротенберг практически по стартовой цене в 8,3 млрд руб. Большинство специалистов искали ответы на три основных вопроса: почему эта компания оказалась ненужным «непрофильным активом», на какие цели «Газпрому» срочно потребовались $300 млн. и каким образом эта сумма оказалась свободной у бывшего руководителя питерского ЧОПа «Шилд». Прямых ответов не нашли, но тайный смысл трансакции был всем понятен. За последние 11 лет эта компания принимала участие в крупнейших господрядах и в выполнении заказов госкорпораций. Ротенберг построил ключевые газопроводы, в том числе «Силу Сибири», автомобильные дороги, мосты, включая Крымский мост. Предполагаемые расходы на создание культурно-образовательных комплексов во Владивостоке, Калининграде, Кемерове, а также в Крыму могут превысить 120 млрд. рублей. - Ну что ж, - сказал я себе, - если заслуженный работник физической культуры РФ и доктор педагогических наук Аркадий Романович Ротенберг пообещал сделать калининградским детям подарок и сдать объект к осени будущего года, он слово своё сдержит. Потому что это поручение Путина, а он признался в интервью телеканалу «Россия-1», что «по-настоящему дорожит» 50-летней дружбой с президентом. Когда под вечер после поездки в симпатичный курортный городок Светлогорск (бывший Раушен) я вернулся в гостиницу «Европа» (новенький небольшой 3-звездочный отель в самом центре города с отличным обслуживанием и хорошим завтраком), на телефон пришла неожиданная новость от РБК. Аркадий Ротенберг продаёт своё «детище» обратно «Газпрому». Он также продаст корпорации и другого подрядчика, некогда купленного у него - «Газпром Бурение». Сумма этих сделок достигает $2 млрд. Сделка мотивируется стремлением вертикально интегрированного «Газпрома» к укрупнению и контролю над всеми процессами, а также наличием свободных денег. Но меня больше заинтересовало решение одного из крупнейших, обласканных властью бизнесменов выйти из высокодоходного и успешного, с гарантированными госзаказами бизнеса. Что стоит за этим шагом? Предчувствие кризиса в строительном бизнесе? Стремление уйти «в кэш» и в тень из-за ощущения общей политической, экономической и социальной нестабильности? Преклонный возраст и желание пожить для себя, заняться чем-то более интересным? Но чем и где? Ведь человек и весь его бизнес находится под западными санкциями. В общем, в свет вышла очередная серия высокодуховного, остросюжетного и бюджетоёмкого триллера под условным названием «Тринадцать друзей Путина». Около 19:00 мои размышления прервал телефонный звонок Шпилевского: - Игорь Евгеньевич, извините, что не позвонил раньше. Мы только что закончили. Более 6 часов шла проверка, о чём был составлен и подписан соответствующий официальный протокол. Если не возражаете, перенесём поиски интересующих вас документов на завтра. - Как говорит одна моя подруга, ненавижу заниматься церебральным сексом. То есть мучить и «выносить мозги». За эти 6 часов я многое выяснил, и документы мне уже вряд ли понадобятся. А завтра я покидаю Калининград. Кстати, город оставил приятное впечатление, вытеснив мрачноватые воспоминания времён губернатора Бооса. Мы договорились встретиться в Москве ближе к Новому году и продолжить знакомство. Игорь Макурин, Калининград
