Фридрих Незнанский. Писатель, которого не было

Имя «Фридрих Незнанский» известно широкой отечественной аудитории едва ли не больше, чем Виктор Пелевин. Если хорошенько покопаться в сети, можно найти пару десятков фотографий Виктора Олеговича. Он существует в нашем бренном мире вполне реально и даже зарегистрирован, как ИП-шник, занимающийся «Деятельностью в области художественного творчества». А существовал ли когда-нибудь писатель Незнанский? Большой вопрос. Родившись 27 сентября 1932 года и скончавшись в феврале 2013-го в возрасте 80-ти лет, этот человек почти «не обнаружил» себя в эфирах федерального телевидения, крайне редко давал интервью. Даже поиски его фотографий приводят на 1-2 сайта, где Фридрих Евсеевич стоит на фоне книжного шкафа, держа в руках свой очередной «шедевр». Что мы знаем о Фридрихе Незнанском? Только самые общие сведения. Он родился в Белоруссии, в местечке под названием Журавичи в еврейской семье. То ли отец, то ли мать Фридриха учительствовали. Семья переехала сначала в Москву. С началом войны была эвакуирована в Свердловск. Вторая мировая закончилась, Незнанские вернулись в столицу, где юноша поступил в Московский юридический институт, что не помешало ему впоследствии писать о Михаиле Горбачёве, как о своём однокурснике. Хотя первый и последний президент СССР окончил в МГУ. В Московском юридическом в ту пору училась целая плеяда подающих надежду «детективщиков». В их числе Гелий Рябов, который впоследствии напишет от лица комиссара милиции роман «Рождённая революцией», и Александр Лавров. Последний вместе со своей женой Ольгой Лавровой создаст сценарии к фильмам «Следствие ведут ЗнаТоКи». Детективный сериал явит населению СССР образы «идеальных» милиционеров Пал Палыча Знаменского, Шурика Томина и обворожительного эксперта Зиночки Кибрит Сериал произведёт небывалый фурор, вызовет одобрение и поддержку «органов» и породит в душах и сердцах обиженных жителей Союза впечатление о реальности происходящего на экране. Со всех уголков СССР будут присылать мешки писем с просьбой разобраться с соседом-алкоголиком или отсутствием мяса в магазине. Будут и трагичные истории тех, кто потерял близких, столкнулся с несправедливостью, не нашёл правды в суде. Но вернёмся к нашему Фридриху Незнанскому. Окончив юридический институт, он был направлен на работу в прокуратуру Краснодарского края. До 25 лет молодой человек работал следователем в Тихорецком и Старо-Минском районах Кубани. В 1957 году молодой работник органов следствия, отработав «распределение», переезжает в столицу. Место в прокуратуре для него нашлось не сразу. И Незнанский становится судебным исполнителем Свердловского района Москвы. Сегодня его не существует. Вчерашние территории Свердловского отнесены к Беговому, Савёловскому, Тверскому районам Северного и Центрального административного округов. В 1960-м Незнанский возвращается на работу в органы. Потянутся долгих девять лет службы в Московской городской прокуратуре. По неизвестной причине завершив карьеру прокурорского работника, Фридрих Евсеевич становится в 1969 году членом столичной коллегии адвокатов и защищает тех, кого ещё вчера сажал, вплоть до 1977 года. Немногим позже, в 1970-е, советское руководство опрометчиво разрешает выезд на ПМЖ за пределы СССР лицам еврейской национальности, наивно полагая, что исход евреев за пределы их «советской родины» не примет массового характера. Однако в первой половине 70-х за границу ежегодно выезжают десятки тысяч уставших строить коммунизм сынов и дочерей Израиля, оседающих на Земле Обетованной и в США Спохватившееся советское правительство резко сокращает количество разрешений на выезд, но Фридрих Евсеевич Незнанский, решивший покинуть советскую Родину в 1977 году, эмигрирует вместе семьёй, сделав себе отличный подарок ко дню 45-летия. Соединённые Штаты Америки встретили вчерашнего советского гражданина достаточно не приветливо. Не знавшему в достаточной степени английского языка юристу пришлось попробовать себя в роли охранника и сторожа Об этом периоде жизни самого популярного в постсоветской России мастера детективного жанра вспоминал Эдуард Тополь, эмигрант, выпускник сценарной мастерской ВГИКа, который в 1978 тоже оказался в США и встретил Фридриха Незнанского в состоянии… весьма плачевном. Супруга и дочь настаивали, чтобы он работал в такси, где платили больше денег, а Фридрих Евсеевич подвизался грузчиком в близлежащем супермаркете То был уже «олимпийский» 1980-й. Незнанскому исполнялось 48 лет. Годы уже были, мягко говоря, не «грузчицкими». И вчерашний следователь ухватился за Тополя, зарабатывавшего на хлеб писательским трудом. Если верить словам Эдуарда Хаимовича Топельберга (таково настоящее имя Тополя), Фридрих ассистировал ему в нелёгком писательском труде (написании прозвучавшего на весь мир романа «Журналист для Брежнева»), нося водку и делая бутерброды Сам Тополь жил на пособие по безработице, и «Журналист для Брежнева» был написан в «клинической спешке» – за 8 недель. Ни Тополь, ни, тем более, Незнанский ещё не знали, что их «совместная» детективная поделка окажется переведена на 20 языков мира и будет возведена в ранг международного бестселлера. Что важно? Тополь поддался на уговоры Незнанского поставить его имя рядом со своим. Почему бы не поставить, если речь шла о том, чтобы «толкнуть» литературный материал в какое-нибудь издательство и заработать несколько сотен баксов на двоих, которые вполне могли бы стать хорошим подспорьем к пособию? Сотрудничество было продолжено и в ходе написания второй книги, в какой-то степени развенчавшей советскую реальность. Называлась она «Красная площадь». Если верить Тополю, то ни о каком совместном написании речи не шло, потому что… — Фридрих, если и мог что-то написать, то, разве что, исковое заявление, — вспоминал в интервью газете «Совершенно Секретно» Эдуард Хаимович в 1998 году. — Его авторство я ставил рядом со своим в обмен на… замечательные бутерброды, дешевую водку и целый ряд бездарных советов Возможно, Эдуард Тополь преувеличивает. Консультационные услуги человека, отработавшего на реальной работе в органах прокуратуры, могли оказаться весьма полезными. Однако — не более того. Консультанты становятся соавторами, действительно, крайне редко. Но что же было дальше? На территории Западной Германии, начиная с 1945 года, на русском языке издавался журнал «Посев», яростно критиковавший руководство СССР и ставивший во главу угла своей деятельности «идеологический подкоп под советскую действительность». «Посев» был цитаделью русскоязычной эмиграции. Здесь выходили материалы о репрессиях, карательной психиатрии, подавлении и расстрелах мирных демонстраций (Новочеркасск), пресечении «кухонного инакомыслия», маразме деятелей Политбюро. В общем, издание писало обо всём том, о чём нельзя было прочитать на страницах советской периодики Именно сюда, в Германию, подался имеющий на «творческом балансе» целых две книжки Фридрих Незнанский, продуктивно «посотрудничавший» с Эдуардом Тополем в США. Тополь к такому манёвру бесполезного соавтора отнёсся с пониманием: — Я подумал, ну, хочет он «обувать» этот «Посев» в его непримиримой борьбе с советской реальностью — пусть! — вспоминал позже Эдуард Хаимович. Однако далее события разворачивались с завораживающей интригой. «Друг мой, Миша» В Советском Союзе пришёл Михаил Горбачёв, и Фридрих Евсеевич, пребывавший в «западных демократиях», неожиданно расписался в том, что Михаил Сергеевич — его закадычный друг и сокурсник, хотя, повторимся, учились они в совершенно разных учебных заведениях и никогда не были знакомы. Американские спецслужбы, заинтересовавшиеся такой удивительной метаморфозой, вышли на Незнанского, заказав ему что-то вроде масштабной работы о типе мышления советского лидера с просьбой обозначить вероятные прогнозы его деятельности в части внешней политики относительно США и не только. Ухватившись за такую возможность, Фридрих Незнанский согласился писать психологический портрет Михаила Горбачёва «от балды» за 100 тысяч долларов и подписал договор Денег хватило надолго. А когда СССР рухнул, и в постсоветском обществе образовался совершенно сумасшедший запрос на «правду о канувших в Лету временах», Фридрих Незнанский сориентировался быстрее Эдуарда Тополя и за несколько сотен долларов продал популярному в те годы издательству «Нева» свои авторские права. Но на что?! На публикацию двух написанных Тополем романов «Красная площадь» и «Журналист для Брежнева». В последнем произведении Фридрих Евсеевич даже подкорректировал последнюю главу. Речь о том месте, где Эдуард Хаимович, «чисто ради поржать», вывел его образ, представив, как швейцара из ресторана по фамилии Незначный. «Нева» незамедлительно занялась перепродажей прав другим издательствам. Что тут началось! Два романа издавались миллионными легальными тиражами, а количество пиратских копий попросту зашкаливало. «Фридрих Незнанский» — это имя стало нарицательным в рекордно короткий промежуток времени. Спустя всего два года, когда нового сенсационного детектива, написанного рукой бежавшего на Запад прокурорского работника, ждал каждый уважающий себя любитель бульварной литературы, Незнанский очень сдержано говорил в одном из своих немногочисленных интервью: — Писать я начал вынуждено. Уехал на Запад. Нужны были деньги. Я взял в помощники своего приятеля Эдуарда Тополя, и мы написали два детектива – «Журналист для Брежнева» и «Красная площадь». От такой наглости у Эдуарда Хаимовича запало «ля». Признав, в этой фразе правдой лишь слова «Нужны были деньги», он обратился в тиражировавшие бестселлеры издательства, предложив остановить правовой беспредел. Но правовой беспредел в Российской Федерации к тому времени уже успел стать одним из главенствующих принципов общественного и государственного устройства, и апеллировать к справедливости было поздно. Не только Тополь, но и рядовые читатели, удивлялись тому, как может вчерашний следователь издавать запредельное количество романов?! Вдумайтесь! Об одном лишь Александре Борисовиче Турецком, роль которого в разное время исполняли Дмитрий Харатьян (в фильме «Чёрный квадрат») и Александр Домогаров (в сериале «Марш Турецкого») было написано в общей сложности… 182 романа Даже если бы глубокоуважаемый Фридрих Евсеевич Незнанский прожил 80 лет, начав писать с младенчества, то выдавать по три романа в год, когда все пишущие самостоятельно авторы выдают максимум один (и то не каждый год) – это «катастрофическая продуктивность»! Но разве исчерпывается романами про следователя Турецкого библиография Незнанского? Конечно, нет. Были десятки романов «Агентство «Глория», был цикл «Господин Адвокат», «Служба внешней разведки». Если прикинуть, то Незнанский, начавший активно писать, подойдя к 60-летнему рубежу, писал по роману каждые две недели, и, несомненно, должен был войти в историю мировой литературы, как самый продуктивный автор всех времён и народов Ни дня без книжки! Эдуард Тополь раскрыл для себя секрет удивительной плодотворности Незнанского на Ростовской книжной ярмарке, когда к нему подошли два известных московских издателя и поинтересовались, сколько он пишет романов в год? — От силы один, — признался автор. — А хотите двенадцать. Почти, как Незнанский! — ошарашили «творческим предложением» корифеи издательского бизнеса. — У нас есть талантливые люди, пишущие по книжке каждый месяц. Разрешите нам использовать вашу фамилию. Мы будем платить вам с каждого романа — И сколько? – спросил, интереса ради, Тополь. — Ну, скажем… три тысячи долларов. Тополь, уязвлённый тем, что вчерашний грузчик из супермаркета, таскавший ему водку и «бутеры», сделал себе имя на его таланте, обратился в суд. И о том, чем завершились судебные баталии Тополя и Незнанского в судах, знает каждый. Эдуард Хаимович попытался был разоблачить «паразита» и «плагиатора» в глазах общественности, но получил от Незнанского судебный иск по защите чести и достоинства Однако суд удовлетворил ходатайство Тополя — заказать Институту мировой литературы имени Горького и Отделу экспериментальной лексикографии Института русского языка Российской Академии наук экспертизу произведения, якобы, написанных Незнанским. И после этого иск Фридриха Евсеевича был оперативно отозван. Впрочем, затребованное заключение экспертизы Института мировой литературы имени Горького и Отдела экспериментальной лексикографии Института русского языка Российской Академии наук по поводу авторства романов «Красная площадь» и «Журналист для Брежнева», всё же, было дано. Согласно этому заключению, которое выдали люди, исследовавшие стилистические особенности «почерка» двух авторов, автором этих нашумевших в своё время произведений является Эдуард Тополь Фабрика Незнанского Но кого, собственно, это смутило? «Триумф конвейера над профессией писателя» состоялся ещё в 90-е. И над анекдотом, в которым «дорогой Леонид Ильич» интересовался у Политбюро: «Вы читали «Малую землю»? – «Конечно! Это шедевр, Леонид Ильич!» - «М-да? Надо и самому почитать» — уже никто не смеялся. «Мануфактура Незнанского» состояла из двух классических подразделений. В одном из них талантливые «литературные негры» писали синопсисы (сюжеты на 2-3 страницы с ключевыми персонажами). В другом «безвестные писатели» ваяли, собственно, книги Фридрих Евсеевич, живший в Германии, надо отдать ему должное, частенько прочитывал присылаемые ему рукописи и делал на полях пометки, вгонявшие авторов в ступор. Так создатель пронзительно ироничного диалога Александра Борисовича Турецкого и начальника уголовного розыска получал правку «самого Незнанского»: «Следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры и начальник розыска не могут говорить в таком стиле. А если и будут, то с юмором!», — что совершенно однозначно говорило, даже юмора, зашифрованного между строк, «патриарх отечественной детективной литературы» уловить не мог. Да и разве его это было дело? Незнанский — не читатель. Незнанский —писатель. Вот только жаль, что после смерти Фридриха Евсеевича почему-то перестали выходить романы под его именем. Что, собственно, мешало? В том же издательстве «Эксмо» романы другого мастера детективного жанра Николая Леонова выходили уже после того, как писатель скончался в 1999 году. Какие-то из них были написаны в посмертном соавторстве с Николаем Леоновым, а другие были и вовсе «записками с того света». Кстати! Незамысловатый детективный сериал о придуманном Леоновым сыщике Льве Гурове зрители телеканалов с удовольствием смотрят по сей день. А что? «Пипл хавает»? Фабрика работает. Такая история.