Разведчик, поэт, марксист. Москва чествует бывшего киевского студента, проведшего 16 лет в американских застенках

— Нет, вы меня извините, но интервью не будет. Вы только не обижайтесь. Приедут все его друзья, которые за него в пикетах стояли и боролись столько лет. Сами понимаете, будут обнимашки, — говорит Елена Ложкина, одна из организаторов встречи русских защитников «кубинской пятерки» с одним из ее участников — Антонио Гереро Родригесом. Встреча, прошедшая 18 сентября в рабочем университете имени И. Хлебникова, разворачивалась и в самом деле трогательно. Пожилые постсоветские коммунисты и довольно маргинального вида московские леваки всех мастей демонстрировали дружбу народов и роняли старческую слезу. Гереро смиренно обнимался и целовался со всеми. Женщины плакали и умилялись. На экран вывели старые съемки акций в защиту пятерки. Люди, стоящие в пикетах, летящие по небу монгольфьеры с портретами Че Гевары, ну и так далее. Елена Ложкина выходила к микрофону, чтобы объявить следующего выступающего, и не скрывая утирала слезы. Гереро улыбался и молчал, давая выговориться своим защитникам. Но давайте по порядку. Антонио Гереро — сын бедных кубинских эмигрантов, родившийся в Майами. В 1959 году, когда мальчику был всего лишь годик, родители вернулись на Кубу вслед за Че Геварой и Фиделем, чтобы строить новую жизнь. Юный Антонио принял в этом строительстве живейшее участие. Он довольно быстро стал молодежным лидером в своей школе и проявил способности к технике. В результате он был один из тех счастливчиков, кто выиграл право учиться в дружественном СССР. Антонио поехал в Киев и поступил в Киевский национальный авиационный университет. Он учился на факультете инженеров строителей аэропортов. Целых пять лет, с 1978 по 1983, Антонио бродил по Киевскому Крещатику, влюблялся в хорошеньких украинских студенток и маялся тоской юности под цветущими каштанами на Андреевском спуске. — Мы тогда жили на 3 рубля в день, и этого было достаточно, — вдохновенно поднимая брови, вспоминает Гереро. Стройный и строгий парнишка с Кубы проявил себя не только убежденным марксистом, но и талантливым инженером. На него обратило внимание КГБ, и Антонио прошел курс подготовки разведчиков, ориентированных на работу за пределами своей страны. Впрочем, Антонио и не подозревал, что этот опыт когда-нибудь ему пригодится. Из Киева его немедленно направили на работу в Сантьяго-де-Куба, где он быстро эволюционировал до начальника управления аэродромами. Когда стараниями Гереро аэропорт Сантьяго-де Куба превратился из местного в международный, поздравить его с успешной работой приехал сам Фидель Кастро. И все было бы хорошо, если бы в 1991 году кубинская разведка не направила его во Флориду для подпольной работы. В чем заключалось задание Гереры? Дело в том, что революционное кубинское правительство дало возможность спокойно уехать в Америку всем не согласным с политикой Фиделя Кастро и социалистическими принципами новой власти. В США немедленно образовалась большая диаспора кубинских эмигрантов, которые пылали ненавистью к своей исторической родине. При активной поддержке ЦРУ во Флориде начали формироваться отряды боевиков и лагеря военной подготовки, из которых целые армии отлично обученных и экипированных диверсантов направлялись в Кубу. С конца 60-х по конец 90-х Куба пережила 5780 террористических актов. С военных кораблей террористов было обстреляно 67 кубинских предприятий. Террористы использовали биологическое оружие. На Кубу была завезена лихорадка денге, от которой погибло 158 человек и 300 тысяч человек перенесли тяжелое заболевание. Это далеко не весь список террористических подвигов. Руководили операциями специалисты из ЦРУ. Под их началом находилось 299 военизированных группировки, членами которых были около 4000 человек. Понятно, что Кубе было чего бояться со стороны Флориды. Антонио Гереро и еще четверым кубинцам было поручено внедриться в среду террористов и узнавать о планирующихся акциях. Именно этим Гереро и стал заниматься вполне успешно. Особо оговорим, что разведывательная деятельность Гереры была направлена вовсе не в адрес США, а в адрес террористических иностранных групп, расположенных на территории страны. Ничего плохого Штатам Гереро не желал. Его схватили в 1998 году вместе с четырьмя коллегами по разведывательной деятельности. Жена Гереры узнала о том, что ее муж разведчик, только в день ареста. Семнадцать месяцев, пока длилось следствие и суд, кубинская пятерка провела в одиночных камерах. Им предъявили обвинение в «конспирации с целью совершения преступлений против США». Бессмысленность обвинения была очевидна, и на защиту пятерых кубинцев встал чуть ли не весь мир. На их стороне оказались высокопоставленные американские военные и даже экс-генпрокурор США Рамсей Кларк. Именно тогда по миру летали воздушные шары с Че Геварой и толпы правозащитников разных национальностей стояли в пикетах. Воздушные шары, впрочем, не помогли. Суд вынес беспрецедентные по тяжести приговоры. Герере достался пожизненный срок и еще десять лет сверху. Плакат с портретами "кубинской пятёрки" на улице Варадеро, Куба То, что было дальше, больше всего напоминает рождественскую сказку для детей. Мы так давно отвыкли от историй с хорошим концом, что в это плохо верится. Но что было, то было. Гереро поместили в тюрьму, основными насельниками которой оказались уголовники. Казалось, его дни в этом аду сочтены. Однако традиция в случае с Гереро дала сбой. Не знаю уж, чем он завоевал уважение товарищей по несчастью, но очень скоро в тюрьме стала действовать школа, в которой Герера преподавал английский язык, математику и литературу для уголовников. Начальство тюрьмы попыталось прекратить это безобразие и запретить школу, но не тут-то было. Уголовники, которым нечего было терять, тут же восстали и устроили стихийный бунт. От греха подальше начальство разрешило Гереро продолжать уроки. В тюрьме у Антонио было много занятий. Он писал стихи (написал более 800 стихотворных поэм!), рисовал пастелью, занимался йогой. Уголовники Гереро обожали и единогласно признали своим лидером. Все спорные вопросы в тюремной жизни много лет решались исключительно с помощью Гереро. Но и на свободе сторонники кубинской пятерки не дремали. Кубинцев защищали всем миром. Лучшие адвокаты Америки искали юридические способы апелляции, находили все новые доказательства их невиновности. Наконец судебная система США дрогнула. Сначала Герере сократили срок до 21 года, а 17 декабря 2014 года он был освобожден. Легендарный Антонио Гереро выглядит по-юношески подтянутым и аристократически сдержанным. Точеное благородное лицо выражает то олимпийское спокойствие, которое граничит с христианским смирением и мудростью. Он принадлежит к тем редким людям, которые дают истории совершаться у них на глазах и никогда не теряют веры в добро. Из своих 60 лет Гереро 16 провел в американской тюрьме. Пока он учил уголовников математике и английской литературе, появился интернет, в России сменился президент и эпоха стабильности ушла в прошлое, США разбомбили Югославию и Ливию, а на Украине началась война. — Господин Гереро, — спрашиваю я героя республики Куба, — вы понимаете, что страна, в которую вы сейчас приехали, теперь гораздо больше похожа на США, чем на Кубу? Гереро мудро улыбается. — Весь мир изменился, — говорит он, — Россия и Куба — часть мира. Но для меня не изменилось ничего. Я учился в Киеве, и я очень полюбил ваш народ. Тогда не было русских и украинцев, все были друзья. Гереро пытается говорить на русском языке, который когда-то знал очень хорошо, но с непривычки ему это трудно. Он долго подбирает нужное слово и в конце концов машет рукой и переходит на испанский. — Я сейчас живу в Экспо-центре, — Гереро делает большие глаза и руками показывает его огромность. — Это прекрасное здание, в которое вложен труд и талант русского народа. Но оно принадлежит богатым. А большая часть страны все-таки бедная. Я не думаю, что это хорошо. Гереро задумывается и долго держит паузу. — После этой встречи я еду в Киев, — говорит он грустно. — Я не был там 36 лет. Я знаю, что происходит, что идет война. Я думаю, что это власть разводит народы, которые всегда были вместе. Это не люди так хотят. Так хочет власть и бизнес. Я не могу воспринимать Россию и Украину как две разные страны. Для меня ничего не изменилось. — Сейчас на Кубе появилось новое поколение, которое не помнит Че Гевару и кубинскую революцию. Вы не боитесь, что Куба тоже изменится?— спрашивают Гереро из зала. Гереро печально улыбается и качает головой, то ли соглашаясь, то ли опровергая вопрос. — Когда я уехал с Кубы в 1991 году, там было бесплатное образование и медицина для всех. Когда я вернулся туда в 2014 году, там все оставалось по-прежнему. Мы все прекрасно понимаем, что станет с нашей страной, если мы откажемся от завоеваний социализма. Мы вернемся в Средневековье. Бесплатное образование и медицина, отсутствие неравенства, бедных и богатых — я верю, что наша молодежь понимает, что все это она получила только благодаря нашей революции. Гереро снова берет паузу. — Я марксист, — говорит он с какой-то неподдельной искренностью. — И я верю, что «Капитал» Маркса очень точно описывает капитализм и его будущее. Я всегда верил в правоту и необходимость социальной справедливости. Только равенство дает человеку свободу. Не деньги, но равенство. Как говорил Че Гевара, когда я вижу несправедливость, она, как нож, врезается мне в сердце. Я смотрела на этого человека и понимала, что вижу перед собой редчайшую, уже почти несуществующую в России породу людей, оставшихся верными революционным идеалам. Маленькая Куба оказалась мужественней, чем Россия. И Антонио Герера тот самый человек, который не дает этому мужеству угаснуть. Марксизм для него не рациональное убеждение или политическая позиция — это форма его духовной жизни, рифма для его совести и закон, по которому он строит свои отношения с миром. Если раньше Куба училась у Советского Союза справедливости и равенству, то теперь нам бы самим не мешало у нее поучиться.