Игорь Плеве: Доказательства подлога я видел своими глазами

Ректором Афонин стал незаконно. Есть доказательства – Игорь Рудольфович, почему вы решили выступить публично на тему вашего конфликта с Олегом Афониным? – Я всегда был на сто процентов уверен, что звание доцента, которое впоследствии помогло ему стать ректором, Олег Александрович Афонин получил незаконно, по отредактированным документам. Я это знал, потому что сам принимал его на работу в университет и знаю, как, сколько и кем он там работал. Но теперь у меня появились документы из столицы, которые подтверждают мои слова. Во-вторых, я не могу молчать о том, что команда Афонина сделала с вузом. – Почему вы считаете, что Афонин отправил в Москву не настоящие документы? – Давайте, я вам с самого начала всё расскажу, чтобы вы понимали, сколько странностей на самом деле с этим ректорством. Всё началось 26 июня 2018 года: за день до моего отстранения от должности по решению суда на должность исполняющего обязанности ректора был принят Олег Афонин. Копия приказа о его назначении у меня есть. Приняли его в качестве и.о. по личному заявлению. В практике высшей школы такого ранее не было. На тот момент Афонин не был доцентом, и даже достаточного педагогического стажа у него не было. К тому же процедура назначения требует поддержки губернатора, а я точно знаю, что в эти дни они не встречались. Я предполагаю, что письмо поддержки Афонин повез в Москву уже первого июля и приложил к заявлению «задним числом». Приказ о назначении Афонина от 26.06.18 – Вы знали, что вас отстраняют? – Я знал, что назначен суд по моему отстранению от должности и есть вероятность, что меня отстранят. Но я предполагал, что на мое место назначат кого-то из проректоров, пока разбираются с моей ситуацией. – После этого в университете должны были провести новые выборы ректора? – Нет. Выборы ректора прошли 10 апреля 2018 года. До выборов я прошел аттестационную комиссию в Министерстве образования в Москве. И ректором меня утвердили. Уже после выборов полпред президента в ПФО Михаил Бабич почему-то не рекомендовал заключать со мной контракт. Подтверждающих документов у меня нет, но я могу предполагать, что Бабичу по спецсвязи пришла на меня кляуза о каких-то «многомиллионных махинациях». После этого назначили Афонина, и началась зачистка. А началась она потому, что Олег Александрович захотел стать ректором и, как я полагаю, сразу начал предпринимать шаги к заветной должности. С этим он пришел к ученому секретарю Наталье Маловой. Ему объяснили, что надо сначала получить звание доцента, а оснований для этого у него нет совсем. После такого разъяснения Малова ученым секретарем уже не работала. А через некоторое время с ней не стали продлевать трудовой контракт – она была доцентом кафедры истории Отечества и культуры. – А что не так с документами Афонина? – Во-первых, чтобы получить аттестат доцента, надо минимум три года работать на кафедре, причем не по приказу, а по конкурсу. Плюс минимум шесть публикаций за последние два года в серьезных научных журналах. – Кем он у вас работал? – Начальником управления по довузовскому среднему профессиональному образованию. Кандидатскую по физике Олег Александрович защитил в конце девяностых, потом работал в институте повышения квалификации, после – в региональном минобразе. А когда его из министерства «попросили», он обратился ко мне. И я взял его на работу в университет – на хорошую должность с хорошей зарплатой. – Но всё-таки он аттестат доцента получил. Вы можете предположить, каким образом? – Афонин и его окружение нашли заведующего кафедрой, согласившегося, судя по всему, изготовить такие документы. В конце августа 2018 года в СГТУ провели ученый совет, на котором по конкурсу избирали физика Афонина доцентом на кафедру математики и моделирования. Кафедру возглавляет профессор Вадим Анатольевич Крысько. – Откуда вы это знаете? Вам про это кто-то рассказывал? – Зачем? Это открытая информация. Всё было на сайте технического университета. Проблема в том, что быть избранным по конкурсу на данную кафедру для аттестата доцента недостаточно. После надо было срочно подготовить научные публикации. В этом плане кафедра математики и моделирования достаточно сильная – готовые публикации у сотрудников кафедры всегда есть. Тогда, как я предполагаю, Олега Александровича срочно включили в число соавторов некоторых научных публикаций и патентов. И в ноябре все эти публикации напечатали. – Это тоже только ваши предположения, что его включили соавтором в уже готовые статьи? – Это достаточно очевидно: Афонин – физик, статьи выходили по математике. В течение нашей совместной работы в СГТУ он не вел никаких занятий по математике, вообще не занимался научной деятельностью. Последние его научные публикации выходили еще в конце девяностых. А потом быстро такие дела не делаются: чтобы опубликовать статью в серьезном научном журнале, приходится ждать год или даже два. Но самое удивительное, что по тем документам, которые ушли в Москву для получения аттестата доцента, Афонин оказывается, работал в должности доцента на четверть ставки аж с 2013 года. Но это абсолютная ложь. – Откуда вы это знаете? – Есть копии документов. И я их видел. Есть рекомендация кафедры, в которой вся эта информация представлена. И наивно полагать, что если эти документы спрятали в университете, то их нельзя посмотреть в федеральном министерстве. А под этими документами и подписи стоят – заведующего кафедрой Вадима Крысько и проректора Светланы Калгановой. Следующий документ, который они должны были «отредактировать», – выписка из трудовой книжки. В трудовой всегда отражается информация о том, что человек избран на кафедру по конкурсу. Но он-то при мне ни разу доцентом не избирался. Вдобавок в документах от отдела кадров нет подписи начальника отдела кадров. Последний – человек осторожный и поручил эту миссию своему заму – Тарасовой. – С ваших слов получается, что Афонин не один работал над документами на доцентство? – Конечно, нет. Документы готовила группа лиц, в которой были организаторы и исполнители. И документы Афонина, которые ушли в Москву в конце ноября, подписывали как раз исполнители. Я считаю, что от этих действий пострадал университет, и пострадало государство, а Олег Афонин получил должностную и финансовую выгоду. Без даты, без подписи. Прокуратура шлет «филькины грамоты» – Вы обратились в областную прокуратуру только в марте 2019 года. Почему не в декабре прошлого, «по горячим следам»? – Раньше не считал возможным вмешиваться. Очень надеялся, что в министерстве науки и высшего образования этот подлог сумеют распознать. Увы, этого не произошло. Документы доцента Афонину выдали. Областная прокуратура, как водится, спустила мое обращение по этому вопросу в районную. Октябрьская прокуратура его вообще «продинамила». Пришлось их повторно побеспокоить. Тогда мне пришел ответ, подписанный зампрокурора Аркадием Акопяном, датированный апрелем 2019 года без надлежащего оформления. В нем сообщалось, что мое обращение отправлено в полицию. Правда, что должна была полиция со всем этим делать, мне непонятно. Тогда я написал в Генеральную прокуратуру РФ. Оттуда мое обращение опять вернулось в Саратов. В июле из прокуратуры Октябрьского района пришел ответ, который снова удивил – ни подписи, ни даты, ни выходных данных, какая-то «филькина грамота»! Почему Елена Зуева (прокурор Октябрьского района. – Прим. авт.) так себя повела, я не знаю. Я уверен, что у сотрудников районной прокуратуры с профессионализмом всё в порядке. Скорее всего, был какой-то другой интерес. Но что это за интерес, я могу только предполагать. После этого я был вынужден написать заявление в следственный комитет. В районном отделе СК мое заявление попросту отказались регистрировать. Дескать, оно не по форме написано. – Переделывали потом? – Нет. Я на них подал в суд. И тогда Октябрьский районный суд запросил ряд документов, на основании которых следственный комитет отказал мне в проведении проверки. Последний прислал в суд ответ на запрос, который следователи делали в СГТУ, – университет писал, что нас проверяли много раз, нас больше проверять не надо. Следственный отдел предоставил ответ университета на запрос Октябрьской прокуратуры. Он еще интереснее. Я вам эти документы даже показать могу – смотрите, тут прокуратура просит университет предоставить документы, которые они отправили в Москву, а университет отвечает: «Документы на присвоение ученого звания доцента Афонину О.А. были отправлены экспресс-почтой в Минобрнауки России. По указанной причине копии документов представлены в Минобрнауки России без подписи в получении». Моего уровня образования недостаточно, чтобы понять этот текст. (Когда готовился материал «Ректор-вспышка. Бывший чиновник и преподаватель фотодела рвется возглавить технический вуз», «Свободные новости несколько раз запрашивали копии тех же документов, но руководство технического университета все запросы проигнорировало. – Прим. авт.). К этим документам приложен приказ, который якобы подписан проректором технического университета Галиной Лобачевой, что Афонин работал на почасовой оплате на кафедре МиМ. Мне непонятно: если по документам, которые ушли в Москву, он работал на четверть ставки, то почему в этом приказе – у него уже почасовая оплата? Люди, как мне кажется, сами запутались в документах и показаниях. – То есть вы хотите сказать, что ни прокуратура, ни следственный комитет эти документы не сравнивали? – Они, скорее всего, никаких проверок не проводили. Даже меня не опрашивали, хотя Афонин работал в моем непосредственном подчинении. А я знаю, что искать и где искать. Недавно я встречался с Петряйкиным (Дмитрий Петряйкин – и.о. руководителя Следственного управления СК РФ по Саратовской области. – Прим. авт.). Жду от него ответа. Если ответа не будет, я напишу напрямую Бастрыкину. Вся эта карусель говорит о том, что ответственные люди просто не хотели этим заниматься. В чем причина, я могу только предполагать. – Суд в итоге какое вынес решение? – Оставил мой иск без удовлетворения. Апелляцию мы подали. Но дата суда пока не назначена. Променяли Саратов на Иннополис. Бегство ученых из СГТУ – Есть вероятность, что теперь те дела, по которым вы проходите подозреваемым, рассыплются окончательно. Вы хотите вернуться в технический университет на прежнюю должность? – На самом деле я до сих пор остаюсь законным ректором СГТУ. Меня никто этой должности не лишил, никто не аннулировал решение выборов коллектива. Я живой и не осужденный. Выборы, которые провели в техническом университете летом этого года, я буду оспаривать. Мне очень обидно, что эти люди за год сломали много хорошего, что было создано в университете. – То есть? – У нас работала самая мощная в России группа ученых по искусственному интеллекту – группа Александра Храмова. Это и научные публикации, и огромные гранты. Они работали на прорывные технологии. Когда Храмов отказался включать соавтором Афонина в свои публикации, для него наступили тяжелые дни. В итоге двадцать человек из группы уехали работать в Татарстан в Иннополис. А технический университет потерял 40 процентов научных публикаций и научного финансирования. По официальной версии, нашим ученым сделали предложение, от которого они просто не смогли отказаться. На самом же деле их просто выдавили из СГТУ. Большая часть группы профессора Владимира Лясникова уехала в Санкт-Петербург. Этим летом в последний раз прошло исследовательское мероприятие всероссийского уровня «Плавучий Гагаринский университет». Летом ученые разных городов собирались на корабле, который шел по Волге, и занимались научной работой. Алексей Иванов, организатор этого мероприятия, тоже вскоре покинет университет. Из-за его ухода заканчивает свою работу и университетский музей естествознания. Командой Афонина был ликвидирован Институт развития бизнеса и стратегий – ИРБИС. Варваре Владимировне Даньшиной удалось его сохранить, но уже как частную образовательную структуру. Был закрыт лицей при СГТУ, где учились школьники с восьмого по одиннадцатый классы из Саратовской и других областей. Чудом спасли музей Саратовской гармошки. И это еще не полный список «побед» команды Афонина. (Подробнее об этом «Свободные новости» писалив мае этого года. – Прим. авт.). – Но вы все-таки надеетесь вернуться на свое место? – Сейчас для меня важно, чтобы с меня, прежде всего, сняли все подозрения и вернули мне честное имя человека, ученого и гражданина. Но, с другой стороны, я не против вернуться, чтобы разогнать всю эту камарилью. Я готов навести порядок, а потом передать дела тем, кто будет развивать университет, а не уничтожать его.