«Отправили на фронт, чтобы избавиться». Внучка Шогенцукова - о жизни поэта

Один из авторов, которого помнят и любят не только в Кабардино-Балкарии, но и за пределами России, - классик и основоположник кабардинской литературы Али Шогенцуков. Как его жизнь и творчество вдохновляют нынешних детей и заставляют взрослых задуматься о будущем народа? Об этом «АиФ-СК» побеседовал с его внучкой, современным кабардинским писателем, доктором филологических наук Мадиной Хакуашевой. Любознательный мальчик с характером Наталья Цой, «АиФ-Северный Кавказ»: Мадина Андреевна, ваш знаменитый дед Али Шогенцуков родился в 1900 году, а в 15 лет, окончив сельскую школу, пошёл учиться на курсы учителей. Как лучший ученик был направлен на учёбу в Бахчисарай, но из-за революции в 1917 году был переведён на обучение в Турцию. Там он написал своё первое стихотворение - «Нанэ», письмо с чужбины сына своей матери. Что повлияло на его становление как поэта и писателя в детстве? Мадина Хакуашева: На него влияла вся семья, но особенно дед Пшикан Шогенцуков. Он был прекрасным знатоком устного народного творчества, джегуако (народный сказитель и певец. – Ред.). Передал свою любовь к художественному слову, свои знания народной культуры внуку. - И сам мальчик с малолетства тянулся к знаниям, ждал, когда пойдёт в школу, читал всё, что мог найти... - Да, он с детства обладал повышенной любознательностью, был очень способным, лучшим учеником в классе. И очень справедливый. Например, после того как его первого учителя, известного кабардинского просветителя Нури Цагова, выгнали из медресе, где он преподавал, мой дед (подросток 14-ти лет) потребовал вернуть его, а затем ушёл вслед за ним. Вспыльчивый, независимый, резкий, если с чем-то был не согласен. - Какие его произведения наиболее популярны? - Роман в стихах «Камбот и Ляца». Первое сочинение в черкесской литературе в этом жанре. Роман о том, что социальная среда, классовые противоречия не дают молодым людям быть счастливыми. Главную героиню автор назвал именем матери - Ляца. - А вас назвали в честь героини ещё одной его поэмы - «Мадина», где показана трагедия черкесской девушки, которую отдали замуж за нелюбимого, но богатого человека, сумевшего заплатить большой калым? - Да, меня так назвала бабушка Шаидат, супруга Али Шогенцукова. - Правда, что, не являясь сентиментальным человеком, вы каждый раз плачете, перечитывая его «Зимнюю ночь»? - Да. В этой балладе удивительно тонкое проникновение в горе матери, молодой женщины, у которой погиб муж на фронте Гражданской войны. Она не знает, как помочь тяжелобольному ребёнку. Последняя ценность, которая у неё оставалась, за которую можно было выручить деньги, - две прекрасные косы, она их отрезает, продаёт на рынке. А когда приходит домой, обнаруживает, что её маленький сын умер... - О чём ещё писал ваш дед? - О героизме народа во время Великой Отечественной войны, Гражданской войны, о нелёгких судьбах женщин. В творчестве Али Шогенцукова довольно остро звучат мотивы классового неравенства. У него прекрасная пейзажная, медитативная лирика. Поэт поднимал проблемы нового времени, писал о достижениях, школах, новых отношениях эпохи социализма. - В его творчестве есть и сатира на коллективизацию? Мне кажется, это должно быть интересно для современных исследователей революции, Гражданской войны... - Сатира не на саму коллективизацию, а на её издержки. - Как ему удавалось это публиковать, ведь он был советским писателем, состоял в Союзе писателей, занимался молодыми литераторами... - Я знаю по косвенным данным, что самые острые произведения он не публиковал, у него они хранились дома. Когда его кто-то поздравлял с новым стихотворением, появившимся в газете, он говорил: «Разве это стихи? Приходи ко мне домой, почитаешь настоящие стихи». - Позже они были опубликованы? - Нет, началась война, и его жена, моя бабушка Шаидат, где-то их зарыла. Тогда НКВД свирепствовал, за дедом следили. Я думаю, что и на фронт его отправили намеренно, чтобы избавиться от него. Дед был очень «неудобный» человек, всё говорил в лицо, бескомпромиссный, принципиальный, честный. Первого поэта разве можно посылать на войну? В этот период он возглавлял Союз писателей КБР. По одним данным, ему не дали бронь, по другим - он от неё отказался. Поезд, в котором их везли на фронт, обстреляли, солдат взяли в плен. Дед попал в белорусский концлагерь в Бобруйске, где погиб в ноябре 1941 года. Фашисты, узнав, что он известный поэт Кабарды, предложили ему сотрудничать с ними, на что он плюнул им в лицо. Его избили, и говорят, что после этого он погиб. Как-то в плену он увидел, как один из его соотечественников чистил сапоги немецкому офицеру. Дед обругал его, чуть ли не в драку с ним полез. Все Шогенцуковы такие. Они не будут терпеть несправедливость, низость или предательство. Будут пытаться изменить то, с чем не согласны. «Мёд и аромат» родного языка - Али Шогенцуков перевёл на кабардинский язык Пушкина, Лермонтова, Тараса Шевченко, Горького, Хетагурова. Сочинения вашего деда также переведены на многие языки народов бывшего СССР. Сам он писал на кабардинском языке. Что самое ценное в его произведениях? Почему он считается основоположником кабардинской литературы? - Он первый профессиональный поэт в Кабарде. Сформировал новый тип стихосложения, ввёл новые методы организации стиха, которыми позже стали пользоваться его последователи. Но самое прекрасное - его живой, образный, чрезвычайно богатый художественный язык, который, по мнению профессионалов, никто не смог достойно представить в переводах. - Почему? Ведь на русский его переводили в том числе именитые поэты, например, Анна Ахматова? - Тексты делались с подстрочника - вольного перевода оригинала. На его основе создавались стихи. В таких переводах много этнографических ошибок. Например, у народов Кавказа влюблённые никогда не скажут друг другу «я тебя люблю» и т.д. У народов Кавказа даже оттенка чувств нельзя проявлять, здесь особая специфика отношений. В переводах она теряется. Зато появляется то, чего не могло быть у черкесов, особенно у кабардинцев, у которых был самый жёсткий этикет – даже не адыгэ хабзэ (черкесский этикет), а уорк хабзэ - этикет черкесских дворян. Кроме того, теряются многочисленные идиомы, метафоры, народные обороты. Многие литературоведы склоняются к убеждению о принципиальной непереводимости талантливых стихов. - Здесь мы вплотную подошли к проблеме сохранения национального языка, ведь если он будет забыт, то, как минимум, никто не сможет понять ценность произведений кабардинского классика. Что тогда потеряет ваш народ? - С потерей языка теряется национальная идентичность. Что это значит? Будет потеряна национальная литература, культура, которая считается самой древней на Кавказе, потеряется «мёд», «аромат» черкесского народа - эдыгэ хабзэ. Один мой друг из Москвы, выпускник МГУ, очень обрадовался, узнав, что я кабардинка. Он сказал, что черкесы - один из самых учтивых народов мира: на одну встречу - 100 приветствий. Это результат знаменитого когда-то этикета черкесов, который с потерей языка тоже может быть утрачен. Словом, с потерей языка наш народ утратит сам себя. - Об этой проблеме почти 100 лет назад говорил и ваш дед. Как он видел её тогда? - Меня удивляет, что в начале ХХ века, он предвидел проблемы, связанные с родным языком. У него есть сатирическое стихотворение, где он высмеивает юношу, который предпочитает говорить на ломаном русском языке, считая это престижным, а не на своём родном. Али Шогенцуков говорил, тревожась за состояние черкесских диалектов: «Даже птицы имеют свой язык...» По стопам народного поэта - Первым исследователем творчества Али Шогенцукова был ваш отец? Профессиональный интерес привёл юного филолога к его будущей супруге, вашей маме? - Да, он всегда любил творчество Али Шогенцукова. Когда собирал материал для кандидатской диссертации, сначала пришёл к моей будущей бабушке. Но по законам того же адыгэ хабзэ жена не должна ничего говорить о своём супруге. И она его переправила к старшей дочери (детям говорить об отце можно). Это была моя будущая мама, которая в то время работала врачом. - Вы тоже не сразу стали профессионально заниматься литературой? - Да, я отучилась на врача, потом отучилась в ординатуре, аспирантуре, написала диссертацию по кардиологии. Но моё сердце всегда болело литературой, и в один момент я резко поменяла профессиональный вектор, закончила экстерном вуз по филологии, защитила кандидатскую, докторскую. - Как сохраняется наследие поэта? - В квартире, где жила семья и где я воспитывалась, открыли дом-музей Али Шогенцукова. Бобруйск, где дед погиб в концлагере, стал побратимом Нальчика. Мы с дочкой по приглашению были там пять лет назад. Там уже давно открыта библиотека им. Али Шогенцукова, в государственном музее - уголок, посвящённый его жизни и творчеству. В Бобруйске бережно сохраняют память о кабардинском поэте. Это очень трогает. На его родине каждый год проводятся школьные конкурсы, на которых я была много раз. На меня они очень сильное впечатление всегда производят. Например, на конкурсе «Мой язык - моя душа, моя жизнь» дети на кабардинском языке, на русском и балкарском изумительно читают его стихи, играют фрагменты из спектаклей. Очень многие прекрасно знают кабардинский, хотя в основном это ребята из сёл. Проводятся вечера, концерты в его честь. Много лет действует фонд имени Али Шогенцукова. О поэте написано много воспоминаний, исследований, статей, книг. Мой отец большую часть своего творчества посвятил исследованию его жизни и поэтического наследия. Монография, написанная мной в соавторстве с Юрием Тхагазитовым, бывшим министром культуры КБР, посвящена творчеству дедушки. Моя книга «Дорога домой» посвящается семье Али Шогенцукова. - То есть говорить о возрождении не приходится, так как интерес к поэту не угасал? - Никогда. Его очень любят. Я живу на улице Али Шогенцукова. Через дорогу – Кабардинский драматический театр, носящий его имя. Есть музей, колхоз, пик Шогенцукова, даже планету назвали в его честь. Али Шогенцуков - народный поэт. Меня не перестаёт удивлять, что почти все мои новые знакомые, узнав, что я его внучка, начинают наизусть рассказывать отрывки из его произведений.