Спасли всю Россию: как дагестанские ополченцы в 99-м переломили ход истории

226 военнослужащих, 53 сотрудника органов внутренних дел, 25 ополченцев и 108 мирных жителей погибли во время боев с террористами в Дагестане в августе 99-го. Победа тогда переломила ход истории не только самой республики, но и всей России. С этого момента начался новый отсчет – с бандитами разговора не будет. Тогда же, в сентябре 99-го, были Буйнакск, Волгодонск и Москва. Но президент России Владимир Путин окончательно закрыл вопрос. О том, как простым селянам удалось остановить вооруженных до зубов террористов – в материале корреспондента телеканала «МИР 24» Максима Красоткина. «Мы с вами не имеем права позволить ни секунды слабости себе. Ни секунды. Потому что, если мы это сделаем, то тогда те, кто погиб, получается, что погибли напрасно. Поэтому я предлагаю сегодня эту рюмку поставить. Мы обязательно выпьем за них. Обязательно. Но пить будем потом», – заявил в 1999-м Владимир Путин. Ту рюмку Путин, как и обещал, выпил 20 лет спустя. За столом вместе с президентом, те кто в 1999-м встал на защиту своей земли от террористов. Тогда в эти горные селения пришли отряды Басаева и Хаттаба. Они мечтали создать халифат от Каспийского до Черного моря. Только не учли, что на Кавказе в гости с оружием не приходят. «Они были нагружены оружием, шли, согнувшись в три погибели. Несли на себе очень много оружия – «мухи», «шмели», автоматы, пулеметы, стрелковое. У них чего только не было», – вспоминает Газимагомед Газимагомедов, в 1999 году – ополченец села Ансалта. Свое мировое шествие бандиты начали с Дагестана не просто так: южный форпост страны, удобное геополитическое положение, выход к Каспийскому морю. Боевики беспрепятственно заняли горные селения. Местным обещали сказочную жизнь, а люди не поверили – ушли, захватив с собой лишь документы. «Как глава я сделал доклад, что все жители спустились отсюда, что здесь никого нет, кроме боевиков. Если будете бомбить – у нас претензий нет. Тогда и началось», – вспоминает глава Тандовского сельского поселения Назиргаджи Баширханов. Против захватчиков тогда поднялось все местное население. Без команды откуда-то сверху в каждом селе появлялись отряды самообороны. «Люди стояли в окопах с кинжалами, саблями, некоторые даже с вилами. У меня был автомат: я продал корову и купил автомат», – сказал Магомед Ибрагимов, в 1999 году – начальник штаба ополченцев села Анди. «В 1999-м у меня не было ружья. Но вскоре стало ясно, что лучше быть с оружием. Я раздобыл в тот день пистолет. По секрету говоря, один работник силовых структур дал мне его на время», – признался Муртуз Гасангаджиев, в 1999 году – заместитель начальника штаба ополчения села Ботлих. Ополченцы перекрывали дороги, чтобы не пропустить террористов вглубь республики, пока на помощь спешила регулярная армия. Бандиты тоже не теряли время и заняли высоту Ослиное Ухо – стратегическую точку, откуда все дороги простреливаются на десятки километров. Выбить террористов долго не получалось. Как только начинала работать авиация и артиллерия, они укрывались в пещере. Схрон, очевидно, готовили заранее. «В пещере могло находиться минимум 150 человек. Боевики были настолько готовы, что могли тут обороняться два-три месяца», – отметил Али Магомедов, в 1999 году – ополченец села Миарсо. Российские военные освободили высоту через две недели. Дорогу на вершину Ослиного Уха им показывали местные жители. «Военных проводили три человека, в том числе я. Нас охраняли, как будто золото. Офицеры говорили: охраняйте этих ребят, они нам дороже всего сейчас», – вспоминает Магомедов. Брали Ослиное Ухо 65 десантников из Новороссийска и Ставрополя. Батальоном командовал Сергей Костин. «Здесь аэропорт, здесь были наши ополченцы, а здесь боевики», – показывает на карте Руслан Муртазалиев, глава с. Миарсо, в 1999 г. ополченец. Эта пораженная осколками и со следами крови карта – настоящая реликвия для жителей Ботлиха, документальное свидетельство победы над террористами. В 1999-м в своем планшете ее носил Герой России. «Карта осталась на высоте, потом мы ее нашли и до сих пор храним в школьном музее. Последними словами Костина было: «помогите моим ребятам», – рассказал Муртазалиев. На могилу сына Дина Костина приходит уже не часто – возраст. Но там всегда есть свежие цветы от сослуживцев и земляков. Сергей Костин похоронен на родине – в селе Захарково, что под Курском. «Мы не знали, что он там. Прислал письмо, в котором написал, что едет в «длительную» командировку», – вспоминает мать Сергея Костина. С поля боя майора Костина вынесли ополченцы. В рядах добровольцев были и сыновья Нупайсат Муминовой. На кладбище села Годобери покоятся два ее сына: Лабазану было 24, Магомедтагиру 22. В составе сводного отряда они прочесывали местность, когда нарвались на засаду. «Они не хотели прятаться, бегали под пулями. Наши ребята не дали злу распространиться. Когда не было оружия, парни с кулаками бегали против пуль», – сказала мать героев. Несмотря на тяжелые ранения, они сдерживали атаки боевиков и нанесли им серьезный урон. Теперь одна из улиц села носит имя братьев Муминовых. Их мать, несмотря на горе, тогда тоже вступила в ряды ополчения. Женский отряд готовил еду для бойцов. Одна из таких ополченок встретила Путина уже в наши дни. «Хочу доложить вам как верховному главнокомандующему, что в 1999 году я вместе с 39 женщинами, интеллигентами, учителями, врачами, командовала пищеблоком. Ни один участник этих событий голодным не остался», – обратилась к президенту женщина. Для Владимира Путина, тогда еще только назначенного на должность премьер-министра, события в Дагестане были проверкой боем, ответом на вопрос – способен ли он «консолидировать общество». «С этого момента в России появилась власть, которая была ориентирована на народные интересы и защищала национальные интересы своей страны», – подчеркнул глава Республики Дагестан, в 1999 г. – заместитель секретаря Совета Безопасности РФ Владимир Васильев. Свой выбор тогда сделал и народ Дагестана. Встав на пути террористов, они защитили не только свой дом, но и всю Россию.