Вековые традиции против светских законов: почему перед выборами в Израиле обострился конфликт политиков с ортодоксами

Инна Фурман уже год ведет настоящую войну. Инна Фурман, жительница Ашдода: «Зайдите в район Йуд в Ашдоде. Это совершенно светский район, но там построили религиозную школу. Знаете почему? Потому что через некоторое время скажут, что это религиозный район». Инна стала инициатором первых протестов в Ашдоде в 2018 году. Протесты были громкие, но только лишь выступлениями недовольных одну из самых глубоких проблем еврейского государства не решить. Инна Фурман, жительница Ашдода:«Мы же не строим светские магазины в религиозных районах. Это не нормально. Почему же происходит наоборот? Это вызывает антагонизм». Светские горожане выходят на улицы и сражаются прежде всего за открытые по субботам магазины. Штрафы предпринимателям за работу в шабат отменили, но конфликт на уровне города остался. По мнению историков, в происходящем нет ничего нового. Михаил Штеренсис, историк: «На самом деле это не проблема борьбы теократии и демократии. Это проблема, кто будет командовать. До XVII века там командовали раввины. Это были кагалы, были комитеты. Когда стали появляться светские евреи, сразу же появился и конфликт». В 1948 году две части страны установили статус-кво. Согласно договору, государство финансировало религиозное образование, учащиеся религиозных школ — ешив — не служили в армии, либо использовали отсрочку, но по закону они не могли работать и жили только на пособие от государства. Михаил Штеренсис, историк: «Был договор, чтобы государство начало работать. Да, у нас будет суббота, да, вы берете браки, разводы и так далее, но за светской юриспруденцией остается уголовный кодекс, трудовое право. И 70 лет это в общем-то работало». Религия стала частью израильской системы: главный раввинат контролирует заключение браков, похороны и святость субботы. Помимо этого, работу общественного транспорта по субботам и соблюдение законов кашрута на государственном уровне, а также процесс подтверждения еврейства. Попытки изменить статус-кво предпринимались неоднократно. Религиозные партии требовали дополнительных привилегий, светские — введения гражданских браков и обязательного призыва в армию для всех. Конфликт обрастал мифами и легендами. Антирелигиозный Тель-Авив — одна из таких легенд. Йосеф Херсонский живет в самой светской северной части города. Он называет себя раввином для светских евреев и говорит, что готов разрушать стереотипы. Йосеф Херсонский, раввин, основатель Jewish Point: «Мудрецы говорили: тот, кто хочет солгать, пусть отодвинет свидетеля». По мнению тех, кто требует усиления светского фактора, люди в кипах не работают, не служат в армии, изучают религиозные книги и просто живут за счет светского большинства. Йосеф Херсонский, раввин, основатель Jewish Point: «В реальности же средняя занятость по религиозному, ортодоксальному или ультраортодоксальному сектору превышает 60% трудоустроенных людей. Это люди, которые служат в армии. Я сам служил в армии, я сам работаю. И это некий вымысел, сгущение красок. Понятно, с какой целью это делается». Понятно. Политики сражаются за избирателя. Роман Гольдман, Марина Месенгисер и Лев Гольдрот провели целый дискуссионный фестиваль «Ма корэ?» на 400 зрителей. Среди участников дискуссии — кто угодно, только не политики. Одна из главных тем — вопрос религиозно-светского противостояния. Марина Месенгисер, соорганизатор фестиваля «Ма корэ?»:«На уровне государства есть перегиб с религией. Или есть конфликты, которые ощущаются, и кому-то хочется, чтобы всем секторам это подходило». Лев Гольдрот, соорганизатор фестиваля «Ма корэ?»: «Мы приезжаем и принимаем правила игры. Мы знаем, что мы едем в Израиль. Мы знаем, что здесь такие правила: нет транспорта в шабат, нет светских браков. Или это, или Путин. Пожалуй, поеду в Израиль. И мы едем в Израиль». Бывшие граждане России, Беларуси и Украины — люди в большинстве своем светские. Они делают выбор, привыкают к компромиссу. Роман Гольдман, соорганизатор фестиваля «Ма корэ?»: «Когда ты приезжаешь из государства, где официально нет религии, но религия очень сильно давит на общество, то возникает очень протестное настроение. Ты не хочешь иметь с религией ничего общего. Но когда приезжаешь сюда, то понимаешь, что здесь государство гораздо более религиозное, но оно гораздо меньше тебя трогает». Жители Израиля относятся к конфликту по-разному — кто-то слишком серьезно, а кто-то даже с юмором. Олег Ульянский, местный житель: «Если бы не было конфликта, нам бы скучно было жить. Мы бы были какой-нибудь скучной Швейцарией». Старожил Олег Ульянский видит в религиозно-светском противостоянии главную проблему Израиля. Олег Ульянский, местный житель: «Я думаю факт того, что два человека не могут жениться в Израиле, само по себе настолько вопиющее и потрясающее по своей несуразности состояние. Ради одного этого надо было бы объявить выборы и сделать так, чтобы люди могли жениться в этой стране». Есть еще один проект новых граждан — дискуссионный клуб «Ниша». Обязательная тема обсуждения — возможно ли здоровое сосуществование людей в этой уникальной, ни на что не похожей стране. Юнна Раппопорт живет в Израиле уже четыре года. «Ниша», которую она открыла вместе с друзьями, должна дать ответы на вопросы о будущем, которое наступит после 17 сентября. В этот день страна пойдет на выборы. Юнна Раппопорт, проект «Ниша»: «Я, конечно, не знаю, как урегулировать этот конфликт. Но мы обсуждаем это, в том числе и в нашем клубе. Мы спрашиваем уважаемых экспертов. Нам, новым репатриантам, это не очень нравится, и хотелось бы как-то изменить эту ситуацию». Очевидно, что для религиозных людей результат выборов будет неудобным в любом случае. Либо они идут в армию и меняют свое отношение к целому списку принципиальных вопросов — от транспорта по субботам до гражданских браков. Либо правительственная коалиция формируется без религиозных партий, и тогда они теряют власть. Но сосуществование двух конфликтующих сторон пока остается для Израиля недосягаемой перспективой.