Белая горячка одесской полиции - от вора-полмицмейстера до наркомана-ревизора

Бывшая одесская милиция, а ныне полиция никогда не славилась трепетом перед защитой закона и граждан. В южном городе, который в независимой Украине стал столицей контрабанды, наркоторговли и проституции, всегда можно было договориться и решить свои вопросы. Стартовавшая после Евромайдана ведомственная реформа, превратившая милицию в полицию, только добавила проблем, разрушив оставшиеся сдерживающие стержни этого ведомств. К тому же на службу пришло большое количество профессионально непригодных кадров. Тайная жизнь полковника Головина Тихий омут полицейского управления всколыхнула отставка начальника Одесской полиции полковника Дмитрия Головина, а потом последовавшее за ним возбуждение уголовного производства в отношении самого Головина и его заместителя Константина Гейко. До своей громкой отставки Головин имел хороший послужной список, в органах с 1996 года, успел поработать начальником розыска полиции Киевской области, начальником Управления по борьбе с незаконным оборотов наркотиков (УБНОНа) Одесской области. В ноябре 2016 года был назначен начальником Главного управления Национальной полиции в Одесской области. На службе у Головина особых взысканий и скандалов не было. На самом деле, как многие заурядные менты, он вёл ненормальную двойную жизнь, выстраивая вокруг себя ближний круг из доверенных лиц, которые обеспечивали продуктивное функционирование коррупционной вертикали. Дело в том, что неофициально (а это известно в милиции-полиции всем) за свою высокую должность в этой системе надо платить, для этого и организовываются поборы в райотделах, в которые вовлекаются все — от следователя до участкового. В некоторых райотделах, до реформы ведомства, доходило до того, что оперативники из розыска или БНОНа платили по 20-30 долларов начальнику следствия райотдела за выставление следователем карточки Ф4. Поэтому и превратилась украинская милиция в хорошо отлаженный бизнес по выдавливанию денег из обвиняемых, в котором продавалось все — от избрания меры пресечения по мелким уголовным делам, до прекращения уголовного дела по тяжелым. Например, следователь, к которому поступало уголовное производство, открытое в отношении наркомана, по легкой статье за хранение запрещенных препаратов, в первую очередь пугал своего клиента перспективой провести два месяца в СИЗО и требовал с него минимум 500 долларов за меру пресечения не связанную с лишением свободы — личное обязательство. Если задержанный не соглашался, то перед ним разыгрывался спектакль с ходатайством в суд об избрании меры пресечения, задержанием и отправлением подозреваемого в ИВС на три дня. Естественно, что суд не удовлетворял ходатайство прокурора об избрании меры пресечения по таким легким статьям и отпускал задержанных, но об этом клиентам полиции знать было необязательно. А вот если клиент платил, то следователю от этих 500 долларов оставалось максимум 100, остальные уходили начальнику следствия, который часть оставлял себе, остальное платил наверх. Суммы ежемесячных взносов вышестоящему городскому или областному руководству варьировались от зажиточности района и могли достигать 3-5 тысяч долларов в месяц. В уголовном розыске все было сложнее и проще одновременно — как таковой системы, по которой можно просчитать свою прибыль у розыскников не было. Обычно они ловили бандитов и если дело не было резонансным или потерпевшие не были особо настойчивыми, отпускали их за щедрое вознагражденье. Но и здесь был свой нюанс. Просто так взять «на лапу» от бандита опер не могу, ему опять, же приходилось делиться с начальником розыска, который тоже платил «наверх». Отдельной статьей дохода для оперативников были обыски, которые зачастую превращались в самый настоящий грабеж — из жилища обыскиваемого во время обыска зачастую исчезали все деньги и ценности. Но был и другой вариант, когда лица, у которых проводился обыск, откупались за то, чтобы у них не находили запрещенных предметов или веществ. Опять же, за обыск опера отстёгивали следователю 10 процентов от добытого. А вот в случае «успешного» проведения обыска с руководством можно было не делиться. Вот в такой системе рос и воспитывался Дмитрий Головин, выстроивший вокруг себя собственную вертикаль, смыкавшуюся на его заместителе Константине Гейко. Случай, на котором он попался, считается уникальным в истории не только украинской, но и одесской полиции. Возбужденное Национальным антикоррупционным агентством Украины (НАБУ) дело о краже семи контейнеров с контрабандными сигаретами, впервые, пусть и бездоказательно, привлекает к ответственности настоящего организатора. Схема ввоза в Украину контрабандного табака, с имитацией его задержания, была придумана несколько лет назад, после перекрытия основных каналов контрабанды из Приднестровья. Контейнеры с сигаретами разгружаются в Одесском порту, контрабанду замечает таможня, и задерживает груз. Материалы передаются в управление национальной полиции, где распределяются на нужного следователя, который накладывает арест на это имущество и передает его на хранение определенной организации, название, которой ему указывает руководство, в дальнейшем товар или уничтожается по постановлению суда или исчезает. В последнем случае ООО, хранившее у себя товар, отделывается формальным уголовным делом, в результате, которого виновных не находят. Однако, НАБУ, которое сейчас активно копает под Арсена Авакова, проявило собственную инициативу и возбудило производство по факту ч. 5 ст. 191, ч. 3 ст. 365 УК Украины — завладение имуществом путём обмана или злоупотребления доверием в особо крупных размерах и превышение служебных полномочий. Особо пикантно в этой истории то, что задержанные за тяжкие преступления Головин и Гейко не были арестованы, а находятся под домашним арестом. С учетом логики современного украинского суда и по информации из собственных источников, детективами НАБУ не было добыто прямых доказательств виновности Головина и Гейко и их связи с руководством предприятия, на складе которого исчезли контрабандные сигареты. Всё, что есть у НАБУ, это показания следователя областного управления, который вёл дело по контрабанде сигарет, о том, что Гейко дал ему личное указание разместить контрабанду на складе ООО «Экспо-ЮГ». Кстати хозяин этих складов, арестованный Соломенским районным судом г. Киева с правом залога в размере 2,5 млн. грн., на сотрудничество со следствием пока не идет. В таком случае дело полковника Головина рискует повторить судьбу «дела завода Краян», по которому были оправданы мэр Одессы Геннадий Труханов и его заместители. ЗОЯ, которая отравила полицию Эхо другого скандала, которое на сей раз связано с руководством патрульной полиции Одессы, дважды накрыло это ведомство. Первой ласточкой скандала стала бывшая активистка Евромайдана патрульная Одесской полиции Зоя Мельник, посмевшая вынести сор из избы, выставив проблемы патрульных на всеобщее обсуждение. Конфликт с руководством у Зои тлел уже давно. Но его горячая стадия началась после того, как Зою поставили на шлагбаум, попросту сделав из неё сторожа. Кстати, за неуживчивый и конфликтный характер Зоя получила у своих сослуживцев прозвище — «Зоя — Змея Особо Ядовитая». Выступив с публичными обвинениями, Мельник вскрыла ряд системных проблем в отформированной полиции. Как оказалось, патрульная полиция, бюджет которой в основном наполняется из штрафов за нарушение ПДД, установило патрульным жесткий план раскрываемости административных правонарушений, поэтому почти весь состав патрульной полиции выполняет функции упраздненного ГАИ, а вызовы на реальные преступления, фактически игнорируются. В ответ на демарш Мельник руководство полиции начало внутреннюю проверку. А уже 8 июля из-за общественного резонанса, возникшего после заявлений Зои, начальник патрульной полиции Юрий Рыбак был отстранен от исполнения обязанностей на время проведения расследования. Для проведения проверки и экстренного реагирования на выявленные факты служебных нарушений в середине июля из Киева был прислан Антон Сидоренко — командир батальона №4 полка №2 Киевской патрульной полиции, являющийся доверенным лицом заместителя Главы Нацполиции Украины Андрея Фацевича. Сидоренко находится в органах внутренних дел с 2015 года, за ним не числилось взысканий и правонарушений, однако он успел заработать репутацию довольно жесткого человека, который в своих действиях не особо связан правилами службы и уголовного кодекса. Вот, приехал ревизор По информации из собственных источников, Сидоренко за проведенные в Одессе две недели, устроил в ведомстве полный разнос и пообещал выгнать все руководство. Однако сам влип в историю. 2 августа он был задержан за дебош в одном из одесских кафе на Дерибасовской. По рассказам очевидцев и исходя из видеозаписей, поведение Сидоренко, до этого не замеченного в употреблении наркотиков и психических расстройствах, было явно неадекватным. Прошедший АТО полицейский разговаривал с вымышленными персонажами, метался по залу кафе, разбрасывая мебель, и воспринимал окружающих как донецких сепаратистов. Вызванный наряд патрульной полиции скрутил ревизора, предусмотрительно записав всё происходящее на видео. Такая подготовка патрульных полицейских наводит на мысль о том, что они знали, кого и в каком состоянии едут задерживать. Дальнейшие события только подтвердили это обстоятельство. Сидоренко был доставлен в райотдел, где его буйство снова сняли на видео, а потом он был помещен в психиатрическую больницу на ул. Воробьева, 9. Результаты анализов крови Сидоренко на содержание наркотиков и психотропных препаратов засекречены. Видеоматериалы, отснятые патрульной полицией, на которых было зафиксировано неадекватное поведение Антона Сидоренко, были продемонстрированы автором текста специалисту наркологу, который сделал вывод, что Сидоренко находился под действием ЛСД, психотропного препарата, вызывающего стойкие и продолжительные галлюцинации. Особенностью ЛСД является то, что он начинает действовать спустя час- полтора после его приема, до этого человек не замечает ничего не обычного. По информации из собственных источников, среди офицерского состава полиции сложилось стойкое мнение, что Сидоренко не принимал ЛСД самостоятельно, а оно ему было скрытно добавлено в еду или питье. Таким образом, вполне возможно, что от Сидоренко, как от несговорчивого ревизора, решили избавиться весьма нестандартным способом. В настоящее время в Главном управлении Нацполиции решается вопрос об отправке новой комиссии в Одессу, что ее ждет, мы узнаем из ближайших выпусков новостей. Вполне возможно, что читателей ожидают новые громкие уголовные дела, но уже в отношении Одесских патрульных. Впрочем, Одесса всегда была городом юмора и курьёзов, в котором циничность и мздоимство местных держиморд давно уже стали традицией.