Приключения художника из Швейцарии в российском моногороде
В общей сложности Люк Маттенбергер провел в Новотроицке 12 дней. Основная проблема, с которой он столкнулся, — присутствие в городе крупного капитала и отсутствие какой бы то ни было урбанистической культуры. В своей художественной практике Маттенбергер исследует множество точек пересечения между человеком и машиной, анализируя, как в этой паре распределяются властные отношения. Его подход к делу оказался более чем созвучен идее резиденции в небольшом моногороде на Урале. «Меня заинтересовало, чем живет такая сложная структура, как моногород, и каким образом в нем распределяется власть, — рассказывает Люк. — Я знаю, что в России довольно много городов такого типа, и далеко не всегда в них соблюден баланс между индустриальной и городской культурой». Новотроицк, 2019. Фото: Илья Логачев. Courtesy Фонд «Искусство, наука и спорт» Приезд художника в Новотроицк стал как частью культурной программы «АРТ-ОКНО», которую благотворительный фонд Алишера Усманова «Искусство, наука и спорт» проводит в городах, где присутствуют предприятия компании «Металлоинвест». Эта программа вполне вписывается в череду инициатив, предполагающих экспансию актуального искусства в моногорода — достаточно вспомнить фестиваль новой культуры «Арт-овраг», который проходит в городе Выкса Нижегородской области и зависит от финансирования местного металлургического завода. «АРТ-ОКНО» тоже основано на коллаборации современных художников с местными жителями, но если «Арт-овраг» вовлекает их напрямую — например, приглашая участвовать в перформансах приезжих авторов, — то «АРТ-ОКНО» старается создать самостоятельно функционирующую городскую культуру. Люк Маттенбергер на прогулке по городу с местными жителями. Новотроицк, 2019. Фото: Илья Логачев. Courtesy Фонд «Искусство, наука и спорт» Задача эта не из легких. Критика таких проектов, как NEMOSKVA или Триеннале российского современного искусства Музея современного искусства «Гараж», показала, что рассказывать о художественной ситуации в стране и вырабатывать «неколониальный взгляд», не навязывая никому столичную оптику, все еще очень сложно. У «АРТ-ОКНА» несколько иной подход. Проект работает не с региональным искусством, а с проблемными зонами, где не существует сложившегося культурного сообщества. В будущем фонд «Искусство, наука и спорт» планирует открыть в Новотроицке постоянно действующую площадку, которая объединит заинтересованных в развитии культуры местных жителей. По понятным причинам основная ставка делается на образование: фонд хочет вырастить профессионалов, способных функционировать без патронажа приезжих кураторов. Однако об этом пока говорить рано. Дом металлурга. Новотроицк, 2019. Фото: Татьяна Сохарева / Артгид Проект Люка Маттенбергера также предполагает не столько производство художественного объекта, сколько попытку найти общий язык с аудиторией, мыслящей совершенно иными категориями. И Новотроицк в этом смысле оказался идеальным подопытным. Как гласит официальная формулировка, это город «с наиболее сложным социально-экономическим положением». Он находится на приличном отдалении от регионального центра и существует довольно обособленно, поддерживая контакты лишь с расположившимся по соседству Орском. Свои сегодняшние очертания город приобрел лишь после Второй мировой войны, когда в регионе, нареченном подлинной жемчужиной Урала, начали строить заводы. По сути, никакой сложившейся современной культурной инфраструктуры — за исключением нескольких обязательных официальных учреждений — в городе нет, а вся локальная мифология так или иначе связана с металлургией. Сотрудник металлургического комбината «Уральская сталь». Новотроицк, 2019. Фото: Татьяна Сохарева / Артгид В Новотроицке Маттенбергер обратился к проблеме влияния окружающей среды на работу мозга. «Мы было интересно, возможно ли вообще в таких условиях сделать проект, основанный на медитации», — говорит он. Чтобы визуализировать процесс, художник посредством энцефалограммы записал сигналы собственного мозга. Техника осознанной медитации стала одним из важнейших элементов происходящего: именно от нее зависело, какую форму примет скульптура. «Я начал осваивать эту технику, когда в течение четырех месяцев проходил практику в клинике, где с помощью осознанной медитации лечили переживших выгорание на работе или инсульт, страдавших от депрессии и посттравматического синдрома, — говорит Люк. — Когда ты полностью пребываешь в настоящем моменте и наблюдаешь за всем происходящим, освободившись от оценочных суждений, многое видится в ином свете». В качестве эскиза к работе был выбран фрагмент энцефалограммы, наиболее ярко отражающий работу мозга в состоянии медитации. Скоро на комбинате работу произведут из стальной колесной заготовки диаметром почти пять метров, и она займет место в городском парке. «Мы долго искали место, куда работа вписалась бы, не мешая гуляющим и в то же время не скрываясь от них, — говорит художник. — Я хочу, чтобы жители Новотроицка не боялись с ней взаимодействовать, трогать, изучать. Парк показался мне наиболее подходящим местом. Наверное, это единственное пространство, которое я бы мог назвать публичным. Другие городские зоны существуют довольно обособленно — как правило, они принадлежат лишь какой-то одной части города, а парк принадлежит всем». Макет работы Люка Маттенбергера. Новотроицк, 2019. Фото: Илья Логачев. Courtesy Фонд «Искусство, наука и спорт» В сентябре работу (точнее ее макет) покажут на Уральской индустриальной биеннале современного искусства, темой которой в этом году стало «Бессмертие». «Я много думал над расхожей фразой, что человеческая мысль бессмертна, — комментирует Люк. — Когда мы ее произносим, то, как правило, представляем себе текст или нечто материальное. Я же хотел напомнить, что уже изобретена машина, которая записывает сигналы мозга напрямую, и, возможно, в будущем мы сможем точно так же их расшифровать, не прибегая к вербализации. Идея сохранить мысль в металле меня очень взволновала». Отсутствие в работе Маттенбергера отсылок к эстетике производственного подвига, к которой в прошлом нередко обращались кураторы Уральской индустриальной биеннале, пожалуй, стоит рассматривать как несомненную удачу. За те несколько лет, что существует биеннале, попытки превратить индустриальную культуру в мифологему уперлись в ряд клише, не имеющих ничего общего с пресловутым конструированием локальной идентичности. Конечно, созданную Люком скульптуру сложно назвать примером соавторства с местными жителями в чистом виде, однако некая эмоциональная связь проекта со средой в процессе производства все-таки возникла. Все-таки Маттенбергер обратился к местному комбинату с самой что ни есть утилитарной задачей — работу по его чертежам делают служащие «Уральской стали».
