Почему картошка летает? В брюссельском Bozar открылась выставка современного российского искусства
Как был устроен проект Nemoskva Год назад в Красноярске куратор, директор Дортмундского центра современного искусства Hartware MedienKunstVerein, Инке Арнс слушала рассказ экскурсовода Саши, который работает в музейном центре «Площадь Мира», бывшем музее Ленина. Саша рассказывал, что поколение, родившееся после распада СССР, не понимает назначения советских бытовых предметов: про переносную духовку они думают, что это клетка для кошки, а сифон принимают за огнетушитель. «Ооо, в ГДР тоже были сифоны», — хохотала Инке. Прошлым летом команда из сорока ведущих международных специалистов в области современного искусства, среди которых были кураторы Стеделик музея в Амстердаме, нью-йоркского Гуггенхайма, афинской documenta, проехалась на поезде по Транссибу от Нижнего Новгорода до Владивостока. Они хотели отыскать то самое российское современное искусство на местах, узнать о котором неместным можно только, лично заглянув к художнику в мастерскую или на выставку. 28 дней пути, 12 городов, 11 часовых поясов — так начинался пятилетний проект Nemoskva, организованный РОСИЗО-ГЦСИ при поддержке фонда Владимира Потанина и Сибура. Общий бюджет проекта — 25 млн рублей, из них фонд Потанина выделил 16 млн, остальное дали Сибур и местные предприниматели. Результатом поездки, в том числе, и стала выставка, открывающаяся сегодня в брюссельском центре изящных искусств Bozar. Какая вышла выставка Российская выставка — одна из трех экспозиций летнего сезона в Bozar. Африканский проект художника, критика и куратора Кенделла Гирса и коллекционера Синдика Докола, объединяющий современное и народное африканское искусство в одну глобальную инсталляцию, занимает центральную часть выставочного пространства. С ним соседствуют американская и российская экспозиция под названием «Двенадцатая часовая зона. Современный арт-репортаж из России». Не претендуя на глобальные обобщения и формальные выводы, кураторы проекта разумно назвали его репортажем, выбрав по одному художнику от каждого города, который посетили за время путешествия. Как заметила в своей речи на открытии директор по региональному развитию РОСИЗО-ГЦСИ Алиса Прудникова, инициатор Nemoskva: «Двенадцатая часовая зона не существует, но она прекрасна». С Алисой трудно не согласиться: российское современное искусство, как жизнь в России, на выставке представляется сказкой не слабее «Двенадцатой ночи» Шекспира, где герои обживают ландшафты. Например, в серии фотографий острова Ольхон на Байкале, который иркутская художница Елена Аносова документирует с 2012 года, есть снимок детской площадки, построенной по инициативе звонаря местной церкви, дауншифтера-выпускника Сорбонны, на самом краю острова. Площадка стоит не рядом со школой и детским садом, а там, откуда открывается лучший вид на горы и озеро вокруг, чтоб дети, играя, были окружены красотой. А Антон Виноградов, представляющий Тюмень, в своих инсталляциях возвращается к местам детства, туда, где прогуливал школу, пытаясь вернуть им прежний вид. Картофелины, эскаваторы и пули: современная русская реальность в работах художников Знаменитая русская философичность искусства, о которой западные кураторы знают еще по теоретическим работам Малевича (их они активно цитировали во время общения с региональными художниками), на выставке в Брюсселе уступает теме созерцательности. Глубже всех копает в бескрайних ландшафтах екатеринбургская группа «Куда бегут собаки», представившие в Bozar инсталляцию из шести левитирующих, дрожащих под потолком картофелин. Картофельная инсталляция «Пауза» — это и коннотация «картофельной души» и немецкой поговорки «увидеть картошку снизу», то есть умереть. Как выяснилось в процессе создания работы, чтобы приделать крепежную систему к каждой картофелине, из нее нужно вырезать 9 граммов веса — то есть столько, сколько весит душа, и столько весит пуля. «Паузу» показывают в камерном пространстве, похожем на заалтарное, так, чтобы зритель успел слегка адаптироваться на выставке. Для понимания российских реалий иностранцами выставку открывает видео перформанса калининградской художницы, участника группы «Нежные бабы» Александры Артамановой, бегущей из хвоста поезда по эшелону, идущему на восток. «Я впервые увидела в поезде, как 50 человек спят в одном помещении», — рассказывает Инке Арнс о том, как попала в плацкартный вагон. А другой куратор, Дитер Рульстрате, куратор Нойбауэрской коллегии по культуре и искусству при Университете Чикаго, представляя работу омского художника Дамира Муратова, где изображены сибирские снега, замечает: «Вообще-то, когда мы ехали в поезде по Сибири, стояла жара 30 градусов». Послесловие и будущее проекта Действие Nemoskva на иностранных кураторов Прудникова назвала «антиколониальным эффектом», в дискуссию о роли современного искусства в жизни на протяжении трех недель путешествия по Транссибу были вовлечены шестьдесят человек. Вместе с кураторами на поезде перемещалась выставка «Большая страна — большие идеи», созданная куратором Александром Буренковым, а в большинстве городов-региональных отделений ГЦСИ проводилось портфолио-ревью, на которых все желающие художники могли показать свои идеи проектов кураторам и обсудить с ними их реализацию, выслушав профессиональные советы на самые разные темы, от рассылки резюме в галереи и музеи до выбора материала и концепции выставки. «Двенадцатая часовая зона. Современный арт-репортаж из России» — все-таки не репортаж с документальной фиксацией происходящего. «Давайте назовем его концептуальным отчетом о командировке», — формулирует директор фонда Потанина Оксана Орачева. Среди участников брюссельской выставки — такие известные авторы, как «Куда бегут собаки», Провмыза, Дамир Муратов, Наташа Юдина, которых, конечно, не было в портфолио-ревю. Многие из них давно перебрались в другие города. По ходу подготовки выставки сборную регионов усилили опытными игроками. Как сказал сокуратор выставки Антонио Джеуза, благодаря поездке у РОСИЗО-ГЦСИ появилось два архива: проектов, реализованных региональными художниками, и проектов, пока не исполненных. В свою очередь, российская сторона расширяла состав сборной российских региональных художников, подкидывая кураторам материал и после того, как экспедиция высадилась во Владивостоке и разлетелась по домам. «Но многих мы действительно не знали до портфолио-ревю, — рассказывает Антонио Джеуза: Например, в Улан-Удэ Зорикто Доржиев пришел, поговорил и не оставил никаких работ для нашего архива. Все, что было у нас: фотографии, которые сделал на телефон Дитер Рульстрате, по ним мы нашли художника и заказали проект». В итоге получилось половина на половину: открытые за время поездки имена и художники, уже знакомые московским и международным кураторам. Художники получили гранты на создание работ для выставки и гонорар за свою работу. Сами произведения остаются в собственности авторов. Как отметила директор фонда Потанина Оксана Орачева, выставка не только показывает современнымй портрет культурной России, но и поддерживает и продвигает в мире искусства региональных художников. Проект Nemoskva рассчитан на пять лет. После Брюсселя выставку покажут в России и будут открыты арт-резиденции для художников. Владимир Потанин: «У нас с Гейтсом и Баффетом совпадают общечеловеческие представления»
