Сокрушительный «Багратион»: 75 лет назад началось освобождение Беларуси
В Беларуси вспоминают памятную дату. 75 лет назад началась одна из крупнейших военных операций за всю историю человечества – операция «Багратион». Символично, что наступление было запланировано в ночь с 22 на 23 июня – ровно три года прошло после вторжения немцев на территорию СССР. Главные силы Красная армия развернула на реке Березина, как и в Отечественной войне 1812 года. Подробности – у корреспондента телеканала «МИР 24» Максима Красоткина. «Вот место, где наш дом. Вернее, два наших домика стояло в этом месте». У Владимира Герасименка каждая улица и каждый пригорок этого крупного села Бегомль, между Минском и Витебском, пропитаны детством и войной. Так уж переплелись эти понятия. «Каратели согнали всех, кто тут оставался, всех жителей, соседей, в наш дом, постреляли и подожгли». К лету 1944-го Бегомль – часть так называемого «Белорусского балкона», выступа линии фронта, который сильно мешал Красной Армии. Оттуда гитлеровцы могли бить по наступающим на Прибалтику войскам, расстояние позволяло немецким бомбардировщикам долетать до Москвы. Командование решает срезать этот выступ. Войсковую операцию в соответствии с трендами того времени называют по фамилии русского полководца – «Багратион». «Много крупных имен было занято, и в то же время надо было эту операцию, дерзкую по замыслу, решительную, как-то соотносить с характером полководца, в честь которого она бы называлась», – говорит Денис Шполянский, главный специалист научного отдела Российского военно-исторического общества. Петр Багратион в 1812 году успел повоевать в этих местах. С тех пор тут мало что изменилось – леса да болота, на немецких картах отмеченные как непроходимые. Но советских полководцев это не смущало. «Ширина этого болота, ну шагами не мерили, наверное, метров 300-400, а может и 500. Причем, болото такое – сросшийся мох. Ни кусточков, ни деревцев, ничего нет. Стоишь, и ноги начинают погружаться», – рассказывает Александр Степанов, участник операции «Багратион». Александр Георгиевич – участник той самой операции. Тогда молодой лейтенант командовал противотанковым взводом. Вспоминает, как вводили в заблуждение противника, имитируя подготовку к длительной обороне. Работали на немецкие фотокамеры, установленные на самолете «Фокке Вульф», прозванном «рамой». «Старались проводить какие-то работы, когда «рама» появлялась. Елку пилили, чтоб показать, что мы маскируем или готовим для отступления свои землянки», – вспоминает Александр Степанов. Дезинформации и маскировке уделялось особое внимание. На юг, откуда немцы ожидали наступление, шли эшелоны с макетами танков, а настоящие машины двигались по белорусским лесам в режиме полного радиомолчания и только ночью. Советские солдаты до этого неделями оттачивали мастерство преодоления препятствий у себя в тылу. Немецкая разведка не заметила и этого. «Это были именно учения, это не был рассказ. Это был показ, когда войска на импровизированных полигонах преодолевали ту систему обороны, которую благодаря данным разведки удалось скопировать. И отрабатывали как приемы преодоления препятствий, так и взаимодействие пехоты с танками, артиллерией», – отмечает Александр Киселев, историк. Для бронетехники на болотах выкладывали настилы из спиленных деревьев, по которым танки должны были выйти в лоб противнику. А бойцы для себя плели так называемые мокроступы – плод солдатской смекалки. Эпизод с этим дополнением к обуви нашел место в советском фильме «Освобождение». «Что это у вас?». – «Мокроступы, товарищ генерал. Из лыки. Ноги в трясине не вязнут». Пока на линии фронта шла подготовка к наступлению, в немецком тылу партизаны отметились массовыми акциями по подрыву эшелонов. Уже тогда это называли «рельсовой войной». Благодаря такой тактике немецкие части были отрезаны от снабжения. «Партизаны сыграли роль проводников, обеспечивая нашим войскам возможность продвигаться по более краткому пути вглубь освобождаемой территории», – говорит Александр Киселев. Наступление началось 23 июня. Получилось символично: ровно три года назад в этом направлении немцы прорывались к Москве. И для них дата советской операции оказалась дополнительным деморализующим фактором. Немцы такого не ожидали. Командующий группой армии Центр фельдмаршал Эрнст Буш ушел в отпуск, а в танковой армии Георга Рейнгардта не оказалось ни одного танка – они были задействованы на других участках фронта. Но и там гитлеровцы теряли одну машину за другой. «Открываю правый люк, а там был командир танка. Пуля, видимо, попала ему в голову, он весь в крови, френч в крови. Потом смотрю, рядом полочка, а там пистолет и патроны. Я взял. Потому что к этому времени у меня не было личного оружия, только автомат. Потом, как я узнал, это парабеллум», – рассказывает Александр Степанов. Многочисленные соединения немцев оказались в окружении под Витебском, Оршей, Бобруйском. Сгубил их приказ Гитлера, изданный еще весной – любой ценой удерживать города. «Подсчитано, что только пленными и трофеями немцы потеряли в борьбе с партизанами летом 1944-го в Белоруссии людей и вооружения достаточно, чтобы вооружить и оснастить целую дивизию», – комментирует Сергей Третьяк, историк. Уцелевших в «котлах» гитлеровцев позже провели по Москве в знаменитом параде побежденных. А советские войска занимали города, один за другим. Владимир Герасименок хорошо помнит, как освободили его родное село Бегомль. Они с семьей вернулись из леса, а в землянке неожиданные, но долгожданные гости – советские солдаты. «Там у нас кругом были кусты такие большие, и там печь уже топилась в нашей землянке. Они там варили и нас угостили кашей солдатской. Главное, что она была соленая. А мы всю войну соли не видели», – вспоминает он. К концу апреля части Красной армии уже были на территории Польши, оставив позади болота. Стало понятно, что если уж советский солдат прошел и там, то пройдет и по Берлину. ПОЗНАЙ ДЗЕН С НАМИЧИТАЙ НАС В ЯНДЕКС.НОВОСТЯХ
