Русский военачальник князь Юрий Долгоруков после отставки жил в Балашихе

В нижнем храме Никольско-Архангельской церкви возле иконы Николы Чудотворца, с которой в походы отправлялись все Долгоруковы, покоится рядом с женой человек, который делал российскую историю. По свершенным им делам Юрия Владимировича Долгорукова, пожалуй, можно поставить в один ряд со знаменитыми братьями Орловыми и самим Григорием Потёмкиным. Просто интригантство было ему чуждо и противно, и в фавориты он не лез. Потомок рода Рюриковичей Юрий Долгоруков был сыном генерал-поручика князя Владимира Петровича, бывшего в царствование Елисаветы Петровны рижским и ревельским губернатором и с 1759 по 1768 годы владевшего Никольским. Затем имение перешло к его сыновьям Юрию и Василию. Князь Юрий Владимирович родился 13 ноября 1740 года. Получил домашнее образование. Уже в 9 лет был записан в армию, в 16 лет начал военную службу. Отличился в Семилетней войне (1756–1762); раненный в голову в битве при Гросс-Егерсдорфе, на семнадцатом году жизни перенес трепанацию черепа. К двадцати годам, в1760 году брал Берлин. С 1762 года он командир Петербургского гренадерского полка, генерал-майор армии и майор лейб-гвардии Преображенского полка (1767). В начале первой русско-турецкой войны (1768–1774) князь Долгоруков был послан с секретным поручением поднять черногорцев против турок. Это ему почти удалось. Турецкое правительство объявило за его голову награду в 5 тысяч червонцев. После этого генерал-майор Долгоруков становится ближайшим помощником А.Г.Орлова в организации десантных операций против турок в Средиземном море. В апреле 1770 года при осаде крепости Модона Долгоруков был дважды ранен. В знаменитом Чесменском морском сражении князь Юрий командовал линейным кораблем «Ростислав». И это при том, что никогда раньше не был морским начальником. Затем был бой и полный разгром турецкого флота. Причем «Ростислав», в отличие от других русских кораблей, не потерял ни одного человека, хотя был ближе всего к противнику. Вскоре Долгоруков воюет с турками уже на суше. В 1773 году он принял участие в новом походе армии Г.А. Потемкина через Дунай, сражался под Силистрией, взял в плен турецкого пашу и занял городок Пазарджик. Итогом был чин генерал-аншефа, который он получил в 1774 году, и признание первым храбрецом русской армии. В сентябре 1770 года «За оказанную в происходивших с неприятелем сражениях, как на сухом пути, так и на море, отличную храбрость и искусство» он был удостоен орденов Святого Георгия 3-й степени и Александра Невского, в 1789 году императрица Екатерина Великая наградила его высшим российским орденом Андрея Первозванного, а ещё через четыре года он стал кавалером ордена Владимира 1-й степени. Долгоруков был крутенек характером и, как бы теперь сказали, был предельно принципиален. Ссорился с фаворитами; презирая интриги, легко расставался с высокими должностями. Но и при Павле I, и при Александре был востребован. Только так, телеграфным стилем, можно сказать о насыщенной и полной приключений жизни «усердного отчизнолюбца». Сам он описал её в своих «Записках», опубликованных в 1840 году. Читаются они взахлёб. Потрясает, что это не выдумки Мюнгхаузена (кстати, реального персонажа, служившего в русской армии), а непринуждённый отчёт о реальных делах. Начинаются «Записки» так: «Любезная моя дочь и сердечный друг княжна Варвара Юрьевна! Всегда за правило поставлял никогда о себе не говорить…» А дальше – пробежимся: «В 756 году… война с Пруссией начиналась, а родитель мой оставался при прежней должности. По воле его и моему желанию, я был отправлен в 757 году в армию… в первом сражении я был ранен в голову…» «Я хотя был ранен, но счастливо вылазку отбил и последних ретирующих захватил в плен». «761 года наш корпус впереди армии в безпрестанном был движении, где часто мне случалось быть в драке с неприятелем…» «…мы в ночь выступили, хотя не действуя, но много способствуя прусской удаче». «В Польше уж началась конфедерация и по дороге нашей к Варшаве мы забавлялись битием, гнанием и пленением польских войск…» «…граф Орлов решительно отозвался, что Преображенскаго полку не примет, если я не буду маиором; тут началось ко мне настоятельное требование… единственно чтобы быть в войне, согласился». «В жизнь мою не имел я более трудности; мы несли на себе деньги, медали, порох, свинец и прочее; будучи так нагружены, по каменным горам (Черногории – С.К.), ухвачиваясь за терновые кусты, где мы ободрали руки и даже подошвы все изорвались…» В девять часов мы дошли до земли Черногорской…» «В cиe время венецианы, дабы оправдаться перед турками, делали разныя неистовства; один раз прислали русских в кушанье отравить, что, по счастию, открылось и посланный, под видом дезертира, признался и порошок дал итальянцу, который нам стряпал…» «Сии морские разбойники испугались от нашего соседства, отрубили якорь и пустились в море…» «Увидев, что начали колебаться, мы с Грейгом решительно сказали, что(б) нам искать турецкий флот и атаковать. На cиe мнение мы, хотя с трудностию, вовлекли и графа Алексея Григорьевича (Орлова – С.К.)… переговорили, как сей флот истребить; тотчас сделали четыре брандера…» Ей-Богу, хочется цитировать и цитировать!.. Взятие Очакова, Бендер, Акермана… Братья Долгорукие были женаты на родных сестрах. И все четверо жили душа в душу. Только по смерти брата с женой Юрий Владимирович с тайной супругой получили разрешение на брак от царицы и Синода. После отставки он уже навсегда поселился в Никольском. Центральная часть поместья располагалась тогда в парке, размещаясь вдоль Желтого пруда. Писали, что «почтенный старец всегда сохранял память обширную, свежую, зрение удивительное и лишь на осьмидесятилетнем возрасте стал, при чтении газет иностранных, употреблять очки». Несмотря на многочисленные ранения, Долгоруков дожил до 90 лет и умер от холеры 8 ноября 1830 года, пережив всех близких, включая родную внучку. В «Сказаниях о роде князей Долгоруковых», составленных князем П. Долгоруковым, нравственный облик покойного характеризуется следующими чертами: «с умом обширным, проницательным и острым, с великими познаниями, с нравом пылким князь Юрий Владимирович сочетал душу возвышенную, пламенно любил свое отечество, отличался бескорыстием, гостеприимством и любовью к изящным искусствам. Нежный родственник, верный друг, князь Юрий Владимирович имел полное право сказать на вечере жизни своей, что всегда старался «быть полезным, честно век прожить и ни в чем совестию не мучиться!» Святослав Коновалов