Project Syndicate (США): голос молчаливого большинства Европы

ЛОНДОН — Результаты состоявшихся в мае выборов в Европейский парламент оказались лучше, чем можно было ожидать, и для этого есть простая причина: высказалось молчаливое проевропейское большинство избирателей. Что они сказали? Они хотят защитить ценности, на которых построен Евросоюз, но одновременно хотят радикальных изменений в том, как он функционирует. Их главная тревога — изменение климата. Они поддерживают проевропейские партии, особенно «Зелёных». Антиевропейские партии, от которых нельзя ожидать каких-либо конструктивных действий, не сумели увеличить своё представительство так, как рассчитывали. И они не способны сформировать единый фронт, которым им нужен, чтобы стать более влиятельными. Один из институтов, которые нуждаются в изменении, — система Spitzenkandidat, то есть «ведущего кандидата» («шпиценкандидат»). Её смысл в том, чтобы обеспечивать некую форму непрямого выбора руководства ЕС. Но в реальности, как объясняет Франклин Деусс в великолепной, но пессимистической статье в журнале EU Observer, она хуже, чем полное отсутствие демократического выбора. В каждой стране ЕС существуют реальные политические партии, однако их трансевропейское объединение приводит к появлению искусственных конструкций, которые не служат никакой иной цели, кроме поддержки личных амбиций их лидеров. Лучше всего это видно на примере Европейской народной партии (ЕНП), которой удаётся захватывать председательство в Еврокомиссии с 2004 года. Нынешний лидер ЕНП Манфред Вебер, у которого нет опыта работы в национальном правительстве, выглядит готовым пойти практически на любой компромисс, лишь бы оставаться в парламентском большинстве. Сюда относится и поддержка авторитарного премьер-министра Венгрии Виктора Орбана. Орбан стал серьёзной проблемой для Вебера, потому чтоб Орбан открыто попирает европейские нормы и создал практически мафиозное государство. Почти половина национальных партий, входящих ЕНП, хотели исключить партию Орбана — «Фидес». Но вместо того, чтобы сделать это, Вебер сумел убедить ЕНП предъявить сравнительно лёгкое требование к «Фидес»: разрешить Центрально-европейскому университету (который я основал) продолжить свободно работать в Венгрии в качестве американского университета. «Фидес» не выполнила это требование. Но, несмотря на это, ЕНП не исключила «Фидес», а лишь приостановила членство этой партии, с тем чтобы её можно было учитывать как часть ЕНП при избрании председателя Еврокомиссии. Орбан пытается сейчас восстановить «Фидес» в качестве полноценного члена ЕНП. Будет интересно посмотреть, найдёт ли Вебер способ примириться с ним. Система со «шпиценкандидатами» не основана на каком-либо межправительственном соглашении, поэтому её легко можно изменить. И было бы намного лучше, если бы председатель Еврокомиссии напрямую избирался из тщательно подобранного списка высококвалифицированных кандидатов, однако для этого потребуются изменения в договоре ЕС. Председателя Европейского совета можно по-прежнему избирать квалифицированным большинством стран-членов ЕС, как и предусмотрено Лиссабонским договором. Проведение реформы, требующей внесения изменений в договор ЕС, оправдывается повышением демократической легитимности, которую обеспечивают выборы в Европарламент. На последних выборах явка превзошла 50%, резко повысившись с 42,6% в 2014 году. Уровень явки повысился вообще впервые со времён самых первых выборов в 1979 году, когда в них приняли участие 62% зарегистрированных избирателей. Достаточно странно, но в нынешней ситуации система «ведущих кандидатов» способна привести к появлению команды мечты. И ответственность за такое развитие событий лежит на президенте Франции Эммануэле Макроне, который принципиально отвергает систему «шпиценкандидатов». На обеде с премьер-министром Испании Педро Санчесом, победившим на всеобщих выборах в Испании, которые проводились чуть раньше выборов в Европарламент, оба лидера договорились о поддержке двух «ведущих кандидатов», которые были бы идеальны для Еврокомиссии и Совета ЕС. Германия является главным сторонником системы «шпиценкандидатов». Если Вебер проиграет, Германия будет настаивать на том, чтобы Йенс Вайдман, председатель Бундесбанка, стал председателем ЕЦБ. Едва ли это идеальный кандидат. Более того, его дисквалифицирует тот факт, что он давал показания в Федеральном конституционном суде Германии против ЕЦБ в рамках тяжбы о признании недействительными так называемых прямых монетарных транзакций ЕЦБ. Данная мера была критически важна для преодоления кризиса в еврозоне несколько лет назад. Я надеюсь, что этот факт станет известен шире. Любой другой кандидат, отвечающий квалификационным требованиям, будет более предпочтительным, чем Вайдман, в качестве председателя ЕЦБ. На сегодня ситуация такова, что Франция не получит ни одной высшей должности в ЕС. И было бы хорошо, если бы Германия тоже не получила ни одной, потому что тогда останется больше места для других стран. Помимо системы «шпиценкандидатов», в ЕС имеется множество институтов, которые требуют радикальной реформы. Но они могут подождать до тех пор, пока мы не поймём, оказались ли (и до какой степени) оправданными надежды, возникшие благодаря результатам парламентских выборов. Ещё не время объявлять победу, расслабляться и праздновать. Предстоит проделать ещё много работы, чтобы превратить ЕС в нормально работающую организацию, которая способна реализовать свой огромный потенциал.