«Потом кричать и протестовать бессмысленно». Вместо химоружия в Кировской области будут перерабатывать опасные отходы

Отходы вместо оружия В мае правительство РФ опубликовало постановление о выделении бюджетных средств на строительство объекта по обращению с отходами I–II класса опасности в Кировской области. Производственно-технический комплекс появится на объекте «Марадыковский», где с 2006 по 2015 год уничтожали химическое оружие. К моменту начала утилизации на объекте хранилось более 6,9 тыс. тонн боевых отравляющих веществ: ВИ-газ, зарин, зоман, ипритно-люизитныесмеси. Уже известно, что объект мощностью до 50 тыс. тонн в год будет стоить почти 5,2 млрд рублей. Из них 4,3 млрд рублей будут выделены из федерального бюджета. Строительство, по предварительным данным, завершат к 2023 году. Согласно документу, уже в этом году на разработку проекта будет потрачено 75 млн рублей, из них за счет федерального бюджета – 36 млн рублей. Заказчиком выступает государственная корпорация «Росатом», застройщиком – предприятие по обращению с радиоактивными отходами «РосРАО». Что именно будут перерабатывать в поселке Марадыково, пока не известно, однако выбор, как уже с горечью шутят в соцсетях кировчане, у них стоит между плохим и ужасным. Так, к первому классу опасности относятся полоний, соли свинца, таллий, плутоний, теллур. На практике такие отходы могут представлять собой трансформаторы, конденсаторы, ртутные термометры, асбестовую пыль, синтетические и минеральные масла, отходы солей мышьяка. Ко второму классу опасности относят литий, фенол, хлороформ, серную кислоту, сурьму, мышьяк, молибден. На деле это аккумуляторы, автопокрышки, масла, щелочи, кислоты, гальванические элементы, свинцовые опилки, кислые смолы. Вопросы без ответов Несмотря на то что в Марадыково долгое время уничтожали химоружие, новости о размещении нового опасного производства вызвали у кировчан беспокойство. Ситуацию уже обсудили в общественной палате области. «На сегодня неясно, какова концепция деятельности объекта, какие конкретно отходы будут перерабатываться и как, сколько будет действовать объект, как будет обеспечиваться экологическая безопасность для окружающей среды и населения, а также главное – кто и когда все это объяснит общественности», – сформулировала волнующие кировчан вопросы эколог Тамара Ашихмина. Также Тамару Ашихмину смущает резкий рост объемов перерабатываемых отходов – с прежних 7 тыс. до 50 тыс. тонн в год. «Это огромная масса. Мы должны понимать: если уничтожаем килограмм любого вещества, тем более опасного, отходов от этого остается в 4–5 раз больше. Раньше «Марадыковский» перерабатывал семь тысяч тонн отходов, а здесь заявлено 50 тысяч тонн. Некоторые цеха уже демонтированы и не могут использоваться. И печи вряд ли справятся», – пояснила эколог. На часть вопросов ответил начальник отдела специальных мероприятий министерства энергетики и ЖКХ Кировской области Александр Денисенко. Он напомнил, что имущественный комплекс объекта находится в собственности РФ, поэтому все решения, которые касаются «Марадыковского», принимаются исключительно на федеральном уровне. По словам Александра Денисенко, проект по перепрофилированию «Марадыковского» пока не разработан, поэтому еще нет конкретики по технологии уничтожения отходов, по количеству веществ, подлежащих переработке, и по средствам очистки. Он пояснил, что «Марадыковский» будет перерабатывать «менее токсичные, чем раньше» органические жидкие вещества I и II классов опасности. В свою очередь губернатор Кировской области Игорь Васильев сообщил, что подготовка документации по перепрофилированию объекта начнется с 2020 года. Именно тогда начнется обсуждение проекта, будут и публичные слушания, и экспертизы. По его словам, на базе уже имеющегося комплекса будут созданы высокотехнологичное производство и новые рабочие места. Сейчас там ведутся работы по рекультивации. «Важно, как это будут делать!» Экс-депутат законодательного собрания Кировской области Дмитрий Русских выступает против размещения подобного объекта в регионе. По его мнению, в первую очередь жители области, а не власти должны решать, нужен ли региону такой сомнительный с экологической точки зрения объект. Экс-депутат не считает вопрос с размещением объекта закрытым и приводит в качестве примера события в Екатеринбурге и Шиесе. «Когда вопрос касается здоровья населения и его будущего, то его должны решать в первую очередь сами жители, – отмечает Дмитрий Русских. – Я не торговал бы нашим здоровьем и нашей экологией. Я не готов будущее своих детей и внуков продавать за московские деньги. Не думаю, что наше население равнодушно отнесется к размещению такого объекта. Сегодня люди начинают задумываться не только о хлебе насущном, но и об экологии». Дмитрий Русских считает, что оценить правдивость слов экспертов и чиновников о безопасности обычным людям без экологического образования будет сложно. «Если бы меня сейчас спросили просто: да или нет, – то я бы выбрал второй вариант. У нас и так в избытке всяких химических предприятий: и «Биохимзавод», и «Уралхим», и экологическая обстановка сложная. В последние годы в области высокая заболеваемость онкологией – я не исключаю, что это говорит о проблемах с экологией. Я как житель области не хотел бы видеть такое предприятие в регионе. Те 150 жителей, которые там будут работать, не идут ни в какое сравнение с возможным ростом числа заболевших раком. Мы устроим полторы сотни людей на работу, а у нас будут от болезней уходить 500–1000 человек в год». «Если все так безопасно, строили бы в Москве. Не исключаю, что тут идет расчет на провинциальность, инертность людей, которые на все соглашаются. Понятно, что лучше все разместить здесь без сопротивления, чем в Москве или Московской области», – резюмирует Дмитрий Русских. Вице-спикер регионального парламента Владимир Костин в свою очередь менее категоричен. По его словам, недавно этот вопрос обсуждался с депутатами, однако говорить что-то конкретное сложно, поскольку пока нет проекта. Если в Марадыково будут перерабатывать термометры, то это, по словам депутата, будет не намного опаснее, чем уже работающие в регионе химпроизводства. При этом Костин признает, что объект федеральный, поэтому спрашивать мнение региональных властей при принятии решений, возможно, вообще не будут. «Конечно, не хотелось бы, чтобы мы получили в Марадыково объект по переработке радиоактивных отходов, – говорит Костин. – С учетом того, что объект федеральный, хотелось бы от Москвы получить больше информации. Сейчас излишняя паника, наверное, преждевременна. Когда я поднимал этот вопрос, то хотел разобраться, понять, что там будет за объект. Если в области будут перерабатывать батарейки, в регион придут инвестиции и рабочие места, то это скорее во благо. Лучше, если эти батарейки будут перерабатываться, чем попадут на полигоны и принесут вред». По словам Костина, если объект будет действительно опасным и Кирову, как Архангельску, предложат в качестве компенсации деньги, жители должны будут сами решить, стоит их принимать или нет. «Но если производство современное, будут инвестиции в оборудование, которое поможет утилизировать лампы, батарейки и градусники без вреда для экологии, то здесь, наверное, ничего страшного нет. По той информации, которой я обладаю, там ничего сверхстрашного не будет. Главное, чтобы так оказалось и на деле», – заключил Владимир Костин. Руководитель токсической программы Greenpeace Алексей Киселев отмечает, что использовать бывшие объекты по уничтожению химоружия для решения проблемы конкретных бытовых и промышленных отходов, схожих по составу с боевыми отравляющими веществами, – это правильно. Современная химия может сделать безопасным любое отравляющее вещество, вопрос лишь в том, сколько это стоит, кто за это заплатит и будет ли вообще платить. «Важно и то, как именно все это будут делать. Например, трагедия в Чернобыле – в том числе и результат того, что военную технику по получению энергии атома передали гражданским инженерам, у которых демократия, свобода, легкое раздолбайство и так далее, – говорит эксперт. – Многие недооценивают серьезность этого вопроса, но важно понимать детали: как будет осуществляться транспортировка, распаковка, контроль перевозки, сама утилизация и мониторинг выбросов объекта по утилизации или уничтожению». По словам Киселева, в теории на многие вопросы, которые возникают у жителей, может ответить обязательная для такого рода объектов оценка воздействия на окружающую среду: «Только этот документ может дать людям более или менее адекватную информацию. Если его не будет, то тогда я бы начал паниковать». «Есть четкий показатель того, что инвестор затеял хорошее дело, – он каждый свой «чих» показывает местным жителям, – продолжает Алексей Киселев. – Хотите документацию – пожалуйста, хотите проект – да нет вопросов. Если проведена честная оценка воздействия на окружающую среду, если прошла государственная экологическая экспертиза, если все делается на современном оборудовании с соблюдением технологий, то тогда объект действительно может не оказывать практически никакого воздействия на окружающую среду. Однако иногда для соблюдения всех вышеперечисленных факторов требуются очень большие деньги. Нужно поинтересоваться у инвесторов, есть ли эти деньги, на какое время их хватит, что они будут делать, когда деньги кончатся». «На самом деле 50 тысяч тонн отходов в год – это показатели не самого мощного объекта, – оценил Алексей Киселев заявленную мощность объекта. – При этом уже точно можно сказать, что вокруг объекта должна появиться большая санитарно-защитная зона». Что касается конкретики по видам отходов, то плясать нужно от того, какое именно химоружие уничтожали в Марадыково, говорит эксперт. На объект в Марадыково могут поехать отходы I и II классов опасности, которые имеют химический профиль, схожий с профилем ранее уничтожаемого там химического оружия. «Единственное, к чему я призываю местных жителей, – прочитать в интернете о том, что такое экспертиза воздействия на окружающую среду, пойти в кабинет главы поселения, который будет организовывать всю эту процедуру, и начать задавать ему вопросы. Потом кричать и протестовать будет бессмысленно», – резюмировал Алексей Киселев. Его поддерживает Дмитрий Русских: «Вопрос проще на этом этапе остановить, пока нет еще никаких финансовых вливаний, чем через полтора-два года, когда будут потрачены деньги на разработку проекта и на подготовку объекта». Фото:ФедералПресс / Евгений Поторочин, правительство Кировской области