Неугомонный призрак профсоюзного движения России
На днях ВЦИОМ провел исследование, которое только лишь подтвердило то, что у всех граждан России давно на устах. Оказалось, что профсоюзы не пользуются доверием чуть более половины опрошенных. 53% россиян считают, что профессиональные союзы не помогают трудящимся защищать их трудовые права. 30% придерживаются обратного мнения — все-таки помогают. 42% сообщили, что, по их мнению, профсоюзы вообще не играют никакой роли в России. Однако самое интересное заключается в том, что лишь 2% россиян обращались за помощью в профсоюзы, когда их трудовые права нарушались работодателем, а целых 52% уверены, что на самом-то деле профсоюзы в современных условиях могут работать эффективнее. Отталкиваясь от данного весьма интересного исследования, Daily Storm задался вопросами: что же не так с нашими профсоюзами, почему им не доверяют россияне и при каких условиях профсоюзы смогли бы эффективнее выполнять возложенные на них обязательства по отстаиванию прав рабочих. Откуда пошла пассивность профсоюзов Пытаясь разобраться в неэффективной деятельности профсоюзных движений, нельзя не взять за точку отсчета противостояние законодательной и исполнительной ветвей власти в 1993 году, закончившееся расстрелом Верховного совета, победой президента Бориса Ельцина и принятием новой Конституции России. Самой многочисленной профсоюзной организацией в те времена была ФНПР — Федерация независимых профсоюзов России, созданная в 1990 году на обломках Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов, который просуществовал 72 года. По официальным данным, ФНПР на сегодняшний день имеет в своем составе порядка 20 миллионов членов. В начале 90-х ФНПР вела непримиримую борьбу против Бориса Ельцина и его правительства, однако во время октябрьских событий 1993 года, опасаясь своей ликвидации из-за поддержки Верховного совета, Федерация решила уйти от жесткой конфронтации с президентом. Уже тогда Ельцин заморозил счета профсоюзов. В таких непростых условиях председателем ФНПР был избран Михаил Шмаков, который до сих пор ею и руководит. В несвойственной для классических профсоюзов европейского образца манере ФНПР взял курс на отказ от забастовок, митингов и акций протестов, приступив к выстраиванию диалога с властями. В 1996 году Шмаков поддержал на выборах президента Бориса Ельцина, а уже в нулевых ФНПР заключила соглашение о сотрудничестве и взаимодействии с «Единой Россией», которое в таком формате продолжается и по сей день. По мнению профсоюзов, не связанных с властью, точкой невозврата во взаимодействии с ФНПР стал новый Трудовой кодекс, разработанный заместителем председателя ФНПР Андреем Исаевым и принятый большинством голосов депутатов Госдумы в 2001 году. Новые правила предусматривали сверхурочное увеличение рабочего времени, что объективно негативно сказывалось на самочувствии рабочих. Также независимые отраслевые профсоюзы были фактически урезаны в возможности официально представлять интересы работников на местах. С тех пор Трудовой кодекс претерпел неоднократные изменения, однако, по признанию парламентариев и профсоюзников, все равно далек от совершенства. Показательно и поведение ФНПР в событиях прошлогодней давности, когда повышался возраст выхода на пенсию для мужчин с 60 до 65 и для женщин с 55 до 60 лет. Казалось бы, данная инициатива властей должна была стать той нишей, на которой могла бы развернуться Федерация независимых профсоюзов России. Однако все, что смогла сделать самая крупная профсоюзная организация в стране, — не согласиться с правительственным законопроектом. Еще ФНПР призвала выйти своих членов (напомним, по их официальным данным, это порядка 20 миллионов человек) на митинги по всей стране, но даже в крупных городах вроде Челябинска (1,2 миллиона жителей) на профсоюзную акцию протеста пришло всего лишь около 300 человек. Одновременно Михаил Шмаков выступил против организации референдума по пенсионной реформе — вопрос, по его словам, слишком сложный и его необходимо рассматривать комплексно, а не вырывая из контекста. Есть еще созданное в 1989 году Объединение профсоюзов России «Соцпроф». Данная профсоюзная организация включает в себя порядка полутора миллионов членов. Руководитель «Соцпрофа» — Сергей Вострецов. В 2008 году сразу после избрания Вострецова председателем, профсоюз поддержал кандидатуру Дмитрия Медведева на пост президента Российской Федерации. С 2014 года Сергей Вострецов — депутат Госдумы фракции «Единая Россия». «Соцпроф» выступает противником массовых протестных мероприятий, а деятельность, которой занимается профсоюз, в основном судебного толка. Есть нарушение прав трудящихся — надо подавать иск в суд. Профсоюзное движение Сергея Вострецова, в отличие даже от провластной ФНПР, поддержало пенсионную реформу. Логика проста: если не повысить возраст сейчас, то уже через пару лет государство вообще не сможет платить пенсии. На момент публикации статьи связаться с Вострецовым Daily Storm так и не удалось. «У нас не произошло становление профсоюзов как реально больших, сильных и независимых. В силу того, что ни политических, ни экономических основ для этого не было. Власть старалась их задушить, — отметил в разговоре с Daily Storm эксперт общества «Знание» России, историк Ярослав Листов. — Ну и наша общая проблема — аполитичность общества. Если кого-то уволили с работы, то хорошо, что уволили не меня. Когда нет бойцов, которые сами готовы идти на условные баррикады — забастовку, митинг и так далее, то и профсоюзы мы имеем такие, какие имеем». Историк Листов объясняет, что после краха СССР профсоюзы реально могли стать серьезной силой, которая бы отстаивала права трудящихся. В первую очередь у ФНПР, как правопреемника ВЦСПС, были типографии, профилактории, дома профсоюзов и многое другое, что позволяло им быть экономически независимыми и реально защищать права рабочих. Однако, как уже было отмечено выше, ФНПР избрал другую тактику — прагматичного союза с властью. Сегодня мы имеем возможность наблюдать организацию под руководством Михаила Шмакова, которая выходит на первомайские митинги в общей колонне с партией власти и ее председателем Дмитрием Медведевым, чего в европейских странах и Соединенных Штатах Америки представить себе в принципе невозможно. «Сами профсоюзы удушили в себе элементы борьбы. У нас, в отличие от европейцев, несколько иной менталитет. Наши трудящиеся за годы советской власти отвыкли от необходимости защиты своих прав. Они настолько были ими обеспечены, что по сути дела попытка увольнения рабочего — это был целый кошмар для любого руководителя. У людей не выработалась функция защиты и объединения в борьбе за свои права. В 90-е годы общество атомизировалось и защищало свои интересы по одиночке», — говорит Ярослав Листов. Какими успехами могут похвастаться профсоюзы Большинство так называемых официальных сегодняшних профсоюзов при предприятиях по факту выполняют социально-культурно-бытовые функции: осуществляют контроль за выполнением Трудового кодекса, дарят своим членам подарки к праздникам, оформляют путевки в пансионаты и дома отдыха. То есть всем тем, чем занимался Всесоюзный центральный совет профессиональных союзов в СССР, однако при совсем иных условиях и кардинально иной политической системе. Конфедерация труда России — крупное объединение межотраслевых профсоюзов, которое так или иначе борется с работодателями за достойные условия труда работников и против антирабочих инициатив государственных органов. Вице-президент Конфедерации труда России (КТР) Олег Шеин рассказал Daily Storm, что в организации состоит порядка 700 тысяч человек. В первую очередь — моряки, летчики, авиадиспетчеры, докеры. Есть и межотраслевые профсоюзы вроде «Защиты труда», созданной еще в 1990 году, а также более молодые профсоюзы, организованные в бюджетном сегменте государства, – «Учитель», «Действие», который объединяет работников здравоохранения, «Университетская солидарность», Профсоюз работников кино и телевидения и многие другие. По мнению Шеина, люди, которые считают, что профсоюз должен прийти к ним на помощь и защитить от начальника, глубоко заблуждаются. Они исходят из логики, что профсоюз должен им помогать, но это не так. «Помощь появляется извне, а профсоюз — это не кто-то извне, не дядя, который придет и сурово поговорит с начальниками, скажет им, что они не правы. Профсоюз — это сами работники, которые между собой объединяются. Единственное, что им дает профсоюз — это оставшиеся с советских времен определенные гарантии защиты от давления со стороны работодателя», — обращает внимание вице-президент КТР Олег Шеин. Он не устает отмечать, что профсоюз — это форма самоорганизации работников, которые помогают сами себе. Только осознав этот факт, люди наконец-то поймут смысл существования профсоюзов. «Если люди объединены в профсоюз, своей первичкой они начинают спорить с руководителем организации, — продолжает он. — В этом случае вышестоящий профсоюз обязан помочь этой первичке — юридически, организационно, через компанию солидарности. Это не значит, что марсиане прилетят! Это такие же работники в свое личное свободное время, бросив свои личные дела, выйдут на пикет в поддержку людей из другого коллектива. Людей, которых они в жизни, может, никогда и не видели. Пока не будет такого понимания, то говорить о развитии профсоюзного движения в стране нельзя». Наиболее активные в профсоюзном движении профессии, по версии Шеина, — транспортники, моряки (Балтийское, Баренцево море, но не Черное и Красное), авиадиспетчеры и летный состав. «Их борьба дается им достаточно сложно — через нападения на активистов, избиения, через полицейские провокации. Ряд активистов по надуманным делам отсидели. Все это выглядит вот так — не иначе… Если мы говорим, например, о летчиках, то зарплата пилотов достигла примерно 600 тысяч рублей, в зависимости от интенсивности графика, конечно. Но это все стало результатом очень жесткой и тяжелой борьбы, а не того, что мы наняли юристов, кто-то пришел сверху, а руководитель госкорпорации сказал, что больше так нельзя, после чего они развели руками и сказали, что больше так не будут. Так не бывает», — убежден вице-президент Конфедерации труда России. В качестве примера Шеин вспоминает попытку «Аэрофлота» сократить дополнительный отпуск для пилотов компании с 42 дней до 7. Госкорпорация предпринимает усилия в данном направлении с 2012 года, лоббируя свои интересы через Министерство транспорта. Объясняют данную меру дефицитом пилотов и современностью техники. Право на дополнительный отпуск членам летных экипажей определено приказом Министерства гражданской авиации СССР №50 от 13 марта 1986 года, который действует и по настоящее время. Пилотам положено 42 дня при налете более 500 часов в год, что обосновано исследованиями летной работы, на которые в Советском Союзе ушло около 20 лет. Допотпуск предоставляется за работу в особых условиях, которые обусловлены также вредными и опасными факторами. В летной среде был вызван серьезный резонанс и недовольство предлагаемыми инициативами. Была проведена серия митингов в нескольких городах страны, отправлены письма и петиции в профильные министерства и администрацию президента. По итогам «Аэрофлот» предложил сократить отпуск с 42 до 28 дней, а теперь — пусть, по всей видимости, ненадолго, — но все же отступил. «Они победили! Попытка компании «Аэрофлот» с их гигантским влиянием в результате сорвалась», — воодушевленно замечает Шеин. Государство против неподконтрольных профсоюзов Ярким примером отраслевого независимого профсоюза, неугодного властям, стал Межрегиональный профсоюз «Рабочая ассоциация», более известный как МПРА. 10 января 2018 года он был ликвидирован Санкт-Петербургским городским судом по представлению прокурора. По мнению прокуратуры, МПРА вел политическую, а не профсоюзную деятельность, собирал подписи с целью изменения действующего законодательства, а также финансировался из-за рубежа. Таким образом, Межрегиональный профсоюз «Рабочая ассоциация» стал первым в истории современной России, который был ликвидирован на основании закона об иностранных агентах (НКО). В качестве доказательств зарубежного финансирования прокуратура предъявила средства, которые МПРА получила от международного профсоюза Industriall Global Union. Данная организация объединяет более 50 миллионов наемных работников в 140 странах, среди которых присутствует и Россия. Среди претензий к политической деятельности МПРА — акции солидарности профсоюза с водителями-дальнобойщиками в их борьбе за свои права, а также кампания «За достойную медицину» — против сокращений медицинских работников, при поддержке профсоюза работников здравоохранения «Действие», также входящих в Конфедерацию труда России. Профсоюзные деятели оказались не согласны с таким решением суда, назвав его «политическим заказом». 30 января МПРА при поддержке КТР обжаловал решение в Верховном суде. Спустя несколько месяцев ВС РФ удовлетворил жалобу МПРА и отменил решение Санкт-Петербургского суда о ликвидации профсоюза. Подводя черту опубликованному опросу ВЦИОМ об отношении россиян к профсоюзам, секретарь совета МПРА Алексей Этманов отметил, что опубликованные данные, по которым более половины опрошенных не видит никакого толка от деятельности профсоюзов, более чем достоверны. По его мнению, такая позиция обусловлена в первую очередь тем, что население не видит никакого толка в своей борьбе против нерадивого начальника, поскольку профсоюзы — это и есть самоорганизованные россияне, отстаивающие трудовые права перед работодателем. «Население не доверяет самим себе. Оно доверяет начальнику, президенту, доброму барину, который решит их проблему. Самостоятельно свои проблемы население решать не собирается. Профсоюзы — это всего лишь срез общества. То, во что превратились профсоюзы в отсутствие нормальной профсоюзной идеи, в отсутствие понимания населением, что вообще такое профсоюзы, привело именно к этим результатам», — считает Этманов. Полное интервью с экс-главой, а ныне секретарем совета МПРА Алексеем Этмановым в скором времени появится на портале Daily Storm.
