о провальной внешней политике США

«От венгерского министра иностранных дел Трамп получил жёсткий реприманд в первую очередь за излишнее давление по российскому вопросу, путч в Венесуэле на сегодняшний день не закончился ничем — армия по-прежнему не желает присягать американскому ставленнику, Пакистан ответил неожиданно резко на военную провокацию со стороны Индии, российская дипломатия пока не сменила прежний вектор своей политики. И вот в финале всех усилий ещё и ханойское фиаско переговоров Ким Чен Ына и Трампа. Обед с поеданием фуа-гра не состоялся, равно как и подписание совместного документа с какими-то общими добрыми намерениями». Обычно американцы очень много говорят о своей «большой стратегии», о том, какими принципами руководствуется дипломатия США, проводя ту или иную политику по отношению к той или иной стране. Даже в первый год Трампа ещё было принято задаваться вопросом, какая у этого президента «большая стратегия» и кто за неё в ответе. Сейчас почему-то эта тема ушла из заголовков сетевых таблоидов и солидных экспертных изданий. Все как будто смирились с тем, что у 45-го главы Белого дома такой стратегии нет и быть не может и он руководствуется исключительно коммерческими расчётами и соображениями пиар-престижа. Исходя из много раз подтверждённого опытом постулата, что реально существует в основном то, о чём не говорят, я прихожу к выводу: такая «большая стратегия» у Вашингтона появилась, и Трамп отчаянно, хотя и безуспешно, пытается её реализовать. И всё, что происходит на северокорейском, южноамериканском, российском и отчасти ближневосточном фронтах, укладывается в один целостный план. План этот тестируется самой жизнью и, кажется, пока не проходит испытание реальностью. Важнейшая задача этого плана — сдерживание Китая, сдерживание в первую очередь геоэкономическое, но с элементами геополитического прессинга. Так называемая тарифная война — это лишь верхушка айсберга, и она не главный пункт данной программы. Главное — это давление на всех потенциальных и актуальных союзников Пекина с целью их отрыва от возможной прокитайской коалиции. Давление осуществляется разными методами. В Венесуэле, являющейся важнейшим торговым партнёром Китая в западном полушарии, была предпринята попытка смены режима посредством национального восстания по образцу Ливии или Украины. Северную Корею Трамп попытался разоружить своим обаянием, пообещав в будущем снятие санкций и вывод войск с полуострова в обмен на конкретные уступки уже сегодня. Не исключаю, что и Пакистан было принято решение запугать перспективой ядерной войны с Индией. По России нужно было ударить новым пакетом санкций. Наконец, была сделана попытка отлучить от контактов с Пекином и китайскими телекоммуникационными компаниями чересчур самостоятельную Венгрию. Ну и что касается Ирана, который находится в фокусе ближневосточной активности Вашингтона, то здесь уже намечалось своего рода соединение разных фронтов: Израиль неожиданно резко поддержал смещение режима Мадуро в Венесуэле, а США продолжили сплачивать коалицию против Ирана. Если все эти разные конфликты и в самом деле представляют собой вариацию одного — американо-китайского, то следует признать, что политика сдерживания Китая на сегодняшний день провалилась практически на всех фронтах. От венгерского министра иностранных дел Трамп получил жёсткий реприманд в первую очередь за излишнее давление по российскому вопросу, путч в Венесуэле на сегодняшний день не закончился ничем — армия по-прежнему не желает присягать американскому ставленнику, Пакистан ответил неожиданно резко на военную провокацию со стороны Индии, российская дипломатия пока не сменила прежний вектор своей политики (чего можно было бы ожидать, если бы Япония под давлением США пошла на компромисс в вопросе о принадлежности Южных Курил). И вот в финале всех усилий ещё и ханойское фиаско переговоров Ким Чен Ына и Трампа. Обед с поеданием фуа-гра не состоялся, равно как и подписание совместного документа с какими-то общими добрыми намерениями. Трамп, правда, сказал несколько добрых слов о визави, из чего можно было бы заключить, что стороны не договорились, но и не разругались. Делегациям обеих стран предстоит вернуться за стол переговоров для обсуждения всех сложных вопросов. Странно, однако, почему они этого не сделали ранее — боюсь, что Трамп поставил на свою гениальную способность к импровизации, которой было посвящено его многократно пропиаренное наставление по «Искусству заключать сделки». Увы, в отношениях с хитроумным Ыном это искусство не помогло, и перспектива получения Нобелевской премии мира для Трампа оказалась отложенной на неопределённое будущее. Впрочем, сегодня едва ли кто-то всерьёз верит, что Трамп способен переиграть Китай. Не только потому, что Си Цзиньпин кажется политиком, в тысячу раз более опытным, чем плутоватый миллиардер. Когда ты всё время оглядываешься назад, читая в новостях, что там происходит у тебя дома, перерос или нет очередной скандал в катастрофу или он пока ещё может проходить по разряду «мелкие неприятности», трудно вести большую геополитическую игру на нескольких шахматных досках. В лучшем случае везде получается один большой пат. Известный экономист Роберт Райх в последней колонке на портале Salon.com обратил внимание на интересный факт: записи Трампа в Twitter перестали быть топовыми новостями мировых информационных агентств и поисковых систем. На его выступления всё реже и реже обращают внимание. От него, в общем, уже не ждут ярких кадровых назначений. Никто, по-моему, не задаётся вопросом, кто же всё-таки станет полноценным министром обороны США и когда на посту посла США в ООН будет утверждена уже номинированная Хезер Науэрт. Дипломатическая победа в Ханое была бы прекрасной возможностью для Трампа вернуть себе внимание СМИ, но и её не случилось. Стратегия сдерживания Китая явно поддерживается подавляющим большинством американского истеблишмента. Не все согласны с её протекционистским экономическим аспектом, но цель — не допустить усиления Поднебесной как мировой державы — поддерживается обеими партиями. Расхождения — в методах. Реалисты и палеоконсерваторы, явно намечающийся союз двух изданий — The National Interest и The American Conservative, — едины в желании договориться с Россией. Либеральные глобалисты образца The Atlantic Monthly и остатки неоконов образца The Bulwark настаивают на том, что борьба с Китаем должна носить не только геополитический, но также идеологический характер, то есть быть войной против авторитаризма во имя демократии. Наконец, усиливающееся левое крыло в Демократической партии явно выдвигает на первый план идею экологического давления на промышленный Китай. Надо признать, что голоса пропекинского лобби сейчас в США практически не слышно — о проекте «Большой двойки» покойного Збигнева Бжезинского сегодня никто не вспоминает. Так что Трамп при всём своём нонконформизме плывёт в общем антикитайском фарватере. Вызывает вопрос его способность вести корабль. К ханойскому саммиту он явно был плохо подготовлен, история с Венесуэлой сегодня представляется авантюрой, которая наверняка ещё аукнется какими-то трагическими последствиями с неопределённым исходом. Трамп не смог заручиться безусловной поддержкой ни Эрдогана, ни Орбана, с Путиным отношения даже хуже, чем при Обаме. Позиции ближайшего союзника Нетаньяху поколебались внутри страны. Не у одного бывшего директора ФБР Маккейба сегодня появляется мысль, что, может быть, Майк Пенс — более предпочтительная альтернатива. Хотя бы на оставшиеся примерно полтора года. Так что сегодняшние усилия демократов сместить Трампа следует объяснять не какой-то особой идеологической радикальностью этого президента, а его элементарной неспособностью продвинуться в решении общей для американской внешней политики задачи — загнать Китай в угол и поставить ему геополитический мат. Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.