Валерий Прокошин: певец русской провинции

…Дело было в далеком уже 1998 году. В марте вашу покорную слугу впервые в жизни пригласили на межрегиональный поэтический семинар, который проходил в Рязани. В провинцию дня на три прибыли столичные деятели пера, а на встречу с ними сошлись начинающие авторы из Рязани и окрестных городов. В рамках семинара было несколько мастер-классов, один вели поэты Светлана Сырнева и Владислав Артемов. В их группе было, наверное, человек восемь. Но выделялся из них один - человек из Калуги, средних лет, худощавый, невысокий, с остроскулым выразительным лицом и яркими глазами. Он был старше остальных, но сразу нашел со всеми общий язык. Себя представил "Валера", с нами разговаривал дружелюбно, хоть и на "ты", но без фамильярности, а с симпатией. И он был явно опытнее большинства участников - на обсуждениях вставлял реплики, не уступавшие мнениям руководителей мастер-класса, меткие, емкие, хлесткие и очень внимательные к чужому творчеству, пусть и слабому. И еще он старался сделать обсуждение общим, чтобы никто не остался в стороне от процесса. Мы с одной знакомой частенько стеснительно отмалчивались, а бойкий калужанин оборачивался к нам и спрашивал: а вы, девочки, что думаете? Мы что-то лепетали… Настало время обсуждать этого участника. Он вышел перед аудиторией с небольшой пачкой листов и начал читать стихи. Примерно таким я впервые увидела Валерия Прокошина. С первых же строк я буквально содрогнулась. То, что произносил вслух этот преобразившийся человек – из "своего парня" он превратился в оракула, вещающего перед целым народом – разительно отличалось от всего фона семинара как по чрезвычайно техничной форме, так и по содержанию. У него в стихах не было никаких "я люблю тебя, ты любишь себя", никаких сельских рассветов и городских закатов, никаких рабочих будней. А "родные просторы", еще одна сквозная тема стихов с семинара, представали полем гнева и скорби: Темнота осыпается пеплом и плавится воск, Чьи-то тени прошли, наклонясь к моему изголовью. Падший ангел и тот покидает проклятый Тобольск, Нынче залитый кровью, последнею царскою кровью. Напомню, кончались 1990-е годы. Кажется, мы узнали о страшном прошлом нашей страны и об эпохе "Большого террора" все, что можно было. Я уже прочитала не только первую сагу о репрессиях - "Дети Арбата", написанную ретроспективно, из нашего времени, но и страшную "Щепку" (чекист-писатель Валентин Зазубрин создал ее в 1923 году на личном опыте работы в Губчека со всеми леденящими кровь подробностями). А этот человек явно не застал Большой террор. И все же стихи автора вызывали трепет, и я прочувствовала, что значит выражение "художественная правда". Он как будто стал бедолагой, коротающим бессонную ночь в ожидании ареста: В два часа совсем темно, Только я той тьме не верю. Не подсматривай, Окно! Не подслушивайте, Двери! Спрятан шепот между строк, Скрыт обман под маской ямба. Не склоняйся, Потолок! Не раскачивайся, Лампа! Я смотрю во все углы, Где живут мои гиены. Не скрипите так, Полы! И не сдавливайте, Стены! Знаю, будет мне судьба, От которой только взвою. Не гуди во мрак, Труба! Не спеши, Душа, на волю! Пусть попозже, пусть потом Это все со мной случится. Не разваливайся, Дом! Не кричи, дурная Птица! А было еще стихотворение "Людоеды" о голоде, шокирующее настолько, что из него жутко привести цитаты. Помню смешанное чувство – я сразу поняла, что эти стихи являются чистой, беспримесной поэзией, но они как будто доставляли физическую боль и врезались в душу. Пока Валера читал, в аудитории стояла мертвая тишина. Такое же мощное впечатление, как на меня, стихи парня из Калуги произвели и на руководителей семинара. Его единодушно признали лучшим участником и вроде бы даже вручили диплом. …И как можно было запомнить целыми строфами стихи, но не фамилию автора? Не могу объяснить. Но более десяти лет я не знала, кто такой Валера из Калуги, с которым меня однажды столкнула судьба. Валерий Прокошин в последние годы жизни. Фото: 45parallel.net В 2010 году меня пригласили в московский литературный салон "Булгаковский дом". Сказали: будет вечер памяти замечательного поэта, умершего год назад. Эти стихи надо услышать. Я пришла – и услышала отлично памятные мне строки, и наконец-то "познакомилась" с автором. Это был цикл стихов Валерия Прокошина "Русское кладбище". Сейчас он легко находится в интернете - тринадцать стихотворений, охватывающих непоправимые потери России – от расстрела царской семьи до утраты выдающихся деятелей культуры: С. Есенина, О. Мандельштама, Б. Пильняка, М. Цветаевой, Б. Пастернака (по порядку их ухода). К счастью, кроме этого цикла Валерий Прокошин написал множество стихов совершенно иного рода, иначе был бы соблазн объявить его поэтом "политическим". Нет – он был поэтом воистину народным. В том числе – по происхождению. Поэт в юности. Валерий Иванович Прокошин родился в калужской деревне Лабуда, как сам писал, в бараке. Работал официантом, санитаром, кочегаром, дворником. Всю жизнь провел в Калужской области, но несколько раз менял место жительства. Жил в старинном Боровске, наукограде Обнинске, городе Ермолине (здесь и похоронен). Постепенно обретал профессии если не полностью литературные, то хотя бы творческие – был корреспондентом в местных изданиях, редактором на телевидении. Кстати, писал детские стихи под псевдонимом Евгений Козинаки. Это началось еще в советское время, и три стихотворные книги Евгения Козинаки еще успели напечатать по "советской" системе книгоиздания – они разошлись крупными тиражами. За одну из них, "Озорную азбуку", он получил литературную премию имени Валентина Берестова. А дальше время изменилось, еще три готовые к печати детские книги не состоялись... В начале 1990-х Валерий Прокошин выпустил за свой счёт две книжечки стихов "Поводырь души" и "Провинция. Боровск", а также, вместе с поэтессой Эльвирой Частиковой, поэтический сборник "Новая сказка про рыбака и рыбку". Первое издание соавторы осуществили сами, второе помог сделать немецкий спонсор, планировавший на примере современной поэзии учить сограждан русскому языку. Валерий Иванович считал Боровск красивейшим городом на земле. Боровск. Фото: chukhlomin.com В центральной печати Валерий Прокошин не публиковался при жизни. Нетрудно представить себе, что в советское время "Русское кладбище" не могло быть напечатано в принципе. Зато когда появились литературные интернет-ресурсы, стихи Прокошина стали там появляться: в изданиях "Русский переплёт", "Литературная трибуна", "Литературный арьергард". А еще он стал вести сетевой дневник в Живом Журнале, где также размещал стихи. В середине 2000-х годов к Валерию Прокошину стала приходить широкая известность. Именно в те годы Прокошин отдал должное литературным экспериментам: писал танки, хокку, поэтические миниатюры и даже прозу. Но как бы он ни экспериментировал, всегда магистральной темой его творчества оставалась русская провинция и ее люди. Публикации поэта в сети стали постоянными. Он победил в сетевом конкурсе "Поэты третьего тысячелетия" и создал первую в русском языке поэму об интернете "Мать-и-матрица". Газета "НГ – Эклибрис" так отозвалась на это произведение: "… теперь в русской литературе Интернет стал частью поэтической мифологии". В "нулевые" родилось много новых литературных бумажных изданий, с радостью печатавших незаурядное творчество поэта: журналы "Дети Ра", "Новый берег", "Волга ХХI век", "Крещатик", "День и Ночь", "Футурум АРТ", "Родомысл", "Сетевая поэзия". Валерий Прокошин выходил в финал международной литературной Волошинской премии. Книга "Между Пушкиным и Бродским". Наверное, самым звездным для автора был 2006 год. У Валерия Прокошина вышла книга стихов "Между Пушкиным и Бродским" в престижной серии "Созвездие: классики и современники" петербургского издательства "Геликон Плюс", в составе персонального проекта литературоведа Александра Житинского, направленного на открытие талантливых авторов. Название сборника было не случайным: между этими титанами Прокошин находил свое место в литературе. Характерно, что никто в литературных кругах не спорил с этой "нескромностью". Валерий Прокошин творил в классическом русле, заложенном Пушкиным, но позволял себе всячески осовременивать поэтическое слово, как Бродский. Книга "Между Пушкиным и Бродским" в том же году получила поэтическую премию имени Марины Цветаевой. Американский русскоязычный журнал «Флорида» назвал Прокошина лучшим поэтом 2006 года. …К сожалению, в год триумфа Валерию Прокошину оставалось чуть больше двух лет до смерти. Он ушёл 17 февраля 2009 года. Ему не исполнилось 50 лет. Последние годы жизни поэт почти не покидал онкологический центр в Москве на Каширском шоссе. После пребывания в этом лечебном учреждении он написал циклы стихов, которые составили, возможно, лучшую его книгу, вышедшую после кончины, в 2012 году, "Ворованный воздух". Она названа перифразом известной фразы Мандельштама: "Все стихи я делю на разрешенные и написанные без разрешения. Первые – это мразь, вторые – ворованный воздух". Но Прокошин имел в виду не это. Просто для него в период болезни творчество было глотком воздуха. вот те Бог, он сказал и кивнул то ли вверх, то ли просто вбок вот порог, он добавил, ступай. И я шагнул за порог я дышал ворованным воздухом — и надышаться не мог я не мог говорить — я боялся, что мимо спешащий Бог попрекнет ворованным воздухом, взятым как будто в долг что ему все эти тексты, фразы, слова или даже слог… Книга "Ворованный воздух". Как можно понять по стихам, Валерий Прокошин не боялся смерти, не обижался на судьбу за то, что не успел многого сделать, написать, дождаться оглушительной литературной славы… Она пришла уже позже. Посмертно стихи Валерия опубликовали флагманы литературного процесса: "Литературная газета" и журнал "Новый мир". Силами товарищей Прокошина выпущено еще пять его книг. Совсем недавно в Обнинске вышла новая посмертная книга, объединяющая наследие Валерия Прокошина и материалы в его честь: "Память. Собака. Безвременье. Точка. Ру". Спустя пять лет после ухода Валерия Прокошина в России появилась поэтическая премия его имени. В марте 2014 года Общероссийский народный фронт создал Клуб организаторов региональных литературных фестивалей из представителей крупных литературных форумов России и ближнего зарубежья и учредил всероссийскую литературную премию имени поэта Валерия Прокошина. Премия предназначается поэтам, живущим и работающим в провинции, как и наш герой, чтобы предоставить другим талантливым авторам шансы, которых судьба не подарила Валерию Прокошину. Прокошинскую премию было решено присуждать ежегодно. Председателем жюри премии в 2014-м году был знаменитый актер и писатель Вениамин Смехов. Как ранее писал "Ревизор.ru", в Обнинске на этой неделе проходит межрегиональный фестиваль памяти Валерия Прокошина. Как поэт и предсказывал: Слишком рано, слишком больно Здесь звонила колокольня, Наклоняясь надо мной. И в пространстве наклонённом Медленным и медным звоном Сон закончился земной. "Всяк своим грехом забытый". Льётся день на дно событий С облаков, деревьев, крыш. Наступает вечер пятый, И, людьми опять распятый, - Воскрешаешь и летишь. Смерть другой верстою ляжет, Время колоколом свяжет И погост, и неба синь. Колокольня, колокольня, Мне любви твоей довольно - Жизнь запомнилась. Аминь.