Исповедь руководителя «Правого сектора»: криминал понял, что выгоднее работать с ветеранами АТО (Вести, Украина)

Это часть еще более обширной истории. Власов утверждает, что «Правый сектор»* в области криминализировался, и давно не занимается ничем, кроме рейдерства и других сомнительных способов зарабатывания денег. При этом криминал действует в спайке с ветеранами АТО и бывшими милиционерами. Это вполне устраивает местную власть, которая использует подобного рода «молот» в собственных интересах. Сопротивляться этой системе невозможно. И хотя история, рассказанная Власовым, касается только Херсонской области, Александр уверяет, что в соседних Николаевской и Одесской все примерно так же. Он допускает, что и в других регионах дела обстоят похожим образом. «Вестям» Власов объяснил, как криминалитет использует в своих целях ветеранов АТО и почему областная власть пытается дестабилизировать ситуацию на границе с Крымом. — Александр, ты написал пост, в котором заявил, что тебя сейчас преследуют в соцсетях: пытаются дискредитировать, угрожают. Спрашивается, почему? Что ты не поделил с «Правым сектором»*? — Они решили дискредитировать активистов движения «Кто заказал убийство Кати Гандзюк». Делают это приближенные к облгосадминистрации активисты, ветераны, бывшие милиционеры. Ни с чем другим это связано быть не может. Нет ни малейшего смысла политически убивать депутата какого-то непонятного Херсонского райсовета. Он не имеет отношения ни к земле, ни к бюджету, ни к финансам. — На кого еще направлены такие информационные атаки? — До сих пор очень много выливается грязи на Екатерину Гандзюк, на ее друга, журналиста Сергея Никитенко, общественных активистов. Активисты, прислуживающие Херсонской облгосадминистрации, постоянно угрожают через «Фейсбук». Никитенко избили летом… — Как получилось, что ветераны, бывшие милиционеры, криминал связались с областной властью? Они сотрудничали, получали финансирование? — Решающую роль сыграл авторитетный в криминальных кругах Игорь Павловский, который сейчас находится в Киеве в СБУ. Еще недавно он был помощником народного депутата от БПП Николая Паламарчука. Павловского подозревают в организации убийства Кати Гандзюк. Именно Павловский в 2014 году понял, что необходимо боевиков и участников организованных преступных группировок заменять ветеранами АТО. Нужно набирать парней, которые приходят из АТО и у которых нет денег. Это было удобно, ведь если бы начались задержания и аресты, то можно было бы говорить, что это добровольцы, защитники родины — и так их будет легче оправдывать. Он начал вербовать молодых парней, пришедших с фронта. К тому же, у них есть прикрытие со стороны нардепа Николая Паламарчука. Они занимались рейдерством, отжатием по области — урожай, фермера и все подобное. Даже похищали людей. — Расскажите о похищении людей… — У нас была такая информация. Они несколько раз похищали фермеров, вывозили в лес, пытали, снимали это на камеру. Получали затем с фермеров приличные суммы. Пострадавшие наотрез отказываются давать комментарии. Они боятся Павловского, который все еще в СИЗО. Ведь он может выйти и поквитаться с ними. — Можно сделать вывод, что Павловский набирал в свои организации ветеранов, затем создавались ветеранские общественные организации. А позже они перешли под крыло облгосадминистрации и облсовета? — Областной власти было выгодно, чтобы ветераны днем ходили с флагами по улицам, а ночью с битами и автоматами — или кислотой людей обливали. Конечно, лишь небольшая часть АТОшников таким занимаются, очень много порядочных. Морально неустойчивые подверглись воздействию Павловского и его команды. Они считают честью исполнять приказы облгосадминистрации и быть свитой нынешней власти. — А как вербуют ветеранов? Морально обрабатывают, психологически давят, навязывают убеждения? — Конечно. Именно так! На примере убийства Кати Гандзюк — все так и происходило. Этим парням объяснили, что она сепаратистка и коррупционер, хотя они ее в глаза не видели. Все в городе знают, что Катя всегда боролась с коррупцией, полиция не завела ни одного дела на нее, хотя очень долго копала. Именно криминал хотел ее убить, она им мешала в Херсоне. Есть и другие способы воздействия. Они начали нагнетать через «Фейсбук», через свои помойные бачки, карманные СМИ. Оговаривают людей, заявляют — он сепаратист, выступает против Украины. После этого участники АТО его могут где-то избить, застрелить и сделать все, что угодно. А им ничего не будет, потому что «ребята ведут борьбу против сепаратистов». Оправдывают их действия, создают все условия для показательной расправы. — Ветеранские организации получают финансирование из областного бюджета? — Именно в Херсоне — не знаю. Но в Новой Каховке такое есть. Там есть организация «Никто, кроме нас». Это близкая к администрации организация. Кстати, их связывают с поджогами леса. Они получают деньги из районного бюджета. Хотя одного из участников этой организации подозревают в закладке пяти килограммов тротила под одним из ресторанов. Он хотел, чтобы ресторан платил ему деньги, но владелец не захотел — и нашел в итоге взрывчатку под рестораном. Павловский, вроде бы, замял это дело. — Ты общался со многими представителями «Правого сектора»*. В других областях, ветеранов «заворачивали» в криминал? — В Николаевской и Одесской областях было тоже так. Были подобные случаи… Криминал начал заходить летом 2014 года. До зимы 2015 все было уже под криминалитетом. Подобная ситуация была в наших южных областях. На западе другая история, там люди разделялись. В одном городе могло быть три-четыре «Правых сектора». Высшее руководство физически не могло контролировать весь этот бардак в организациях. — Как после смерти Екатерины Гандзюк изменилось поведение руководителей области? — Сразу же в Херсоне начались митинги, связанные с подорожанием транспорта. В принципе, проезд по всей Украине дорожает. Но именно после смерти Кати у нас начались митинги. Курировал их депутат горсовета Дмитрий Ильченко, близкий к Владиславу Мангеру (председатель Херсонского облсовета, член ВО «Батькивщина», — «Вести»). Там были требования уволить руководство управления транспорта и лозунги о снятии мэра. Конкретно идет план по свержению власти в городе и заводе своего руководителя. Понятно, что хотят снять мэра и поставить руководить городом секретаря горсовета Елену Урсуленко. Она ставленница губернатора области Андрея Гордеева. Понятно, что Елена Урсуленко — это мебель в горсовете, а не серьезный человек, который имеет влияние на депутатов. Городом будут руководить Гордеев, глава облсовета Владислав Мангер и заместитель Городеева Евгений Рищук. Такие события скорее всего произойдут ближе к выборам президента, когда у власти будет неограниченный ресурс, чтобы под шумок расправиться с мэром. Попробуют убедить, что для повышения рейтинга нужно убрать мэра. — Как после смерти Екатерины Гандзюк изменилось поведение руководителей области? — Сразу же в Херсоне начались митинги, связанные с подорожанием транспорта. В принципе, проезд по всей Украине дорожает. Но именно после смерти Кати у нас начались митинги. Курировал их депутат горсовета Дмитрий Ильченко, близкий к Владиславу Мангеру (председатель Херсонского облсовета, член ВО «Батькивщина», — «Вести»). Там были требования уволить руководство управления транспорта и лозунги о снятии мэра. Конкретно идет план по свержению власти в городе и заводе своего руководителя. Понятно, что хотят снять мэра и поставить руководить городом секретаря горсовета Елену Урсуленко. Она ставленница губернатора области Андрея Гордеева. Понятно, что Елена Урсуленко — это мебель в горсовете, а не серьезный человек, который имеет влияние на депутатов. Городом будут руководить Гордеев, глава облсовета Владислав Мангер и заместитель Городеева Евгений Рищук. Такие события скорее всего произойдут ближе к выборам президента, когда у власти будет неограниченный ресурс, чтобы под шумок расправиться с мэром. Попробуют убедить, что для повышения рейтинга нужно убрать мэра. — Ты заявил, что тебя две недели держали в плену. Это сделали, чтобы отжать для себя бренд «Правого сектора»? — На тот момент я оставался одним из самых старых организаторов «Правого сектора»*, куда попал еще в феврале 2014 года. Я им очень сильно мешал. Особенно Павлу Пилипенко и Дмитрию Семену, которые также претендовали на лидерство в ПС. Из «Правого сектора» выгоняли исключительно за кражу оружия. Если тебя на этом ловят, открывают уголовные дела, то никто тебя не спасет, выгонят из организации. Была ситуация, когда остановили автобус, в котором ехал известный волонтер Михаил Коринец, ныне покойный. Там ехал я, моя супруга и ветеран АТО, которого мы везли из Песок в Каховку. У него были, как оказалось, гранаты, патроны, отстрелянный тубус от РПГ — и это у него нашли, сфотографировали. Буквально через два часа в херсонских СМИ появились заметки о том, что остановили автобус с херонскими волонтерами, которые везли оружие. Мы приехали в Херсон — а тот парень остался в Запорожской области. В СМИ писали, что оружие везли именно мы — хотя мы проходили каждый пост и все было нормально. После этого случая Пилипенко и Семен придумали следующую схему: меня заманили в Каховку, посадили в камеру и пытали, чтобы выбить видео. На видео я признаюсь, что я оружейный барон, возил тоннами оружие, торговал, совершал теракты. Получив видео, они отправили его в Киев. И там оно попало в руки работников полиции… После этого мне позвонили из окружения Яроша и сказали, что если я таким занимался, то нужно убираться из «Правого сектора». Через пару недель Павел Пилипенко приехал ко мне во двор и предлагал мне вернуться в «Правый сектор»*. У них тогда интересная деятельность началась — потому что они легли под Игоря Пастуха, который был первым заместителем мэра Херсона тогда. Я отказался, потому что они занимались криминалом, а мне это неинтересно. Ранее «Вести» сообщали о том, что «Правый сектор»* предупредил о захвате Херсонского облсовета. Также стало известно, что в России обвинили «Правый сектор» в подготовке убийства 50 российских чиновников. * «Правый сектор» — организация запрещена в РФ