Для чего Евросоюзу своя армия: взгляд из Беларуси

В странах старой Европы после брекзита и на фоне нарастающей террористической угрозы все чаще раздаются призывы о создании единой европейской армии. Подобные лозунги звучат из уст лидеров ФРГ и Франции – Ангелы Меркель и Эммануэля Макрона. При этом попытки создания единых вооруженных сил Европы предпринимались и ранее, однако все они были безуспешными. Белорусский военный аналитик, кандидат социологических наук Александр Тиханский специально для «Евразия.Эксперт» разбирается, чего ОДКБ следует ожидать на своих западных рубежах в ближайшие годы. «Мы не сможем защитить европейцев, если мы не создадим настоящую европейскую армию, способную защитить нас от России». Этим заявлением Макрон вызвал очередной всплеск ажиотажа вокруг самой большой мистерии, которая называется «Объединенные вооруженные силы Европы». Канцлер Германии Меркель поддержала идеи Макрона во время посещения с ним франко-германской бригады в Компьене, где Германия и Франция пережили два унизительных перемирия (11 ноября 1914 г. и 22 июня 1940 г.), там Меркель и заявила о возможном создании европейской армии в дополнение к НАТО. Зарождение идеи Давайте вспомним предыдущие выборы в Германии и выступление Меркель в мюнхенской пивной. Ее речь о том, что европейцы должны взять свою судьбу в свои руки вызвал множество вопросов, и один из них – вопрос обеспечения безопасности, в том числе и военной. Европейцев можно понять, ведь с распадом Советского Союза и Варшавского договора европейская безопасность не получила того уровня, на который все страны Европы рассчитывали: события на Балканах, в Абхазии, Южной Осетии и Украине показали полную ничтожность системы европейской безопасности и разночтения в ее применении. И проблематика новой стратегии европейской безопасности настолько стала актуальна, что на протяжении уже многих лет продолжается дискуссия о создании совместных вооруженных сил Евросоюза. Политическая элита большинства стран ЕС считает, что такая армия помогла бы Евросоюзу сформировать общую внешнюю политику и политику безопасности. По их мнению, с такой армией ЕС сможет отреагировать на угрозу странам – членам и соседним государствам. Новейшая история ЕС и ее «вооруженных сил» Это не то чтобы свежие мысли европейских политиков – проект пытались реализовать еще в 1948 г. Созданный тогда Западноевропейский союз (ЗЕС – Western European Union, организация, существовавшая в 1948 – 2011 гг. для сотрудничества в сфере обороны и безопасности) как раз и предусматривал коллективную оборону. Но уже в 1949 г., после создания НАТО, европейская составляющая оказалась подчинена американской. Западноевропейский союз всегда был в тени Североатлантического альянса. В ЗЕС в разное время входили воинские подразделения 28 стран с четырьмя различными статусами. Когда организацию распустили, ряд ее полномочий передали в ЕС. При этом около 18 батальонов из различных государств переименовали в боевую группу (Battlegroup) и перевели в оперативное подчинение Совету Евросоюза, однако в таком составе ее никогда не использовали. После распада СССР, когда армейская группировка США в Европе начала активно сокращаться, а боеготовность остальных войск альянса – непрерывно снижаться, в 1992 г. был создан Европейский корпус, в который входило девять государств. Но в реальности эти формирования никогда не разворачивались и, по сути, существовали только на бумаге. В мирное время каждый корпус представлял собой штаб и батальон связи – целиком в боевую готовность он мог быть приведен лишь через три месяца после начала мобилизации. Единственным развернутым соединением являлась совместная франко-германская бригада сокращенного состава, состоящая из нескольких батальонов. Но и здесь евросолдаты встречались только на совместных парадах и учениях. Мало кто помнит, но еще в 1995 г. были созданы и действуют по сей день Силы быстрого реагирования (Eurofor) ЕС, в состав которых входят войска четырех государств Европейского союза: Франции, Италии, Португалии и Испании. Британия и Франция также предпринимали попытки создать Объединенный экспедиционный корпус и договорились о совместном использовании авианосцев. Однако вести войну без американцев европейцы всерьез не могли (или не хотели). Вооруженное Междуморье С 2013 г. неоднократно заявлялось о планах создания объединенного батальона Украины, Литвы и Польши. В декабре 2015 г. сообщалось, что в ближайшее время польские и литовские военные начнут нести совместную службу в польском Люблине. Главной целью батальона заявлялось оказание помощи украинским военным в обучении их методикам ведения войны по стандартам НАТО, однако в последнее время об этом формировании говорят все меньше. В связи с этим у некоторых экспертов сформировалось мнение, что создание новой евроармии может привести к таким же плачевным результатам. Чисто французской попыткой можно считать доктрину «обороны по всем азимутам», провозглашенную де Голлем после выхода Парижа из военной структуры НАТО. Амбициозный генерал, мечтавший вернуть Франции былое величие, фактически попытался сыграть роль третьего центра силы (наряду с СССР и США), вокруг которого должна была бы объединиться Европа. И главные архитекторы Евросоюза в его нынешнем виде – французы Роберт Шуман и Жан Монне (в 1950-е гг. – председатель Европейской парламентской ассамблеи и глава Европейского объединения угля и стали соответственно) – как раз и были страстными сторонниками создания единой европейской армии. Однако их предложения были отвергнуты. Под «военным зонтиком» Штатов Большинство европейских стран пошло под крыло НАТО, а сам Североатлантический блок стал главным гарантом коллективной европейской безопасности в годы холодной войны. При де Голле Франция вышла из военной структуры НАТО и убрала со своей территории управленческие структуры альянса. Ради реализации идеи европейской армии генерал даже пошел на очень существенное сближение в военной области с ФРГ. За это некоторые французские ветераны антифашистского Сопротивления подвергали его жесткой критике. Тем не менее, усилия де Голля закончились печально. Ровно тем же могут закончиться усилия Юнкера и других европейских политиков (Меркель, Макрона) и в нынешней попытке. Естественно, США, для которых доминирование на европейском континенте – вопрос принципиальный, не могли допустить развития этого сценария. Хоть формально доктрина «обороны по всем азимутам» сохранялась до начала 90-х гг., фактически после отставки де Голля она стала чистой формальностью. Амбициозные планы были похоронены, и Париж строил свои оборонительные планы в рамках деятельности Североатлантического альянса. Еще одна попытка была сделана Европой в середине 90-х гг. С уходом СССР с военной арены опасность военного столкновения в Европе якобы сошла на нет. Военный зонтик США стал обременителен для ЕС, который конкурировал с Америкой и резонно считал необходимым подкрепить свой экономический вес самостоятельной военной силой. Тогда и пытались реанимировать ЗЕС и создать собственные европейские вооруженные силы, не подчиненные НАТО. В конце концов, и эта попытка потерпела крах в результате сопротивления США, которые уже открыто стимулировали югославский конфликт и постепенно начинали поджигать Ближний Восток – в том числе и для того, чтобы продемонстрировать неспособность ЕС самостоятельно решать военно-политические задачи и обосновать необходимость сохранения и расширения НАТО и распространения его «зоны ответственности» с Северной Атлантики на всю планету. Быть или не быть? Сейчас мы имеем дело с четвертой попыткой. Она вызвана опять-таки торгово-экономическими противоречиями с США, которые последние двадцать лет только нарастали, а также с приходом к власти Дональда Трампа и ростом влияния геополитических оппонентов США (России и Китая). Работа по усилению военного сотрудничества в Евросоюзе активизировалась в 2015 г. на волне миграционного кризиса и из-за участившихся проявлений терроризма. Кроме этого, НАТО, поддерживая желание ЕС вооружиться, добавляет к стоящим перед Европой угрозам «российскую агрессию» и повышение оборонных расходов членов альянса до пресловутых 2% (Украина уже второй год выделяет 5% ВВП). На сегодняшний день объединенный Совет министров иностранных дел и министров обороны стран ЕС согласовал план формирования единой структуры европейской безопасности. То есть идея формирования европейской армии или собственных вооруженных сил Европейского союза все-таки реанимируется. В ход пошли и экономические аргументы. Так, официальный представитель ЕС Маргаритис Схинас заявил, что создание европейской армии поможет Евросоюзу экономить до €120 млрд в год. По его словам, европейские страны совокупно тратят на оборону больше, чем Россия, но при этом деньги неэффективно расходуются на поддержание нескольких небольших национальных армий. США опять против армии ЕС? В свою очередь, планы европейцев пришлись не по вкусу США и ключевому союзнику американцев в Европе – Великобритании. В 2015 г. британский министр обороны Майкл Фэллон категорически заявил, что его страна «наложила абсолютное вето на создание европейской армии» – и вопрос сняли с повестки дня. Но после референдума о выходе Великобритании из ЕС идея, похоже, снова получила шанс на реализацию. Всем понятно, что, поскольку Вашингтон абсолютно доминирует в НАТО, ЕС ограничен в возможности реализовывать собственную международную политику. Без США Европа не в состоянии осуществлять «проекцию силы». Поэтому ЕС приходится поддерживать порой невыгодные для него военные мероприятия США, в то время как Вашингтон практически не позволяет использовать НАТО для военной поддержки политических и экономических амбиций Евросоюза. То есть можно констатировать, что логика в действиях ЕС присутствует. Европа последовательно, много десятилетий подряд пытается стать самостоятельной военной величиной. Однако сегодня, несмотря на очевидное ослабление Вашингтона, который уже не в состоянии в одиночку осуществлять доминирование в мире, возможности создания «единой европейской армии» значительно ниже, чем они были в конце прошлого века. Каждое крупное европейское государство хоть и зависело от НАТО в вопросе противостояния с СССР, все же имело собственные сбалансированные вооруженные силы. Более того, ЕС в границах до середины 90-х гг. был в состоянии реализовывать скоординированную внешнюю и экономическую политику ввиду наличия реальных общих интересов и высокого уровня интеграции. Дисбалансы НАТО против армии ЕС С середины 90-х гг. в НАТО была принята концепция узкой специализации национальных армий. Одновременно европейские страны максимально урезали военные расходы, переложив всю тяжесть собственной обороны на США (а формально – на НАТО). В результате как каждая отдельная европейская армия, так и все они вместе потеряли способность ведения масштабных боевых действий без американской поддержки. Современные натовские структуры фактически обеспечивают руководство союзными армиями в рамках американских стратегических планов. Для того, чтобы создать эффективные европейские вооруженные силы, ЕС должен либо перехватить американское руководство натовскими штабными структурами (а это явно нереально), либо приступить к демонтажу НАТО и замене его собственно европейской штабной организацией. Без этого создание любого количества «объединенных бригад» и «европейских корпусов» ничего не будет стоить, поскольку руководить ими и заниматься тыловым обеспечением все равно будут американцы, контролирующие альянс. Возможно, ЕС и нашел бы в себе моральные силы отказаться от НАТО (в 1990-е гг. он такую попытку делал), но Новая Европа (в лице поляков, прибалтов и бывших восточноевропейских стран Варшавского договора) выступает резко против каких-либо посягательств на НАТО. Они видят в нем не только защиту от России, но и гарантию своего влияния на политику Евросоюза. Соответственно, страны ЕС пока не видят реальных возможностей для создания единой европейской армии. У Евросоюза сейчас нет возможностей и ресурсов для создания совместных вооруженных сил. По мнению многих экспертов, этот проект не является реалистичным, по крайней мере, в ближайшей перспективе, да и в будущем армия ЕС не сможет полностью заменить вооруженные силы отдельных стран, скорее, можно будет говорить о каких-то общих боевых единицах. Даже если франко-германскому ядру ЕС удастся переломить восточноевропейскую оппозицию и продавить реальное формирование европейской армии, процесс создания практически с нуля эффективных вооруженных сил – дело не быстрое. Речь может идти о десятилетиях. Даже России, в которой полностью была сохранена штабная структура и сбалансированные вооруженные силы, для вывода их из кризисного состояния, в которое армия погрузилась в 90-е гг., понадобилось полтора десятилетия. Как ЕС строить свою армию и что этому мешает? Европе надо возрождать практически все, начиная от конкретных объединений, соединений, частей и подразделений, способных вести войны любого масштаба (от локальной до глобальной), заканчивая вооружением и штабами, включая службу тыла и материально-техническое обеспечение. При этом штабная культура германского генерального штаба, способного заниматься соответствующей организационной работой, стратегическим планированием и управлять войсками на театре военных действий, полностью утрачена – она сознательно уничтожена западными союзниками (прежде всего США) после второй мировой войны. Между тем, квалифицированные штабные офицеры высокого ранга не рождаются – они воспитываются десятилетиями и даже поколениями. Учитывая сегодняшний характер взаимоотношений в Евросоюзе и остроту противоречий между его различными членами и группами членов, рассчитывать на реальную согласованную работу всего ЕС не приходится. Если говорить об обозримом сроке лет в двадцать, то за это время можно было бы создать лишь зародыш евроармии в виде объединенных франко-германских вооруженных сил (возможно, при участии еще пары государств ЕС – здесь чем меньше участников, тем эффективнее работа). И то эта армия для начала годилась бы только для наведения порядка внутри Евросоюза и борьбы с миграцией. Для реализации же концепции собственно европейской армии, способной выступать на равных с вооруженными силами США, России или Китая, должно пройти не менее двух-трех десятилетий. Что же появится на западных рубежах ОДКБ? В настоящее время речь идет о перераспределении полномочий в оборонной сфере. Здесь у европейцев имеется и Европейское оборонное агентство, и пул компаний, которые занимаются разработкой и производством вооружений. Как раз на этих направлениях у ЕС есть реальные заделы и преимущества, которые можно использовать в торге с американцами. Но в плане создания боеспособной армии Евросоюз до сих пор наглядно демонстрирует, что не может обойтись без помощи США. ЕС нужна сверхдержава, которая бы цементировала национальные европейские армии – без этого дело не клеится. В частности, без США мгновенно начинают нарастать военно-политические противоречия между Германией и Францией. Таким образом, европейцы предпринимают очередную попытку избавиться от зависимости в военно-политической области от США. Такая попытка была сделана и в 2003 г., когда Германия, Франция, Бельгия и ряд других европейских стран отказались участвовать в агрессии США против Ирака. Именно тогда лидеры ФРГ, Франции и Бельгии поставили вопрос о создании собственных европейских вооруженных сил. Дело дошло до некоторых практических действий – например, подбора руководства общеевропейскими ВС. Но США умело заблокировали эту инициативу. Вопреки уверениям европейцев, они усмотрели в европейской армии альтернативу НАТО, и это им не понравилось. Европейцы осознают, что тратят средства и на содержание национальных армий, и на содержание всей структуры НАТО (что довольно проблематично), однако в плане безопасности мало что получают взамен. Они видят, что альянс практически устранился от решения проблем миграции и борьбы с терроризмом в Европе и на Ближнем Востоке. А у национальных европейских армий связаны руки, поскольку они подчинены Совету НАТО и Военному комитету НАТО. Более того, европейцы осознают, что именно американцы втягивают их в разного рода военные авантюры и фактически не несут за это ответственности. Роль ЕС в военно-политических вопросах в мире совершенно не соответствует его месту в мировой экономике. Фактически эта роль ничтожно мала – ее не признают ни Россия, ни США, ни Китай. Преодоление этого несоответствия и имеет в виду Юнкер, когда говорит о том, что европейская армия поможет выполнить «мировое предназначение ЕС». А практика показывает: на что-то более серьезное, чем локальные операции, европейцы не способны. Но обеспечивать без НАТО свою территориальную безопасность они просто не в состоянии. Недаром европейские страны, которые громче других кричат об угрозе территориальной безопасности – например, республики Прибалтики или Польша, – бегут за помощью не в кабинеты ЕС, а в кабинеты исключительно НАТО (читай – США). Армия ЕС после брекзита В современной геополитической обстановке можно констатировать, что непосредственной угрозы военной агрессии для ЕС не существует. Эта угроза отпала после окончания холодной войны и роспуска Организации Варшавского договора. Однако конец холодной войны принес с собой другую серьезную угрозу – межэтнические и религиозные конфликты малой и средней интенсивности. Одной из главных угроз безопасности ЕС становится международный терроризм. Выход Великобритании из состава Евросоюза может ускорить создание собственных вооруженных формирований в ЕС. График создания военной структуры может быть обнародован уже в этом году, но даже сторонники единой европейской армии признают, что реализация проекта – дело не самого ближайшего будущего. НАТО делает вид, что не против того, чтобы европейцы дополнительно вооружились, но на самом деле опасается потерять влияние на континенте. Одним из идеологов создания европейской армии является вице-президент ЕС, верховный представитель ЕС по иностранным делам и безопасности Федерика Могерини. По ее словам, в Европе впервые за долгое время появилось «политическое пространство» для продвижения этого проекта. «Мы достигли поворотного момента. Мы можем перезапустить европейский проект и сделать его функциональнее и мощнее для наших граждан и остального мира». Ранее Лондон – ключевой союзник Соединенных Штатов в Европе – неоднократно блокировал предложения по созданию континентальных вооруженных сил. Теперь же у Еврокомиссии появился более-менее реальный шанс довести дело до конца. Военное взаимодействие может основываться на соответствующем пункте Лиссабонского договора, который ранее не применялся. Глава внешнеполитического ведомства ЕС даже придумала, как преодолеть «процедурные, финансовые и политические преграды» для развертывания боевых групп. Правда, до поры до времени эти меры не афишируются. Известно лишь, что в «дорожной карте» будут освещаться три основных элемента военного сотрудничества: общий подход к кризисам и конфликтам, изменение институциональной структуры в области сотрудничества по вопросам безопасности и обороны, а также наличие возможностей для создания общеевропейской оборонной индустрии. Сразу после референдума по брекзиту Германия и Франция призвали как можно скорее организовать отдельную структуру военного командования в интересах ЕС. Подобные инициативы выдвинули также Италия, Чехия, Венгрия и Словакия. Это может свидетельствовать о том, что очень многим в Европе хочется избавиться от доминирования Североатлантического альянса. Париж и Берлин подготовили совместный проект реформирования ЕС. Один из пунктов документа как раз предполагает усиление интеграции между странами в области безопасности и снижение зависимости от НАТО. Опасная утопия? Многие европейские эксперты считают данный стратегический пересмотр безопасности и национальной обороны «опасной утопией». Какую модель нужно будет выбрать за основу при создании европейской армии, немецкую или французскую? В Германии применение военной силы возможно только с согласия Бундестага. Во Франции подобные решения принимает президент. Есть и другие проблемы: первая проблема состоит из политического и философского аспектов. Армия сражается за защиту национальных ценностей, государственных институтов. А чьи интересы будет защищать европейская армия? Какова структура политической подчиненности? Макрон расставил все точки над «i»: «Я не хочу, чтобы европейские страны увеличивали оборонный бюджет и закупали американское оружие и другую технику. Если мы и увеличим наш бюджет, то только для создания собственной автономии». Это проходит через понятие «нужно больше Европы», не ставя при этом под сомнение существование НАТО. Германия и Франция наращивают совместные проекты. Они разрабатывают воздушную боевую систему (Scaf), которая включает в себя французские самолеты и немецкие дроны, а также проектируют новый франко-немецкий танк. Причем объединение оборонных отраслей является непременным условием для будущей «европейской армии», которая позволит европейцам «защищать» себя, «от попыток кибератак» Китая, России и даже США. Европейский фонд обороны в размере €13 млрд будет запущен в 2019 г. для проведения военных разработок и развития совместных программ вооружений. Наконец, в июне 2018 г. была запущена «европейская инициатива военного вмешательства» с участием девяти европейских стран, чтобы активизировать обмены между штабами и создать общую стратегическую культуру. Канцлер Германии Меркель публично поддержала идею создать единую европейскую армию, выдвинутую президентом Франции Макроном. По ее словам, этот шаг покажет, что в будущем война между европейскими странами невозможна, а также будет хорошим дополнением к силам НАТО. В общем, нынешнее поколение европейских политиков может желать создания европейской армии, может даже создать ее подобие, но если подойти к делу квалифицированно, то реальные результаты сможет пожать лишь следующее поколение (а то и через одно). Таким образом, сегодняшняя Европа может мечтать о собственной европейской армии, может предпринимать какие-то шаги по имитации ее создания, может даже начать реализовывать настоящий долговременный план по созданию собственной европейской структуры безопасности. Но до того, как нечто эффективное будет создано, должно пройти много лет согласованной напряженной работы всех наднациональных и национальных структур ЕС. Александр Тиханский, военный аналитик, кандидат социологических наук, ведущий научный сотрудник Международного университета МИТСО