Как после Второй мировой войны в США началась антикоммунистическая истерия

65 лет назад корпорация General Electric объявила об увольнении всех работников, придерживающихся коммунистических взглядов. Это стало ярким проявлением политики маккартизма, в рамках которой граждан США объявляли «коммунистами» и подвергали преследованиям даже за антимилитаристские призывы или поддержку идей общественного здравоохранения. По мнению экспертов, на фоне успехов Советского Союза левые идеи стали популярны в американском обществе, и вашингтонские элиты решили расправиться с конкурентами. Об инициированной сенатором Джозефом Маккарти охоте на ведьм — в материале RT. Пик политического преследования людей, заподозренных в симпатиях к левым идеям, в США пришёлся на начало 1950-х годов, однако почва для гонений готовилась десятилетиями. Даже после формального осуждения маккартизма давление на инакомыслящих не исчезло, а просто приобрело другие формы. Первая «красная паника» Историки выделяют два основных пика так называемой красной паники в США. Первый пришёлся на 1917—1920 годы и был связан с Октябрьской революцией в России. Политолог Мюррей Бертон Левин охарактеризовал настроения американского общества в тот период как «общенациональную истерию», связанную с боязнью большевистской революции в США. Панические настроения были поддержаны консервативными политиками и не особо разбирающимися в вопросе репортёрами. В публиковавшихся в это время статьях и звучащих с вашингтонских трибун выступлениях коммунизм, социализм и социал-демократия переплелись с анархизмом. Всё левое виделось рядовым американцам чем-то вроде стихии глобального насилия. Такие настроения были на руку властям. Они позволяли заклеймить как «анархистов» любых правозащитников и профсоюзных деятелей. По США прокатилась волна депортаций «неблагонадёжных» эмигрантов и арестов общественно-политических активистов. В ряде штатов были приняты законы, формально направленные против «революционной пропаганды», но на деле ограничивающие свободу слова. В начале 1920-х первая волна «красной паники» пошла на спад. Люди убедились, что угроза переворота оказалась мнимой. Американский бизнес стал налаживать торгово-экономические отношения с Советской Россией, а затем с СССР. В 1933 году президент США Франклин Рузвельт с целью поддержки пострадавшей от Великой депрессии американской экономики согласился установить дипломатические отношения с Москвой и укрепить торговые связи с Советским Союзом. Вторая волна антикоммунизма «После победы над нацизмом американские элиты были шокированы той силой, которую проявил Советский Союз, переломав хребет Гитлеру и освободив половину Европы. Ядерная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки была направлена не столько против уже и без того поверженной Японии, сколько против Советского Союза: это была демонстративная угроза в адрес Москвы», — рассказал в интервью RT академик Академии политических наук России, заведующий кафедрой РЭУ имени Г.В. Плеханова Андрей Кошкин. По словам эксперта, американские власти и бизнес-элиты после войны осознали, что левые идеи пользуются поддержкой у половины мира. «Они испугались, что могут остаться в одиночестве и им не у кого будет даже попросить помощи, если рост популярности коммунизма начнётся в США», — отметил он. По мнению эксперта Центра исследования проблем безопасности РАН американиста Константина Блохина, в начале 1930-х у американцев начало меняться представление о советском обществе. «В США — экономический кризис, Великая депрессия, а в СССР устанавливают рекорд за рекордом. Это изменило отношение рядовых американцев к Советскому Союзу, а американские элиты заставило опасаться идеологической конкуренции», — подчеркнул эксперт. После начала противостояния Советского Союза и гитлеровской Германии количество активных членов американской Компартии достигло 75 тыс. «В годы войны Иосиф Сталин как союзник обрёл в американской прессе героический ореол, однако в 1946-м СССР был назначен новой главной угрозой, и ситуация стала меняться», — рассказал Константин Блохин. Несмотря на некоторое потепление в отношениях между СССР и США в 1930-е годы, ещё в 1934-м в палате представителей конгресса США была создана так называемая комиссия по расследованию антиамериканской деятельности. Совместно с силовыми структурами она вела наблюдение за деятелями политики, науки и искусства, заподозренными в симпатиях к СССР и коммунизму. Под её присмотром, в частности, находились актёр Чарли Чаплин и певец Поль Робсон. Несмотря на то что Советский Союз официально считался партнёром США по антигитлеровской коалиции, Чарли Чаплин за проведение в 1942 году кампании в поддержку открытия второго фронта подвергся давлению со стороны ФБР. Если до окончания Второй мировой войны и Нюрнбергского процесса комиссия по расследованию антиамериканской деятельности была вынуждена как-то камуфлировать свою антисоветскую направленность, то вскоре после Фултонской речи Уинстона Черчилля и начала холодной войны маски можно было сбросить. Комиссия инициировала массовые расследования, направленные против инакомыслящих, а президент Гарри Трумэн дал старт Федеральной программе проверки лояльности сотрудников, в рамках которой выяснялась приверженность государственных служащих к политическому курсу официального Вашингтона. Гнетущее впечатление на американскую элиту оказали события в Азии. Население Китая поддержало коммунистов и изгнало с материковых территорий лояльных Западу сторонников Китайской Республики (Тайваня). Кроме того, американская администрация, видя массовую поддержку левых идей со стороны жителей Кореи, саботировала объединение полуострова в рамках одного государства и, вопреки международным договорённостям, организовала выборы на подконтрольных себе территориях Южной Кореи. 9 февраля 1950 года сенатор от штата Висконсин Джозеф Маккарти выступил в городе Уилинг с речью, в которой заявил о «коммунистической угрозе» и о том, что в Госдепе США работают более 200 «тайных коммунистов». Слова сенатора попали во все крупнейшие средства массовой информации США и в том числе на стремительно набирающее популярность телевидение. Речь Маккарти вызвала вторую волну «красной паники». Она усугубилась после появления в прокате кинофильмов о «красном шпионаже», а также об «инопланетных захватчиках», за которыми легко можно было увидеть образ «коммунистических агрессоров». Охота на ведьм «На борьбу со сторонниками левых идей были мобилизованы учёные, журналисты и общественные деятели, которые в юности сами придерживались коммунистических взглядов и были, в частности, троцкистами. Они многое знали о коммунистической идеологии и о Советском государстве, поэтому им проще было находить у противника слабые места. Таких людей ставили на хорошие должности и обеспечивали им огромные оклады», — рассказал Константин Блохин. Активно сотрудничал с американской разведкой философ Сидни Хук — выходец из семьи еврейских иммигрантов, в молодости бывший рьяным коммунистом. Сначала он осудил Сталина за то, что тот продвигает не марксизм, а интересы «России как государства», а затем занялся разработкой совместно с американскими силовиками псевдолевой программы, позволяющей перетягивать на сторону официального Вашингтона людей, симпатизирующих коммунистической идеологии. В дальнейшем Хук вошёл в число основателей американского неоконсерватизма и был удостоен за свои заслуги в политической борьбе одной из высших государственных наград США — медали Свободы. Ряд известных американцев обвинил в работе на спецслужбы СССР бывший коммунист, позиционирующий себя агентом советской разведки, редактор и колумнист Time Уиттекер Чемберс. Если в молодости он писал материалы, воспевающие «пролетарский труд», то после войны из-под его пера начала выходить литература, разжигающая в американском обществе антикоммунистическую паранойю. Благодаря СМИ идеи Маккарти быстро приобрели популярность в США. В начале 1950-х, по данным социологической службы Gallup, их активно поддерживали около 50% населения страны, при этом осуждали маккартизм всего 29% американцев. Считавший демократа Трумэна слишком мягким главой государства, Маккарти бросил все силы на поддержку республиканца Дуайта Эйзенхауэра и преуспел — в 1952 году последний выиграл выборы президента США. 1953-й стал, по оценкам экспертов, «золотым годом» маккартизма, а Маккарти добился статуса самого влиятельного человека в стране. В США начались массовые кадровые чистки. Сразу же после смены власти с госслужбы были уволены 800 человек, ещё 600 ушли сами. Волна увольнений накрыла также суды и высшие учебные заведения. За ними последовали частные корпорации. Так, 9 декабря 1953 года корпорация General Electric объявила об увольнении всех работников, придерживающихся коммунистических взглядов. Гонениям подвергались деятели искусства и науки. Выдающимся физикам, участвовавшим в американской ядерной программе, закрывали доступ к секретным исследованиям. Развернулась кампания по общественному порицанию за демократические взгляды великого учёного Альберта Эйнштейна. Актёров, режиссёров и писателей подвергали бойкоту. Из библиотек стали изымать книги авторов, заподозренных в лояльности коммунизму. Перед вступлением Эйзенхауэра в должность президента властям Соединённых Штатов удалось «дожать» известного актёра Чарли Чаплина, прожившего несколько десятилетий в США, но не имевшего американского гражданства. Осенью 1952 года, когда он отправился в Европу на премьеру фильма «Огни рампы», глава ФБР Эдгар Гувер добился от миграционных органов запрета на въезд комика в Соединённые Штаты. В 1953 году были казнены осуждённые на основании весьма сомнительных доказательств за шпионаж в пользу Советского Союза супруги Юлиус и Этель Розенберг. В 1954 году в США был принят Акт по контролю над коммунистами, которым Компартия была объявлена вне закона, а американские коммунисты лишены своих политических прав. Дошло до того, что в «коммунистических симпатиях» американские консерваторы стали обвинять даже сторонников идеи общественного здравоохранения — в «агентов Кремля», посягающих на «американский образ жизни», превратились люди, ратующие за очистку воды и вакцинацию детей. Общее количество жертв маккартизма неизвестно. Однако в исторической литературе существуют указания на то, что арестам, увольнению и общественной травле подверглись десятки тысяч человек. В 1954 году концепция борьбы с коммунизмом изменилась. Маккарти выступил с обвинениями в «пособничестве коммунизму» в адрес нескольких авторитетных военных, и за этого его осудили ряд влиятельных политиков. СМИ, ещё недавно безоговорочно поддерживающие сенатора, подвергли его острой критике. Всего за несколько месяцев рейтинг Маккарти в обществе упал до 34%. Подготовленные им документы перестали проходить через конгресс, а сам сенатор вскоре исчез с телеэкранов. Утратив политическое влияние, Маккарти начал злоупотреблять алкоголем. Он умер в 1957 году в возрасте 48 лет. В то же время сторонники идей Сидни Хука, совмещающие антисоветизм с леволиберальной риторикой, становились всё более влиятельными. «Американские элиты испугались, что Советский Союз может предложить миру более интересную идеологическую альтернативу, поэтому нужны были срочные меры, людей следовало консолидировать, сплотить против «общего врага». Когда эта задача была решена, политику можно было сделать несколько более аккуратной. Кроме того, маккартизм послужил делу сведения американскими элитами старых счётов и устранения внутренних конкурентов, ведь для того, чтобы превратить кого-то в политический труп, не требовалось никаких доказательств — достаточно было громогласных обвинений», — подытожил Константин Блохин.