«Бродяги» и «иваны»: кто были первые воры в законе

«Иваны, не помнящие родства» – это присловье, означающее оторванность от родовых корней и своего прошлого, не про предтечу нынешних воров в законе – дореволюционных «иванов». Те вершители судеб преступного мира, крепко помнили, что эволюционировали от «бродяг» – еще одной масти стародавних уголовников, для которых криминал стал не просто случайным огрехом, а образом жизни, профессией.[С-BLOCK] Подробному анализу образа и поведения «иванов» современники во многом обязаны легендарному журналисту и публицисту второй половины XIX – начала ХХ века Власу Дорошевичу – Влас Михайлович был пытливым исследователем и прекрасным, подробным бытописателем тогдашнего уголовного мира. Согласно исследованиям Дорошевича, «иваны» со второй половины XIX века составляли элиту тогдашнего воровского мира, подобие «рыцарского ордена». «Иваны» обосабливались, не давали в обиду своих, они держали каторгу – в нынешнем понимании, колонии особого режима. Собственно, это были «решалы», от слова которых нередко зависела жизнь человека. И это слово являлось непреложным законом. «Иваном» мог стать только выходец из «бродяг» – представителей пропащей для общества категории преступников, которым не светила социализация – профессиональных воров, грабителей, разбойников и убийц. Как и последователи «иванов» воры в законе, российские дореволюционные криминальные «ваньки» не имели постоянного жилья, предпочитали не регистрироваться по месту пребывания. Да и документов как таковых у них чаще всего не имелось. Отсюда и название масти – при поимке «бродяга» чаще всего назывался вымышленным именем и фамилией – «Иван Иванов».[С-BLOCK] Воровские институты начали формировать именно «бродяги» -«иваны». Их подход ко многим вещам, связанным с пребыванием в заключении и в принципе по отношению к преступной жизни, во многом схож с кодексом чести воров в законе, утвержденном, как принято считать, в 30-е годы ХХ века. «Иваны» со вниманием относились к новичкам, впервые попавшим в заключение. Используя свой богатый криминальный и тюремный опыт, они грамотно и вразумительно толковали порядки пребывания в неволе, умели находить нужные слова для романтизации воровской доли. Такой доверительный подход многим «зеленым» преступникам импонировал. К слову, несколько десятилетий спустя одной из заповедей вора в законе будет именно привлечение в воровскую среду молодого пополнения. «Бродяги-законники» досконально разбирались не только в законах Российской Империи, но и в правилах поведения в тюрьме. Для профессиональных преступников неволя была домом, семьей, общиной. Они мнили себя «отцами семейства» данного социума, получившими право диктовать определенный кодекс поведения – как для себя, так и для других. Немногие знают, что одна из старейших в истории тюремных татуировок, наколка «Не забуду мать родную» – вовсе не дань уважения и любви своей биологической родительнице. Это про тюрьму.[С-BLOCK] В этот «мезозойский» воровской период «иваны» с администрацией тюрем сотрудничали, оставаясь при этом себе на уме. В неволе существовали две власти – тюремная и арестантская. «Бродяги» и «иваны» избирались старостами, занимали все имевшиеся в заключении хлебные места – использовали любую возможность облегчить и улучшить свое пребывание за решеткой. Уже тогда наметилась и укрепилась тенденция скрытого противостояния заключенных тюремной администрации – днем «иваны» делали вид, что исполняют все ее требования, а ночью наступало их время. Коррупция, главным образом, среди мелких служащих тюрем и каторг, процветала и тогда, и этим «иваны» активно пользовались. … Существует гипотеза происхождения воров в законе от криминализировавшихся белых офицеров – якобы только им, образованным, было доступно выстроить четкую структуру воровского закона и определить жестко скоординированную систему ценностей вора-законника «по понятиям». Теория красивая, но и только: предпосылки для появления и криминальной легитимизации современных воровских авторитетов складывались не одно десятилетие, и не столько на историческом, сколько на генетическом уровне – до 1917 года в России уже вполне определился класс профессиональных воров со своим укладом, на основе которого можно было выстраивать любую удобную для криминалитета концепцию. А умных среди зеков и без белых офицеров всегда хватало.