Aktuálně (Чехия): чешских легионеров в России ненавидят и уважают. Через сто лет ничего не изменилось

Путешествовать по России вдоль и поперек — всегда большое приключение. И это приключение вдвойне, если путешественник отправляется по исчезающим следам чехословацких легионеров. Они оставили свой след сто лет назад и по-прежнему вызывают у россиян сильные чувства: невиданную ненависть, уважение к тому, чего тогда добились чехословацкие легионеры в борьбе за республику, а порой и откровенное восхищение… прежде всего у молодых людей, не знавших большевизма. Поездка репортера портала Aktuálně.cz была приурочена к общемировому Дню ветеранов и Дню памяти павших, который отмечается 11 ноября. В этот день сто лет назад, 11 ноября 1918 года, было подписано перемирие между странами Антанты и Германией. Это положило конец Первой мировой войне на Западном фронте. И чехословацкие легионеры значительно поспособствовали установлению мира в России, Италии и Франции. Урал/Уфа/Златоуст/Бугульма (от нашего специального корреспондента). Несколько чехов дрожат от холода на одной из вершин Уральского хребта у могилы с надписью «Азия». Чтобы добраться на самую окраину восточной границы Европы, они пролетели и проехали тысячи километров по следам чехословацких легионеров. И все равно они проделали лишь одну четверть пути, который преодолели чехословацкие легионеры сто лет назад, направляясь в родные края. Обороняясь от наступающих большевиков, они взяли под контроль Транссибирскую магистраль, а с ней — и огромную часть России. Сегодня мало кто помнит, что всюду, где тогда чехословацкие легионеры прокладывали себе дорогу через Россию, появлялась демократическая власть. Кроме того, они помешали переправить полмиллиона немецких и австро-венгерских пленных на Западный фронт, где немцы хотели использовать их в качестве подкрепления для нападения на Париж. Таким образом, легионеры приблизили конец войны на несколько месяцев и спасли тысячи жизней. Лидер чехов и словаков профессор Томаш Масарик невольно заработал в среде западных политиков прозвище Господин России. Эта легенда, что парадоксально, открывала перед ним двери в кабинеты западных лидеров и повышала его авторитет на переговорах о создании Чехословакии. Однако если сегодня в России вы заведете разговор о чехословацких легионерах, особенно если вы чех, то, скорее всего, вызовете бурю эмоций. «Наемники белочехи убивали наших людей! Земля вдоль железной дороги усеяна могилами зверски убитых красноармейцев. Белочехи напали на нас вместе с немцами еще в 1914 году», — кричала на меня казавшаяся сначала добродушной Людмила Ивановна Осипова. А ведь я только спросил ее, стоя у фундамента памятника легионерам в Новокуйбышевске — Липягах, почему она так упорно протестует против чехов. И прежде чем я успел набрать воздуха для следующего вопроса, она обдала меня новой порцией упреков: «Убийцы и воры — по-другому назвать их я не могу. Вы, уважаемый, поинтересуйтесь историей и узнаете, сколько всего у нас украли белочехи, сколько русских людей поубивали, сколько горя оставили после себя!» Резкость нападок Людмилы Ивановны удивила даже другую протестующую россиянку Лидию Николаевну Радченко: «Что Вы на него так взъелись? Он же не виноват. Эти чехи просто приехали туда, где в нашей земле лежат их соотечественники. В этом нет ничего такого». «Но для меня белочехи — мерзкие убийцы», — не успокаивалась Людмила Осиповна. «Сегодня уже неважно, кто был красным, кто белым или белочехом. Зачем делить? Ведь тут лежат люди, а людям нужно отдать дань памяти. Не только белочехам, но и всем, кто сто лет назад тут погиб. Они причинили России большую боль, но этот чех не виноват в их преступлениях», — защищала меня от дальнейших нападок Лидия Радченко. Поэтому давайте сравним архивные документы и мнения историков с мнениями россиян, которые живут в местах, где прошли легионеры. Порой встречи с ними были просто удивительными. 27 мая 1918 года, Златоуст: «Чехословацкие легионеры выпрыгивают из поезда, что-то кричат и тут же взбегают на крутые склоны высокого холма. Красноармейцы на мгновение останавливают стрельбу. Они удивлены изменением ситуации. И вот легионеры уже врываются в их ряды, вооруженные тем, что удалось схватить: ножами, дубинками, камнями — или спасти: несколькими ружьями и револьверами, карабином, ручными гранатами… Но они как будто не понимают, для чего они, и используют их как палицу. Убийцы дрогнули и превратились в жертв в тот момент, когда позволили добровольцам взобраться на холм. Их судьба была предрешена». Вот так верно и жестко историк и писатель Далибор Ваха описал столкновение чехословацких легионеров с большевиками в Златоусте (с привлечением дневников легионеров и архивных документов) в своей книге «По пути». Это был отчаянный бой чехословацких легионеров в ущелье железнодорожного коридора. Но в реальности, вероятно, все было еще страшнее. Это признает и сам Ваха. Вопреки договоренностям о том, что невооруженному штабному поезду с чехословацкими легионерами (заполненному преимущественно писарями, оркестрантами, поварами, механиками, плотниками, каменщиками и представителями других тыловых профессий) дадут проехать, большевики направили эшелон в ущелье, где до зубов вооруженные красноармейцы принялись расстреливать безоружных легионеров из пулеметов. Позволить убить себя пулеметными очередями в вагонах или ринуться на врага с дубинками и камнями? Не привыкшие к бою и плохо обученные тыловые легионеры в смертельном отчаянии пошли в атаку и забили своих врагов этими дубинками и камнями. В рукопашной погибло 29 легионеров. Их останки сегодня разбросаны где-то близ ущелья, которое теперь члены общества легионеров исследуют под руководством Павла Филипека из отдела ветеранов Министерства обороны ЧР. И тут не пройдешь мимо памятника, на котором написано: «На этом месте красноармейцы из Златоуста вступили в бой с белочешским эшелоном 27 мая 1918 года». Солдаты Чехословацкого легиона на русском фронте в годы Первой Мировой ВойныПочти неизвестное столкновение под Златоустом дает представление о жестокости боев, через которые легионеры проходили в России. Более того, большевики многие часы жестоко пытали пленных легионеров, поэтому те не щадили в бою и красноармейцев. Жестокость порождала жестокость. Так, прапорщика Занашека, который еще до остановки и нападения на штабной поезд пошел договориться на вокзал в Златоусте о свободном проезде, легионеры нашли за зданием вокзала с изуродованным до неузнаваемости лицом и отрезанными конечностями. «Со Златоустом мне все ясно. В том ущелье большевики напали на безоружных чехословацких легионеров и с заранее подготовленных позиций стали убивать их, расстреливая их из пулемета. По-другому не описать: они убивали безоружных людей, которые затем победили большевиков в безумном контрнаступлении голыми руками», — говорит на месте боя Павел Филипек. Но в Златоусте никто из руководителей города не захотел беседовать с ним об установке памятника 29 чехословацким легионерам. Чехов корректно выпроводили в местный музей. Хотя бы там они смогли высказать репортеру местного телеканала свою точку зрения. И в своем повествовании им не оппонировал даже экскурсовод музея Юрий Окунев. «Я вас понимаю», — сказал он, но из осторожности больше разговаривать не захотел. По словам Филипека, проблема — в по-прежнему устойчивой советской пропаганде. «До сих пор в российских школах рассказывают о восстании белочехов против героических красных революционеров. Это фатальное незнание собственной истории, которым пользуются нынешние псевдоисторики. Они сваливают зверства контрразведки адмирала Колчака, а также большевиков на чехов, только чтобы русские остались чистыми и незапятнанными. Все те, простите, мерзости, убийства, грабежи, сжигание деревень и изнасилования, по их версии, совершили чехи», — добавляет Филипек. По его словам, сегодня помимо прочего, российской державе трудно признать, что какие-то 50 тысяч чехов долгое время контролировали часть Сибири, все Поволжье и Урал. Ответом на вопросы, оставшиеся без ответа, и на возражения чехов может быть памятник большевистскому лидеру Ленину, который мы заметили в недавно реконструированном парке Златоуста, когда ехали в уральский город Миасс. Легионеры были семьей и поэтому победили Откуда вообще легионеры на бескрайних просторах России брали силы и волю к борьбе за свободу республики, которой еще даже не существовало? В России на чехословацких легионеров нападали почти все (не только красные, но и недавние союзники), и все равно километр за километром легионеры пробили себе путь во Владивосток (пусть и через два года после возникновения Чехословакии). А когда в 1920 году легионеры приехали в республику, ради которой столько натерпелись и отдавали свои жизни, они уже никого не интересовали. Люди там жили своими проблемами. И в этом заключается трагедия миссии легионеров в России. На фотографии, сделанной летом 1920 года, когда возвращающиеся легионеры проходили в форме через Прагу, первое, что бросается в глаза, — это унылые лица бойцов, контрастирующие с улыбающимися людьми на тротуарах. После многих лет боев в Сибири они понятия не имели, что их ожидает дома. И хотя в последние годы они поддерживали связь с республикой, по совершенно непонятным причинам они не писали писем своим родственникам. «Конечно, выходили мемуары, воспоминания, снимались фильмы. Однако большинство легионеров предпочитало молчать о пережитом в России. Это называется историей молчания», — сказал Ваха. По его словам, чехи и сегодня зачастую не понимают мотивов и идей чехословацких легионеров, воевавших в России, Италии и Франции. Но самым важным из того, что поддерживало легионеров в боях и придавало сил среди трудно вообразимых страданий, был факт, что они держались семьей, в которой никто не сыпал фразами о Масарике и Чехословакии. «Конечно, они воевали за них, но, в первую очередь, они воевали друг за друга, и именно в этом сила легионерской семьи, где каждый жертвовал собой ради другого. Поэтому неслучайно, что они назвали друг друга братьями», — объясняет историк. Легионеры держались вместе, несмотря на периодические внутренние разногласия, что бы вокруг них ни происходило. Они всегда руководствовались принципом «Тыл мне прикрывает брат, а значит, я в безопасности». При этом другие национальные формирования в России распадались. «Они выпестовали невероятное внутреннее единство, поэтому так часто побеждали большевиков. Кроме того, они свято верили, что за идею и веру в лучшее будущее стоит бороться», — полагает Ваха. Чехословацкие войска во Владивостоке. Июнь 1918 годаНекоторые легионеры после возвращения признавались, что больше всего любили жизнь именно в России. Они знали, зачем они там и что там делают: они боролись со злом. «В подобные моменты ваша жизнь обретает смысл. Появляется понимание, что вы не зря живете», — так объясняет мотивы легионеров социолог Ярослав Сикора, ведущий эксперт в области исследований стресса. Через 20 лет, во время Второй мировой войны, по словам историка Вахи, многие легионеры собрались и снова сделали то, чем когда-то занимались в России: они отправились воевать со злом. «Мы не против мемориала легионерам», — говорит Жанна Мартенс из администрации города Миасс Жестоким также было следующее столкновение легионеров с красными в Миассе. Но теперь, через сто лет, там восстановили захоронение 30 павших легионеров. Во времена Советского Союза коммунисты его уничтожили. «Оно находится на месте прежней братской могилы», — заверяет секретарь общества легионеров Милан Мойжиш, который нашел могилу чехословацких легионеров по архивным планам. Тогда в битве под Миассом красные чехи выдавали себя за легионеров и взывали к ним: «Братья-легионеры, не стреляйте, у нас тут раненые! Не бросайте нас тут! Помогите!» Когда легионеры организовали акцию спасения, чтобы помочь своим «братьям» в беде, красные чехи расстреляли их на открытой местности. Эта уловка только обострила обоюдную жестокость. Легионеры отпускали пленных русских домой, взяв с них обещание больше не воевать, а вот красных немцев и венгров они расстреливали. Чехов же легионеры немилосердно вешали. Но никогда они не пытали своих пленных так же, как это обыкновенно делали большевики. «Коварство большевиков и их военные зверства только набирали обороты, чтобы впоследствии достичь пика на восточных фронтах в виде неописуемых сцен», — констатировал историк Ваха. Он регулярно и с удовольствием встречается с российскими историками. В последнее время ему даже казалось, что античешские настроения в России постепенно уходят в прошлое. Поэтому теперь ему трудно объяснить, почему по прошествии ста лет ненависть к легионерам опять возвращается. Правда, это не касается уральского Миасса. Директор управления культуры этого городка Жанна Мартенс говорит, что не против создания мемориала легионерам. «По прошествии ста лет никто никому уже ничего не должен. Кроме того, мне импонирует отношение чехов к памяти их героев. Они преодолели тысячи километров, только чтобы побывать на восстановленном легионерском захоронении и почтить память бойцов, которые отдали жизнь за свою родину. Это достойный подражания пример патриотизма», — сказала Жанна Мартенс. У захоронения легионеров в Миассе стоит в группе чехов и Йитка Фортелна, внучатая племянница Аполинаржа Леопольда Голешовского из Садска-у-Подебрад, останки которого вот уже сто лет лежат на местном кладбище. «После многих лет тоски я наконец добралась до Миасса, чтобы поклониться брату моего деда. Даже душу защемило. Он погиб в Миассе первого июня 1918 года», — говорит Йитка Фортелна. «Я могу назвать десятки других и еще более масштабных боевых операций легионеров в России, но их бои в Златоусте и в Миассе, куда чехословацкие легионеры добрались пешком, потрясли меня больше всего. В истории мало примеров, когда кому-то удается победить вооруженного до зубов противника буквально голыми руками», — признался Далибор Ваха. Ежедневной жизни легионеров в России он посвятил две большие публикации «Братство» и «Острова в буре». Тем не менее он продолжает находить в архивах интересные детали. После битвы в Златоусте, несмотря на усилия фельдшера, в живых осталось всего 40 раненых легионеров, не способных идти в поход. Тогда отступавшие перед большевиками братья, как и историки до недавнего времени, не строили иллюзий на их счет. Но на этот раз красные не поубивали легионеров и даже оказали минимальную медицинскую помощь. Таким образом, некоторым чехословацким легионерам со временем удалось вернуться в свои части. Так что ни в человеческих отношениях, ни в истории нет ничего черно-белого. Но именно этот принцип россияне так часто забывают. Почему в Самаре легионеров не переносят, а в Бугульме чтят? Очень важно, кто возглавляет город. «Сто лет назад Гражданская война расколола российское общество на два почти непримиримых лагеря — потомков красных и белых. И чем дальше от Москвы, тем больше готовность местных властей пойти навстречу, когда речь идет о восстановлении легионерских памятников. В этих регионах на память людей не так повлияла большевистская пропаганда и идеология», — объяснил бывший военный атташе Чехии в России Давид Пастиржик. Заместителю чешского министра обороны Алене Нетолицкой, однако, пришлось проявить все свое самообладание, когда ее и посла Чехии в России принял у себя в Самаре чиновник невысокого ранга — директор управления туризма. «Это было несолидно, но я не хотела осложнять переговоры отказом, хотя уровень был явно ниже заместителя министра и посла Чехии. Мы просто хотим, чтобы в Самаре стоял памятник чешским легионерам, поэтому я согласилась», — рассказала Нетолицка. Однако ее задело, что еще в прошлом году мэр Самары Олег Фурсов и генерал Владимир Попов, заместитель командующего войсками ПриВО, пообещали, подкрепив обещания рукопожатиями и письмом, что памятник 117 чехословацким легионерам будет торжественно открыт в центральном парке во время чемпионата мира по футболу 2018 года. «Чемпионат давно прошел, а созданный семь лет назад памятник по-прежнему стоит в хранилище. За эти семь лет ничего не изменилось, никаких сдвигов. Так что мы радуемся новым памятникам в Бугульме и Миассе, а вот насчет Самары, Новокуйбышевска — Липяг и Златоуста продолжаем сомневаться», — откровенно поделилась заместитель министра обороны ЧР Нетолицка. Тем не менее недавно навстречу чехам пошла лютеранская церковь в Самаре, предложив им участок под памятник легионерам. Замминистра высоко оценила предложение лютеран, однако партнером Праги в этом вопросе по-прежнему остается город Самара, Министерство обороны РФ и «Военные мемориалы». «Но если наши историки сочтут участок, предложенный лютеранами, пригодным для почтения памяти 117 чехословацких легионеров, павших в Самаре и ее окрестностях, то, вероятно, мы наконец сможем договориться. Правда, если это не приведет к очередной бесконечной дискуссии для новой отсрочки», — высказала Нетолицка свои опасения. Обеспокоена и Лидия Рэйтенбах, бухгалтер лютеран, с которой чехи вели переговоры о памятнике. Она боится нападений левых экстремистов. «Мы боимся, но из-за нашей веры и почтения к павшим чехословацким легионерам мы не можем поступить иначе», — сказала Лидия Рэйтенбах. Если предложение будет принято, то памятник может появиться недалеко от скульптурной композиции, посвященной бравому солдату Йозефу Швейку. Его создатель Ярослав Гашек, легионер, сначала писал самозабвенные антибольшевистские статьи, а потом в военном хаосе стал красным комиссаром в Бугульме. Вероятно, поэтому Швейк в Самаре никому не мешает. Или там не знают о легионерском прошлом Гашека? В Бугульме ситуация другая. Ее мэр Линар Закиров симпатизирует Чехии, а Ярослава Гашека считает местным татарским писателем. Вероятно поэтому, он не поддался идеологическому воздействию Валерия Коннова, первого секретаря российского посольства в Праге, и представителей министерства обороны, занимающихся российскими военными захоронениями в Чехии, которые не могут рассуждать ни о чем, кроме как о мнимом осквернении памятника маршалу Коневу в пражском районе Дейвице. Осквернила его якобы доска, на которой рассказывается о роли маршала не только в освобождении Чехословакии в 1945 году, но и в оккупации 1968 года. Тем не менее все споры о Коневе мэр Бугульмы проигнорировал и принял участие в открытии памятника 77 чехословацким легионерам, которые погибли в его городе. «Прилегающую к памятнику территорию мы еще благоустроим, а если будут установлены имена других чешских легионеров, погибших здесь, мы внесем дополнения», — пообещал Линар Закиров. То, насколько сильной была ненависть большевиков, которым легионеры стояли поперек горла, подтверждают свидетельства Иваны Чиловой, внучки легионерского генерала Микулаша Антонина Чилы. «В конце войны дед советовал своему другу и боевому товарищу по легионам Сергею Войцеховскому, бывшему русскому офицеру, бежать в США, так как за ним придут большевики. Войцеховский ответил ему, что никуда не поедет, поскольку у него чешское гражданство и бояться ему нечего. Мол, русские не смогут с ним ничего сделать. Но как страшно он ошибся, не послушав деда», — говорит Ивана Чилова. 12 мая 1945 года, то есть через четыре дня после окончания войны, Войцеховского из его пражской квартиры похитил отряд НКВД (советской тайной полиции) и переправил его, чехословацкого гражданина, в СССР. Войцеховский, который в момент Мюнхенского сговора командовал 1-й армией и придерживался мнения, что армия должна пойти против решения политиков о капитуляции, умер седьмого апреля 1951 года в Центральной больнице Озерлага в Тайшетском районе. По словам Эдуарда Стеглика, главы отдела ветеранов Министерства обороны ЧР, исследуя судьбы и поступки чехословацких легионеров в России, всегда нужно помнить, что всюду, где они прокладывали себе через Россию дорогу, появлялась демократическая власть. «Поэтому и Томаша Масарика прозвали Господином России. Поэтому и лидеры западных держав начали с ним переговоры о создании Чехословакии, с уважением относясь к его мнению», — напоминает Стеглик. Секретарь общества легионеров Милан Мойжиш, находясь в местах ожесточенных боев под Самарой, коротко сформулировал роль легионеров так: «Здесь, за тысячи километров от Праги, сто лет назад создавалась наша республика». И в первую очередь, этим объясняется, почему потомки легионеров (а их в Чехии проживает несколько сотен тысяч) так настаивают на почтении памяти своих предков и на восстановлении памятников и захоронений, которые при СССР уничтожили или застроили парковками и магазинами. «Какой ценой и жертвами далось создание нашей республики, понимаешь, только посетив места, где воевали наши предки. И то, что на бескрайних просторах России в неустанных боях с большевиками они не сдались, не растерялись, сохранили волю к победе и нечеловеческую выдержку… Это мы сегодня по-прежнему не можем до конца оценить», — сказала, стоя в Липягах у исписанного ругательствами фундамента памятника, Ярмила Весела, внучатая племянница легендарного легионерского командира Станислава Чечека.