Гадяч-1658: договор об автономии обмана и предательства (Версии, Украина)

Что-то расслабились генетически выверенные, расово правильные и исторически верно ориентированные украинские патриоты. Занялись мышиной возней и дележом уже искромсанной в хлам власти, песком утекающей сквозь пальцы, и упустили возможность торжественно, с факельными шествиями и салютами, отметить важную по их меркам дату — 360-летие первого предательства и ревизии итогов Переяславской рады 1654 года. Той, что провозгласила переход украинской казацкой Гетманщины, созданной Богданом Хмельницким, под скипетр русского (патриотам милее — московского) царя Алексея I (Романова). Эту пророссийскую ориентацию современные укро-патриоты и не могут простить фактическому отцу-основателю Украины Хмельницкому. И пытаются не только вымарать его имя из истории, но и подвиги и деяния замарать грязью и даже памятники перевернуть лицом от России. Но не современные патриоты это начали. Богдан Хмельницкий умер летом 1657 года, и попытку испоганить его дела предпринял его ближайший соратник и помощник — Иван Выговский, генеральный писарь, отладивший первую бюрократию украинского протогосударства, дипломат и один из создателей казацкой разведки и контрразведки при гетмане Богдане. Кажется, именно с этого момента и началась в Украине эта предательско-двурушническая государственно-политическая тенденция, когда наследник воспитывается и, как змея, пригревается на груди предшественника, а потом, захапав власть, начинает упоенно плевать на «папередников», обвиняя их во всех неудачах и обеляя, естественно, себя, любимого. Чтобы всем было понятнее, о чем я, достаточно вспомнить, что первый президент уже независимой Украины Леонид Кравчук сделал на время премьер-министром Леонида Кучму, который его потом и пытался сравнять с уровнем нужника в Пирятине и считал самым ненавидимым политиком наряду с премьер-министром Виталием Масолом. Уже борьбу с Кучмой возглавил премьер-министр Виктор Ющенко, который, благодаря тому, что за его спиной стоял глава государства, смог стать одним из успешных глав правительств Украины. Пришедшего к власти в результате неконституционного госпереворота («третий тур президентских выборов-2004») Виктора Ющенко поедом ел и одолел-таки уже один из его премьеров Виктор Янукович. Ну, а самого Януковича, как оказалось, труса и предателя по сути, слили за ненадобностью, как известные бумажки в унитаз, его ближайшие соратники по Партии регионов и, фактически организовав и вскормив «евромайдан-2014», предопредели приход к власти Петра Порошенко, нынешнего гаранта нации и главковерха, который дважды при Януковиче был у того министром. И который сегодня сам вынужденно уже не успевает выявлять и пересчитывать, кто же из его ближайшего окружения сидит на измене. И кто готов лишить его верховного кресла, уже фактически пробуровленного взглядом премьер-министра Владимира Гройсмана, которого Петр Алексеевич нашел на рынке в Виннице, обогрел, вывел в люди и одарил должностями. А Гройсман в знак благодарности по-украински говорит, что не имеет президентских амбиций, так часто, что ему уже никто и не верит. И поплевать в сторону гаранта-«папередныка» готов не только он один — многие в окружении главы Украины уже поднакопили змеиного ядку со слюнками вперемешку… Но мы не об этом. А о том, что в 1657 году, после смерти благодетеля Выговский путем интриг отодвинул от власти сына Хмельницкого Юрия, захапал гетманскую булаву себе и немедленно приступил к ревизии всего, что совершил «батько Богдан». Результатом его деятельности и стал так называемый Гадячский договор (по-тогдашнему Гадячские статьи), подписанный 16 сентября 1658 года между новоявленным гетманом Выговским и представителями Речи Посполитой, битой-перебитой Хмельницким вместе с русскими войсками, но мечтавшей о реванше. И в документе, состоящем всего из 22 статей, статья 9 гласит главное: «СЛУЧИВШЕЕСЯ ПРИ ХМЕЛЬНИЦКОМ ПРЕДАСТСЯ ВЕЧНОМУ ЗАБВЕНИЮ» (выделено мной — авт.). С уточнением в статье 17: «Гетману не искать других иностранных протекций, кроме польской; он может быть в дружбе с ханом крымским, но не должен признавать над собою власти государя московского, и козаки все должны возвратиться в свои жилища». По большому счету и конъюнктурной задумке того времени Гадячский договор — это, повторяю, первая, через четыре года, попытка пересмотреть итоги Переяславской рады и вернуть тогдашнюю Украину под власть польской короны путем государственно-политической реорганизации самой Речи Посполитой. Она, как известно, состояла из собственно Польши и Великого Княжества Литовского (ВКЛ), которые объединились в одно государство, подписав унию об этом еще в 1569 году. Суть же гадячской реорганизации в том, что Гетманщина Хмельницкого возвращалась в Речь Посполиту третьим равноправным участником под названием «Великое Княжество Руское» (ВКР). Название, конечно, стопроцентно «зрадныцькэ» по нынешним меркам, но что поделаешь, если тогда: а) об Украине говорили только как об окраине («украйне») то ли Речи Посполитой, то ли всех восточных славян или Московского царства; б) их было две, по обе стороны Днепра — левая и правая Украйны; в) украинцы считали себя «рус(ь)кими людьми», а казаки-запорожцы и вообще ничего об этих дефинициях слышать не хотели, а желали лишь быть «панамы-козакамы», во всем равными с ляхами (поляками) и литвинами (литовцами). На этом и сыграл Выговский. ВКР в Речь Посполиту входило третьей равноправной автономной частью с достаточно широкими государственными полномочиями и уравнивало тогдашнюю казацкую старшину, правящую Гетманщиной, с правящим классом. Сам Выговский получал титул «гетман русский и первый воеводств Киевского, Брацлавского и Черниговского сенатор» (статья 22). С правом править и передавать власть только «руським»: «гетману великого княжения руского вечно быть первым киевским воеводою и генералом» (статья 4), «свои и трибунал устроить и отправлять там, где захочет» (статья 18), а также «чеканить монету и платить ею жалованье Войску» (статья 13). Казацкая же старшина получала доступ к власти в самой Речи Посполитой (статья 5: «сенаторов в Короне Польской выбирать не только из поляков, но и из русских»). Ей прощались прежние грехи перед Речью Посполитой времен хмельнитчины и возвращалось имущество (статья 16). Более того, статья 10 указывала, что «податей никаких правительство польское получать не будет; обозы коронные не принимаются; обе Украйны находятся только под гетманским управлением». Казаками жителей ВКР по представлению гетмана делал (нобилитировал) общий король, что повышало статус «облагодетельствованных» (статья 11). А статья 12 гласила, что «коронным войскам в Украйне не быть, кроме необходимости, но в таком случае они находятся под командою гетмана, казакам же вольно стоять по всем волостям королевским, духовным и сенаторским». Войско Запорожское — основная военная сила ВКР — определялось в 60 тысяч человек (статья 3). По статье 20 «в воеводстве Киевском все уряды и чины сенаторские будут раздаваться единственно шляхте греческой веры, а в воеводствах Брацлавском и Черниговском попеременно с католиками». А прочая бюрократия, согласно статье 21 формировалась исключительно из тамошних: «в русских воеводствах учреждаются печатари, маршалки и подскарбии, и уряды эти будут раздаваться только руским». Очень интересной была и статья 14: «Во всяких нужных делах Короны Польской призываются на совет козаки; правительство должно стараться, как бы отворить Днепром путь к Черному морю». То есть Речь Посполита, грубо говоря, думала о территориальной экспансии на юг, на Дикое поле, контролируемое Крымским ханством и Оттоманской империей. И главное место в отвоевании Дикого поля предоставляла казакам Украйны. То есть русской императрице Екатерине II, которая и решила эти проблемы, было с кого брать пример… А самое главное — в Гадячском договоре довольно умело усыплялись два главных мотива, которые притягивали жителей Гетманщины к Московии. Во-первых, православная «вера древняя греческая уравнивается в правах своих с римскою везде, как в Короне Польской, так и в Великом Княжестве Литовском». Это — обращаю внимание на это особо! — была первая и наиглавнейшая статья, призванная успокоить душу «руских Украйны». В статье 2 вообще уточнялось: «Митрополит киевский и пять архиереев русских будут заседать в Сенате с тем же самым значением, какое имеют прелаты католические; место киевского митрополита будет после львовского римского архиепископа, остальные же владыки будут сидеть после католических бискупов (епископов) поветов своих». В статьях 6, 7 и 8 также предусмотрено, что готовить православные кадры и иерархов, учреждать соответствующие учебные заведения, следить за чистотой веры, обеспечивать печатной религиозно-богословской продукцией и церковным убранством будут сами православные. Фактически отменялась Брестская уния 1696 года, создавшая униатство — греко-католическую веру, один из видов своеобразного и обманного католического прозелитизма и окатоличивания православных. Во-вторых, как бы прощалось клятвопреступление перед польским королем и смягчалось аналогичное преступление перед царем московским, которому присягнули на Переяславской раде. Статья 15 гласила: «В войне короля с Москвою козаки могут держать нейтралитет, но в случае нападения московских войск на Украйну король обязан защищать ее». Это очень важный для тех времен нравственно-духовный момент — освобождение от данной клятвы и присяги. Отступников тогда не жаловали особо люто. А казаки при Хмельницком нарушили клятву польскому королю и присягнули царю Алексею. Теперь же польский король как бы прощал их сам и даже разрешал унять душевные муки нейтралитетом при войне Речи Посполитой с Московией. Это было умно и дальновидно. Но существование ВКР так и осталось только на бумаге как история обмана и двойного предательства. С одной стороны, Выговский предал своего предшественника и благодетеля Хмельницкого и царя Московского, выступив со своими сторонниками, казаками и старшиной, на стороне Речи Посполитой в начавшейся тода русско-польской войне. В ответ же Речь Посполита обманула и предала Выговского. В Варшаве и не собирались выполнять условия Гадячского договора, и когда его ратифицировали в Сейме в мае 1659 года, напрочь отмели идею равноправного Великого Княжества Руского, отмену Брестской унии, нейтралитет казаков в войне с Москвой, равноправие казаков и т. д. В июне 1659 года польский король подписал Гадячский договор в урезанном виде, и это стало крахом предателя Выговского. И история ВКР, и судьба его несостоявшегося гетмана-лузера Выговского — это, так сказать, типичная история предательства с корыстью в основе и печальным концом. Она многих будущих украинских деятелей могла бы хоть чему-то научить уже тогда, в поздние средние века. Но не научила, ни Выговского, ни его поздних последователей на поприще зрады. С тех времен до, увы, нашего времени. Тогда, в XVII веке, как Речь Посполита и ее высокомерная гоноровая шляхта не хотели выполнять Гадячский договор и соблюдать равноправную внутреннюю автономию казачества, так и руские люди в Украйне, что казаки, что «посполитые» (то есть обычные крестьяне и мещане), не желали возвращения социального, религиозного и национального гнета даже в смягченной форме. Они от гнета избавились при Хмельницком, а теперь захотели избавиться и от гетмана, предавшего «батька Богдана». Спасаясь от народных восстаний и войск нового гетмана Юрия Хмельницкого, преданного им сына Богдана, Выговский бежал в Варшаву, где его в 1664 году и расстреляли без суда и следствия. Он и в Польше умудрился интриговать и предавать всех, надеясь все же вернуть власть в Гетманщине. Но народ Украйны, повторяю, был уже против… Нет, чисто внешне ничто вроде бы не предвещало Выговскому печального конца. Себе по Гадячскому договору (статья 19) он предусмотрел, что «чигиринский повет остается при гетманской булаве по-прежнему». Но не сложилось. Точно так же, как у его последователя гетмана Ивана Мазепы. Он сегодня тоже объявлен «борцом за независимость Украины от Москвы». Но на случай поражения в войне с русским царем Петром I для себя Мазепа оговаривал, что не останется в накладе, а станет данником то ли польского, то ли шведского королей и получит во владение земельку. Камергер шведского короля Карла XII и участник Северной войны Густав Адлерфельд, как известно, о Мазепе, патриоте и борце за Украину, писал: «Вся Украина, включая княжества Северское, Киевское, Черниговское и Смоленское, должна вернуться под владычество Польши и оставаться под ее Короной, за что Мазепа награждается титулом князя и получает Витебское и Полоцкое воеводства с теми же правами, которые имеет Герцог Курляндский в своей земле». То есть Украину отдавал в чужие руки, но сам становился герцогом за ее пределами и должен был бы в ус не дуть, а жить припеваючи. Но, как и у Выговского, не случилось и у Мазепы — заели его вши до смерти в Румынии… Такая вот поучительно-печальная история. И дело не в том, что грохнули лузера, как собаку. Из-за чрезмерного властолюбия так называемой элиты и ее врожденной склонности к предательству в Украйне разразилась многолетняя, кровопролитная и изнурительная, гражданская война, которая вошла в ее историю под красноречивым названием «Руина». Только в 1687 году удалось немного обуздать страсти. Но с тех пор вся история Украины в составе Московского царства и потом Российской империи — это история сдачи украинской же элитой прав и свобод автономии, которые предусматривали Переяславская рада и «батько Богдан». Все поздние «статьи» (договора), которые позже подписывали Киев (Чигирин) и Москва (Санкт-Петербург), были в пользу империи и во вред Украине. А когда императрица Екатерина II и вовсе уравняла казацкую старшину в правах с русским дворянством, но при этом отобрала автономию и уничтожила и гетманат, и Запорожскую сечь, украинская старшина в большинстве своем легко, радостно и непринужденно обменяла свою Родину на дворянские грамоты и прочие коврижки… Так что не первая американка Виктория Нуланд меняла украинскую независимость на печенюшки. И до нее были ловкачи-соблазнители и соблазненные «зрадныки». А ведь был у украинцев пример перед глазами — Австрийская империя, в которую второй составляющей входила на урезанных правах Венгрия. И вот когда венгерские элиты захотели больших прав для себя и для своей Венгрии, они не меняли родину у австрийских императоров на персональные привилегии, а возжелали поднять статус Венгрии. И в 1867 году Австрийская империя стала Австро-Венгерской, первой дуалистической (двуединой) империей в новое время. Созданной двумя народами, один из которых (венгры) очень хотел независимости, а другой (австрийцы) ее дал, чтобы сохранить государство. Не надолго, всего до 1918 года, но все же они подписали унию об этом, как когда-то планировала Речь Посполита с Великим Княжеством Руским. Все уперлось в твердость желания и наличие предателей… …Украинцы в 1918 году тоже попытались что-то состряпать свое, государственное, но, похоже, больше думали о печенюшках и коврижках для себяе, а не о Родине. И думали так до 1991 года. Но, судя по нынешним событиям, так ничего и не придумали, меняя российский, условно говоря, кирзовый сапог на американский или натовский ботфорт. И это совсем другая, но очень и очень поучительная история…