Церковь со старой открытки. Военный в отставке восстановил храм в родном селе

На въезде в поселок Хмельники Коношского района Архангельской области — зеленые поля с ярко-розовыми вкраплениями иван-чая, темная полоска леса вдали, река Вель, которая делает поворот почти на 180 градусов, огибая центральную деревню Хмельников — Папинскую. А в центре на фоне ярко-голубого неба белеет стенами и блестит куполами Спасо-Преображенский храм. Белоснежным он стал совсем недавно — почти два десятка лет длилась реставрация, и церковь удалось поднять практически из руин. И во многом благодаря стараниям и настойчивости уроженца Хмельников, ныне жителя Москвы, полковника в отставке Валентина Старцева. Валентин Иванович — седой, бородатый, в очках с очень толстыми стеклами. Когда бывает в Хмельниках, гостей в храме встречает сам и воодушевленно рассказывает, как было раньше и как стало сейчас. Ему уже 81 год. "На колокольню я уж с вами не пойду", — улыбается Старцев, звеня ключами и открывая для нас дверь в церковь. Шесть телег навоза Для Валентина Старцева история восстановления местной святыни началась еще в середине 1980-х, когда он вышел на пенсию. "Меня в Москве жена привела в храм, когда я очень переживал после увольнения — в 48-то лет! — рассказывает Валентин Иванович. — И храм, в который я ходил в Москве, был во многом похож на наш. Я приехал сюда, посмотрел, сфотографировал — и мне сказали, что церковь нашу восстановить можно. Тогда я начал поднимать историю храма". Храм в Хмельниках представлял собой печальное зрелище: пустые проемы в стенах, рухнувшая колокольня. "Здесь тогда сохранилось шесть телег навоза. Ни окон, ни дверей, наверху трехметровые березы, малина росла, земляника", — Старцев качает головой. "Когда начинали его реставрировать, не верилось, как из таких развалин что-то может получиться, — рассказывает Алевтина Пестерева, которая в Хмельниках руководит библиотекой. — Настороженно относились к идее восстановить храм. Теперь вот ходим, помогаем". Спасо-Преображенский храм был построен на берегу реки Вели в 1818 году. "До этого на этом месте была деревянная церковь. Новую, каменную начали строить в 1812 году, как раз во время войны с Наполеоном, а закончили в 1818-м", — Алевтина Евгеньевна говорит, что уже тоже историю местного храма выучила наизусть. Аресты и лагеря Деревня Аниковская, где в детстве жил Валентин Старцев, за рекой. "В церковь, да, водили — бабушка была регентом в церковном хоре. А так сюда через речку было нельзя, но мы мальчишками по бревнам прыгали, когда шел сплав, нас потом наказывали крапивой", — рассказывает Валентин Иванович. Мы заходим под купол, и отставной полковник показывает на потолок. "Там раньше были такие круги: комсомольцев еще в моем детстве заставляли стирать изображения, которые там были нанесены. Они ставили лестницы, леса и ножиком скоблили…" Последнего хмельниковского священника, по словам Старцева, арестовали в 1937 году. "Забрали священника Александра Князева и в 1937 году его расстреляли. Я смотрел на него документы — еще в управлении КГБ Архангельской области. Там было написано, что Князев по описи сдал два серебряных блюдца, две серебряные ложечки — видимо, хотел причащать заключенных — и два фотоальбома. Но фотоальбомов в документах нет". Из-за дружбы со священником пострадал и отец Старцева. "Отца забрали, потому что в доносе было написано, что он перший — то есть первый — друг попа Князева. Была прокурорская проверка, его потом выпустили, но больше двух лет он провел в лагере", — говорит Валентин Иванович. Знак весом больше тонны Узнать, как выглядела хмельниковская церковь по-настоящему, помогла старая открытка. Ее в 1947 году на рынке в Архангельске купил брат Валентина Старцева, неожиданно увидев на картинке родные места. "Получил первую стипендию в институте и пошел что-нибудь купить на рынке — и вдруг на открытке увидел свой родной храм: открытка 1902 года, и так и написано "Хмельники" на русском и французском языках на обратной стороне". К восстановлению Спасо-Преображенского храма приступили в 2002 году. Перед этим племянники Валентина Ивановича пошли на рыбалку и выловили из реки язык от старого колокола. "Причем от главного колокола, — подчеркивает Алевтина Евгеньевна, — который был весом больше тонны. Такой вот был знак". Восстанавливали храм на пожертвования. Валентин Иванович активно подключал к процессу архангельское (поморское) землячество в Москве, ездил, убеждал. "Конечно, наша местная община ничем не могла помочь — это всё меценаты и Валентин Иванович", — Алевтина Пестерева кивает Старцеву и показывает икону в металлическом окладе. "Нам ее вернули — из этого храма икона: житие святителя Модеста, патриарха Иерусалимского". Икону храму передали из церкви города Вельска Архангельской области, где она хранилась. Как она попала туда — неизвестно. Валентин Иванович открывает боковую дверь храма. "Я ее прикрываю, чтобы ласточки не залетали, — улыбается он. — Мы все восстановили как было, и даже ограду, только арку сделали одну — раньше было две, одна из них была обращена к реке. Но на реку надо посмотреть с колокольни. Там будет сюрприз". Я поднимаюсь на колокольню и подпрыгиваю от неожиданности: колокола начинают звонить. Старцев включил звоны пультом дистанционного управления — сюрприз удался. На колокольне сейчас семь колоколов, все именные, некоторые от Валентина Ивановича и его братьев. В июле храму исполнилось 200 лет, и все работы по реставрации уже завершены. "Только траву нужно косить постоянно", — говорит отставной военный. И на прощание включает еще один звон, который долго слышно по дороге. Ирина Скалина