Церковь, традиции и взаимовыручка. Как живут русские в Ингушетии

Процент русского населения в Ингушетии невелик: всего около 7,5 тысячи человек на почти 500-тысячную республику, и большинство из них проживают в Сунженском районе. Покровский храм в райцентре Сунжа — сегодня единственный действующий православный храм в мусульманской и практически моноэтнической Ингушетии. Построенная шесть лет назад церковь естественным образом стала центром формирования русской общины. Она объединяет и местных жителей, в том числе потомственных казаков, и тех, кто приехал в Ингушетию работать или служить. Молиться за всех "Я приняла ислам, но я все равно посещаю здесь праздники и мероприятия. Мы общаемся, узнаем, как у всех дела, нужна ли кому помощь". Антонина Хасиева — лидер русской общины Ингушетии. 40 лет назад она приехала из Краснодарского края в Гудермес (сейчас этот город в Чеченской Республике), чтобы получить образование в педагогическом вузе. Преподавать собиралась на родине, но вышла замуж за ингуша и осталась здесь жить. Проникшись культурой и традиционным укладом вайнахов, Антонина со временем приняла мусульманство. Но до сих пор продолжает приходить по праздникам в Покровский храм — он остался для нее местом душевных встреч с земляками. "Для нашей "диаспоры" это еще и место, где можно пообщаться", — говорит она. Воскресенье. Храм сияет на солнце золотыми куполами. Старые жительницы Сунжи шепотом, со свечкой в руках, просят у заступников мира и здоровья, а молодые — счастья. Солдаты из военной части в селе Троицком приходят укрепить духовную силу. На Пасху и другие большие праздники в храм съезжаются русские со всей республики и даже из соседних регионов, где есть собственные приходы. Изначально храм на этом месте был старообрядческим. Он появился в перестроенном под церковь доме в 1912 году, когда Сунжа еще была станицей Слепцовской. После того как в 1930-х годах богоборцами был разрушен основной станичный Покровский храм, старообрядческая церковь стала использоваться как православная. В 2012 году рядом построили нынешнее новое здание, а обветшавшее снесли. Сейчас это храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы Магасского церковного округа Махачкалинской епархии РПЦ. Священник храма отец Андрей говорит, что в молитвах о ниспослании благополучия не делает различий между единоверцами и мусульманами. "Прихожане молятся за мир, за спокойствие — не только за себя, но и за всех жителей республики. Об этом молится и церковь, потому что все мы близкие друг другу люди и живем рядом. Если будет мир внутри человека, то он будет и вокруг него". "Чувствую, что я дома" Антонина Хасиева, в девичестве Мищенко, до переезда на Кавказ о существовании таких народов, как ингуши и чеченцы, слышала лишь однажды в детстве от мамы. "Ее семья бежала в 1940-х из Украины от войны в Казахстан (туда же в 1944 году были депортированы представители некоторых кавказских народов — прим. ТАСС). Она восхищалась тем, насколько ингуши умудрялись в таких жестких условиях сохранять свои традиции, национальную идентичность и держаться друг за друга". Вот уже больше десяти лет Антонина возглавляет русскую национально-культурную автономию "Русь" в регионе и занимается проблемами земляков. "Сначала с недоверием относились, но когда поняли, что их проблемы решаются, начали чаще обращаться. Самые частые вопросы касаются трудоустройства и обеспечения жильем". Лидер общины признает, что русские из Ингушетии уезжают — молодежь ищет более яркую и насыщенную жизнь, не такую спокойную и размеренную, как в Ингушетии, а заведя семью, оседают уже на новом месте. "Например, здесь нет баров, где можно вечером отдохнуть: ингуши отдыхают дома, ночью никуда не выходят, клубов нет". По ее мнению, в регионе остаются лишь те представители русской молодежи, которым изначально прививался ингушский менталитет. Антонина Петровна сорок лет проработала в местной школе. В 2000-х годах одновременно два года была заместителем главы района. Активно участвует в общественных проектах и является членом Общероссийского народного фронта. Про себя, смеясь, говорит: "Старость меня дома не застанет". При этом она мама двоих детей и бабушка четверых внуков. "Я, как в фильме "Кавказская пленница", успела поучаствовать во всех обычаях. Дочку мою "украл" ее жених, и она вышла замуж. И сын тоже "украл" свою невесту, хотя я так кричала и ругалась, но судьба — она такая. Зато у меня четверо замечательных внуков. Одного из них я назвала в честь нашего олимпийского чемпиона Рахима Чахкиева (боксер-тяжеловес, золотой призер Олимпийских игр в Пекине 2008 года — прим. ТАСС), потому что считаю, что дети наши должны называться, как в старину, в честь сильных, прославленных людей. Нашему Рахимчику шесть лет, и него уже такой же волевой характер", — говорит Антонина. Ислам она решила принять уже после смерти мужа, около десяти лет назад. При этом такая глубоко личная тема ни разу не поднималась ее ингушской родней. "Я ни за что не согласилась бы отсюда уехать. Все соседи для меня — как близкие родственники. Если уезжаю в Краснодарский край — здешние мне без конца звонят, спрашивают, когда вернусь. Въезжаю в Ингушетию и чувствую, что я дома". Люди плакали от счастья Потомственный казак Александр Кузнецов — атаман Сунжи, бывшей станицы Слепцовской. Под его началом — около 350 православных казаков, но в Ингушетии среди представителей казачьих обществ есть и ингуши-мусульмане. По улицам города Александр Кузнецов ходит в традиционной форме терских казачьих войск. Белая черкеска, синий бешмет, серебристые газыри и сабля на поясе — такого колоритного человека сложно не заметить. "Я часто хожу именно в казачьей форме. Так ко мне на улице ребята подходят, просят сфотографироваться, спрашивают, откуда я приехал. А я смеюсь и говорю: так я здесь жил, когда вы еще не родились. Многие удивляются, что я местный", — рассказывает атаман. До того как возглавить казачество в Сунже, атаман работал почти в каждом районе республики. "Некоторое время даже жил в церкви в Троицком, был в ней старостой, да и работал рядом — управлял пекарней. Уехать из Ингушетии? Да что вы, это мой дом, здесь прошла вся моя жизнь, и здесь я родился. Мне никогда не было сложно жить среди кавказцев, в частности ингушей. Возможно, дело в том, что я могу найти общий язык со всеми. Но и люди сами приветливые", — говорит Кузнецов. Александр Кузнецов родился в 1948 году в Малгобекском районе Ингушетии в казачьей семье. Его раннее детство пришлось на период, когда вайнахи находились в депортации. Их массовое возвращение на родную землю через несколько лет после смерти Сталина стало для него ярким воспоминанием. "Мы приглядывали за пустующими домами, пока их не было, и в поселениях почти всегда было тихо", — рассказывает Кузнецов. Он вспоминает, как его родители и соседи помогали наладить жизнь и быт возвращающимся. Многим была необходима посуда и продукты на первое время. "Мне было не больше десяти лет. Я смотрел на этих людей, которые плакали от счастья, и мне так хотелось что-то для них сделать". Запомниться поступками "В храме, к стыду своему, бываю не так часто, но все крупные религиозные праздники посещаю исправно. Батюшка не очень любит, когда мы там обсуждаем проблемы, говорит, это не светское место, а дом Бога. Но раз мы все собрались, хороший праздник, почему бы и не пообщаться друг с другом", — говорит атаман. Сам батюшка свидетельствует, что прихожане появляются не только на службах, но и в свободное время приходят семьями, помогают в благоустройстве, знакомятся. "Люди участвуют в жизни храма, убирают церковь, устраивают трапезы на праздники — готовят блюда, помогают продуктами, цветы сажают. Приводят с собой детей, потому что важно приучать к помощи и состраданию подрастающее поколение". Отец Андрей приехал в Ингушетию пять лет назад и срок этот считает небольшим, но надеется, что сможет запомниться прихожанам добрыми поступками, как один из его предшественников. "Здесь на протяжении 40 лет служил Петр Сухоносов. Его знают и помнят не только в Ингушетии, но и почитают православные из других регионов СКФО. Во время событий конца 1990-х его украли из храма и увезли в плен, где он скончался. Он был очень миролюбивым, молитвенным, добродушным человеком. Несмотря на угрозы, он до конца оставался в храме с людьми, чтобы нести свою миротворческую миссию, помогать беженцам из Чечни", — говорит отец Андрей. Изображение протоиерея Петра Сухоносова есть на стене в Покровском храме — к нему часто приходят те, кто помнит батюшку. "Его уважают и вспоминают не только православные, но и мусульмане как свидетеля о мире, который нес свет и религию. Он до последнего дня призывал людей к братским и мирным отношениям вне зависимости от национальности и религии". Марем Местоева